Виктор Тельпугов - Черные бурки

• Название: Черные бурки
• Автор: Виктор Тельпугов
• Издательство: Вече
• Жанр: О войне
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9533-2781-7

---

— Твоя воля: дави, к стене ставь, что хочешь делай. Только есть у меня алиби, учти.

— Чего, чего? — не понял командир.

— Алиби, говорю, есть. Моя родина, представь, тоже Клинцы. И не поделиться с вами радостной вестью мне было, наверно, нелегко, подумай. Хорошо подумай, командир, а потом уж рубай.

— Ты из Клинцов?! — в свою очередь опешил партизан.

— Из них самых…

…Не пришлось землякам перед расставанием поговорить по душам. Скоро должен был прийти самолет за Сыровегиным — Артюхин сам отстукал текст радиограммы, из которой следовало, что состояние больного тяжелое, что ему нужна срочная операция, мост они сами как никак, а взорвут, раз взрывчатка доставлена.

Весь последний день и всю последнюю ночь пребывания парашютиста на Малой земле расчищали посадочную площадку для «уточки». Нелегкая это была задача; не будь чрезвычайных обстоятельств, сочли бы невыполнимой, но тут такое дело: десантник, герой двух войн — Финской и этой, Отечественной. Артюхин мобилизовал крестьян, поднял на ноги всех, кого мог. Всех вооружил пилами, лопатами, ломами. Старики, женщины, дети и те, утопая в сугробах, пришли из соседней, недавно оставленной немцами деревни. То здесь, то там слышался совсем сдавший голос партизанского командира:

— Поднажмем, братцы! Подналяжем! Надо, очень надо. Бурки слетели у хлопца во время прыжка. Черненькие. Обморозился. Гангрена…

То тут, то там высвечивал изможденные лица людей ярко полыхавший на ветру факел в руке Артюхина.

— Еще разик! Еще! Вот здесь. И тут бы. И тут…

Много лет прошло с тех пор. Очень много. Сыровегин хорошо понимал — бесполезно отыскивать кого-нибудь из тех, кто помог ему тогда выпутаться из беды. И все-таки на что-то надеялся. Где то в глубине души теплилась мысль — а вдруг…

Его давно, как всякого фронтовика, тянуло наведаться в те края, где воевал. И вот приехал. Вы кроил недельку из отпуска. Идет, шагает по той земле. По той самой! Ветер опять свистит в ушах. «Как тогда!» Снег острой мраморной крошкой сечет лицо. «Как тот!»

Протез, глубоко впечатываясь в тропку, поскрипывает на ходу, словно приговаривает: «Так, так, Сыровегин. Так, так. Правильно сделал, что приехал. Давай, давай. Трудно шагать? Пустяки! Не встретишь никого? Не встретишь, факт. Ну и что ж? А душеньку отведешь. Отвел уже. Это тоже факт, и какой! А еще бы сосну ту сыскать, земляночку ту, и можно домой…»

Вот знакомый, вроде бы, лес — вековые деревья ракетами нацелены вверх. На каком из них завис тогда Сыровегин? Глаз жадно бежит по укрытым снегом вершинам. А тропа, как поводырь, влечет все дальше и дальше. Вот уже несколько часов, как сошел Сыровегин с поезда, а места, которыми проходит, и те, вроде бы, и не те. «Неужели промазал? Да нет, не должно, парашютист или не парашютист ты, в конце концов? Ну! Ищи. Вон еще один лес — давай туда…»

Пройдя еще через один частый строй лесных великанов, Сыровегин неожиданно оказался на проселке, потом проселок свернул на шоссе — расчищенное, укатанное, прямое как стрела. Он оглянулся, чтобы мысленно прикинуть расстояние, которое отмерил от станции, и шарахнулся в сторону — на полной скорости его обгоняла полуторка. Отчаянно взвизгнули тормоза. Шумно распахнулась зеленая дверца, на асфальт спрыгнул водитель, веселый парень с голубыми глазами.

— Ты далеко, отец, ковыляешь?

— Я не ковыляю, а иду, — спокойно ответил Сыровегин.

— Далеко, я спрашиваю?

— Честно сказать тебе, сам не знаю…

— Тогда нам по пути! — неожиданно выпалил па рень. — Садись!

— Как это? — не понял Сыровегин.

— Садись, говорят тебе! Сын у меня сегодня родился. Час назад! Я от счастья на седьмом небе, качу куда глаза смотрят.

Сыровегин не заметил, как очутился в кабине рядом с водителем. Обе дверцы захлопнулись одновременно.

— Так куда же тебе? — еще раз спросил голубоглазый.

Сыровегин еще раз ответил:

— Ей-богу, не ведаю.

— Никогда не возил таких пассажиров! — пожав плечами, недоуменно воскликнул шофер.

— Никогда не ездил с такими водителями, — в тон ему ответил Сыровегин.

Они посмотрели друг на друга и… расхохотались.

Некоторое время ехали молча, действительно куда глядели глаза. Потом шофер, покосившись на негнущуюся ногу неожиданного попутчика, спросил:

— Где это тебя так?

— На Отечественной. Как в песне поется — в лесу прифронтовом. Где-то здесь, между прочим.

Парень встрепенулся:

— Ничего себе «между прочим»! Ты бы так сразу и сказал. Земляки, выходит?

— Я сам нездешний.

Шофер минуту-другую задумчиво гладил баранку, потом сказал решительно и безапелляционно:

— Теперь я знаю, куда нам ехать.

— Куда же? — с интересом спросил Сыровегин.

— Ко мне домой, ясное дело! Ты здесь воевал. У меня матушка тут партизанкой была. Поднимем по чарке за героев войны.

— Я непьющий давно, — вздохнул Сыровегин.

— А я и подавно: за рулем. Но по маленькой можно в такой день, как считаешь? Опять же за сына. Первенец!

— Вот разве что за него! — отшутился Сыровегин. — Как нарекли наследника то?

— Никак еще, но жена приказала нынче решить. Вот я и катаю — думаю. Может, подсобишь? Две головы — целый мозговой трест получается! Одним словом, айда в нашу деревню! Заодно посмотришь, как живем. Мы там такое отгрохали! И клуб, и кино, и ясли, и детсад. Даже родилка теперь своя. Город, можно, сказать. Но зовут все еще деревней, по-старому А я считаю — город, да и только. Увидишь — скажешь, прав я или нет.

— Как же называется твой город?

— Черные Бурки, слышал про такой?

— Как, как?… — вздрогнул Сыровегин и всем корпусом повернулся к водителю. — Может, Чернобурки? Тут я слышал, до войны лис разводили…

— Нет, не Чернобурки, а именно Черные Бурки — отчетливо, по слогам отчеканил шофер.

— В честь чего же это?… — не сводил с него удивленных глаз Сыровегин.

— О, это целая история! Издавна так повелось, с войны самой. Тогда меня еще и в помине не было — матушка и та еще девахой была. Но она то уж все в точности должна знать. Ну так как же? Рванем? Тут рядом совсем.

— Едем! — решительно сказал Сыровегин. — Пусть будет по-твоему.

Шофер весело сдвинул на затылок лохматый треух до отказа нажал на педаль акселератора.

Сыровегин напряженно и жадно вплотную приник к ветровому стеклу, за которым вот вот должна была показаться деревня, от одного названия которой у него захватило дух.