Татьяна Талькова - Игорь Тальков. Стихи и песни

• Название: Игорь Тальков. Стихи и песни
• Автор: Татьяна Талькова
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2004
• ISBN: ISBN 5-699-00439-4

Замечательный поэт, певец и композитор Игорь Тальков (1956 — 1991) прожил всего 34 года. Трагически оборвалась яркая, творчески и духовно наполненная жизнь. Но судьба его песен, его поэзии оказалась счастливее. Народ России не забывает и по-прежнему любит Игоря Талькова.

---

10.1 V. 1982

ПРИЗВАНИЕ

Застолье близилось к концу,
Когда, жуя селедку,
Сосед спросил в десятый раз,
Зачем не пью я водку?
«Ну был бы болен — хрен с тобой,
Но ведь здоровый малый...» —
И, еле двигая губой,
Он начинал сначала.
Про то, что истина в вине,
И говорил чуть тише
Про то, что мы живем в г...не
И что какой-то Миша
Не прав. И нет защиты нам...
А если б живы были
Высоцкий, Пушкин и Хайам —
Вот те бы защитили.
«Вот это были мужики,
Какие пели песни!!!
Не то что эти мудаки —
Вознесенский да Резник.
А почему? До потому,
Что мысль освобождает
От заключения во тьму,
Кто часто выпивает.
Да и вообще, возможно ли
Вкусить шальную радость
И ощутить тепло земли
И неги легкой сладость,
И освежить свою мечту
Порывом вдохновенья
Или сорваться в пустоту
В свободное паденье
И очутиться на лету
В четвертом измеренье...
Коснуться тайны бытия
И с горьким оптимизмом
Взглянуть, куда течет струя
Загробной нашей жизни...»
Он сделал паузу, допил
Из горлышка коньяк
И, крякнув, громко заключил:
«А ты не пьешь, дурак!»
Мне трудно было возразить —
Он прав во многом был.
Чтоб жить в г.. .не и бросить пить,
Немало нужно сил.
Я вспомнил прошлые года...
Сосед меня б простил,
Когда б узнал, что я тогда
Раз в 1000-у больше пил.
Всему свой срок, всему свой миг,
И каждому — свое.
Кто хоть чуть-чуть себя постиг —
Тот многое поймет.
Признанье — самый верный путь
К далекой истине
И к тайнам счастья, коих суть
Не отыскать в вине.
Признанье все способно дать:
И радость, и полет,
Но только важно отыскать
Призвание свое.
А ощущениям своим,
Когда бываешь пьян,
Опасно верить. И пойми:
Их суть — самообман.

1986

Дома.
Цензура.

«ДА» И «НЕТ»

Когда на сотню скромных «Да»
Увесистое «Нет» внезапно ухнет, как плита,
В решающий момент,
И так еще прихлопнет,
Что горемыки «Да»
И не успеют охнуть,
Как сгинут без следа.
Я ровным счетом ничего не понимаю
И говорю себе, что больше — никогда,
И убегаю, убегаю, убегаю...
В НИКУДА.
И пусть те «Да» правы всегда,
А «Нет» — конечно, нет,
У них беда, у этих «Да».
У «Нет» — авторитет,
Большие полномочия,
И связям счету нет,
И делает что хочет
Бессовестное «Нет».
Вот потому-то, ничего не понимая,
Я говорю себе, что больше — никогда,
И убегаю, убегаю, убегаю...
В НИКУДА.
Я убегаю в НИКУДА,
Чтоб отыскать ответ:
Ну почему бессильны «Да»
И всемогущи «Нет»?
А там одно и то же
Талдычат мне в ответ:
«Помочь ничем не можем.
Возможно, попозже...
Надо подождать... лет 40 — 45,
Ну максимум... 100 лет...
Ну, будь здоров! Привет».

1983; 1986

ХУДСОВЕТ

Знакомая картина:
Казенный кабинет,
Работает машина
С названьем — худсовет.
Сидят на стульях члены
Союзов всех мастей,
А самый главный член
В почете у властей.
Федя, наливай...
Знакомая картина —
Шедевр застойных лет...
Но кто вернет нам силы,
Что отнял худсовет?
Каким счастливым раем
Оправдан опыт проб —
Полжизни выживаем,
Полжизни смотрим в гроб.
Федя, наливай...
Знакомая картина —
Седая голова,
В ушах звенят слова:
«Не профессионально.
Расформировать.
Ваше образование? Нет?
До свиданья.
Спасибо за внимание!»
Федька, наливай...

