Арне Даль - Мистериозо

• Название: Мистериозо
• Автор: Арне Даль
• Издательство: Издательства: Corpus, Астрель
• Жанр: Полицейский детектив
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-271-31662-3

«Мистериозо» открывает собой серию романов шведского виртуоза детективного жанра Арне Даля о расследованиях «Группы А». В тихом, чинном Стокгольме серийный убийца охотится за олигархами, и напуганная Государственная криминальная полиция Швеции создает элитную группу следователей под руководством опытного Яна-Улова Хультина. Они должны обезвредить таинственного преступника, который по ночам пробирается в особняки своих жертв и убивает их двумя выстрелами в голову под звуки джаза. Довольно скоро выясняются три обстоятельства: в волшебную летнюю ночь 1958 года режиссер звукозаписи Рэй Фоулер напился во время концерта Монка и не выключил вовремя микрофон; в таинственном Ордене Мимира внезапно наметился раскол; девушка, работавшая кедди во время игры в гольф, покончила с собой. Возможно, все это звенья одной цепочки, возможно — ряд случайных совпадений. Читатели журнала «Ридерз дайджест» назвали Арне Даля лучшим автором остросюжетных детективов.

---

— Нам просто не стоит терять перспективу, — пробормотал Сёдерстедт, начиная листать толстый распечатанный на принтере список. — Как вы верно заметили, Хультин, финансы — это настоящая каша. Я успел только бегло ознакомиться с ними. У Даггфельдта было два больших предприятия, которыми он лично владел: финансовое акционерное общество «Дандфинанс» с четырьмя дочерними фирмами и занимающаяся импортом «Малакаимпорт». Он также был совладельцем восьми других малых предприятий, из них три холдинга, и имел портфель с акциями, из которых прежде всего стоит упомянуть акции пяти самых крупных шведских экспортных предприятий. Главная фирма Странд-Юлена называлась попросту «Странд-Юлен Финанс», и от нее сильно зависела целая группа холдингов. В этом концерне разобраться еще сложнее, чем в группе предприятий Даггфельдта.

— Маленький вопрос, — сказал Йельм. — Что такое холдинг?

«Группа А» уставилась на него единым фасеточным глазом.

— Сила есть, ума не надо, — извиняющимся голосом добавил он.

— Холдинг — это управляющее предприятие, владеющее акциями других предприятий, — объяснил Сёдерстедт.

— Это все, чем оно занимается?

— Да. Единственное предприятие, которое мне удалось найти, имеющее хоть какую то связь с тем, что у нас принято называть экономикой, — то есть с продукцией, — это фирма по импорту Даггфельдта, занимающаяся ввозом консервов с Дальнего Востока; эти консервы стоят на полках в каждом приличном супермаркете. И тем не менее, это не прямое производство. Мы все еще подходим к постиндустриальному обществу с индустриальными мерками. У Странд-Юлена было множество подобных акций, но у него также был и личный портфель акций, в отличие от Даггфельдта. Между их бизнесом я не нашел никаких прямых связей. Хотя у обоих из них были акции «Вольво», «Электролюкс» и «АВВ». И ни одного предприятия, где они были бы единственными владельцами. Наверное, самая надежная зацепка — это небольшое акционерное общество, стекольный завод в Хюльтефорсе, где у обоих акции. Возможно, там что-то можно разыскать.

— Вы связывались с налоговой полицией? — спросил Хультин.

— Первым делом. Оба фигурируют в расследующемся сейчас деле по уклонению от налогов, это одно из тех дел, которые тянутся годами, а затем попросту закрываются, потому что налоговое законодательство постоянно смягчается. Даггфельдт был обвинен в подлоге, как раз когда он разорил своего первого партнера Ункаса Сторма, о котором упомянул Нюберг. Но был оправдан. Больше ничего.

— Чавес, — продолжил Хультин. — Управление.

— Та же каша, — сказал Чавес и развернул перед собой длинный список. — Хотя, может, и не такая густая. Число правлений, в чей состав они не входили одновременно, равняется шестнадцати. Если посчитать те предприятия, в правления которых они входили одновременно, то их окажется восемь: «Сандвик» 1978-83, «Эриксон» 1984-87, «Селлфинанс» 1985, «Сканска» 1986-88, «Бусведен» 1986-89, «Южный Банк» 1987-91, «МЕМАБ» 1990; и, наконец, до дня своей смерти оба входили в правление одного и того же не нуждающегося в рекламе предприятия «Фонус» — с 1990 года.

— В таком случае они точно знали, на какое похоронное бюро можно положиться, — констатировал Сёдерстедт.

— Но разве все это не означает, что они были знакомы друг с другом? — сказал Вигго Нурландер.

— Они и были знакомы, — подтвердил Йельм.

— А с другой стороны, — заметил Чавес, — в правление входит много членов, а совместные заседания они проводят лишь несколько раз в год. Можно участвовать в заседании и ни разу не перекинуться словечком, быть едва знакомыми.

— Не так уж мало времени у них было, — произнесла Черстин Хольм. — Несколько раз в год в нескольких правлениях.

