Джанин Фрост - На дне могилы

• Название: На дне могилы
• Автор: Джанин Фрост
• Издательство: Азбука, Азбука-Аттикус
• Жанр: Любовно-фантастические романы
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-389-01561-6

Новый роман о приключениях знаменитой Ночной Охотницы! Впервые на русском языке.

Отправляясь в романтическое путешествие на яхте со своим возлюбленным вампиром по прозвищу Кости, Кэтрин Кроуфорд и представить не могла, какие испытания выпадут ей на этот раз. С недавних пор ее стали мучить ночные кошмары с участием высокого, светловолосого кровососа, который почему-то хорошо знает Кэт. И Париж, где Кэтрин вроде как впервые, тоже оказывается хорошо знаком. Да, она уже бывала в столице всех влюбленных, причем как раз в компании светловолосого красавца. Только вот почему-то не запомнила (или не заметила), как выскочила за него замуж. Сей загадочный супруг быстро и доходчиво дает понять, что не намерен отказываться от исполнения супружеского долга, что, в свою очередь, не находит понимания у Кости. А когда на кону любовь, вампиры дерутся больше, чем насмерть.

---

Грегор сделал финт влево, проскользнул под рукой Кости и вскочил так быстро, что я поняла, что случилось, только когда увидела, как выгнулся от боли Кости. Рукоять ножа торчала у него высоко и спине. Лающая команда Грегора — и он, поймав брошенный ему Люциусом серебряный нож, кинулся к Кости, который все пытался вытащить клинок из спины. Но сделать этого до атаки Грегора он не успевал.

Грегор увеличил скорость, казалось, отрастил четыре руки, снова и снова рассекавшие тело Кости, с трудом отбивавшего блестевший серебром клинок от своей груди. «Грегор до сих пор сдерживался», — с ужасом поняла я. Он еще быстрее, чем казалось поначалу.

Кости вынужден был отступать. Первый нож еще торчал у него между лопатками. Слышался только звон столкнувшегося серебра и тошнотворный треск разрезаемых клинком кожи и костей, пока в моей груди не зазвучали медленные глухие удары.

Менчерес до боли стиснул мою руку, но не мог остановить биения моего сердца. Каждый новый удар или порез, каждое новое багряное пятно словно ускоряло ритм. Ропот поднялся в толпе, когда новички услышали звук, становившийся все ровнее и громче. Грегор бросил на меня мимолетный взгляд — и Кости метнулся вперед, ударившись в Грегора головой и снизу вверх нанеся удар, взломавший ребра. Грегор взвыл, но успел отшатнуться, прежде чем нож проник в сердце. Он сбил Кости с ног и навалился на него, не замечая, что тем самым загоняет клинок глубже в собственное тело.

Я не понимала зачем, пока Кости не ахнул с мучительно исказившимся лицом. Нож у него в спине! Под тяжестью двух тел кончик лезвия показался из груди Кости в опасной близости к сердцу. Когда Кости извернулся, сбросив с себя Грегора, и развернулся навстречу следующей атаке, я увидела, что рукоять почти ушла в спину. Теперь ему ни за что не вытащить ножа! Удары в моей груди стали слышнее. Как он сможет побить Грегора, если серебро сжигает его изнутри? Когда с каждым броском и ударом клинок приближается к сердцу?

Но Кости продолжал бой с яростью и проворством, словно не чувствуя боли. Он оттеснил Грегора назад, сделал неуловимое обманное движение и ударил врага в глаз, пока тот пытался защитить сердце. И в тот же миг отскочил, уходя от удара в спину. Взмахом ноги швырнул землю в лицо Грегору, ослепив того еще сильнее. Когда Грегор взметнул руки к лицу, Кости рубанул с такой силой, что отсеченная по локоть левая конечность упала на землю.

Я выдернула руку из пальцев Менчереса и сжала ладони, лихорадочно молясь, чтобы с Грегором было покончено. Но тот ушел от следующего рубящего удара Кости, взмыв в воздух, и выкрикнул приказ Люциусу. Глаза его, должно быть, успели излечиться настолько, чтобы увидеть вспышку серебра в ночном небе, когда Люциус высоко подбросил последний, третий нож, давая Грегору время поймать его.

Кости столкнулся с ним в воздухе в тот самый миг, когда Грегор схватил клинок. Удар, нацеленный Грегору в грудь, ушел в живот. Кости дернул лезвие в сторону, залившись красной жижей. Оба рухнули наземь. Кости извернулся, чтобы оказаться на ногах, Грегор же повалился кулем, зажимая широкую рану в животе.

Когда Кости кинулся к Грегору, даже не попытавшемуся защититься, я испытала миг триумфа. Но прежде чем нож Кости опустился на открытую спину врага, кулак Грегора взметнулся вверх и зажатый в нем нож вошел глубоко в живот Кости.

В мозгу все взорвалось болью, когда рухнула возведенная Кости стена и сквозь пролом ворвались его чувства. Я ощутила мучительную боль от серебра в его спине и животе. Последняя рана жгла гораздо сильнее, так что я сама инстинктивно схватилась за живот. Если это всего лишь тень того, что чувствует Кости, его боль, как видно, сжигает кислотой.

Клинок его дрогнул и скользнул по спине Грегора, вместо того чтобы вонзиться в сердце. Я, обомлев, смотрела, как Кости отшатнулся, потянувшись рукой к животу. Он выдернул нож, но Грегор уже поднимался на ноги, отрубленная рука и рана в животе залечились. Кости, едва держась на ногах, попятился. Я не сдержала крика, когда Грегор выдернул нож из его руки и пинком опрокинул на спину.

