Александр Шалимов - Тайна Гремящей расщелины (сборник)

• Название: Тайна Гремящей расщелины (сборник)
• Автор: Александр Шалимов
• Издательство: Детгиз
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1962

Над горами Адж-Богдо в Заалтайской Гоби при загадочный обстоятельствах гибнет искусственный спутник Земли… Множество удивительных приключений приходится прежить героям повести «Тайна Гремящей расщелины», прежде чем они проникнут в недра базальтового плато и откроют поразительный источник мощных энергитических излучений.

В книгу входят повести о пришельцах из неведомого мира, о поимке чудовища, дошедшего до нас из глубин тысячелетий, и невероятная история, случившаяся с крымским жителем — Митрофаном Кузьмичом Цыбулей.

«Тайна Гремящей расщелины» — третья книга геолога и писателя А.И.Шалимова.

Первая — «Пульс Земли», о землетрясениях — вышла в Детгизе в 1957 году, а вторая — «Горный компас», рассказы из жизни геологов — в 1960 году.

СОДЕРЖАНИЕ:

Тайна Гремящей расщелины. Научно-фантастическая повесть

Охотники за динозаврами. Научно-фантастическая повесть

Призраки Белого континента. Научно-фантастическая повесть

Беглец. Научно-фантастический рассказ

---

— Спасибо, дорогой, — просто сказал Батсур и погладил Аркадия по плечу.

— Гм, значит, рабочий не ошибся, — процедил сквозь зубы мистер Пигастер, разглядывая раздавленное насекомое. — Проклятая страна. — Голос американца дрогнул.

Снова тщательно осмотрели площадку лагеря и обнаружили еще одного каракурта, который быстро пробежал между камнями и скрылся в темноте.

Больше никого не нашли.

Посовещавшись, решили не менять места лагеря.

— Чтобы не ломать ног в темноте, — сказал Озеров.

Жамбал, что-то бормоча по-монгольски, окружил место ночлега кольцом из вьючных веревок.

— Каракурт такой веревка не любит, — объяснил он Жоре. — Может, не придет…

— А если перепрыгнет?

— Если перепрыгнет, тогда, может, придет…

В эту ночь мистер Пигастер тоже не сомкнул глаз.

* * *

На следующее утро начали подъем на перевал. Об инциденте с каракуртами никто уже не вспоминал. Только Жора во время одного из кратких привалов тихо сказал Батсуру:

— А наш мистер сегодня не улыбается. Наверно, ему везде чудятся каракурты. Даже не присел ни на одном привале.

— Ты, Жора, смелый парень, — похвалил Батсур. — Сегодня днем ничего не боишься, правда?..

Жора покраснел, но смолчал.

Этот Батсур видит людей насквозь. Как он догадался, что Жора вчера перетрусил? А, откровенно говоря, перетрусил Жора здорово. Кто знает, сколько таких каракуртов гнездилось в верховьях ущелья, где стоял лагерь! Проснешься, а черный паук сидит на тебе. У Жоры противно дрожали пальцы, когда он настраивал передатчик. В шорохе и тресках ничего нельзя было разобрать.

Жора так и не сумел установить радиосвязи с автоколонной. Вероятно, в этом были виноваты каракурты. Хуже, что не удалось наладить связь и сегодня утром. В наушниках трещало, как во время сильнейшей грозы. По-видимому, была какая-то неисправность в приемнике, но какая, Жора не знал.

— Скажут еще, что ничего не понимаю в радио, — испугался Жора.

Он даже вспотел под спокойным взглядом Озерова, терпеливо ожидавшего установления связи, и соврал, что автоколонна не отзывается.

— Может, местные помехи, — мрачно размышлял он, шагая возле Батсура. — Но откуда?

Батсур с улыбкой приглядывался к хмурой физиономии Жоры. Потом хлопнул его по плечу.

— Не расстраивайся, богатырь. И не сердись. От гнева стареешь, от смеха молодеешь. Смейся, — все хорошо будет.

В полдень маленький караван достиг перевала. Это произошло как-то неожиданно. Люди упрямо карабкались вверх с уступа на уступ. С трудом вытаскивали отяжелевшие ноги из горячих осыпей, с шуршанием ползущих вниз по крутым склонам. Тянули и подталкивали выбивающихся из сил лошадей. Смотрели только, куда поставить ногу при следующем шаге. Никто не глядел вверх.

И вдруг горячий ветер Джунгарской Гоби пахнул в потные лица, сорвал и унес вниз широкополую шляпу Озерова. Скалы расступились. Подъем кончился. Путешественники стояли на узкой седловине, зажатой среди высоких обрывов. Коричневые скалы гигантскими ступенями спускались далеко вниз к плоским котловинам и плато великой пограничной пустыни. Желтые пески терялись в знойной дымке, а над ними, замыкая южный горизонт, висела в воздухе волнистая белая нить — не то облака, не то снега далеких гор.

— Тянь-Шань, — сказал Озеров, — самые восточные цепи Китайского Тянь-Шаня. Между ними и нами около двухсот километров безводных песков и такыров2 Джунгарии.

— А где китайская граница? — кашлянув, спросил мистер Пигастер.

— Внизу в пустыне, километрах в семидесяти отсюда.

