Ирина Сыромятникова - Житие мое

• Название: Житие мое
• Автор: Ирина Сыромятникова
• Жанр: Фэнтези

СамИздат.

Главы 1-48 (ч.1–6). + 49–56

(После главы номер 12 идёт 14 — это не пропуск, такова авторская нумерация).

Аннотации к частям:

1. Черными магами не становятся, ими рождаются — это аксиома.

2. «Белый маг стремится к гармонии с бытием, для черного мага естественно находиться в конфронтации с реальностью» — теоретики пишут эту фразу из века в век, совершенно не задумываясь, как свойства волшебства сказываются на конкретных людях. Суть же в том, что белого мага судьба несет по жизни в меховых рукавицах, а черному магу — всегда вилы.

3. Хорошо известно, что основы алхимии были заложены черными магами. Менее известна причина, по которой они взяли на себя такой труд. При близком рассмотрении приходится признать, что двигала ими не страсть к познанию, а элементарная лень — обращение к личному могуществу они считали более утомительным занятием, чем растирание в ступке смеси порошков, и, естественно, первой оформившейся алхимической дисциплиной стала пиротехника.

4.1. Жизнь похожа на игру в бильярд. Лузу не видно, катишься, вроде бы, сам, а потом — оп! Попал.

4.2. Тот, кому суждено быть повешенным, даже ночью, в грозу, пьяным, поскользнуться на огрызке и упасть головой на забытые садовником грабли не может никоим образом.

5. Тот, кто сказал, что дети — цветы жизни, не до конца продумывал свою ассоциацию, либо слабо представлял себе труд садовника.

6.1. Некоторые люди свято верят, что обладают властью над прошлым. «Стоит только убедить людей в отсутствии факта или явления», — утверждают они, — «и прошлое можно переписать». На практике это означает только одно: когда прошлое тебя нагонит, ты не будешь знать, кто тебя затоптал.

6.2. Разница между черным магом и черным котом: любопытство кошки губит ее саму, а любопытство мага губит всех, кроме него.

6.3. Знание приумножает печали. Следовательно, стремящиеся к знанию ради избавления от печалей желают быть введенными в заблуждение.

7.1. Предметом непрекращающихся философских споров является то, наносит ли предрасположенность к Силе ущерб разумности индивида. Некоторая предсказуемость реакций заставляет религиозно настроенных оппонентов говорить об ограниченности свободы воли у магов, но рассмотрение конкретных примеров не выявляет случаев, когда носитель Источника не мог изменить свое поведение, если действительно этого хотел.

7.2. «Ничто очень-очень хорошее или очень-очень плохое не длится очень-очень долго» — древняя мудрость. «Если тебе кажется, что все закончилось, ты — покойник» — практическое наблюдение.

7.3 Самое удивительное свойство человека — способность к обучению. Благодаря ней даже виртуозное повторение самого эффективного приема никак не гарантирует успех. Из трактата «О пределах порядка»

8.1 Нельзя познать свою суть, не подвергнув ее сомнению.

---

Если подумать, то пес сопротивлялся перерождению гораздо дольше, чем пострадавшие люди.

— Ладно, что сделано, то сделано, — мрачно объявили у меня за спиной.

Маг. Черный. Взрослый. Что-то во мне щелкнуло, и я до мозга костей осознал истину: драку с ним лучше не начинать — прибьет. Макс плотно прижался к моему колену, поставив уши домиком.

— Уйми зверя, возьми за ошейник! Не люблю собак.

Я плотно ухватил Макса за шкирку, хотя был уверен, что без моей команды он с места не сдвинется. В моем сознании мелькали эпизоды, когда мне приходилось сталкиваться с другими черными магами лицом к лицу. Не густо: дядя, Смит, мистер Ракшат — вот, пожалуй, и все. Никого по-настоящему крутого среди них не было, а этот мужик был крут, тут к эмпату не ходи. Определять возраст мага — занятие не благодарное, но мне казалось, что он не старше сорока, при этом воображение упорно пририсовывало ему генеральские погоны. Обилие власти придает лицу черного такое специфическое выражение… Кого же это капитан Бер откопал на мою голову?

Маг в упор разглядывал Макса:

— Интересуешься некромантией?

Просто так спросил, не вздрогнув, словно это как марки клеить!

— Нафиг надо! Просто пса жалко было.

Глупо звучит. Черному магу, видите ли, понравилось благородное животное. Скажут, что псих, и лечить начнут.

Маг поднял бровь:

— А его мнения ты спросил?

Мы с Максом обменялись немного растерянными взглядами:

— Да, вроде, он не против был.

— Чем пользовался?

Это было сложнее всего. Если я не готовился к некротическому ритуалу, то каким образом сумел его провести? Мне ничего не оставалось, как пожать плечами:

— Как-то само собой получилось.

Капитан Бер выразительно фыркнул.

Маг переключил внимание с зомби на меня. В принципе, черных сложно чем-то напугать, но у меня за душой было столько мелких грешков (начиная с того же Шороха), что встретить его взгляд невозмутимо я не сумел. Ему это понравилось (вот гад!). И я был вынужден молча терпеть его нахальное разглядывание, потому что настоящему боевому магу все мои навыки — на один зуб, Макс против него продержится секунд десять, а капитан Бер тем временем атакует меня сзади и удавит насмерть — такую тушу даже заклятьем не остановить. Невыносимо вот так стоять, когда даже в морду не дашь!

Наверное, это было что-то вроде экзамена. Убедившись, что бросаться в самоубийственную атаку я не собираюсь, маг потерял ко мне интерес и меланхолично кивнул своему подельнику.

— Значит так, — начал капитан Бер, — до конца недели подробно опишешь все свои похождения, и лично принесешь мне. Понял? Будет хоть одно расхождение с моими данными — посажу.

— И что потом? — осторожно уточнил я.

— Нам сейчас… Как бы тебе сказать, еще одна сенсация ни к чему. Следить за тобой будем, мать твою!

И что им всем не дают покоя мои родственники? Я сделал титаническое усилие, чтобы скрыть вздох облегчения. Как все удачно получилось! Виноватым я себя не чувствовал (в чем и почему?), а вот за жизнь (существование?) Макса немного опасался.

— И вот еще что, — тихо и вкрадчиво добавил маг.

У меня все волосы встали дыбом.

— Если еще раз засветишься, или там слухи какие пойдут — пеняй на себя!

Едва заметная черная тень ласково коснулась моей кожи.

Я быстро закивал, а он, удовлетворенный произведенным эффектом, неторопливо пошел куда-то, лавируя между кучами ржавого лома. Поразительно: два черных мага разошлись без дуэли! От неестественной простоты происшедшего немного кружилась голова.

— Пойдем, подкину тебя до квартиры, — хмыкнул Паровоз.

— Спасибо, я сам.

— Что, и чемодан сам попрешь?

Да, чемодан был проблемой. Хорошо же, он меня сюда завез, он пускай и вывозит! Я шлепком отправил Макса обратно в сарай, припер дверь деревяшкой и пошел обратно к машине.

Обещанная мистеру Саталу встреча прошла, мягко говоря, не по плану. В ходе операции Паровоз не подвергал сомнению приказы старшего по званию (привычка!), но по возвращении в офис сохранить выдержку не сумел:

— Мы должны…

— Нет.

— Ну, хотя бы…

— Нет.

— Сэр, элементы некромантии — самое тяжкое из преступлений, какое может совершить черный маг. И игнорировать его будет просто… просто…

— Хочешь, я тебе приказ за личной подписью дам?

Сатал был первым начальником, предложившим Беру избавиться от ответственности.

— Не надо Дан, — расчувствовался Паровоз, — я ведь не об этом! Парня несет, причем, крепко и уже не в первый раз. Жить как все он не в состоянии, его надо либо вербовать, либо — сажать, без вариантов.

— Не дергайся! — спокойно приказал черный маг. — Все под контролем. Как старший координатор региона я могу санкционировать применение некромантии, скажем, для оперативных целей, естественно, если он подпишет контракт, пусть и задним числом. Но тут ему от нас никуда не деться — против натуры не попрешь. Подставился он два раза, подставится и в третий, тогда-то и будем вербовать: он не будет чувствовать себя загнанным в угол, и он будет нам БЛАГОДАРЕН. А, учитывая, что у него даже зомби резвится как щенок, за невинных граждан я не опасаюсь. Ты часто видел такую картину?

Капитан Бер хмыкнул:

— Патология! Перерождение невозможно остановить на середине. И тут не важно, насколько свеж труп.

— Ну, допустим, возможно, просто редко у кого получается, а потому — все равно что невозможно. В ученики его возьму! А что? Способности есть, базу Университет закладывает отличную, остаются всякие мелочи, до которых своим умом не всякий дойдет. Будет меня сэнсэем называть…

Паровоз посмотрел на размечтавшегося мага и, молча, закатил глаза. Черные! Этим дай волю, они историю на триста лет вперед напишут — спорить бесполезно. Стоит передать разговор мисс Кевинахари, пусть терапией занимается.

Глава 21

Все оставшееся от взятого в «Биокине» отпуска время я строчил свой первый в жизни отчет. События излагал пунктуально, постоянно сверяясь с рабочими записями, врать не решался, но сильно подозревал, что правда покажется самым первостатейным враньем. И что тогда? Закончить дни в тюрьме для особо опасных волшебников мне не улыбалось (говорят, заведение омерзительное). С другой стороны, и ударяться в бега причины, вроде, не было…

Обычный человек от таких переживаний заработал бы инфаркт (я уже не говорю о белом маге), но меня мучило только безысходное раздражение. Злило, что «надзор» так быстро раскусил мое второе «я». Надо было идти в отказ! Ни в чем не сознаваться, мол, я — не я, мотоцикл — мой, а собака — не моя, но тогда неизвестно, как все обернулось бы, а так пострадало только мое самолюбие. Переживу. Однако странная уступчивость неизвестного колдуна наводила на мысли о ловушке.

Так или иначе, папку с отчетом капитан Бер получил от меня вовремя, и даже мораль мне читать не стал. А вот это уже пугало — полицейский не мог не знать натуры черных магов, отсутствие жесткой реакции дезориентирует нас и порождает ощущение вседозволенности, практически гарантируя рецидив. Уж не провоцируют ли они меня на преступление? Я решил действовать назло — ни за что не поддаваться. Буду тихим, вежливым и скромным, по крайней мере, до окончания Университета — всего-то год потерпеть. Денег у меня теперь навалом, никаких вопросов к моему Обретению нет, ничто больше не мешает мне полностью сосредоточиться на алхимии. Я ведь только этого и хотел! В качестве бонуса мне достались четыре машинописных листа с инструкцией «Как содержать зомби». Судя по ней, Максу периодически надо было давать специальный минеральный бульон. Пора было навестить любимую контору и натырить у Йохана нужных химикатов.

Знал бы я, чем это кончится, сдал бы зомби в «надзор», на опыты, и пусть кормят, чем хотят.

В офисе «Биокина» меня встретила сдержанно рыдающая Белла (голубоглазая брюнетка). Ну, и что у них опять? Макет, вроде, работает. Карл и Йохан танцуют вокруг него с бубном день и ночь, мое присутствие там не требуется. Да и не стала бы она из-за бродильного чана сырость разводить.

От проблем секретарши я решил устраниться (понятия не имею, что делать с плачущими женщинами), но не тут-то было. Ее всхлипывания доставали меня в любом уголке огромного офиса и вонзались в мозг как раскаленные гвозди. Я догадывался, кто это развлекается, и битых полчаса медитировал, пытаясь отгородиться от влияния извне. Что б какая-то потусторонняя тварь учила меня жить! Ничего не вышло: то место в моем естестве, где засел Шорох, было пока недоступно сознательному воздействию (в конце концов, я всего лишь год как волшебник), плач даже усилился, заслоняя собой все остальные звуки.

Отпроситься, что ли? До конца условного «карантина» оставалось меньше двух недель, если запереться в квартире и тупо квасить, то я продержусь. Но тут под веками появилось какое-то угрожающее багровое свечение и мне пришло в голову, что начинать байду из-за какой-то глупой телки не имеет смысла. Я вздохнул и пошел проявлять внимание к ближним, что б их всех разорвало.