Мастер Чэнь - Любимая мартышка дома Тан

• Название: Любимая мартышка дома Тан
• Автор: Мастер Чэнь
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2006
• ISBN: ISBN 5-98695-025-9

Описанная в романе Мастера Чэня жизнь Маниаха (кстати, происходящего из семьи Роксаны – жены Александра Великого) из Самарканда, купца – повелителя торговой империи, контролировавшей Великий Шёлковый Путь из Китая в Европу, и одновременно разведчика, скорее, главы тайной службы Согдианы – это, безусловно, танец со смертью и страхом. «Танец смерти прост и страшен…» – почти правильно, но простым это фандангорыцарей плаща (учитывая местную специфику, точнее будет сказать – халата), кинжала и арбалета выглядит только после развязки. Заговор некромантов против императора Поднебесной, контрзаговор премьер-министра, восстание опального полководца, измена начальника имперской разведслужбы… это только часть того, с чем нашему герою приходится справляться.

Ведь его главная цель – хранить свой дом, рукотворный цветущий оазис в песках, «Землю Воды» – Согдиану, от вторжения и нашествия воинственных соседей – а соседи у неё не из приятных: «воины Пророка», хоть и расколотые на сторонников Омейядов и Аббасидов (не без трудов самого Маниаха – об этом во второй книге серии), но отнюдь не потерявшие агрессивности, орды кагана хазар Великой Степи, булгарское царство, жадно тянущееся к праву контроля за Шёлковым Путём, легионы императора Константинополя, только что получившие первое в истории ОМП – «тёмный огонь», да и сам Китай, планирующий Великий Поход на Запад («маленькая победоносная война» для решения внутренних проблем Поднебесной)…

---

– Таким образом, сегодня ей должно было бы быть почти девяносто лет,– сделал я вывод, вспомнив седоволосую фигуру в зеленоватом свете луны.

– Но она тоже была убита солдатами Светлого императора – тогдашнего принца Ли, – мгновенно отозвался Ван. – То, что бегает по крышам столицы сегодня,– это не ведьма Чжао, это её призрак, злой дух.

– Хм,– сказал я, вспомнив чёткие отпечатки ног, которые этот призрак оставил на крыше, находившейся сейчас от нас шагах в тридцати.– Ещё вопрос: владела ли ведьма Чжао оружием? Например, арбалетом?

– Нет, никогда. Её оружием при жизни было колдовство, а сегодня это оружие – страх, – так же быстро отреагировал Ван, окончательно оставив торжественный стиль своей речи. – Она нагоняет ледяной холод на жестоких и бессердечных людей, бездарных и продажных чиновников, и они застывают, не могут пошевелиться. Тогда у них можно выпить кровь. Также она пьёт её у животных.

Сангак слегка поёжился. Я всегда подозревал, что все его разговоры о том, что призраков и дэвов бояться не надо, звучали что-то уж чересчур громко. Толстые и храбрые воины, как я замечал, не боятся людей, зато превращаются в какую-то просяную кашу, когда дело доходит до существ иного рода.

– То есть никто в столице не рассказывает, что ведьма не просто бегает по крыше, а бегает с арбалетом в руке?

– Нет,– уверенно закрутил головой Маленький Ван.

– Ещё раз: что стало с академиком Е и другими некромантами? – поинтересовался я.

– Е тоже был убит доблестными солдатами принца Ли. Но он был не единственным, кто пытался повелевать миром мёртвых,– ответил Ван после некоторой паузы.– Вот, например, вскоре после прихода к власти нынешнего императора случился один эпизод. Императрица, его супруга, помогавшая ему подготовить восстановление справедливости в империи, пришла в огорчение от своей бездетности и от ослабевшего внимания к ней императора. И тогда её брат привёл к ней монаха-некроманта, который взял кусок дерева, вырезал на нём загадочные знаки, а также «восемь знаков» императора, то есть дату и время его рождения. Кусок дерева этот он отдал императрице, чтобы она привязала его под платьем. Но история раскрылась, и…

– Да, да, могу себе представить, что произошло дальше. Как я знаю, с тех пор императрицы у государя не было и нет.

– Она была разжалована в простое звание, – дипломатично уточнил Ван.

– Что за монах развлекался некромантией? – продолжал я.

– Даос, скорее всего,– без особой уверенности предположил юный исследователь имперской истории. – Чудеса – это по их части. Хотя… прошу простить, это мне неизвестно.

– Теперь опять о ведьмах. Чжао была единственной в столице? Были ли другие ведьмы или колдуньи?

– Конечно,– тут Ван едва заметно усмехнулся. – Ведьмы и колдовство были всегда. Хотя по закону колдовство запрещено. Когда императрица У ещё была лишь молоденькой наложницей императора Гао-Цзуна, она, как всем известно, удушила собственного младенца, сына императора, чтобы обвинить в этом преступлении тогдашнюю императрицу, носившую имя Ван. Император не знал, что и думать, но молодая У Цзэтянь выдвинула против императрицы новое обвинение – в ведьмовстве. И её заключили в темницу. Но и это не все. Юная У Цзэтянь подготовила фальшивый указ о казни императрицы и заключённой с ней вместе госпожи Сяо. Им отрезали руки и ноги и запихнули их в большие глиняные сосуды, где они и умирали несколько дней. Так вот,– заторопился Ван, увидев, что даже Юкук чуть позеленел,– госпожа Сяо тогда сказала: проклятая У Цзэтянь, после смерти я стану кошкой и загрызу тебя до смерти. И,– Ван опять начал скандировать высоким голосом: – придя к власти, императрица У запретила держать кошек в своём чанъаньском дворце и вообще редко бывала в городе, предпочитая восточную столицу Лоян. Разве это не колдовство?

