Джей Хейли - Что такое психотерапия

• Название: Что такое психотерапия
• Автор: Джей Хейли
• Издательство: «Питер»
• Жанр: Психология
• Год: 2002
• ISBN: 5-318-00576-4

В книге рассматриваются новые аспекты понимания психотерапии и возможности их творческой реализации на практике; она знакомит опытных профессионалов с современными средствами ведения терапии, а начинающих специалистов с уже имеющейся практической базой. В издании представлены следующие темы: элементы эффективной терапии; работа с разными клиентами; извлечение максимальной пользы из обучающих программ; модифицирование клинических подходов в конкретных ситуациях; плюсы и минусы «живой» супервизии; распознавание и формирование уникальных умений терапевта; выбор супервизора. Написанная ясно и лаконично, расцвеченная фирменным юмором Д. Хейли, книга одна примерами и выдержками из реальных интервью. Предлагая современный взгляд на подготовку терапевтов, равно как и на само ведение терапии, издание несомненно будет полезно клиницистам, психиатрам, психологам и социальным работникам, а также студентам соответствующих специальностей как великолепное обучающее пособие.

---

Короче говоря, идеальной для супервизора была бы такая ситуация, в которой не было бы ответственности, не было риска ошибиться и не было опасности критики. Неужели же когда-либо такая идеальная ситуация не возникнет в реальности? Для того чтобы понять, каким образом был достигнут этот идеал, мы должны обратиться к классике психотерапии. Мы обнаружим, что первоочередной задачей могущественных процедур и идеологий психотерапии является помощь супервизорам, которые не знают, как вызвать изменение.

Теории в прошлом и настоящем

Анализ классических теорий представляет не только исторический интерес, но может вылиться в реальное обсуждение современных методов психотерапии. На этих идеях выросли поколения психотерапевтов, и сегодня супервизоры продолжают действовать так, как работали их учителя. Терапевтические техники могут меняться, но приемы супервизии, призванные защитить некомпетентного преподавателя, остаются незыблемыми.

Всем известно, что терапевтические подходы, имеющие наименьшую практическую ценность и самые незначительные результаты, основаны на психодинамической теории. Но эта теория все еще популярна. Почему? Очевидно, это не случайно связано с тем, что: 1) эту теорию старательно поддерживают супервизоры и, 2) эта теория защищает некомпетентного преподавателя лучше, чем любая другая. Современность вносит в нее лишь небольшие изменения, не затрагивая сути.

В конце XIX в., в пору великого расцвета гипнотерапии, Фрейд то и дело посещал гипнотерапевтов своего времени. Он занимался «живой» супервизией терапии. Супервизор демонстрировал гипнотерапию с пациентом, сосредоточиваясь на симптоме, от которого человек хотел избавиться. Обучающийся должен был наблюдать, как квалифицированный гипнотерапевт решает проблему. Понаблюдав за учителем, обучающийся сам работал с пациентом, а учитель наблюдал за его работой. Эта «живая» супервизия была основана на убеждении, что обучение тому, как проводить терапию, включает в себя обучение навыкам.

Понаблюдав за работой гипнотерапевтов и попробовав поработать сам, Фрейд решил бросить гипноз и создать совершенно другой подход. Единственное объяснение этому изменению я вижу в том, что он, должно быть, сказал себе: «Парни, с которыми я работаю, никогда не смогут обучать терапии таким образом. Они не смогут каждый раз изобретать новую стратегию. Они никогда не смогут выказать такое мастерство в лечении новых симптомов и, следовательно, не смогут обучить этому других. Стало быть, я должен разработать другую форму психотерапии, которая позволит преподавателям завоевать престиж и восторги окружающих, даже если они не будут знать, как вызвать изменение. Могу ли я создать организационную базу на таких принципах?»

После долгих часов медитации, возможно сидя нос к носу со своим другом и консультантом Вильгельмом Флейссом (Wilhelm Fliess), Фрейд создал классический подход, который и сейчас, через 100 лет, все еще каждый день применяется на практике. Фрейд сумел удовлетворить всем требованиям нашей фантазии о том, как защитить некомпетентного преподавателя, и в этом его заслуга. Его влияние было так грандиозно, что его идеи о супервизии до сих пор используют преподаватели самых разных терапевтических взглядов, с новыми и более модными именами.

Похвальное слово Фрейду

Фрейд сразу проник в самую суть, предложив двучленный подход, защищающий преподавателя. Он изобрел такую форму терапии, при которой терапевт, а следовательно и супервизор, не брал на себя ответственность изменить хоть что-нибудь. К этому он добавил идею о том, что причиной любой неудачи обучающегося являются его эмоциональные проблемы, а не некомпетентность его учителя. Опираясь на эти два основополагающих убеждения, любой супервизор может укрыться от камней и палок оскорбленных обучающихся, понявших, что они не в состоянии вызвать изменения.

