Редьярд Киплинг - Наулака - История о Западе и Востоке

• Название: Наулака - История о Западе и Востоке
• Автор: Редьярд Киплинг
• Жанр: Проза

---

- Если я должна защитить его, мне надо знать все. Вы оставляете меня в темноте и неведении.

- Я сама живу в темноте, и эта тьма исполнена опасностей.

Тарвин довольно часто бывал во дворце, и не только потому, что хорошо понимал, что именно здесь он сумеет, приложив ухо к земле, узнать что-нибудь новое о Наулаке, но и потому, что тут он мог видеть, как Кейт приходит и уходит, и в случае опасности его рука всегда была готова схватиться за пистолет.

Глаза его следили за Кейт взглядом влюбленного, как, впрочем, и всегда, но он ничего не говорил ей о своей любви, и она была признательна ему за это. Ему казалось, что пришла пора превратиться в того Тарвина, который в давние времена носил ей воду, когда они жили, там, где кончались железнодорожные рельсы; пришла пора отступить в сторону, молча следить за ней, охранять ее, но не беспокоить.

Махараджа Кунвар часто попадался ему на глаза, и Тарвин всегда придумывал что-нибудь интересное, чтобы удержать его подальше от глаз Ситабхаи. Но время от времени мальчик все равно убегал, и тогда надо было идти за ним, чтобы убедиться в том, что ему ничего не грозит. Однажды вечером, после того, как он долго уговаривал малыша не ходить к Ситабхаи, и наконец вынужден был применить силу, что вызвало взрыв возмущения со стороны ребенка, они уезжали из дворца, и когда лошадь проходила под аркой, где велись ремонтные работы, двенадцатифутовая балка тикового дерева свалилась с лесов и упала прямо перед носом Фибби. Лошадь встала на дыбы и попятилась во двор, а Тарвин услышал где-то за ставнями шелест платья.

Он подумал о неисправимой расхлябанности местных жителей, обругал рабочих, присевших от страха где-то в глубине лесов, и поехал дальше. Та же самая небрежность была свойственна и тем, кто строил плотину. наверное, это у них в крови, подумал он. Старший рабочий в артели - кули, который, наверное, уже раз двадцать перебирался с одного берега Амета на другой, показал ему место, где можно было перейти вброд по протоке, заканчивавшейся плывуном. И как только Тарвин зашел в воду, лошадь завязла, и артель потратила полдня, вытаскивая Фибби на берег при помощи веревок. Они не могли построить даже временный мост так, чтобы лошадиное копыто не застревало между неплотно пригнанными друг к другу досками. Им, кажется, даже нравилось спускать тяжелые телеги с крутой насыпи, да так, что Тарвин получал неожиданный удар в поясницу, чуть только он поворачивался к ним спиной.

Тарвин почувствовал огромное уважение к британскому правительству, которому приходилось иметь дело с людьми такого сорта; он начинал понимать мягкую меланхолию Люсьена Эстеса и его вполне определенный взгляд на местное население и все острее сочувствовал Кейт.

И вот теперь, как он узнал, этот странный народ для полноты картины собрался совершить еще одну глупость - женить маленького махараджу Кунвара на трехлетней девочке, которую принесли с гор Кулу, затратив на это немало денег. Он разыскал Кейт в доме миссионера и увидел, что она дрожит от возмущения. Она тоже только что услышала о предстоящей свадьбе.

- Это очень в их духе - затеять свадьбу там, где она совсем не нужна, сказал Тарвин, успокаивая ее. Раз Кейт волновалась, ему необходимо было сохранять спокойствие. - Пусть ваша бедная и без того усталая от трудов головка не беспокоится из-за этого. Вы хотите сделать больше, чем вам по силам, и слишком сильно переживаете. Вы не выдержите и сломаетесь еще до того, как поймете, что с вами что-то неладно, - от простого перенапряжения. Сочувствие разорвет ваше сердце.

- О нет! - сказала Кейт. - Я чувствую, что готова вынести все, что бы ни случилось. Я должна выдержать. Только подумайте об этой свадьбе. Я нужна буду махарадже Кунвару больше, чем когда-либо. Он мне только что сообщил, что ему придется не спать целых три дня и три ночи, пока священники будут молиться за него.

- Сумасшедшие! А собственно говоря, это более быстрый и верный способ убить его, чем то, что делает Ситабхаи. О Господи! Я и подумать об этом страшусь. Давайте поговорим о чем-нибудь другом. Ваш отец за последнее время ничего не присылал? То, что здесь происходит, бросает отсвет на Топаз - отсюда он кажется еще лучше, чем есть.

Она протянула ему пакет, полученный с последней почтой, и он замолчал, пробегая глазами "Телеграмму" Хеклера шестинедельной давности. Но, кажется, газета его мало утешила. Брови его сдвинулись.

- Фу ты! - вскричал он с раздражением. - Так не пойдет!

