Клайв Льюис - Последняя битва

• Название: Последняя битва
• Автор: Клайв Льюис
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-44892-0

Власть в Нарнии захвачена самозванцем, и последний король собирает преданное ему малочисленное войско на последнюю битву. Джил и Юстас готовы помочь королю Тириану восстановить мир на благословенной земле.

Сумеет ли войско, сражающееся во имя добра и жизни, сохранить свет в сгущающейся тьме?

---

– Я понимаю, – сказал Алмаз. – Как будто ты пьёшь воду, и это сухая вода. Вы правы, государь. Идём, сдадимся сами.

– Нет надобности идти нам обоим.

– О, если только мы любили друг друга, дозвольте мне идти с вами теперь! – сказал единорог. – Если вы умрёте, а Аслан – не Аслан, зачем мне жить?

Они повернули и пошли назад, роняя горькие слёзы.

Как только они дошли до просеки, тархистанцы подняли крик и бросились на них с оружием. Но король протянул им меч рукоятью вперёд и сказал:

– Я, бывший король Нарнии, ныне – бесславный рыцарь, сам предаю себя правосудию Аслана. Ведите меня к нему.

– И меня тоже, – сказал Алмаз.

Темнолицые люди окружили их плотной толпой, пахнущей чесноком и луком, белки глаз угрожающе сверкали на коричневых лицах. Они набросили верёвочную петлю на шею единорога; они забрали у короля меч и связали ему руки за спиной. Один из тархистанцев, походивший на начальника (у него вместо тюрбана был шлем), сорвал золотой обруч с головы Тириана и поспешно спрятал в своей одежде.

Они провели обоих пленников вверх по склону холма, где была широкая вырубка. И вот что увидели пленники.

В центре вырубки, на самой вершине холма, стояла небольшая хижина, крытая соломой и походившая на хлев. Дверь её была заперта. На траве перед входом сидел Обезьян. Тириан и Алмаз, ожидавшие увидеть Аслана и ничего не слыхавшие про Обезьяна, остановились в недоумении. Это, конечно, был Хитр собственной персоной, только раз в десять безобразней, чем в бытность свою у Каменного Котла, потому что теперь он был одет в ярко-алый кафтан, сшитый на гнома и потому плохо на нём сидевший, а голову его венчало что-то вроде бумажной короны. На задних лапах, никогда не стоящих как следует (ведь, как вы знаете, задние лапы у обезьян больше похожи на руки), были туфли, расшитые драгоценными камнями. Рядом лежала куча орехов, Обезьян грыз их и сплёвывал шелуху. К тому же он постоянно задирал кафтан и чесался. Множество говорящих зверей стояло перед ним, почти все выглядели озабоченными и обескураженными. При виде пленников раздались вздохи и всхлипывания.

– О господин Хитр, глашатай Аслана, – сказал главный тархистанец. – Мы привели ваших пленников. Благодаря нашей ловкости, а также по милости великой богини Таш мы взяли живьём этих отъявленных убийц.

– Дайте мне меч этого человека, – сказал Хитр.

Они вручили Обезьяну королевский меч, с ножнами и перевязью. Тот нацепил его себе на шею, отчего стал выглядеть ещё глупее.

– С этими двумя разберёмся потом, – сказал он, сплёвывая шелуху в сторону пленников. – Пока у меня есть дела поважнее. Эти могут подождать. Теперь слушайте меня. Первое – это орехи. Где предводитель белок?

– Здесь, господин, – сказала рыжая белка, выходя вперёд и нервно кланяясь.

– Ах, вот ты где, – сказал Обезьян, бегая глазами. – Я хочу, то есть Аслан хочет ещё орехов. Того, что вы принесли, недостаточно. Вы должны принести ещё, ясно? Вдвое больше, нет – ещё больше. Чтобы были здесь завтра на закате, и чтоб среди орехов не было ни мелких, ни порченых!

Среди белок пронёсся шепот отчаяния, а предводитель, набравшись решимости, попросил:

– Пожалуйста, может быть, сам Аслан поговорит об этом с нами. Если б нам позволили его увидеть…

– Нет, вам не позволят, – сказал Обезьян. – Может, он будет так добр (хоть вы того не заслужили) и покажется этой ночью. Но он не позволит вам толпиться вокруг и приставать со своими вопросами! Все ваши просьбы передавайте через меня, так они доставляют ему меньше беспокойства. А вы, белки, живо за орехами! И чтоб завтра утром были здесь! А то пожалеете.

Бедные белки помчались прочь, словно за ними гналась собака. Новый приказ застал их врасплох – почти все орехи, заботливо припасенные на зиму, были съедены, а всё остальное они уже отдали Обезьяну.

Тут из толпы раздался глубокий голос – он принадлежал косматому, клыкастому вепрю.

– Нет, почему мы не можем видеть Аслана и говорить с ним? – произнёс он. – Когда в старые времена он появлялся в Нарнии, все могли говорить с ним лицом к лицу.

– Не верьте, – сказал Обезьян. – Даже если это и было, времена меняются. Аслан говорит, что был слишком мягок с вами. Он вам покажет, как думать, будто он ручной лев!

Звери тихонько захныкали, потом воцарилась мёртвая тишина, ещё более жалкая, чем стоны.

