Редьярд Киплинг - Наулака - История о Западе и Востоке

• Название: Наулака - История о Западе и Востоке
• Автор: Редьярд Киплинг
• Жанр: Проза

---

Тарвин хранил молчание. Она положила руку ему на колено.

- И никто бы ничего не заподозрил. Когда в прошлом году сюда приезжали белые женщины от вице-короля, я дала им из своих сокровищ двадцать пять тысяч рупий на детскую больницу, и сахиб леди поцеловала меня в обе щеки, и я говорила по-английски и показала им, как я вяжу, - а ведь на самом деле я связываю и развязываю души людей.

В этот раз Тарвин ухе не присвистнул от удивления, а только улыбнулся и пробормотал что-то сочувственное. Длинный перечень ее злодеяний, так ловко подстроенных, и хладнокровие, с которым она признавалась в них, придавали ей известную оригинальность. Мало того, он даже уважал ее за то, чего она сумела добиться (а из всех подвигов людям с Запада более всего импонирует именно этот), - она его умыла! Правда, ее планы не осуществились в полной мере, но зато она приводила их в исполнение так, что он ни о чем не догадывался! Он был готов почти преклоняться перед ней за это.

- Теперь вы начинаете понимать, что в этом деле есть и другая сторона. Вы все еще не передумали идти к полковнику Нолану, сахиб, и рассказать ему все обо мне?

- Если вы не оставите в покое махараджу Кунвара - да, непременно пойду, - сказал Тарвин: он не мог допустить, чтобы его чувства мешали делу.

- Очень глупо с вашей стороны, - сказала королева, - потому что полковник Нолан доставит много беспокойства королю, а король перевернет вверх дном весь дворец, и все мои служанки, за исключением одной-двух, будут свидетельствовать против меня, и, наверное, меня станут сильно подозревать. И тогда, сахиб Тарвин, вы решите, что сумели помешать мне совершить преступление. Но вы же не сможете жить здесь вечно. Вы не сможете жить здесь до тех пор, пока я не умру. И как только вы уедете... Она прищелкнула пальцами.

- Не надейтесь - у вас не будет такой возможности, - проговорил Тарвин твердо. - Я все устрою, как надо. За кого вы меня принимаете?

Королева с видимым замешательством покусывала палец. Никак нельзя было предусмотреть все, что сделает и чего не сможет сделать этот человек, вышедший живым и невредимым из всех подстроенных ею ловушек. Если бы ей пришлось иметь дело с кем-нибудь из своих соплеменников, то шансы были бы равны: на угрозу извне последовала бы угроза с ее стороны. Но абсолютно спокойный и невозмутимый человек, сидевший рядом с ней и, подперев подбородок рукой, наблюдавший за каждым ее движением, этот ловкий, подвижный, уверенный в себе мужчина представлял собой некую загадку, неизвестную величину, которая сбивала ее с толку, мучила и беспокоила.

Послышался чей-то осторожный кашель, и к ним приблизился, переваливаясь с боку на бок, Джуггут Сингх. Он раболепно склонился перед королевой, а потом, выпрямившись, прошептал ей что-то на ухо. Она презрительно засмеялась и жестом приказала ему вернуться на свое место.

- Он говорит, что ночь близится к концу, - пояснила она, - и что ни мне, ни ему не миновать смерти, если утро застанет нас вне стен дворца.

- Позвольте мне не задерживать вас более, - сказал Тарвин, вставая. Мне кажется, мы отлично понимаем друг друга. - Он еще раз посмотрел ей в глаза. - Оставьте его, слышите?

- Значит, теперь я не могу делать все, что захочу? - спросила она. - А завтра вы пойдете к полковнику Нолану?

- Все зависит от обстоятельств, - ответил Тарвин, твердо сжав губы. Он засунул руки в карманы и стоял, глядя на нее сверху вниз.

- Присядьте еще на минуту, сахиб Тарвин, - сказала Ситабхаи и, словно приглашая его, похлопала маленькой ладошкой по могильной плите. Тарвин послушно сел. - Ну ладно, а если балки больше не будут падать на вас с лесов и серые обезьяны будут сидеть на привязи...

- ...И если вы высушите все плывуны на Амете, - подхватил Тарвин мрачно. - Все ясно. Нет, моя милая маленькая злючка, вы вольны поступать так, как вам заблагорассудится. Я в ваши игры не играю.

- Я ошибалась. Я должна была догадаться, что вас ничем не испугаешь, сказала она задумчиво, искоса поглядывая на него. - И, кроме вас, сахиб Тарвин, я тоже никого не боюсь. Если бы вы были королем, а я королевой, весь Хиндустан* был бы в наших руках... Неужели нет ничего такого, ради чего вы оставили бы меня в покое, сахиб Тарвин? Что для вас действительно важно? Ведь не затем же вы приехали сюда, чтобы защищать махараджу Кунвара?

- Откуда вы знаете, что не затем?

- Вы очень умны, - сказала она с легким смехом. - Но не надо притворяться слишком умным. Хотите, я скажу вам, за чем вы приехали?

