Людмила Сурская - Машка, или Ключи от счастья

• Название: Машка, или Ключи от счастья
• Автор: Людмила Сурская
• Жанр: Современные любовные романы

Книга о том, как жить рядом и победить такой загадочный объект, как мужчина. Книги о дружбе и любви всегда интересны и главное не уходят из моды. Мы можем родиться в разных местах, жить в разных городах, идти к дружбе и любви разными тропами, но чувства приобретения и потери мало отличается одно от другого у всех.

Мы рождаемся, а судьба уже подстерегает наше появление на свет за углом. Никто не ведает, куда она его выведет и за какой бок цапнет. Правда не ведёт на верёвочке, а даёт каждому шанс. Воспользоваться им наша задача.

Машка поспорила бы с каждым, кто предположил, что солист, с приляпавшегося к её сапогу ветром рекламного плаката популярной группы, будет её судьбой… "Что за чушь!" — полыхнёт гневом её лицо. Пошутила же так, ради прикола. Ан нет, всё не так!…

Две подружки с жаром помогали друг другу в поисках любви и преуспели в этом. Любую вершину можно одолеть, если есть желание и цель. Лёгкий и весёлый женский роман. Куда ж от него денешься, особенно, когда душу пощипывает потеря, печаль или ядовитой змеёй ревности опалит сердечко. Осенью тоже не сладко, она как правило и давит, и жмёт. Женщине тогда непременно нужна отдушина, передышка и она её получает, взяв в руки мою книгу.

---

— Прости, я не должен был. Со мной это впервые.

Как он ненавидел сейчас себя. Он надеялся, что девочка полезет к нему с объятиями, а вышло всё иначе. Бедной Наташе было ещё хуже.

— Со мной тоже, — простучала зубами она, стараясь натянуть на себя повыше одеяло.

Он порычал, массируя голову, и его осенило:

— Скажи, что ты этого хотела, — подступил он к ней.

"Ни жара рук, ни горячих губ и ласковые слова куда-то вдруг враз пропали. — С болью вспоминала ночь Наташа, — а это ведь один и тот же человек. Маша предупреждала, а я дурра…" Она отвернулась, чтоб не видеть сейчас растерянность и страх любимого мужчины, а ещё спрятать от него свои слёзы. Сказала, сдерживая дрожь:

— Хорошо, если вам будет так легче. Я сама хотела.

— Натка, прости, я осёл, — уткнулся он в её плечо.

Она опалила его холодом.

— Вам лучше уйти сейчас Александр Валентинович.

— Понимаю. Я позвоню.

Приложившись к её щёчке и быстро одевшись, он ушёл, воровато оглядываясь по сторонам. Не увидел бы кто. Наташа, поплакав, осталась лежать, завернувшись в одеяло. Легонько постучав, на цыпочках, вошла Маша.

— Ты чего ревёшь, — обмерла она, предчувствуя беду.

— Угу. Вот, — отвернула Наташа угол одеяла, обнажив на простыне алое пятно.

Маша готова была выскочить из комнаты и рвануть к брату. Ната вовремя схватила её за руку:- "Не надо!" А та цедила сквозь зубы:

— Скотина, завелся, бульдог.

— Я ничего не могла поделать, он силой взял, — хныкала Наташа, уткнувшись ей в плечо.

— Тише. Услышит Кирилл, будет мордобой. Согласись, любую неприятность можно превратить в проблему космического масштаба.

Наташа расстроилась ещё больше.

— А что делать?

Маша взяла себя в руки и заявила растерянной девушке:

— Будем искать и в неприятности положительный момент.

— В смысле?

Маша обняла её за плечи и притянула к себе.

— Шут с ней с невинностью. Любимый мужик взял. Хорошо хоть было?

Натка покосилась, не смеётся ли. Поняв что нет, улыбнулась, но не надолго, слёзы полились ручьём.

— Не помню ничего. Откуда я знаю, как это бывает. У меня, что опыт был, — сопливилась она, растирая по щекам слёзы.

Маша взвилась. Слетев с кровати, метнулась в один конец комнаты, потом в другой. Запал не проходил.

— Ну, братец. Век бы не подумала, что на такое способен. Это он на целку запал. Точно тебе говорю. Баб вагон, а девочки- то и не пробовал. Вот и подурел.

Опомнилась, когда взгляд выловил умоляющие глаза девчонки.

— Я потеряю его, ты ж сама говорила?

Машка двинула кулаком по подушке.

— Ну, уж нет. Мы поборемся. Ты его.

Ната кивнула.

— Он всё время повторял: "Ты моя, ты моя".

Маша опять присела к ней.

— Значит, я на правильном пути. Он первый у тебя. Понимаешь… Не думаю, что захочет кому-то отдать. Скорее всего, и на безумие такое пошёл, чтоб кому-то другому не досталась. Слушай меня. Будет звонить, не отвечай. Встречать, молчком уходи. Только не ругайся и в переговоры не вступай. Пусть мучается, порося. Это ему не вешалку оттрахать. Покрутится хорёк на шампуре. Главное не упрекай его ни в чём. Они страсть, как это не любят. Сам себя до белого колена доведёт.

Наташа зажмурила глаза и мечтательно покачалась из стороны в сторону.

— Маша, он такой горячий…

— Да, братец мужик что надо, — процедила сквозь зубы та.

А Наташа открыла глаза широко, широко и прошептала:

— Маша, я такая дура, но я его хочу.

— Глупая, доля бабья такая. Хочешь по-другому, лети на Амазонку. Бери копьё, лук со стрелами, садись на коня и гоняй ветер, — гладила девушку Маша. — Пойду, а то Кирюшка слышу, ищет, ещё сюда доберётся, не дай Бог. Собирайся.

