Эдсон Арантес ду Насименто - Моя жизнь и прекрасная игра

• Название: Моя жизнь и прекрасная игра
• Автор: Эдсон Арантес ду Насименто
• Издательство: Издательство «Планета»
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1989

"Король футбола"! Наверное, трудно найти на планете другого монарха, которого бы с такой любовью и уважением называли "великим". И при этом ни грана лести. Королевство его — футбол, а точнее весь земной шар. Эта книга — своего рода исповедь. Ведь наступает в жизни момент, когда человек, по словам Владимира Набокова, "насыщается воспоминаниями". В ней была потребность. Видимо, что-то Пеле, как ему кажется, не успел сказать на футбольном поле, хотя играл на высоком уровне до 40 лет. Книга Пеле получила во Франции золотую памятную медаль Министерства культуры и просвещения. Многие бразильцы стали учиться грамоте, чтобы прочитать эту автобиографическую книгу.

Легендарный футболист Эдсон Арантис ду Насименту, или Пеле, трехкратный чемпион мира, единственный в мире форвард, забивший более 1250 мячей в официальных матчах, рассказывает на страницах книги о своем детстве, футбольной карьере, делится впечатлениями о наиболее запомнившихся ему матчах, мыслями о дальнейшем развитии футбола.

Литературная запись Роберта Л. Фиша

---

Смогу ли я играть против такого футболиста, как Зито? Или Формига? Или Васконсепос? Стоит мне появиться на поле, они наверняка расхохочутся над щуплым мальчишкой. А то и сочтут унизительным для себя играть с таким молокососом! Если действительно произойдет такой конфуз, как я вернусь домой? Мне стыдно будет смотреть в глаза родным и друзьям.

А если они «снизойдут» на поле лишь для того, чтобы посрамить меня своим высоким мастерством? А если они изберут меня мишенью для своих грубых шуток и выставят на посмешище как самонадеянного идиота? В конце концов, они ведь звезды первой величины. А с кем я до сих пор играл? С такими же мальчишками, как сам. Разве что в «Радиуме». Но что такое «Радиум»? Третьестепенная команда городишка Бауру. А что мне, собственно говоря, позволяет мечтать об игре в такой классной команде, как «Сантос»? Интересно, что думает

Валдемар ду Бриту по этому поводу? Или он на самом деле уверен, что так и будет? Может, он решил поставить меня в неловкое положение, тогда ради чего? А может, я чем-нибудь рассердил его, и теперь он злится на меня? Ехать в Сантус — это сознательно искать неприятности на собственную шею. В общем, поездка в Сантус — это безумие!

Когда Дондиньо пришел, чтобы разбудить меня, было еще темно, но я не спал. За всю ночь я не сомкнул глаз. Одевшись во все новое, я вышел на кухню. Вся семья была в сборе. Бабушка дона Амброзина беззвучно плакала. У Марии Лусии тоже текли слезы. Но мне кажется, она плакала за компанию с бабушкой, а не из-за моего отъезда.

И вот время, которое так мучительно тянулось последние две недели, стремительно понеслось вперед. Мне казалось, что мы добрались до вокзала за несколько секунд. Мы — это Дондиньо, Зока, дядя Жоржи, мама и я. Дона Селесте прижала меня к себе и попыталась изобразить улыбку, но не смогла сдержать слез. Я поднялся в вагон и подошел к открытому окну. В горле стоял комок. Но я был полон решимости вести себя, как подобает мужчинам. Поезд тронулся, родные замахали мне на прощанье. Когда наконец поезд миновал изгиб дороги и провожавшие исчезли из виду, я повернулся к отцу и твердо сказал: «Первые же заработанные деньги я пришлю тебе, чтобы ты купил маме дом!»

Дондиньо улыбнулся своей обычной улыбкой, в которой было столько добра и терпения.

«Сейчас не время для мечтаний, в такой ранний час, — ответил он. — Лучше ляг и постарайся уснуть. Ты совсем не отдыхал, а ехать придется долго».

Я лег, свернулся калачиком и закрыл глаза. Но сон не приходил. Мешали мысли о том, что теперь я буду совсем один.

Глава восьмая

Редкий по красоте вид открывается с вершины плато над городом Сантусом. Петляет по отвесной скале автомагистраль Виа Анхиета — настоящее чудо техники. Она то проносится по консольным мостам, то вгрызается в туннели, пробитые в горной породе, чтобы затем снова вырваться наружу и поразить воображение. Автомагистраль двухъярусная: один ярус располагается над другим, но не параллельно друг другу — нижний как бы ныряет вниз, а верхний устремляется к вершине горы. Спустившись с высоты трех тысяч футов до уровня моря, сразу чувствуешь, что воздух тут более теплый и влажный. Из озер Сан-Паулу, расположенных в горах, низвергаются мощные потоки воды, вращающие турбины гидроэнергокомплекса Кубатао, который снабжает электроэнергией Сантус и Сан-Паулу. Я сотни раз любовался этим зрелищем, и каждый раз оно производило на меня глубокое впечатление.

Валдемар встретил нас на вокзале в Сан-Паулу и повел перекусить в маленький ресторанчик. Ошеломленный картинами гигантского города, я не обращал внимания на то, что было на столе. Я и раньше знал, что Сан-Паулу — самый большой город в стране, но одно дело знать и совсем другое ощущать, видеть своими глазами. Бесконечным потоком шли машины. Повсюду царило оживление. Закусив, мы сели в автобус, чтобы ехать дальше, в Сантус. Почти целый час он кружил по улицам огромного вытянутого города, который представлял собой нескончаемую вереницу густонаселенных кварталов. На незаасфальтированных местах была видна коричневая земля, такая же, как в Бауру. Эти пятна стали для меня каким-то утешением, ибо в них мне чудилась связь с родным домом.

За городом автомагистраль пошла вверх — к вершине плато Сан-Паулу. Мимо нас проносились большие заводы, перед ними зеленели широкие газоны, гладкие и ровные, как футбольные поля; время от времени в лучах послеобеденного солнца проявлялись контуры рабочих поселков. Постепенно мы пересекли плато, дорога пошла резко вниз — начался спуск. Теперь наш автобус катился только под гору.

Валдемар все время что-то рассказывал, но я воспринимал, наверное, только половину из того, что он говорил или спрашивал, отвечая ему чисто машинально. Я приклеился лицом к закрытому окну, стараясь не пропустить ни одной детали раскинувшегося передо мной пейзажа. Мне вспоминаются люди, которые с трудом карабкались по крутой дороге и покорно отходили в сторону, чтобы пропустить наш автобус. Я размышлял о том, куда направляются эти люди и чем они занимаются в столь удаленном от мира месте. Вот промелькнули прилепившиеся к горе лачуги с крышами из пальмовых листьев. Рядом с ними на крохотных клочках земли возвышались прямые, как свечки, фруктовые деревья. Я подумал, что в лачугах наверняка кто-то живет, почему же тогда эти люди избегают нас.

«Пеле, отбрось все волнения, — говорил Валдемар, — хотя я тебя хорошо понимаю. Ты только представь себе, что играешь не за «Сантос», а за «Бакино» или «Нороэстино» дома, в Бауру, но при этом совсем не думай, кто рядом с тобой на поле».

«Да, сеньор…»

Слева гора вертикально обрывалась и отступала от океана, растворяясь в фиолетовой дымке. Между отвесной скалой и водой тянулась зеленая полоска, прерываемая лишь грядой невысоких холмов и примыкающая к едва заметным песчаным дюнам Гуаружа. Я твердо знал, что при первой возможности обязательно открою для себя этот безлюдный пляж, который из окна автобуса казался таинственным местом. Сюда, наверное, причаливали пиратские корабли, чтобы спрятать награбленные богатства.

«Пеле, — говорил Валдемар, — пусть тебя не смущают громкие имена футболистов, с которыми тебе придется тренироваться. Учти, что они точно такие же, как ты и я. Ты на равных будешь выходить на поле вместе с ними…»

«Да, сеньор».

На всем нашем пути к Сантусу город, казалось, опоясывал водный поток, из-за чего создавалось впечатление, что Сантус — остров. Стекла в окнах высотных зданий отражали солнечные лучи. По каналу, словно игрушечные, плыли суденышки, и я почему-то подумал, что они приплыли из тех мест, откуда приехали мы. И надо всем господствовал океан, расстилавшийся под бескрайним голубым небом и заливавший все пространство до самого горизонта слепящим солнцем. Я знал еще со школьной скамьи, что Атлантический океан простирается до самой Африки, но кто бы мог подумать, что он такой огромный?

«…И прежде всего постарайся отделаться от ощущения, что ты здесь чужой. Постепенно ты освоишься в клубе, привыкнешь к людям. Это совершенно естественно, когда поначалу чувствуешь себя чужим. Любой профессиональный игрок не сразу привыкает к своим новым товарищам по команде, даже если раньше они были его соперниками. Все устроится, будь уверен. Игроки «Сантоса» великолепные ребята. Ты полюбишь их, а они тебя».

«Да, сеньор…»

Дорога устремилась вниз, под гору. Прямо под нами я увидел пальмовые плантации, тянувшиеся на несколько миль в сторону далекого от нас города. Банановые рощи, ничуть не похожие на bananeiras, беспорядочно разбросанные внутри страны, располагались правильными рядами.

«…И чтобы никаких дурных компаний. Ты слышишь? Я ведь несу ответственность перед твоими родителями. Главное — не курить, не пить и никаких девчонок…»

Мы вышли из автобуса в центре Сантуса, вдали от пляжа, мимо которого, как я надеялся, мы хотя бы будем проезжать. Признаться, город показался мне немного похожим на Бауру. Надо сказать, что в Бразилии почти все небольшие городки, в сущности, мало чем отличаются друг от друга. Автобусная станция находилась в старой части города. Узкие, покрытые булыжником улицы, оштукатуренные дома, построенные еще в стиле бразильского рококо колониальной эпохи, деревья на площадях, старая церковь — все это напоминало мне мой родной город. И только некоторое время спустя, когда я собственными глазами увидел незатихающую работу в доках порта, гигантские краны, контуры огромных судов у причала, пляжи и фешенебельные жилые кварталы, только тогда я ощутил огромную разницу между ними. Бауру — маленький городишко, а

Сан-Паулу — крупный город. Причем эта характеристика вовсе не определяется численностью населения.

Валдемар держал в руках мой чемоданчик. Мы сели в такси и отправились на Вила Бельмиро, где находились правление клуба «Сантос» и стадион. Было воскресенье, на стадионе шла игра на первенство штата между «Сантосом» и «Комерсиал Рибеирао Прето». Стадион не произвел на меня особого впечатления. Дело в том, что раньше я видел по телевизору матчи, которые передавались со стадионов «Маракана» и «Пакаэмбу», по сравнению с которыми стадион «Сантоса» мог вызвать даже некоторое разочарование. Тем не менее на этом поле играли такие игроки экстра-класса, как Жаир и Формига.