Давид Флуссер - Загадка Христа

• Название: Загадка Христа
• Автор: Давид Флуссер
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-33865-8

Давид Флуссер на основании исторических свидетельств создал многогранный образ экстраординарного, проникнутого сознанием своей миссии человека, жившего в весьма драматичную в истории еврейского народа эпоху. Эта биография, в основу которой положен тщательный филолого-лингвистический и историко-культурный анализ новозаветных и примыкающих к ним текстов, представляет собой отважную попытку реконструкции жизни "человека Иисуса" — "жизни как она есть" — на фоне исторической действительности 1 — го века н. э. Автор ее — независимый исследователь, профессор Еврейского университета; его перу принадлежат многочисленные работы о раннем христианстве, о рукописных свитках Мертвого моря, об античном иудаизме. В книге читатель, кроме того, найдет обширное приложение с апокрифическим Евангелием от Фомы и лирическими медитациями "на заданную тему" С.Киркегора, Ошо, Вивекананды, а также современных авторов.

---

Тацит называет Понтия Пилата «прокуратором». В действительности Пилат, как и другие наместники Иудеи до Клавдия, именовался «префектом Иудеи». С учетом надписи, найденной в Кесарии, об этом можно говорить совершенно определенно. Надпись гласит:

[Dis Augustus Tiberieum [Po]ntius Pilatus [praefjectus Iuda[ea]e [fecit, djefdicavit][2][221].

«Tiberieum» — это храм, в данном случае, очевидно, маленький храм, посвященный Тиберию. Этот храм Пилат построил в Кесарии, где была обнаружена надпись. В то время Кесария была резиденцией наместников Иудеи (см., например, Деян 23:23, 33). Во время сооружения храма Тиберий был правящим римским Цезарем. Обычно римский Цезарь причислялся к богам лишь после смерти, но местным правителям провинций и государств-сателлитов разрешалось сооружать святилища еще живым римским императорам. В Риме это рассматривалось как знак покорности и верности по отношению к Цезарю. Понтий Пилат — единственный римский чиновник, о котором известно, что он построил храм живому Цезарю.

Первый серьезный конфликт между Пилатом и еврейским населением разразился, когда тот внес в Иерусалим воинские штандарты с изображением Цезаря[222]. Этот случай показал, с одной стороны, преданность Пилата Цезарю, с другой — его беспомощность перед решительным сопротивлением евреев.

И то и другое сыграло важную роль при его роковом решении по делу Иисуса. По Иоанну (19:12), которого в данном случае мы может считать исторически достоверным, Пилат собирался было освободить Иисуса, но его еврейские противники стали кричать: «Если ты его отпустишь, ты не друг Цезарю! Кто выдает себя за царя, тот восстает против Цезаря!» Услышав эти слова, Пилат решил казнить Иисуса.

Проявлению этих личных качеств Пилата немало способствовали непростые внешние обстоятельства, сопровождавшие его правление. Наместники провинций зависели от влиятельных групп среди местного населения, в особенности от местной аристократии, которая выступала в качестве связующего звена между провинцией и империей. В случае Иисуса роль такой аристократии играла храмовая иерархия, которую возглавлял еврейский Первосвященник. Наместник зависел также от расположения Цезаря, который был верховным судьей в тех случаях, когда ему подавали жалобу на наместника. Эти политические интриги в сочетании со слабохарактерностью Пилата Послужили причиной его отставки.

Когда наместник Сирии Вителлий посетил Иерусалим в [36 г]. н. э. во время Пасхи, поступила жалоба от совета самаритян, в которой Пилат обвинялся в неоправданном применении политики «сильной руки» по отношению к самаритянам. Пилат был отстранен и отправлен в Рим, чтобы отчитаться за ведение дел перед Цезарем. Чем закончилась его история, неизвестно. Так или иначе, отставка Пилата привела также к смещению первосвященника Кайафы, который был верным союзником Пилата[223].

Теперь продолжим изложение событий, которое мы прервали в момент выдачи Иисуса Пилату. Вопрос о том, куда отвели Иисуса его обвинители и где он, соответственно, предстал перед Пилатом, остается до сих пор без

® Загадка Христа ответа. Был ли он передан Пилату в крепости Антония, которая непосредственно примыкала к территории Храма и в которую Иисус был, возможно, заключен? Или его привели к Пилату во дворец Ирода? Дворец был одновременно крепостью; там размещалась штаб-квартира наместника, когда он временно останавливался в Иерусалиме. (Дворец Ирода находился в нынешнем армянском квартале Иерусалима.)

Итак, римский префект Пилат спросил Иисуса: «Ты действительно царь евреев?», и тот, согласно источникам, ответил: Это ты так говоришь. Вот, собственно, и все, что сохранило предание. У Иоанна (18:29–38) этот двусмысленный ответ трактуется как отрицательный: ты говоришь, что я царь. Ты сам это решил или тебе рассказали обо мне другие? Возможно, что в действительности Иисус вовсе не отвечал римлянину. Поскольку Пилат узнал, что Иисус был галилеянином и, стало быть, подданным Ирода Антипы, он отправил арестованного к Ироду, который во время Пасхи бывал в Иерусалиме. Тетрарх стал обстоятельно расспрашивать Иисуса, но тот молчал, и Ирод отослал его обратно к Пилату (Лк 23:6-12). На историчность этого эпизода указывает текст Деян 4:25–28, где в связи со смертью Иисуса Ирод упоминается вместе с Пилатом[224]. Лиса-Ирод, который покушался на жизнь Иисуса еще в Галилее, получил возможность увидеть его в Иерусалиме и совершенно спокойно доверил его римскому наместнику. Формальности были соблюдены. Предупредительность Пилата способствовала сближению двух властителей: Ирод Аитипа и Пилат, которые раньше ^недолюбливали друг друга, стали друзьями.

В римской тюрьме в Иерусалиме с Иисусом сидело до меньшей мере еще трое евреев. Эти трое были антиримскими террористами; самого главного из них звали Вараввой. Он принимал участие в акции, которая обошлась в несколько человеческих жизней. Варавва (возможно, с двумя другими) был схвачен и помещен в тюрьму. Римский наместник считал своим долгом отправить на крест террористов и прежде всего их главаря — Варавву. Если казнь свершится в день еврейского праздника на глазах у многочисленных паломников, тем лучше: пусть воочию убедятся, как тверда рука Рима. Конечно, казнь народного героя может привести к беспорядкам — атмосфера праздничного возбуждения, особенно в Пасху, немало тому благоприятствует[225]. Еврейские «бандиты», должно быть, захотят отомстить за смерть Вараввы — и тогда этот строптивый народ узнает, что такое острый римский кеч. Ненавидимые всеми первосвященники испытывали другие чувства. Они, по-видимому, испугались, что во время праздника в народе начнутся волнения (см. Мф 26:5). Но волнения можно предотвратить, если сохранить жизнь Варавве.

> И вот представился удобный случай. Римский наместник в честь Пасхи обычно амнистировал одного заключенного-еврея. По раввинистической литературе[226] ты знаем, что такая амнистия чаще всего не сваливалась с неба: ей предшествовали продолжительные хлопоты. На этот раз и первосвященники, и Пилат пытались использовать право амнистии в собственных интересах. Народ уже собрался перед резиденцией префекта и просил о традиционном помиловании одного узника. Пилат, воспользовавшись случаем, сказал: «Хотйте, освобожу вам царя евреев?» (Мк 15:6-10). Он и в самом деле не усматривал никакой опасности для империи в титуле «Царь евреев» и надеялся, что и евреи поймут, что нет серьезных оснований казнить Иисуса. Только отпустив этого человека, он сможет распять Варавву. Но тут вмешались первосвященники. Толпа не питала никакой неприязни к Иисусу, но обожала борца за свободу Варавву. Поэтому когда первосвященники стали подстрекать собравшуюся толпу просить Пилата, чтобы он лучше отпустил Варавву (Мк 15:11), им нетрудно было добиться успеха. Тогда Пилат спросил: «Что же мне сделать с тем, кого вы называете царем евреев?» Последовал ответ: «Распни его». По Иоанну (19:6), этот выкрик прозвучал вначале из уст первосвященников и их приспешников. (Эту деталь читатель обычно не замечает.) С учетом этого получается, что «народный гнев» был организован первосвященниками и их подручными. Согласно древнему рассказу, клич «Распни!» прозвучал дважды (Мк 15:13, 14). В принципе это возможно. Читатель может проверить, как усиливает этот клич каждый из евангелистов. Убеждение, что это конкретное «человекоубийство» вытекало из замысла «богоубийства», принадлежит более позднему времени. Впрочем, призыв был совершенно излишним: римский наместник, конечно, понимал, что, если Варавва от него ускользнет, он должен будет распять Иисуса. Пилат сделал еще одну попытку. Он сказал, что не находит за Иисусом столь серьезного преступления, которое заслуживало бы казни; поэтому он накажет его плетьми, а затем отпустит (Лк 23:22). Но и это не подействовало. В конце концов он был вынужден освободить Варавву, а Иисуса приказал бичевать и затем распять (Мф 27:26). В соответствии с римским правопорядком «зачинщики мятежей и беспорядков или подстрекатели либо распинаются, либо отдаются диким зверям, либо ссылаются на остров в зависимости от звания»[227]. Освободив Варавву, Пилат волей-неволей должен был более серьезно, чем до сих пор, рассмотреть дело Иисуса. Он мог, если бы захотел, распять его как подстрекателя из-за выступлений в Храме И слов о гибели Храма. К тому же ходили слухи, будто этот Иисус — Мессия.