На этот раз Наташа не отклонялась от инструкций. Саша звонил. Она молчала. Он встречал у института, она, завидев его издалека, ускользала. Александр кипел: "Тоже мне цаца!" Не дозвонившись за неделю, набирал уже просто так номер по привычке и о, чудеса, обрадовался он ответу, но на связи почему-то оказалась Машка: "Алло!" Делать нечего пришлось задавать уместный к такому случаю вопрос:

— Что у тебя делает телефон Таси? Я точно звонил не тебе.

Сестра тут же превратилась в одуванчик.

— Я поняла братик. Она спит с Пашей у меня. Помогала ей перевести статью в журнале по её профилю. Тебе она зачем?

Он помялся. Трубка помолчала. Потом попыхтела. Но пришлось открываться:

— Пары не имеется. Хотел поездку предложить, на недельку на море. Спинку погреть. Представляешь, здесь снег, а там пляж.

Она представляла. Но скучно- равнодушным голосом промурлыкала:

— Пустое, Натка не поедет.

— Почему это?

Маша аж зевнула изображая, как ей скучно с ним говорить.

— Такие замуж выходят, а не мужиков ублажают за вознаграждение. У тебя же кандидаток, как муравьёв. Брось клич, кто за полчаса уложит вещички, тот и поскачет с тобой.

Александр недовольно проворчал:

— Какая ты умная. Задержи девочку. Я подъеду, спрошу её саму.

Маша отключилась. Долго задумчиво смотрела на горячий от накала телефон. Он измучил уже и себя и её своим видом. Терзался бедняга. Наделал делов. А теперь, то вроде повеселее смотрит, когда видно убедит себя в чём-то, как вот сейчас на солнышко её везти, а то снова вдруг скиснет и не находит себе места. Так-то оно братик, нацепил себе заботу!

— Что там? Что там? — прыгала около Маши Натка.

Передавая телефон, рассказала:

— Срочно нужна ты прямо позарез, на море везти собрался.

— Кошмар, — сцепила руки замком на себе она. — Что мне делать? Он мне ночью снится. Я не устою. Вот придёт, в железное кольцо рук возьмёт и всё…

У Маши взлетели вверх брови.

— Не ерунди. Я тебе не устою, — пригрозила она. — Вы мне без надобности Александр Валентинович и точка. Поняла?

— Звонят…,- испуганно вскочила та.

Пригладив волосы, Маша приказала:

— Бери Пашку и марш, в столовую попои его, в общем, будь при деле и естественнее.

Открыла дверь. Точно братик, во всей красе и как всегда при параде. Перешагнул и коробку с тортом Маше в руки- раз. Пакет с фруктами на вторую- два. В щёчку забыл чмокнуть, вернулся и — чмок!

— Ух! Привет Машенция, это тебе фрукты, торт. Поставь чай.

— Спасибо, проходи в столовую. Проводить или сам найдёшь? — съязвила она не в силах сдержаться. "Раз добивается, значит, запала. В противном случае получил бы своё и отвалил. Не так просто выбросить из сердца то, что расположилось там. Ну что скрестим клинки, братик!"

Заметив в гостиной Нату, он наигранно весело помахал, прокричав "привет", забрав племянника у неё, передал Маше.

— Твоё. Держи. Мне надо с Наташей парой слов перекинуться. — Взяв за руку, утянул девушку в кабинет.

Только хлопнула за спиной дверь и пошло, поехало.

— Ты, почему сбрасываешь разговор? — подтянул он Наташу к себе. — Я соскучился, детка.

Но Наташа вела себя строго по инструкции.

— Отпустите больно, Александр Валентинович.

— Что? Валентинович? Молчишь!? — не то, не понимая и спрашивая, не то констатируя, вспылил он.

А она своё:

— Отпустите.

К себе больше не прижимал. Растерялся. Но и отпустить не отпустил.

— Отпущу, когда всё скажу, а то убежишь. Не рвись и больно не будет.

Ната вздёрнула подбородок и выпрямилась:

— Хорошо, я слушаю.

Он помялся, слова, что приготовил, так просто не желали сваливаться с языка.

— В общем так! Можем же мы на недельку слетать на солнышко, погреться на песочке. Поговорим спокойно там. Обсудим…

Девушка покачала головой.

— Без меня, пожалуйста, Александр Валентинович.

Он взбесился. Никаких эмоций. Ни срыва, ни упрёка, ни улыбки… ничего… Пробежался из угла в угол и снова встал столбом.

— Виноват, но не жизнь же у тебя забрал, — приподнял он её подбородок, дотягивая до своих губ. Наташа, чтоб не отступать от инструкции Маши, сжала губы и закрыла глаза. — Что за дура. Ну, и что мне делать? Запал я на тебя. Хочешь шубу куплю самую дорогую, машину, квартиру? Отдельно от родителей жить будешь.

Остановили его красноречие, бегущие по щекам девушки слёзы.

— Паровоз, что я несу, — схватился он, прижав её к себе. Его губы осушили пылающее стыдом и гневом девичьё лицо. Он знал, как разговаривать с другими женщинами, что предложить им, но не соображал, теряясь с ней.

— Извините, я пойду. Мне лучше не слушать, а то я вас возненавижу, — всхлипнула Наташа.

"Кретин, на что надеялся. Маняша права, её не купить. Ну и хрен с ней. Подумаешь, принцесса со снопом". Он отпустил. Оделся и ушёл не попрощавшись. Об этом известила сердито хлопнувшая дверь.

Маша сначала сунула нос, потом видя, что брата нет, вошла.

— А теперь пойдём пить чай, — обняла Наташу она. — Торт нормальный принёс, не пожлобился, я попробовала. Не пропадать же добру. Всё перемелется. Он будет наш.