— Мы имеем в виду время, проведенное ими вместе на заседаниях правлений, — уточнил Чавес. — Каждый из них в отдельности провел там значительное время. Даггфельдт, например, входил в правление «Сканска» вплоть до своей смерти, а Странд-Юлен покинул его в 1988 году. Однако он вошел туда в 1979 году. И в большинстве случаев картина примерно такая же.

— А след «Фонуса» никуда не ведет? — спросил Нурландер.

— В гроб, возможно… Но конечно, тот факт, что они сидели в правлении одного и того же предприятия вплоть до смерти, представляет определенный интерес. Правда, Даггфельдт просидел там восемь лет, а Странд-Юлен — четырнадцать.

— О’кей, — завершил дискуссию Хультин, закончив вести запись и отложив свой дротик-фломастер. — Теперь Йельм.

— В яхт-клубе никакой связи между убитыми не обнаружилось, однако господин по имени Артур Линдвикен после оказанного на него давления показал мне целый архив в своем сейфе. По-видимому, на Виггбюхольмской пристани он много чего насмотрелся. В разделе на букву «С» я нашел одну красноречивую открытку, — Йельм вытащил открытку с изображением Диониса, — в которой парень по имени Йорген Линден аккуратно вывел номер своего телефона вместе с мальчишечьим приветом. Именно он рассказал о прогулках Странд-Юлена на яхте. В разделе на букву «Д» ничего не было.

— Вы задержали Линдвикена и Линдена? — спокойно спросил Хультин. — Оба вполне тянут на преступников.

— Нет, — ответил Йельм.

— Хорошо, — сказал Хультин.

— В гольф-клубе я не обнаружил никакой прямой связи между убитыми, разве что оба были хорошими игроками. Я временно изъял так называемую гостевую книгу, в которой игроки записывают свои имена, прежде чем выйти на поле. Имена убитых там присутствуют. Третьим общим увлечением обоих господ было членство в маленьком ордене, носящем название Орден Мимира и практикующем, по всей видимости, нечто вроде друидских ритуалов. Как всем известно, эти обряды считаются сверхсекретными.

Хультин поднял бровь.

— Я спустился под своды их подвала в Старом городе, но, разумеется, не был допущен к святыням. Хранитель ордена Давид Клёфвенхьельм благожелательно просветил меня касательно девиза ордена «повиновение высочайшим», а также о том, что внутри ордена возник меньший орден, носящий название ордена Скидбладнира, в честь корабля Фрейи, достаточно большого, чтобы взять на борт всех богов, и в то же время такого маленького, что он мог складываться и помещаться в мешок.

— А что это за Мимир? — спросил Чавес.

— Разве ты не знаком с древнескандинавской мифологией? — удивился Йельм.

— Как ты, надеюсь, понимаешь, мне ближе мифология древних инков.

— Мимир был хранителем источника мудрости под мировым древом Иггдрасиль. Именно из этого источника пил Один, чтобы стать мудрейшим из всех богов.

— Достаточно, — перебил его Хультин.

— Двенадцать братьев, вступивших в орден Мимира в шестидесятые годы, выделились в до сих пор не оформившийся орден Скидбладнира. Насколько я понимаю, не все в ордене Мимира согласились с этим разделением, рассматривая его как уход от священных пожизненных обетов ордена. Группа, возглавлявшая процесс отделения, состояла из четырех человек, одного, так сказать, зачинщика и его соратников; эти трое были Йоханнес Норрвик, Куно Даггфельдт и Бернард Странд-Юлен.

Йельм сделал небольшую театральную паузу, чтобы полюбоваться произведенным эффектом. Он отсутствовал. Тогда Йельм продолжил:

— Профессор торгового права Йоханнес Норрвик сейчас находится в академическом турне по Японии, но главный инициатор отделения сидит сейчас в комнате 304 и вдумчиво дегустирует колумбийский кофе Хорхе. Думаю, что вы знакомы с ним, Хультин. Уволенный на пенсию судья Верховного суда Швеции Рикард Францен.

— Ага, — громко произнес Хультин, не меняя выражения лица.

— Что скажете? Будем ли мы рассматривать это обстоятельство как достаточный повод для того, чтобы провести вечер в вилле Францена в Нокебю? Все складывается так, что бывший судья сегодня вечером уедет из дома и вернется назад поздно. Один.

Хультин замер на мгновение, почесывая пальцем переносицу.

— Что вы думаете? — спросил он сидящих в комнате.

«Демократичная атака», — подумал Йельм, но вслух произнес:

— Я не вижу других следов, имевших бы такое же значение.

— Я тоже, — сказал Вигго Нурландер.

— Короче говоря, речь идет о том, поверим ли мы, будто небольшое разногласие внутри такого ордена является достаточным основанием для убийства, — сказала Черстин Хольм. — Оно кажется несколько расплывчатым.

— В обычном случае этого бы не хватило, — согласился Хультин. — Но сейчас все дело в том, принимать ли меры этим вечером. Сёдерстедт?

— Маленькое разногласие внутри ордена может быть не таким уж и маленьким, как кажется на первый взгляд. На кону стоит престиж больших людей. В Финляндии сейчас есть много примеров дрязг в разных тайных обществах. Я рекомендовал бы поехать в Нокебю.

Чавес кивнул. Гуннар Нюберг сидел молча, опустив глаза.