Александр Дюма - Шевалье де Сент-Эрмин. Том 2

• Название: Шевалье де Сент-Эрмин. Том 2
• Автор: Александр Дюма
• Издательство: Гелеос
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2007
• ISBN: 5-8189-0598-5

Неизвестный роман Александра Дюма!

Автор «Трех мушкетеров» считал его одним из своих лучших творений! На русском языке печатается впервые!

«Шевалье де Сент-Эрмин» — столь же великолепный образец приключенческой литературы, как «Три мушкетера» и «Граф Монте- Кристо».

В романе есть все, что мы так любим в книгах великого француза: умело закрученная любовная интрига, ловкие, отважные герои, прекрасные женщины, неожиданные повороты событий, вероломные злодеи, роскошь и великолепие Франции.

---

Рене с горечью видел, что Жанна в глубине души обвиняла сестру в безразличии, и упрекал себя в том, что скрыл, как приходила ее сестра.

— Не обвиняйте Элен, — сказал он, — она навещала вас, когда вы спали.

— А-а, — улыбнулась Жанна, — я не ошиблась, это ее я видела во сне и приняла за ангела небесного. Милая Элен, ей так мало нужно, чтобы быть похожей на ангела, ей не хватает только крыльев.

— Жанна, — сказал Рене, — я не покину вас ни на мгновение, но вы причините боль людям, любящим вас, если не примете их и не попрощаетесь, расставаясь навеки.

— Вы правы, Рене, созовите всех.

Рене мягко опустил ее голову на подушку и вышел, чтобы позвать Элен.

— Сядьте опять подле меня, когда вернетесь; никто не вправе, кроме вас, занимать это место до самого конца. Потом, ночью, я скажу, что хочу спать, все выйдут, и вы отнесете меня на веранду, где мы провели столько прекрасных часов, и на ваших коленях я попрощаюсь с небом, звездами, вселенной и вами.

На лестнице послышался звук шагов тех, кто поднимался, чтобы помолиться у ложа Жанны; сначала вошла ее сестра Элен, затем сэр Джеймс Эспли и после — священник.

За ними показались старый Реми, его трое сыновей, Адда и Франсуа. За Франсуа входили работники, прислуга, негры и негритянки.

Все опустились на колени.

Рене сидел у изголовья умирающей. Священник стоял посреди комнаты, остальные окружали его, коленопреклоненные.

Отец Луиджи, достойный человек, вс всех обстоятельствах умел находить те уместные и приличествующие случаю слова. Его речь была трогательным прощанием с девушкой, которой остались неведомы тайна взаимной любви, счастье в браке и в материнстве; этим земным радостям он убедительно противопоставил небесную благодать, предназначенную Всевышним для избранных.

Жанна второй раз потеряла сознание.

Священник первым решился произнести:

— Мне кажется, мы без нужды утомляем больную; нет сомнений в том, что это целомудренное дитя не нуждается в молитве, перед тем как перенестись на небеса.

Рядом с Жанной остались Рене, Элен и сэр Джеймс; затем Рене дал ей понюхать пузырек с солью; она вздрогнула, сделала несколько инстинктивных движений, открыла глаза и улыбнулась, увидев себя в окружении людей, которые любили ее и которых любила она, а в часовне колонии встречи с ней ждал ее отец. Она протянула руку к Элен, и Элен во второй раз кинулась в ее объятия.

— Ты знаешь, что я не могла больше жить, моя милая Элен, — сказала Жанна, — я просила у бедной женщины совета, чтобы умереть как можно менее болезненно, без больших мучений; она рассказала об укусе шахматной змеи. Если я умру, значит, я хотела умереть, и не стоит меня жалеть. Если бы Рене меня оставил сегодня, я бы умирала медленно, в горечи и тоске; это я его покидаю, по своей доброй воле; несчастье, которое приходит само, всегда можно пережить — и только с бедой, которую насылает на тебя несчастливая судьба, смириться невозможно. Посмотри на меня, как я спокойна и как счастлива. Ты бледна, неужели мы поменялись ролями? Ты плачешь, а я улыбаюсь. Ну, моя милая Элен, чтобы смерть была такой, которую я чаяла, нужно, чтобы я умерла на его плече, как сейчас, и чтобы его дорогие мне руки скрестили навечно мои на груди. Тебя ждут долгие годы счастливой жизни, милая Элен, мне же остались минуты. Оставь меня наедине с ним, сестра; он принесет тебе весть о том, что все кончено для нас на этом свете. И ниспошлет нам Бог встречу в мире ином!