— И никто ее не стережет, — добавил Батсур, — и никого не интересует, где она точно проходит. Там, — Батсур указал на юг, — живут друзья. Но они далеко. Их поселения на другой стороне пустыни, у подножия Небесных гор. Наши народы разделяет не граница, а великая пустыня.

— А что это за черное плоскогорье у подножия Адж-Богдо, все иссеченное трещинами? — хмуро перебил Пигастер, двумя руками придерживая шляпу, которую ветер так и рвал с головы.

— Вот это и есть вулканическое плато, открытое девять лет назад, — объяснил Озеров. — Отсюда виден его восточный край. Плато очень велико. Оно протягивается далеко на северо-запад. Это единственный известный в настоящее время центр молодого вулканизма в юго-западной Монголии. Где-то над этим плато произошла авария вашего спутника.

— Проехать туда на машине нельзя? — поинтересовался американец.

— Можно кое-где пройти пешком. Большинство расщелин недоступно. Там пригодился бы вертолет, если бы не чудовищные ветры, постоянно дующие из Джунгарии.

Караван двинулся вниз, к восточной окраине вулканического плато.

* * *

Во время перехода через Адж-Богдо не удалось сделать новых открытий. Приборы не зарегистрировали никаких признаков аномалии. Настороженный взгляд Озерова не заметил ничего, что давало бы хоть малейшую поддержку его гипотезе.

Оставалось вулканическое плато. Караван уже несколько часов пробирался вдоль его восточного края. Плоскогорье круто обрывалось в каменистой предгорной равнине. Причудливые карнизы нависали над головами путешественников. Зубцы и колонны, высеченные вихрями в многосотметровой толще лав и вулканических туфов, казались развалинами огромных замков, построенных и разрушенных великанами. Глубокие ущелья уходили в глубь плато. Ветер, врываясь в них, завывал и гудел, словно в трубах чудовищных органов.

Батсур попробовал углубиться в одну из расщелин, но оказалось, что она недоступна. За первым же поворотом узкое щелевидное русло было перегорожено вертикальным обрывом высотой в несколько десятков метров.

— Как и в большинстве таких трещин, — сказал Озеров. — А радиоактивность?

— Нормальная, — пожал плечами Батсур.

— Все как девять лет назад…

— Где вы проникали в глубь плато? — спросил Батсур.

— Южнее; там есть одна расщелина, по которой можно подняться наверх. Возле нее находится горячий источник. Впрочем, далеко по вершине плато тоже не пройти. Вся поверхность иссечена глубокими трещинами.

— Отчего мог возникнуть такой странный рельеф? — недоумевал Батсур.

— Может быть, лавовое плато при подземных толчках раскололось на громадное количество кусков, — предположил Озеров.

— Нигде не видел ничего подобного.

— Признаться, я тоже, — кивнул головой Озеров.

— Словно кто-то специально долбил по этому плато огромной кувалдой. Хотел расплющить, но только расколол на куски… Весной по этим расщелинам стекает вода, — продолжал Батсур. — Смотрите, в русле есть скатанные водой гальки.

— Интересно, что эти гальки состоят не из пород самого плато, — сказал Озеров. — Вероятно, среди лав встречаются слои конгломератов. Эти конгломераты разрушаются, и гальки из них выкрашиваются. Надо обязательно взять образцы.

Уже темнело, когда караван достиг юго-восточной оконечности плато. Здесь стена обрывов круто поворачивала на северо-запад и уходила к фиолетовым гребням далеких гор.

— Удивительно, — недоумевал Батсур. — Мы прошли вдоль всего восточного края и не встретили ни наших машин, ни их следов. Я думал, они ждут нас тут.

— Да, странно, — согласился Озеров. — Странно также, что молчит их радио.

— Аркадий Михайлович, — отозвался Жора, виновато опустив глаза, — наверно, наше радио не в порядке. Послушайте, что делается в наушниках.

Озеров надел наушники, послушал, покрутил рукоятки настройки и молча передал наушники Батсуру.

Узкие глаза монгола округлились, как только он надел наушники.

— Когда это началось, Жора? — спросил Озеров, кивнув на приемник.

— Вчера вечером трещало немного, — пробормотал юноша.

— А сегодня утром?

— Сильнее, но не так, как сейчас.

— Магнитная буря? — спросил Батсур, освобождаясь от наушников.

Озеров с сомнением покачал головой.

— Жаль, что у нас нет магнитометра, — заметил Батсур.

— Проверим, как ведут себя компасы…

Все трое вытащили горные компасы и освободили стрелки. Стрелки, поколебавшись, замерли без движения.

— Никакой магнитной бури нет, — сказал Озеров, пряча компас в футляр.

Подошел Пигастер. Он уже успел слазать на ближайшую возвышенность и осмотреть в бинокль окрестности.

Услышав о неисправности радио, Пигастер взял наушники и скептически усмехнулся.

— Меня удивляет ваша наивность, господа, — сказал он. — Приемник в полном порядке. Просто где-то совсем близко, под самым нашим носом работает заглушающая станция. Станция, которая заглушает иностранные передачи.

Озеров и Батсур переглянулись и не могли удержать улыбок. Жора, которому перевели слова Пигастера, невежливо фыркнул.