Николай Богословский - Чернышевский

• Название: Чернышевский
• Автор: Николай Богословский
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1955

В книге представлена научно-популярная биография Н.Г. Чернышевского. В приложении даются основные даты жизни и деятельности писателя; краткая библиография.

---

Уход Дружинина из «Современника» вызывает у Толстого сожаление. «Нет, вы сделали великую ошибку, что упустили Дружинина из нашего союза», – писал он Некрасову 2 июня 1856 года, разражаясь далее выпадами против Чернышевского.

Некрасов откровенно выражал свое несогласие с Толстым. «О том, что в Ваших письмах, хотел бы поговорить на досуге, – писал он Толстому летом 1856 года. – Но ни с чем я не согласен. Особенно мне досадно, что вы так браните Чернышевского… Вам теперь хорошо в деревне, и Вы не понимаете, зачем злиться, Вы говорите, что отношения к действительности должны быть здоровые, но забываете, что здоровые отношения могут быть только к здоровой действительности. Гнусно притворяться злым, но я стал бы на колени перед человеком, который лопнул бы от искренней злости – у нас ли мало к ней поводов? И когда мы начнем больше злиться, тогда будем лучше, – то-есть больше будем любить – любить не себя, а свою родину…»

Отрицательно относился к новому направлению «Современника» и Тургенев, хотя тогда ему не вовсе чуждо было диалектическое понимание развития и задач литературы. «Бывают эпохи, где литература не может быть только художеством, а есть интересы, высшие поэтических интересов, – писал он Боткину в 1855 году. – Момент самопознания и критики так же необходим в развитии народной жизни, как и в жизни отдельного лица». Тургенев не примкнул к лагерю защитников чистого искусства, но, занимая промежуточную позицию, он колебался, и его отношение к спору между ними и лагерем разночинцев-демократов было все время двойственным. С одной стороны, для него был неприемлем эстетический кодекс революционных демократов, в частности «Эстетические отношения искусства к действительности» Чернышевского. С другой стороны, Тургенев как будто готов был признать в какой-то мере историческую правоту движения будущих шестидесятников. В письме к Дружинину он указывает, что Чернышевский «понимает… потребности действительной современной жизни… я почитаю Чернышевского полезным: время покажет, был ли я прав».

Вместе с тем он часто терял равновесие, раздражался, был явно несправедлив и пристрастен к «мужицким демократам». Отзывы Тургенева о поэзии Некрасова противоречивы. То ему казалось, что «собранные в один фокус» стихи Некрасова «жгутся», то он утверждал, что поэзия в них и не ночевала. То он готов сказать, что «струны его поэзии в сущности хорошие струны», то он резко нападал на поэта «мести и печали».

В этой двойственности, клонящейся к отрицанию, а не к признанию, сказались дворянский либерализм, ограниченность политического кругозора, социальная отчужденность Тургенева от демократов-разночинцев.

Отрицая эстетику Чернышевского и поэзию Некрасова, он совершал историческую ошибку. Политические идеалы Тургенева, отсталые по сравнению с идеалами Белинского и Герцена и особенно Чернышевского и Добролюбова, ослепляли его критическое чутье. Он не признал в Чернышевском замечательного критика, а в Некрасове великого поэта, потому что оба они были борцами за дело крестьянской революционной демократии.

Положение Некрасова как редактора становилось все более затруднительным. Он должен был заботиться о том, чтобы закрепить исключительное участие в своем журнале виднейших писателей того времени – И. Тургенева, Льва Толстого, А. Островского, Д. Григоровича, хотя понимал, что разрыв с ними станет рано или поздно неизбежным, поскольку в критико-публицистической части журнала неуклонно осуществляется Чернышевским революционно-демократическая программа, которой они не могли сочувствовать.

Идейная близость Некрасова к Чернышевскому сказалась в том, что он не только не пошел навстречу пожеланиям противников своего молодого сотрудника, но, напротив, уезжая надолго для лечения за границу в августе 1856 года, передал ему свои редакторские права, подчеркнув этим полную солидарность с ним.

Николай Гаврилович, зная заранее, что в связи с отъездом Некрасова ему придется работать день и ночь, предложил жене провести это лето с сыном Александром у родных в Саратове.

Некрасов накануне своего отъезда обратился к Чернышевскому с официальным письмом: «Уезжая на долгое время, прошу Вас, «роме участия Вашего в разных отделах «Современника», принимать участие в самой редакции журнала и с ним передаю Вам мой голос во всем касающемся выбора и заказа материалов для журнала, составления книжек, одобрения или неодобрения той или другой статьи и т. д. так, чтоб ни одна статья в журнале не появлялась без Вашего согласия, выраженного надписью на корректуре или оригинале».