Если пациент говорит: «Разве это не ваша работа — изменять меня?», традиционный терапевт отвечает, как его учили: «Нет, моя работа — помочь вам понять себя. Изменитесь вы или нет — зависит от вас». Это стало основанием для такой организации терапии, при которой терапевту не нужно знать, что делать. Вот только не сразу заметили, что эта инструкция содержит скрытый план действий для супервизора. Если обучающиеся то же самое говорят супервизору — например: «Разве это не ваша работа, сказать мне, как избавить этого клиента от его беды?» — супервизор может ответить: «Моя работа не в том, чтобы помочь вам изменять людей, но в том, чтобы помочь вам понять, почему у вас проблемы с этим пациентом». Супервизор при этом может даже иронически усмехнуться и поинтересоваться нерешенными эмоциональными проблемами обучающегося. «А вы анализировали вашу фантазию относительно собственного всемогущества в спасении пациентов?» — может спросить супервизор, и смущенный обучающийся тихо пойдет работать над своими эмоциональными проблемами, уже не обращая внимания на то, что его учитель не знает, как решать проблемы клиентов. Кроме того, обвинение обучающегося в наличии у него проблем превращает его из человека, критикующего учителя, в человека, не доверяющего собственным суждениям.

Частью Фрейдовой системы стал его отказ от «живой» супервизии и объявление терапии конфиденциальной. Ее следовало проводить в частном офисе за двойными дверьми, так, чтобы никто не мог видеть или слышать ничего из того, что говорилось или делалось, даже тогда, когда за дверьми проходило обучение. В этом случае учителю не было нужды демонстрировать обучающимся свои умения или следить за их техникой проведения интервенций. Неумелые обучающиеся не несли никакой ответственности за неумение, так как никто даже не видел, как они проводят интервью.

Второй шаг Фрейда состоял в том, что он настаивал на единственном методе. Супервизор учил, что говорить должен только пациент, а терапевт лишь время от времени задает случайные вопросы (это называется «интерпретировать»). Возникшая в результате озарения интерпретация является незыблемым предписанием, которое уводит клиента в дебри рассуждений о том, почему у него возникла эта проблема, вместо того, чтобы заставить его решать, что с ней делать.

Очень много внимания уделялось тому, чтобы не быть директивными. Доказывалось, что говорить людям, что им делать (кроме указания лечь и начать беседовать с потолком), значит унижать их и нарушать нейтральное отношение терапевта. Предполагалось, что к изменению приводит только односторонний монолог. Таким образом, супервизор мог не учить давать указания и определять, какие указания нужно использовать в каждом конкретном случае.

Третьим шагом, охраняющим учителей от знания того, как лечить симптом, стало заявление, что сам симптом не имеет значения, а нужно обсуждать то, что стоит за ним (или сбоку от него). Это нововведение сформировало терапию без целей, соответственно, супервизора уже нельзя было обвинить в неудаче, если ручающийся не достигал цели.

Супервизорам особенно помогло то, что эта терапия была задумана как долгий процесс. Проходили годы и уходили целые поколения, прежде чем терапия подходила к концу. Следовательно, невозможно было узнать, чем она закончилась и потерпел ли супервизор неудачу.

С помощью еще одной двучленной комбинации Фрейд (которому очень нравились всяческие члены) решил вопросы о том: 1) какую интересную тему можно обсуждать и 2) каким образом сделать так, чтобы невозможно было доказать не-правоту супервизора. Он предложил, чтобы терапия никогда не имела дела с реальностью — только с фантазиями. Сейчас мы недоумеваем, почему Фрейд извлек вопрос о сексуальном насилии над его молодыми пациентками из реального мира и превратил его в желание или фантазию, скрытую в темных глубинах сознания. Что терапевту следует делать с отцом-насильником? Согласно Фрейду, следует сказать, что этого не было. Совершенно ясно, что он хотел уберечь своих преподавателей от возни с реальностью, в которой им можно было бы доказать их неправоту и где они были бы обязаны знать, что им делать с реальными людьми, например с грубыми родственниками. Если мы говорим не о фактах, а о фантазиях, то кто может сказать, прав супервизор или неправ?

А как насчет основного затруднения, а именно того, как супервизор, обсуждая какую-нибудь очень интересную тему, может увести обучающихся от вопроса о том, как изменять людей? Смотрите же, что в своей гениальности сотворил Фрейд! Он не только предложил интригующие объяснения человеческих мотивов и новый взгляд на человечество, но и сосредоточил обучение на самых волнующих вопросах жизни. Он рекомендовал учителю говорить о сексе, власти, конфликте, зависти к гениталиям и чисто человеческих драматических фантазиях об убийстве и инцесте. Нет ли у мальчика тайной страсти к своей матери? Не возбуждается ли девочка при виде своего отца? Перед лицом таких драматичных вопросов все остальное блекнет и кажется примитивным. Решив говорить о том, о чем нормальные люди молчат, Фрейд обеспечил постоянное щекотание нервов на консультации с супервизором. Каждая консультация стала приключением, путешествием в ужасное. На этом фоне вопрос об изменении людей просто опускался как несущественный.