- А что там такое?

- Хеклер блефует в том, что касается "Трех К", и делает это не лучшим образом. Это не похоже на Джима. Он говорит об этом так уверенно и так резко, как будто вовсе не верит в вероятность их приезда в Топаз. Можно подумать, что он по каким-то своим каналам узнал доподлинно о том, что Топаз обойдут стороной. Можно не сомневаться в том, что это не выдумка Джима. Но зачем же он все выболтал жителям Растлера? Так, посмотрим, как идет продажа недвижимости... Ах, так вот в чем причина! - взволнованно воскликнул он, увидев сообщение о продаже земельных участков на Джи-стрит. - Цены падают, падают, все ниже и ниже. Они сдались без боя. Они решили, что битва проиграна. - Он вскочил и нервно зашагал по комнате. - Господи! Если бы я только мог шепнуть им одно-единственное словечко!

- Нет... Я не поняла, что вы хотите сказать, Ник? Что это за словечко? О чем это?

Он сразу же взял себя в руки.

- Просто чтобы они знали, что я верю в победу, - сказал он. - Они не должны опускать руки.

- Ну а что, если дорога все-таки не пройдет через Топаз? Как вы можете что-нибудь знать об этом здесь, в Индии?

- Пройдет через Топаз, девочка моя! - закричал он. - Пройдет! Обязательно пройдет, если я сам буду прокладывать рельсы.

И тем не менее новости об умонастроениях родного города рассердили и расстроили его, и, уйдя от Кейт, он в тот же вечер отправил телеграмму миссис Матри, которая должна была, в свою очередь, переадресовать ее Хеклеру, причем так, как будто телеграмма была послана из Денвера. "Топаз, Хеклеру. Крепитесь, ради Бога. Дело верное - "Три К" от нас никуда не денутся. Верьте мне. Дайте знать об этом всем. Ваш Тарвин".

XIII

Целый палаточный город вырос за три дня у стен Ратора. Его украшали зеленые лужайки, выложенные дерном, специально для этого привезенным издалека, наскоро пересаженные апельсиновые деревья, деревянные фонарные столбы и безобразный чугунный фонтан. Ожидалось, что свадьбу махараджи Кунвара удостоит своим присутствием множество гостей: бароны, князья, тхакуры, владельцы никому не нужных, пустующих замков-крепостей и бесплодных земель на севере и на юге, усеянных неприступными скалами; феодалы-помещики из плодородных, пестреющих маками долин Мевара и раджи, собратья короля Раджпутаны. Каждый из них прибывал в сопровождении свиты, конной и пешей.

В стране, где всякая почтенная родословная должна насчитывать, по меньшей мере, лет восемьсот, очень трудно не обидеть кого-нибудь невзначай, и все жители палаточного города ревниво следили за тем, какое место выделено его соседу, соблюдается ли при этом старшинство и учитывается ли знатность рода.

Ратор был свежевыкрашен в розовый и белый цвет; главные улицы города были перегорожены огромными бамбуковыми кострами, предназначенными для праздничной иллюминации. Фасады домов вычистили и заново обмазали глиной, а двери украсили цветочными гирляндами из бархатцев и жасмина. В толпе сновали мокрые от пота торговцы лакомствами, сокольинчьи, продавцы простеньких украшений, стеклянных браслетов и маленьких английских зеркал; верблюды, нагруженные свадебными дарами дружественных владык из далеких уголков Индии, с трудом протискивались сквозь толпу, а жезлоносцы, размахивая серебряными жезлами, расчищали дорогу для колясок махараджи.

Гора, на которой стоял дворец, дымилась, как вулкан, потому что к нему то и дело подъезжали экипажи с разными важными особами, и каждая из них рассчитывала на то, что ее приезд будет встречен пушечным салютом, подобающим чину и званию гостя.

Наступала ночь, но лагерь не затихал до самого рассвета: бродячие музыканты, певцы, сказители, танцовщицы, мускулистые борцы и всякий прочий люд, обычно околачивающийся поблизости от лагеря, бродил от одного шатра к другому, веселясь и пируя. Когда же все, наконец, разошлись, из городских храмов раздались хриплые, заунывные звуки морских раковин. Эти звуки долетели до Кейт, и ей показалось, что она различает в них рыдания маленького махараджи Кунвара, которого готовили к церемонии бракосочетания, мучая бесконечными молитвами и очищениями. Она совсем не видела мальчика в эти дни, как, впрочем, и Тарвин был лишен возможности лицезреть короля. На каждую просьбу об аудиенции ему отвечали: "Он со священниками". Тарвин проклинал священников Ратора и призывал все муки ада на головы висельников-факиров, вечно стоявших у него на дороге.

- Хоть бы они скорее покончили со всей этой нелепой затеей, - бормотал он про себя. - Ведь не могу же я целый век прожить в Раторе.