Евгений Тарле - ПОЛИТИКА: История территориальных захва­тов. XV—XX века: Сочинения

• Название: ПОЛИТИКА: История территориальных захва­тов. XV—XX века: Сочинения
• Автор: Евгений Тарле
• Издательство: ЭКСМО-Пресс
• Жанр: История
• Год: 2001

Имя Евгения Викторовича Тарле, блестящего ученого и талантливого рассказчика, хорошо знакомо отечественным знатокам истории. Менее известен тот факт, что Тарле до сих пор возглавляет список наиболее издаваемых за рубежом российских историков.

Увлекательное изложение истории внешней политики ведущих европейских стран за последние несколько столетий, присущее Тарле умение сочетать интереснейший фактический материал с научно-художественными обобщениям, принесли ему небывалый успех у читающей публики и одновременно — неприязнь «мэтров» советской историографии. Так книги, достойные украсить любую домашнюю библиотеку, стали в СССР библиографической редкостью. И теперь у издателей России появилась возможность вернуть читателям опальные шедевры исторической живописи.

---

Вернемся теперь к положению в английских колониях в Северной Америке.

Во многих американских колониях в XVII в. белое рабство еще преобладало над черным. Речь идет отчасти о Виргинии и Мериленде. Что касается самых богатых плантационных колоний Северной Америки, то Джорджия в качестве колонии еще и не существовала до начала второй трети XVIII в., а обе Каролины едва только начали заселяться.

В белые рабы попадали ссыльные преступники из Англии (а в течение всего XVIII в. — и политические враги господствующего в данный момент правительства), отчасти преступники, осужденные уже не в Англии, а в самих колониях, беспризорные дети и подростки из Англии, неоплатные должники, переселенцы, отдававшиеся на срок в работу, чтобы уплатить деньги за свой переезд.

Свободные рабочие стоили очень дорого, и для землевладельцев на севере суть вопроса сводилась к тому, что выгоднее: заплатить 12–15 фунтов стерлингов за белого раба (ссыльного) и эксплуатировать его труд в течение 5–6—7 лет, пока окончится срок его наказания, или заплатить 30–40, а иногда и больше фунтов стерлингов за негра, которого можно эксплуатировать всю его жизнь.

Колонисты средней руки, не плантаторы, а мелкие землевладельцы, состоятельные чиновники, разжившиеся торговцы, не раз жаловались, что из Англии им мало присылают осужденных преступников, приговоренных к принудительным работам или, в точном переводе, к рабству в виде наказания (penal servitude). Жил в Бостоне в конце XVII и начале XVIII в. один весьма тогда видный судья Самуил Сеуол. Он опубликовал в 1700 г. курьезную книжечку на библейскую тему: о продаже Иосифа его братьями и по этому поводу — о рабстве вообще. Собственно, библейский Иосиф тут был ни при чем. Судья хотел высказать несколько своих мыслей о рабах. Он высказывается отрицательно о рабстве негров и находит его противным заповедям Божьим. Дальше оказывается, что заповеди Божьи ничуть не препятствуют привозу и отдаче в качестве временных рабов колонистам осужденных преступников из Англии. И не только не воспрещается христианской религией пользоваться подневольным трудом белых рабов, но это прямо рекомендуется, так как белые гораздо лучше служат, чем черные.

Спустя шесть лет судья Сеуол издал и другую книжку на эту же тему («Рассуждение о том, что ввоз негров не так выгоден, как ввоз белых слуг»). Автор называет негров рабами (slaves), а белых (тоже по существу рабов) — сервентами, слугами (servants). Тут он прибавляет и еще один аргумент в пользу своего тезиса. Вот, например, в Бостоне за один год умерло 44 негра, а в общем их умерло на целых 1320 фунтов стерлингов (по 30 фунтов стерлингов каждый), тогда как за 1 тыс. фунтов можно было бы привезти из Англии 500 осужденных преступников. Ведь расход составил бы только их перевоз в Америку, а там они раздавались колонистам даром, что также было гораздо выгоднее, чем платить еще деньги (как приходилось делать, приобретая рабов-негров).

Помимо всех указанных религиозных и мирских преимуществ, белые рабы, по мнению Сеуола, еще и потому предпочтительнее, что их рабство временное, а по отбытии положенных по приговору лет освобожденный белый слуга мог быть поселен на границе колоний, где была большая нужда в укрепленных блокгаузах и хуторах для охраны от индейцев. Но английское правительство не могло снабдить колонистов достаточным количеством ссыльных: тогда в Англии больше вешали, чем ссылали. Виселица полагалась (и неукоснительно назначалась) в начале XVIII в. даже за простую кражу вещи стоимостью в шиллинг.

Проект благочестивого бостонского судьи провалился. Привоз рабов из Африки продолжался, и работорговля процветала в течение XVIII в. в североамериканских колониях Англии, как никогда раньше.