Иисус был передан Пилату, видимо, без приговора. Нигде в источниках не упоминается также и смертный приговор, вынесенный Пилатом. Таким образом, создается впечатление, что трагическая смерть Иисуса последовала без приговора, вынесенного человеческим судом. Она была только ставкой в жестокой игре сторон, чьи корыстные интересы не оставляют сомнений, игре, которая, если посмотреть на события извне, не имела никакого отношения ни к человеку Иисусу, ни к его делу[228].

Теперь Иисусом занялись римские солдаты. Они отвели его во внутренний двор крепости и созвали вею когорту. На Иисуса надели пурпурную мантию, на его голову возложили венок, который солдаты тут же сплели из колючки, а в правую руку вложили ему трость. Когда «царь» этого шутовского представления был снабжен всеми подобающими регалиями, солдаты начали вставать на колени и падать перед ним ниц, как перед восточным деспотом, восклицая: «Да здравствует царь евреев!» Потом они плевали в него и, взяв трость у него из руки, били его по голове (ср. Мк 15:16–20). Таким образом разыгрывали свою жестокую шутку с Иисусом римские солдаты. Как чуть раньше издевались над Иисусом саддукейские охранники, доказывая бессилие Духа пророчеств, так теперь римские солдаты в лице этого Иисуса высмеивали еврейскую надежду на освобождение. Не исключено, что в этом издевательском спектакле принимал участие и Пилат. Если это так, то знаменитое выражение Ессе homo («Вот этот человек») могло бы означать «Это он, ваш царь» (выражение, также засвидетельствованное)[229]. Это — не единственный случай, когда язычники глумились над мессианской надеждой евреев. Через несколько лет после смерти Иисуса, когда еврейский царь Агриппа посетил Александрию, местные жители схватили ничего не подозревавшего душевнобольного по имени Карабас, «пригнали этого несчастного к гимнасию, поставили на возвышение, чтобы всем было видно, соорудили из папируса нечто вроде диадемы, тело обернули подстилкой, как будто плащом, а вместо скипетра сунули в руку обрубок папирусного стебля, подобранного на дороге. И вот он, словно мимический актер, обряжен царем и снабжен всеми знаками царского достоинства, а молодежь с палками на плечах стоит по обе стороны, изображая телохранителей. Потом к нему подходят: одни — как бы с изъявлениями любви, другие — как будто с просьбой разобрать их дело, третьи — словно прося совета в государственных делах. Потом в толпе, стоящей вокруг него кольцом, поднимаются крики: „Мари"[230] (так у сирийцев зовется царь)»[3][231]. В одном плохо сохранившемся папирусе рассказывается о подобном шутовском спектакле, который имел место несколько позже, после восстания евреев в 115–117 гг. в той же Александрии. В этом спектакле, по всей видимости, принимал участие даже римский наместник Египта[232].