4.Х. 1988

СЦЕНА

Сцена,
Я продирался к тебе сквозь дремучие джунгли закона,
Что на службе у тех, кто не верит ни
в черта, ни в Бога.
Завязались в узлы мои связки,
Стиснут лоб медицинской повязкой,
А в душе затаилась на долгие годы тоска.
Сцена,
А дорогу к тебе преграждала нечистая сила
И того, кто ей душу запродал, — превозносила.
Раздавая чины и награды
Тем бездарным, пронырливым гадам,
Настоящих и неподкупных сводила в могилу.
Сцена,
Я дошел до тебя. Вот стою и пою наконец-то
И уверен, что занял по праву свободное место.
Ну, а происки слуг преисподни
Не страшны нам с тобою сегодня
Наше время пришло!
Да поможет нам Сила Господня!

1987

ЭТОТ ПУТЬ

Он когда-то был гоним,
Мы на него молились.
Он такие песни пел,
Что в жилах стыла кровь.
А теперь он стал другим,
И песни изменились.
Видно, сдвинулся прицел,
Коль бьет не в глаз, а в бровь.
Этот путь не балует нас,
И он дарован нам не даром.
А успокоенный талант
Не стоит ни гроша.
Этот путь тебя не предаст,
Пока звенит твоя гитара,
Пока горит твоя свеча
И мечется душа.
Он что думал, то и пел
В подъездах и подвалах,
И, конечно, в Москонцерт
Его не звал никто.
А теперь он поумнел,
В больших играет залах,
Но — не тот, не тот прицел,
И он поет не то.
Этот путь не балует нас,
И он дарован нам не даром.
А успокоенный талант
Не стоит ни гроша.
Этот путь тебя не предаст,
Пока звенит твоя гитара,
Пока горит твоя свеча
И мечется душа.
Он дорогою удач
Ушел в другую фазу,
Приструнил свою струну,
Пригладил стиль пера.
И в одной из передач
Какой-то странной фразой
Взял и просто зачеркнул
Все, что писал вчера.
Этот путь не балует нас,
И он дарован нам не даром.
Этот путь тебя не предаст,
Пока горит твоя свеча.

1988

МЕТАМОРФОЗА-1

Мы зубами вгрызались в цепи,
Мы ногтями впивались в лед,
Прорывали стальные сети
И взлетали, нас били влет.
А теперь мы с тобой притихли,
Истощили нервный запас,
К неудачам давно привыкли,
А удачи пугают нас.
А теперь мы с тобой притихли,
Истощили нервный запас,
К неудачам давно привыкли,
А удачи пугают нас.
Троп проторенных не искали,
Не ходили на компромисс,
Мало ели и плохо спали,
За фортуною не гнались.
А теперь мы с тобой притихли,
Истощили нервный запас,
К неудачам давно привыкли,
А удачи пугают нас.
Ну что ж нам делать с метаморфозой,
Приключившейся с нами вдруг.
Превратилась в скупую прозу
Наша бурная жизнь, мой друг.
И ответил мне друг: «Да брось ты,
Успокойся, не унывай.
Мы с тобой на перекрестке
Просто сели не в свой трамвай».
И ответил мне друг: «Да брось ты!
Успокойся, не унывай.
Ну ты ж помнишь тот перекресток,
Где мы сели не в свой трамвай.
Давай!»
Метаморфоза... Метаморфоза... Метаморфоза..,

1988

ДРУЗЬЯ-ТОВАРИЩИ

Мне говорили то, что все мои стихи
От совершенства бесконечно далеки.
Мне говорили то, что мой вокальный дар
Действует на головы, как солнечный удар.
Ох уж эти мне друзья-товарищи,
Все, все, все, все знающие,
С камушком за пазухой
И с фигой за спиной
И с одной на всех извилиной.
Пусть говорят тебе «доброжелатели»,
Что все твои стремленья — нежелательны,
Ты их не слушай, успокойся и дерзай
И всех «доброжелателей» подальше посылай!
Ох уж эти мне «доброжелатели»,
Прорицатели, советодатели,
С камушком за пазухой
И с фигой за спиной
И с одной на всех извилиной.
Мне говорили то, что все мои стихи
От совершенства бесконечно далеки,
Мне говорили то, что я не то пишу,
А я стою — пою, пишу, играю и пляшу,
Мне говорили то, что я не так дышу,
А я стою — пою, дышу, играю и пляшу,
Мне говорили то, что я не то пишу
А я пою, пишу, дышу, играю и пляшу.
Вот так.

1988