По особому условию, заключенному с Некрасовым, Чернышевский должен был, кроме общего руководства журналом, писать статьи для отделов критики и библиографии и заведовать этими отделами, составлять статьи для отдела наук, смеси и иностранных известий, писать обзоры журналов, читать вторые корректуры всего «Современника» и заготовлять для него материалы.

За короткий срок – всего полтора года сотрудничества в «Современнике» – Чернышевский, не имевший прежде никакого опыта в журнальной работе, настолько хорошо освоился с ней, что Некрасов спокойно мог поручить ему не только идейное руководство лучшим журналом в России, но и всю сложную, многообразную работу по редактированию. Денежная сторона этого важного соглашения была определена следующим образом: «Г-ну Чернышевскому получать 3 000 руб. серебром в год, т. е. по 250 р. сер. в месяц, а расчет производить в конце года по листам за статьи».

Либеральная часть сотрудников «Современника» была крайне раздражена решением Некрасова, которое окончательно определило переход журнала на позиции революционной демократии.

И Чернышевский с большим тактом повел дело в этой трудной обстановке. Нисколько не поступаясь основным направлением журнала, он хотел в то же время уберечь таких писателей, как Тургенев, Толстой и другие, от влияния реакционных критиков, стремился, настолько это было возможно, направить их творческую силу на разрешение тех исторических задач, какие вставали перед русской литературой на новом этапе ее развития.

Но одно из мероприятий Чернышевского-редактора все же оказалось, против его ожидания, неудачным и имело немаловажные последствия в жизни журнала. Он навлек беду на «Современник» неосторожным поступком, связанным с выходом в свет книги «Стихотворения» Н. Некрасова, которая появилась в продаже во время пребывания поэта за границей. Дело заключалось в следующем.

Когда осенью 1856 года появилась упомянутая книга, Чернышевский, чрезвычайно высоко ценивший творчество великого поэта, решил написать о ней обширную статью. Он считал, что Некрасов выпустил «книгу, какой не бывало еще в русской литературе». Однако высказать свое мнение о стихотворениях Некрасова на страницах «Современника» он полагал неудобным в силу того, что Некрасов был редактором этого журнала, а переговоры с редактором «Библиотеки для чтения» Дружининым о помещении предполагаемой статьи оказались безрезультатными, Дружинин уклонился от положительного ответа на предложение Чернышевского под тем предлогом, что он сам будто бы уже написал для «Библиотеки» статью о стихотворениях Некрасова.

Тогда Чернышевский решил напечатать в «Современнике» хотя бы краткое известие о выходе собрания стихотворений Некрасова, не давая им никакой оценки и не говоря даже об исключительном сочувствии, с каким она была встречена читателями.

В одиннадцатой книге «Современника», в отделе «Новые книги», появилась коротенькая информационная заметка, написанная Чернышевским:

«СТИХОТВОРЕНИЯ Н. НЕКРАСОВА». МОСКВА. 1865.

Читатели, конечно, не могут ожидать, чтобы «Современник» представил подробное суждение о «Стихотворениях» одного из своих редакторов. Мы можем только перечислить здесь пьесы, вошедшие в состав изданной теперь книги. Вот их список… Читатели заметят, что многие из этих пьес не были еще напечатаны. Некоторые из бывших напечатанными являются ныне в виде более полном, нежели как были напечатаны прежде».

Если бы Чернышевский ограничился только этой информацией, то она, разумеется, не вызвала бы в дальнейшем никаких осложнений. Но он решил, кроме того, перепечатать из сборника в журнале наиболее сильные по своей революционной направленности произведения Некрасова. Заканчивая заметку, Чернышевский писал: «Из тех, которые не были напечатаны, мы приведем здесь пьесы: «Поэт и гражданин», «Забытая деревня», «Отрывки из записок графа Гаранского» (далее следовал текст этих обширных стихотворений, в которых поэт с особенной остротой обличал крепостнический строй царской России).

Перепечатка эта, подчеркнувшая как революционный характер поэзии Некрасова, так и общественно-политическую позицию его журнала, дала повод ярым крепостникам, врагам «Современника», поднять невероятный шум вокруг этой истории. Некоторые подробности ее до сих пор неизвестны. О существе дела в герценовском «Колоколе» (1 августа 1857 года) говорилось так: «…аристократическая сволочь нашла в книжке какие-то революционные возгласы, чуть не призыв к оружию. Русское правительство, изволите видеть, боится стихов: