Эдсон Арантес ду Насименто - Моя жизнь и прекрасная игра

• Название: Моя жизнь и прекрасная игра
• Автор: Эдсон Арантес ду Насименто
• Издательство: Издательство «Планета»
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1989

"Король футбола"! Наверное, трудно найти на планете другого монарха, которого бы с такой любовью и уважением называли "великим". И при этом ни грана лести. Королевство его — футбол, а точнее весь земной шар. Эта книга — своего рода исповедь. Ведь наступает в жизни момент, когда человек, по словам Владимира Набокова, "насыщается воспоминаниями". В ней была потребность. Видимо, что-то Пеле, как ему кажется, не успел сказать на футбольном поле, хотя играл на высоком уровне до 40 лет. Книга Пеле получила во Франции золотую памятную медаль Министерства культуры и просвещения. Многие бразильцы стали учиться грамоте, чтобы прочитать эту автобиографическую книгу.

Легендарный футболист Эдсон Арантис ду Насименту, или Пеле, трехкратный чемпион мира, единственный в мире форвард, забивший более 1250 мячей в официальных матчах, рассказывает на страницах книги о своем детстве, футбольной карьере, делится впечатлениями о наиболее запомнившихся ему матчах, мыслями о дальнейшем развитии футбола.

Литературная запись Роберта Л. Фиша

---

Я знал, что банки открыты. Розмари работала секретарем управляющего банком и в тот день была на службе.

«Они открыты, — сказал Гордо, — но твои счета пусты. Некоторое время дела у нас складывались не лучшим образом и даже были кое-какие сбои».

Пепе трудно было упрекнуть в преувеличении. «Кое-какие сбои», вот ведь как! Я заставил его рассказать все подробно. Выяснилось, что дела мои шли плохо уже давно, но никто не ставил меня в известность.

Честно говоря, некоторые данные об истинном положении вещей у меня были. Розмари, просматривая отдельные счета, несколько раз предупреждала, что у Пепе Гордо, как ей кажется, не все ладно с надежностью моих инвестиций. Розмари имела доступ к этим счетам, так как работала именно в том банке, который осуществлял значительную часть операций, связанных с деятельностью «Санитария Сантиста». Но я не обращал внимания на ее предупреждения, целиком и полностью доверяясь Пепе Гордо. Теперь же я убедился, что Розмари была абсолютно права. Ситуация оказалась настолько серьезной, что даже она не могла предвидеть такой развязки. А я наделал много глупостей из-за того, что не прислушался к ее словам и вовремя не принял соответствующих мер.

Для строительства приобреталась малопригодная земля, стройматериалы закупались у каких-то сомнительных фирм, которые или уже обанкротились, или перестали существовать еще до того, как их можно было привлечь к ответственности. Дома строились в тех местах, где никто не хотел жить. Крыши текли из-за негодного кровельного материала или низкого качества работ. Сантехника была хуже не придумаешь, поэтому сразу же требовала замены. Все остальное шло из рук вон плохо. Между тем, счетов накопилась целая гора, и кредиторы стали угрожать предъявлением иска. Глазам своим не веря, я в ужасе посмотрел на Пепе Гордо.

«Как это могло случиться?»

Он только пожал плечами:

«Такой спад — явление временное. Главное — расплатиться с самыми настырными кредиторами».

«Это не выход! Ситуация — критическая! Что сейчас можно предпринять?»

«Думаю, что банкротства не избежать…»

Я впился в него взглядом. Банкротство? Мыслимо ли это, ведь каждый бразилец считает, что Пеле один из богатейших людей в стране. Что Рокфеллер по сравнению с ним — нищий. В понятие «каждый» входили и моя семья, и семья Розмари. Они-то с пониманием отнесутся к случившемуся. Но остальные бразильцы! Они не поймут! Я знал своих соотечественников. Кое-кто с ухмылкой будет утверждать, что Пеле — тертый калач, а так называемое банкротство — всего-навсего трюк, чтобы уклониться от налогов, что свои капиталы он уже давно перевел в швейцарский банк или вложил в недвижимость в США, а налоговое управление Бразилии верит всей этой чепухе. Чувство досады вызывал не только финансовый крах. Имя Пеле имело до некоторой степени и нравственную ценность для молодого поколения страны. И вот банкротство!

«Я подумаю, как быть», — сказал я.

И я действительно серьезно обо всем подумал. Прежде всего упрекнул себя, что так слепо полагался на Пепе Гордо и не вникал в коммерческие дела. Мне вспомнились предостережения Розмари. Кроме того, за полгода до этой катастрофы ко мне подошел Зито и сообщил, что он выходит из дела из-за несогласия с Пепе Гордо. Он сказал, что приобрел молочную ферму. Теперь, кроме футбола, все его интересы будут связаны только с ней. Мне, разумеется, следовало расспросить Зито, что конкретно его не устраивало в методах коммерческой деятельности Пепе, но я этого не сделал. Я подумал, если Зито найдет нужным что-нибудь сказать, он не слукавит. Возможно, он даже меня предупреждал, но я пропустил его совет мимо ушей. Я уверен, что если бы Зито наверняка знал, в чем заключались финансовые промахи нашей компании, он бы, конечно, поставил меня в известность. Ведь он всегда был и остается моим другом.

Я с горечью вспомнил, как меня били по ногам защитники соперников, которые хотели выглядеть героями в глазах болельщиков и поэтому вовсю старались вывести меня из строя. Вспомнились ушибы и ссадины, мучившие по ночам, обжигающие компрессы, смертельная усталость от изматывающих тренировок. Скольких сил каждый раз стоили два тайма по сорок пять минут, требовавшие полной самоотдачи во имя того, чтобы обеспечить себе будущее! Будущее? Где оно, это будущее? Теперь оно в нескольких бухгалтерских книгах учета, в малопонятных мне колонках цифр. Да разве это будущее? Нет, это уже прошлое, которое созидалось мучительно и болезненно приобретенным опытом.

Не зная, что мне делать, я решил посоветоваться с сеньором Хосе Бернардесом Феррейрой, банкиром. Кроме того, он был членом клуба «Сантос». Я изложил ему всю ситуацию. Правда, он уже немного был в курсе дела, учитывая деловые связи банка с «Санитария Сантиста».

«Мне надо точно знать, в каком положении мои дела, — сказал я. — Хочу выяснить, что же все-таки случилось и почему. Я должен знать, на что мне рассчитывать. Прошу вас поручить кому-нибудь проверить всю учетную документацию — бумаги, счета, ведомости. Все! Мне надо точно знать, в каком я сейчас положении, кому сколько должен…»

Бернардес обещал выполнить мою просьбу. Когда проверка была закончена, он пригласил меня к себе.

«Так вот, Пеле. Дело плохо».

Я озабоченно взглянул на него.

«Так уж плохо?»

«Хуже быть не может, — произнес он с мрачным видом. — Даже если бы ты продал всю свою землю в Сантусе и в Трес-Корасаесе, все акции, дом в Бауру и дом в Сантусе, тебе все равно не удалось бы покрыть долги».

Я был в полной растерянности. Все эти годы я зарабатывал огромные суммы, почти ничего не тратил и вдруг от них ничего не осталось. Они словно растаяли в суровых словах банкира. Сказанное им казалось мне невероятным.

«Да, это так, — подтвердил Бернардес. — В то же время мы не обнаружили никаких наказуемых моментов в коммерческой практике сеньора Озориса — Пепе Гордо. Ты выдал ему доверенность на управление делами, которую ни под каким видом нельзя было выдавать ни ему, ни кому-либо еще. Теперь он лишен этих полномочий — ничего другого в отношении сеньора Озориса ты предпринять не можешь. Книги учета в таком беспорядке, что трудно в чем-либо разобраться. Ясно лишь то, что фирма задолжала многим кредиторам. Личную ответственность за дела фирмы нес ты, Пепе Гордо лишь подписывал бумаги от твоего имени. Так сказано в контрактах, которые ты с ним заключил».

От всего услышанного мне стало жутко.

«Есть ли какой-нибудь выход? Можно ли еще что-нибудь спасти?»

«Конечно, ты владелец нескольких жилых домов, но квартплаты, получаемой от съемщиков, едва ли хватит на то, чтобы покрыть расходы на текущую эксплуатацию и налоги. Но я посоветовал бы не торопиться с продажей этой недвижимости. Кроме того, у тебя есть еще несколько пустующих домов. Правда, на поддержание их потребуется немного денег. Однако через пару лет они могут возрасти в цене. Что касается магазина «Санитария Сантиста», здесь уже ничего не спасешь».

«Хоть что-нибудь можно предпринять?»

«Никогда не поздно объявить о неплатежеспособности…»

Моя реакция была бурной:

«Нет! Об этом не может быть и речи. Что можно предпринять, чтобы избежать банкротства и выплатить долг кредиторам?»

Немного подумав, он сказал:

«В этой ситуации я вижу только один выход — занять деньги. Ты мог бы взять кредит в надежде на скорое погашение до того, как проценты по нему приведут к новому банкротству в еще больших размерах. Процентная ставка сегодня чрезвычайно высока — она составляет в среднем более двадцати четырех процентов в год. Еще должен предупредить тебя, что при нынешних темпах инфляции ни один банк не предоставит тебе заем больше чем на два года. Впрочем, я сомневаюсь, что какой-нибудь банк вообще рискнет дать ссуду под обеспечение. — Чуть смутившись, он добавил. — Уверен, что и наш банк отказал бы тебе в кредите».

Я кивнул. Теперь мне, по крайней мере, было ясно, что случилось.

Со своими заботами я пошел прямиком в клуб «Сантос», менеджеры которого могли бы оплатить мои долги без особого ущерба для своих собственных интересов. Наш клуб, насколько мне было известно, не относился к категории бедных. В конце концов, за «Сантос» я провел более шестисот игр, из которых почти половина прошла за границей. За каждый из зарубежных матчей клуб получал тысячи долларов, и пусть читатель не упрекает меня в высокомерии — значительная доля этих доходов обеспечивалась присутствием на поле футболиста Пеле. Что касается самого здания клуба «Сантос», то с того времени, как я впервые появился в нем, оно совсем не изменилось, то есть никаких расходов на строительство у клуба не было. Значит, «Сантос» располагал деньгами, заработанными в немалой степени благодаря моей популярности.

Поразмыслив, я направился на Вила Бельмир и изложил менеджерам свои проблемы… Они не сразу поняли, что я не шучу и не занимаюсь никакими махинациями в целях уклонения от уплаты налогов, что я действительно разорился и запутался в долгах. Убедившись, что все действительно так, как я рассказал, они долго совещались между собой.