– Итак, колдовством занимались многие, а верит в него ещё больше людей. Ну, а где могила ведьмы Чжао? – продолжил я допрос после долгой паузы, в течение которой были наполнены и опустошены несколько чашечек чая.

– Неизвестно. Но вот что важно: тот, кто найдёт эту могилу, получит власть над духами подземного мира и сможет использовать эту власть против своих врагов,– раскраснелся от удовольствия Ван. Он действительно неплохо подготовился к нашей беседе.

– И последнее. Все эти истории очень милы и поучительны, но что имеет ведьма Чжао против нас, гостей империи? Известно ли, что её когда-либо обижали торговцы с Запада?

Вот тут Ван только развёл руками. А старик Юкук, быстро улыбнувшись ввалившимся ртом, просипел:

– Господин, есть ещё один важный вопрос. Пусть Ван скажет, когда именно о ведьме Чжао заговорили мирные жители Чанъани.

Ван продолжал молчать, а Юкук с мстительным удовольствием ответил сам:

– Не более полутора-двух лет назад. Все правление нынешнего императора никто не помнил о какой-то там Чжао. А сейчас вспомнили.

Мы с Юкуком переглянулись. Два года назад в империи – впервые за годы правления Светлого императора – случился голод, и цены взлетели вверх. И тут на ночных крышах многие увидели злого духа, который – как только что сказал Ван, – пьёт кровь у бездарных и продажных чиновников. Или – не увидели, а только заговорили о нём? В любом случае ясно, что покойная госпожа Чжао имеет отношение не к судьбе плохих чиновников вообще, а к фигуре убившего её нынешнего государя, лета которого более чем преклонные – страшно представить, но он переступил рубеж семидесятилетия. В общем, перед нами была явно связанная с политикой ведьма, тем более что нашедший её могилу обретёт не какие-то там деньги, а «оружие против врагов».

Но с другой стороны, можно было уловить и другую связь – между началом разговоров о ведьме на крышах и гибелью Мелека, которая произошла примерно в то же время.

Опять стало тихо. И тут я обратил внимание на слишком уж отрешённый вид Юкука. У него это обычно означало крайнюю степень довольства собой.

– Заканчивай же, уважаемый друг,– попросил его я.

– Пустяк, господин; просто один человек недавно обмолвился, что несколько вельмож собирались недавно для разговора о вреде древнего искусства общения с мёртвыми и о том, что подобные упражнения следует заново запретить императорским указом.

Я вздохнул и откинулся на подушки, кивнув ему два раза. Это означало: все силы отныне бросить именно в этом направлении.

Пусть пока и непонятно, какое всё-таки отношение ведьма имеет к нашему торговому дому. Не хотелось думать, что дом оказался замешанным в какой-то сложный придворный заговор, совершенно ему не нужный.

ГЛАВА 5 МОГИЛА ИМПЕРАТРИЦЫ

– Часовых нет,– доложил из ночной черноты голос Сангака.– Можно подниматься.

Перед нами тёмным горбом возвышался холм, прорезанный обращённой строго на восход широкой парадной лестницей в небо. Впрочем, ступени были только внизу, а выше смутно белел гравий широкой аллеи, которая также неуклонно вела вверх. По сторонам её двумя неподвижными рядами высились неразличимые во мраке тяжёлые фигуры.

Судья Сяо, в парадном облачении и высокой чёрной шляпе, облечённый всеми полномочиями своей власти и сопровождаемый двумя стражниками, с пыхтением начал топать вверх по лестнице, а потом по гравию – по самой середине аллеи. А наш отряд, укутанный в тёмное, крался среди деревьев сбоку.

Мы с самого начала не ожидали увидеть на вершине этого холма ничего хорошего. Помню, мы лишь подобрались к его подножию, как на сердце почему-то стало очень тяжело, дыхание начало прерываться.

И вот-стоило нам сделать несколько десятков шагов вверх – как произошло нечто уже совсем необъяснимое: земля мягко покачнулась под нашими ногами.

Вся затея была, конечно, совершенным идиотизмом. Но что мне оставалось, если после двух с лишним недель бессмысленного просеивания базарной болтовни (и сведений, полученных от чиновников мелкого и крупного ранга) в наших руках оказалось лишь несколько зёрен более-менее ценной информации?

Во-первых, мы узнали, что после инцидента в моём доме ведьма Чжао продолжала мелькать на крышах Чанъани.

Во-вторых, «языки и уши» без особого труда выяснили, что если кому-нибудь нужен хороший убийца, то нет никого лучше трёх карликов – известных акробатов братьев Ляо, в дневное время веселивших публику в цирке на Западном рынке.

Одновременно выяснилось, что загадочные смерти от удара острым тонким предметом в глаз или висок уже не первый год происходят в столице и стали буквально эпидемией, и никто не знает имени убийцы.

К сожалению, и о любимой шутке братьев Ляо – отправляться на дело в сопровождении двух других циркачей, переодетых солдатами, -удалось узнать довольно быстро. Но и этот путь вёл в никуда. Потому что, как мы далее выяснили – и совершенно этому не удивились,– «карликов в цирке в последние дни осталось почему-то только два, а где третий – неизвестно.