– Теперь запомните вот что, – сказал Обезьян. – Я слышал, некоторые говорят, что я обезьяна. Это ложь. Я – человек. Да, я похож на обезьяну, но потому, что очень стар – мне сотни и сотни лет. Я стар и мудр. Я мудр, и потому со мной одним говорит Аслан. Ему некогда разводить разговоры со всякими бестолковыми зверями. Он говорит мне, что вы должны делать, а я говорю вам. И советую делать это побыстрее – он шутить не любит.

Тишина стояла гробовая, только плакал маленький барсучонок да мать успокаивала его.

– Теперь ещё, – продолжал Обезьян, засовывая за щёку очередной орех. – Я тут слышал среди лошадей такие толки, дескать, поторопимся и закончим поскорей работу с брёвнами и опять будем свободны. Выкиньте это из головы. Все, кто может работать, будут работать и впредь. Аслан обо всём договорился с повелителем Тархистана, Тисроком, как зовут его наши темнолицые друзья. Всех лошадей, быков, ослов – всех пожизненно отправят в Тархистан. Там они будут возить тяжести, как это принято во всех странах. Всех роющих зверей – кротов, кроликов, гномов – отправят в рудники Тисрока. И…

– Нет, нет, нет, – завыли звери. – Этого не может быть. Аслан не продал бы нас в рабство Тисроку!

– Тихо! Молчать! – рявкнул Обезьян. – Кто говорит про рабство? Вы не будете рабами. Вы будете зарабатывать, и очень неплохо. Эти деньги пойдут в казну Аслана, на общее благо.

Он метнул взгляд – почти подмигнул главному тархистанцу. Тот поклонился и произнёс в напыщенной тархистанской манере:

– Мудрейший глашатай Аслана, Тисрок (да живёт он вечно) полностью одобряет превосходнейший план вашей светлости.

– Вот видите, – сказал Обезьян. – Всё улажено. И всё для вашего блага. На ваши деньги мы устроим в Нарнии настоящую жизнь. Рекой польются бананы и апельсины, дороги и большие города, школы и учреждения, конуры и намордники, сёдла и клетки, кнуты и тюрьмы – словом, всё!

– Да мы не хотим всего этого, – сказал старый медведь. – Мы хотим быть свободными. И мы хотим, чтобы Аслан сам говорил с нами.

– Немедленно прекрати спорить, – сказал Обезьян. – Я этого не вынесу. Я человек, а ты – толстый, глупый, старый медведь. Что ты понимаешь в свободе? Вы все думаете, свобода – это делать что заблагорассудится. Нет. Это не настоящая свобода. Настоящая свобода – делать, что я вам велю.

– О-хо-хо, – проворчал медведь, почёсывая за ухом. Он решил, что такое понять трудновато.

– Простите, – раздался тоненький голосок. Он принадлежал ягнёнку, такому юному и пушистому, что всех удивило, как он вообще осмелился заговорить.

– Что ещё? – спросил Обезьян. – Быстрее.

– Простите, – повторил ягнёнок. – Я никак не пойму. Какие могут у нас быть дела с Тархистаном? Мы принадлежим Аслану. Они принадлежат Таш. Это их богиню зовут Таш, и они говорят, что у неё четыре руки и голова грифа. Они убивают людей на её алтаре. Я не верю в Таш, но если она есть, как может Аслан дружить с ней?

Обезьян вскочил и шлёпнул ягнёнка.

– Детка, – прошипел он, – отправляйся к мамочке сосать молочко. Что ты в этом смыслишь? А вы, остальные, слушайте. Таш – другое имя Аслана. Все эти старые взгляды, будто мы правы, а тархистанцы нет, – просто глупы. Теперь нам всё известно. Тархистанцы называют то же самое другими словами. Таш и Аслан – просто разные имена сами знаете Кого. Поэтому мы можем больше не ссориться. Усвойте это как следует, тупые скоты. Таш – это Аслан. Аслан – это Таш.

Вы знаете, какой несчастной бывает иногда морда вашей собаки. Вспомните это и попытайтесь представить морды всех этих говорящих зверей – честных, покорных, сбитых с толку птиц, медведей, барсуков, кроликов, кротов, мышей, – ещё более грустных. Хвосты их опустились, уши обвисли. У вас сердце бы разбилось от жалости, если бы вы увидели эти морды. Только один зверь не выглядел несчастным.

Это был кот – огромный рыжий котище в самом расцвете сил. Он сидел, выпрямившись и обернув хвостом задние лапы, в первом ряду, пристально смотрел на Обезьяна и тархистанского военачальника и ни разу не моргнул.

– Прошу прощения, – сказал кот, – вот это меня заинтересовало. Согласен ли с этим ваш тархистанский друг?

– Несомненно, – ответил тархистанец. – Превосходнейший Обезьян… я хотел сказать – человек… совершенно прав. «Аслан» не более и не менее чем «Таш».

– Главным образом не более чем Таш? – подсказал кот.

– Ничуть не более, – произнес тархистанец, глядя прямо в глаза коту.

– Ты удовлетворён, Рыжий? – спросил Хитр.

– О да, вполне, – холодно ответил кот. – Благодарю вас. Я хотел удостовериться. Кажется, я начинаю понимать.