Гнев и боль сплелись во мне, и я уже не различала, где мои чувства, а где — Кости. Серебряного клинка в его животе больше не было, но боль не отступала. Невероятно — я чувствовала, как она нарастает, ударяя волнами, и, если бы Влад не обнимал меня за плечи, я не удержалась бы на ногах.

Что-то не так! Не должно становиться хуже, ведь серебряный клинок вынут. Почему он не может двигаться? «Вставай! — беззвучно кричала я. — Вставай!»

Бум. Бум. Сердце загрохотало в груди, когда Грегор прыгнул на безоружного Кости. Я смутно услышала, как всхлипнула Аннет, почувствовала, как сжимаются ладони Влада на моих плечах, но все казалось далеким, кроме двух фигур на темной глинистой земле. Словно в замедленной съемке, я видела, как Грегор поднимает нож. Видела, как он коленями прижимает локти Кости, не давая подняться. Видела, как нож начинает опускаться к залитой кровью груди. Чувствовала отчаяние Кости, горькое, как яд. Видела, как горящий изумрудом взгляд Грегора обошел толпу, отыскал меня. И тогда Грегор улыбнулся.

Той же улыбкой, что послал мне после убийства Родни. Довольной. Торжествующей. Беспощадной. Острие ножа коснулось груди Кости, рассекло кожу. Улыбка стала шире.

В глазах у меня покраснело, все тело пронизала одна мысль: «Нет!»

Пламя взметнулось так быстро, что улыбка не успела покинуть лицо Грегора. У меня был миг, чтобы улыбнуться в ответ… а потом голова его взорвалась. Рука еще удерживала нож в груди Кости, но тело опрокинулось набок, и там, где была голова, остались только языки пламени.

Влад изумленно выругался у меня над ухом. Только теперь я осознала, что все взгляды обращены ко мне и что ладони мои скрыты синим огнем.

— Смерть ей, — сказала женщина-Страж.

Никто не попытался вступиться, когда трое Стражей-мужчин шагнули вперед и схватили меня. Сказать по правде, я и не собиралась сопротивляться. Я была слишком занята, пытаясь разглядеть Кости, которого загораживали от меня чужие спины. Он не двигался, когда я видела его в последний раз. Успела ли я остановить нож Грегора? Или он вонзился слишком глубоко?

— Что ты наделала, Кэт, — прохрипел Влад.

Он не мог оторвать взгляда от моих рук. Пламя затухало, что, думаю, порадовано Стражей, державших меня за локти.

— Что с Кости? — не слушая, спросила я.

На меня снизошло странное спокойствие. Я не нарочно послала шаровую молнию в голову Грегора, но и не жалела о сделанном. Даже если я не успела спасти Кости — что ж, я скоро присоединюсь к нему, а смерть Грегора даст свободу моей матери. Случается, умирают и за меньшее.

Менчерес казался таким же ошеломленным, как Влад. Пожалуй, он в самом деле утратил провидение будущего. По его лицу видно было, что он никак не ожидал такого развития событий.

Мать пробилась сквозь толпу. Глаза ее горели зеленью, и она ткнула кулаком в первого попавшегося Стража:

— Уберите руки от моей дочери!

— Влад, — попросила я.

Лицо его замкнулось, и он коротко кивнул. И обхватил мать, прижав ее к груди мертвой хваткой. Я благодарно улыбнулась ему, зная наверняка, что его защита не ограничится этой минутой.

— Ты верный друг, — сказала я.

Только это я и успела выговорить. Один из Стражей локтем пережал мне горло, задушив попытку попрощаться с матерью, и меня вытащили на площадку. Светловолосая женщина-Страж уже стояла посредине с серебряным ножом в руке.

«Быстро они приводят приговор в исполнение…» — подумала я, отгоняя страх. В сторону обступивших Кости людей я не смотрела. Если он жив, лучше ему этого не видеть. Я надеялась, что Стражи поспешат и все будет кончено прежде, чем он поймет, что происходит.

— Стойте!

Я узнала сорванный голос Кости, и мое сердце подпрыгнуло. Жив! Пожалуйста, скорее, и, Господи, пусть он не увидит.

— Она нарушила закон, — холодно отозвалась женщина-Страж.

Она уже запрокинула мне голову, когда к нам шагнул полуживой Кости.

Я встретила его взгляд, пытаясь в короткое мгновение сказать ему, что люблю его и не боюсь, но его следующие слова заставили Стражей помедлить:

— Грегор мошенничал.

Стражи выпустили меня так внезапно, что я упала. Кости больше не смотрел на меня. Все его внимание было устремлено подходившей к нему светловолосой женщине.

— Если ты лжешь, встретишь смерть вместе с ней, — жестко предупредила она.

Кости указал на свой живот, на котором даже сквозь кровь виднелся странный темный свищ.

— Жидкое серебро, — пояснил он и протянул ей нож Грегора. — Где-то в нем скрыт инжектор. Последним ударом Грегор отравил меня, чтобы лишить силы и скорости. Вероятно, рассчитывал, что после того, как я высохну, никто не поймет, в чем дело.

Вот чем объяснялась агония боли, которая передалась мне от Кости, — от последнего предательского укола серебро распространялось по его венам. Я так и знала, что обычная рана не могла причинить такую боль. Как это похоже на Грегора: поняв, что не может побить Кости в честном бою, пойти на грязный обман!