Конечно, встречались, как всегда в таких случаях бывает, наивные, искренние и увлекающиеся люди, которые всерьез принимали религиозную фразеологию, сделавшуюся в Новой Англии обязательной. «Новая Англия всегда должна понимать, что по происхождению своему она есть поселение религиозное, а не торговое», — считал долгом своим напомнить американским поселенцам пуританский проповедник Фрэнсис Хиггинсон в 1663 г. А президент Гарвардского колледжа (в Бостоне) Оке называл заатлантическую колонию Англии сокращенным образчиком (моделью) царства Христова на земле.

Но в реальной жизни все эти благочестивые формулы весьма быстро и без малейших усилий перерабатывались в программу весьма определенной политики. Вот пример. В 1643 г. четыре колонии — Массачусетс, Плимут, Коннектикут и Нью-Хейвен — вступают между собой в союз, имеющий целью общими силами отстаивать свои интересы от голландцев, тогда еще владевших Новым Амстердамом (Нью-Йорком), и от других колоний, английских же, но имевших свои особые стремления (например, Род-Айленд), сообща же этот союз четырех колоний намерен был бороться против индейских племен. Словом, это было, выражаясь современно, нечто вроде «регионального пакта» с определенными политическими целями. Но в союзном договоре, подписанном представителями четырех колоний, мы читаем, что основная их задача— «распространение царствия Господа нашего Иисуса Христа и пользование евангельской свободой в чистоте и в мире».

Первая часть этой благочестивой формулы о «распространении царства Божия» означала неукоснительную земельную экспроприацию аборигенов с захватом при удобном случае их самих в плен и с уводом и продажи их в рабство. У колониальных пуритан оказалось в наличности целое разработанное учение о том, что извечная борьба сатаны против Господа олицетворяется в данных условиях сопротивлением, которое индейцы оказывают пуританской экспансии и захвату индейских земель английскими переселенцами.

Я уже сказал, что первые колонисты считали величайшей и специально для них проявленной милостью Божьей страшную чуму, истребившую многолюдное индейское племя на территории Массачусетса. Дальше эта «милость» продолжала проявляться в последовательном истреблении коренного населения огнестрельным оружием, недоброкачественной водкой, резней при нападении карательных экспедиций на индейские поселки, уводом индейцев и продажей их в рабство в испанские колониальные владения, в обмене их там на африканских рабов (по несколько индейцев за одного негра).

Колонисты учили своих детей с малых лет вычитывать в Библии полное одобрение и благословение своих действий против индейцев. Они учили их следующей философии истории: «сатана, видя, что в Европе и вообще в Старом Свете Евангелие побеждает и распространяется, увел некоторую часть человеческого рода и перенес ее за океан, подальше от христианства, чтобы там в безопасности править этими людьми. Это и есть индейцы, плененные дети дьявола. Но Божьим изволением англичане переплыли океан и добрались наконец до дьяволовых владений. И теперь только слуги сатаны, колдуны и ведьмы, могут сомневаться в праве и даже обязанности английских колонистов захватывать земли аборигенов и порабощать их самих.»

А «колдуны» и «ведьмы» объявлялись в большом количестве: в одном только 1692 г. и в одном только Массачусетсе (в Салеме и Салемском округе) 150 этих нечестивцев было засажено в тюрьму, 12 человек повешено за колдовство, а одна «ведьма» забита камнями до смерти.

Население Новой Англии после включения в свой состав в 1664 г. голландских владений возросло особенно заметно. Торговля быстро развивалась, англичане успели выстроить довольно значительный каботажный флот. Они посредничали между фермерами и рыболовами континентального побережья и Вест-Индскими испанскими островами, с одной стороны, и между Северной Америкой и Англией — с другой. Один только Массачусетс в XVIII в. вывозил рыбы ежегодно на 34 тыс. фунтов стерлингов золотом (при этом следует учитывать, что золото обладало в то время в 5 раз большей покупательной силой, чем в настоящее время).

Плантационное хозяйство на юге все более и более расширялось, и сообразно с этим обмен похищенных индейцев на негров и непосредственная работорговля становились все шире и шире.

Впервые рабовладельческий корабль с привезенными из Африки рабами пристал к берегу Виргинии (к городку Джеймстауну) в августе 1619 г. Это был голландский бриг, привезший для продажи 20 рабов.

Первые десятилетия североамериканские колонисты сравнительно мало покупали черных рабов. Так, после 1619 г. впервые точное известие о приходе рабовладельческого корабля датируется 1630 г., следующее известие — 26 февраля 1638 г. По-видимому, голландская колония у Гудзонова залива покупала в первой половине XVII столетия больше привозных рабов, чем это делали не такие богатые соседние с нею английские колонии.

Иначе обстояло дело у плантаторов Джорджии, Виргинии, Северной и Южной Каролины: белые рабы не выдерживали длительной работы на знойных плантациях этих колоний, и приходилось прибегать к закупке привозных африканских невольников. Например, в Мэриленде (центре табаководства Северной Америки) на табачных плантациях до первых десятилетий XVIII в. работали не только черные, но (в гораздо меньшем количестве) и белые рабы.