- Ну, так за чем же? Говорите.

- Вы приехали сюда за тем же, за чем вы ходили в храм Ишвары - чтобы найти то, чего вам никогда не найти, - она прильнула к нему, - разве что я помогу вам. Что, очень холодно вам было в Коровьей Пасти, сахиб Тарвин?

Тарвин отпрянул от нее, нахмурив брови, но больше ничем не выдал себя.

- Я боялась, что вас там змеи съедят.

- Неужели и вправду боялись?

- Да, - мягко сказала она. - А еще я боялась, что вы не сойдете вовремя с вращающегося камня в храме.

Тарвин взглянул на нее.

- Ах, так?

- Да-да. Ах, я знала, что у вас на уме, даже раньше, чем вы заговорили об этом с королем - в тот день, когда на вас напал его конвой.

- Послушайте, молодая особа, у вас что, есть свое сыскное бюро?

Она засмеялась.

- Во дворце сложили песню о вашей храбрости. Но вашим самым отчаянным подвигом был разговор с королем о Наулаке. Он пересказал мне все, о чем вы говорили. Но он - даже он - я сообразить не мог, что какой-то феринги осмелится домогаться этого ожерелья. А я была так добра, что ни слова не сказала ему об этом. Но я всегда знала, что люди, подобные вам, созданы для больших дел. Сахиб Тарвин, - проговорила она, прижимаясь к нему, и, высвободив одну руку из его ладоней, положила ее нежно ему на плечо, - мы с вами родственные души! Говорю вам, что намного проще управлять этим государством - да-да, а потом и отвоевать весь Хиндустан у этих белых собак-англичан, - чем сделать то, что вы задумали. А между тем отважное сердце не знает преград. Вы хотели добыть Наулаку для себя, сахиб Тарвин, или еще для кого-то - как я мечтаю заполучить Гокрал Ситарун для моего сына? Мы ведь с вами люди недюжинные. Так что, Наулака предназначалась кому-то еще?

- Послушайте, - произнес Тарвин почтительно-благоговейно, снимая ее руку со своего плеча и опять сжимая обе ее руки в своей, - много ли в Индии таких, как вы?

- Нет, таких, как я, больше нет - я одна-единственная. - Она опустила голову ему на плечо и смотрела на него снизу вверх, глазами темными, как озеро, ее алый рот и трепещущие ноздри были так близко, что он чувствовал на своей щеке ее благоуханное дыхание.

- Вы стремитесь управлять государством, как я, сахиб Тарвин? Нет, конечно же, вы это делали ради женщины. Ваше государство существует для вас, и вы делаете то, что оно вам приказывает. Я же отвела в сторону канал, который правительство хотело проложить через мой апельсиновый сад, и точно так же я заставлю короля повиноваться моей воле, и точно так же я убью мальчика, и точно так же я буду править Гокрал Ситаруном с помощью моего сына, который станет королем. Но вам, сахиб Тарвин, вам нужна только женщина - и больше ничего. Разве это не так? А она слишком мала, чтобы принять на себя бремя "Счастья Державы". Она бледнеет день ото дня. - Она почувствовала, что Тарвин затрепетал, но не сказал ни слова.

На дальнем конце озера, за густыми зарослями кустарника, сквозь которые невозможно было продраться из-за завалов валежника, раздался хриплый лающий кашель, и казалось, этот странный звук наполнил горы отчаянием и одиночеством, как вода наполняет до краев чашу. Тарвин вскочил на ноги. Впервые в жизни он услышал сердитую жалобу тигра, возвращающегося домой, в свое логово, после бесплодной ночной охоты.

- Это пустяки, - сказала королева, не трогаясь с места. - Это просто тигр, живущий в Дунгар Талао. Я много раз слышала его рев, когда была цыганкой, но ведь если он придет сюда, вы же застрелите его, правда, как застрелили мою обезьяну?

Она прильнула к нему, и он снова опустился на камень рядом с ней, при этом невольно обняв се за талию одной рукой.

Тень зверя бесшумно скользила по открытому пространству на берегу водоема - так же тихо летят по воздуху пушинки чертополоха в летний день, и рука Тарвина еще крепче обняла стан цыганки: сквозь многочисленные складки муслина он почувствовал холодное прикосновение усеянного твердыми шишечками и выпуклостями пояса на ее талии.

- Она такая маленькая и хрупкая - каково же ей будет носить его? повторила королева.

Она чуть-чуть развернулась в его объятиях, и рука Тарвина слегка задела при этом сначала одну, потом другую, а потом и третью нить пояса, на которую, как и на первую, были нанизаны камни неправильной формы, и, наконец, под локтем он почувствовал огромный квадратный камень.

Он вздрогнул и еще крепче обнял ее за талию. Губы его побелели.

- А мы с вами вдвоем, - продолжала королева тихим голосом, мечтательно глядя на Тарвина, - могли бы перевернуть все королевство: у нас бы все стали биться, как буйволы весной. Вы хотели бы стать моим первым министром, сахиб Тарвин, и давать мне тайком советы из-за занавеси?