Элен в последний раз прижала к себе Жанну, затем сэр Джеймс пожал обе ее руки: спокойные, как всегда, черты его лица нарушала болезненная дрожь, а в с силой прищуренных глазах сверкали слезы. Затем он обвил Элен рукой за талию и повел ее, прижимая к своей груди; словно боялся. что смерть отнимет и ее.

Бремя миновало, ночь наступила, и хотя в комнате не было света, эта ночь была такой светлой, что выглядела сумерками.

— Должно быть, час настал, — сказала Жанна, — я чувствую, как холод поднимается по мере того, как я опускаюсь в могилу; я не страдаю, я просто чувствую невозможность жить дальше. — Она указала на свою талию: — Отсюда и дальше вниз жизни больше нет. Отнеси меня на наш балкон, я хочу попрощаться там с тобой и там же умереть.

Рене поднял девушку, отнес ее на балкон и усадил к себе на колени.

Здесь она, казалось, задышала и ожила. Ночь была такой же прозрачной, что и накануне. Рене видел дорогу к пустоши, по которой тогда шла Жанна; как подошла к ней негритянка, слышал ее крик и падение; как скорчилась негритянка после его выстрела; все это явилось к нему не воспоминаниями, а видениями. Он разразился рыданиями.

Прижимая к своему сердцу Жанну, он вскричал:

— О, Жанна, милая Жанна!

Жанна улыбнулась.

— Как хорошо, что ты не сказал мне этого позавчера, — ответила она, — я бы не решилась тогда умереть.

Она на мгновенье замолчала; ее глаза, казалось, расширились от желания охватить разом небо и Рене:

— Сожми же меня в своих руках, я почувствовала, что ты далеко и позволишь мне угаснуть вдали от себя.

— О, нет, нет! — проговорил Рене. — Напротив, я сжимаю тебя в своих объятиях изо всех сил, которые у меня есть.

— Б таком случае, — ответила Жанна, — это смерть притягивает меня к себе. Защити меня, Рене, защити меня.

И она обвила своими руками шею Рене и спрятала голову на его груди. Рене склонился к ее голове своею.

Вдруг он почувствовал, как она вздрогнула.

Рене поднял голову и увидел лицо Жанны, искаженное гримасой муки.

— Ах! — воскликнула она. — Он ужалил меня в сердце, он ужалил меня в сердце.

И снова привлекла к себе молодого человека, их губы соприкоснулись.

— Прощай! Прощай! — сказала она и добавила едва внятно: «Может быть, до свидания».

Ее тело безжизненно повисло на руках Рене.

Рене посмотрел на нее: ее глаза оставались открытыми, и казалось, они все еще видели; он положил руку на ее сердце: оно больше не билось; он прижался щекой к ее губам: их жар угас — с последним выдохом, едва заметной тенью промелькнувшим по ее лицу, вылетела и ее душа.

Он еще несколько минут смотрел на нее, все еще надеясь на то, что еще одно слово или невольное движение выдадут в ней остатки жизни.

Но нет, она была мертвой, совсем мертвой.

Он принес ее тело обратно в комнату, положил на кровать и скрестил ей руки на груди. Затем он ударил в гонг.

Сбежались все, и первые — Элен и сэр Джеймс.

— Все кончено, — сказал он.

Со всех сторон послышались плач и причитания; Элен подошла к кровати и протянула руку, чтобы опустить сестре веки, которые оставались открытыми.

— О, нет! — вскричал Рене, мягко отводя руку Элен. — Вы знаете, что это она поручила мне.

И он опустил ей веки, которым суждено было открыться теперь уже от сияния неведомого светоча, который сопровождает души сквозь вечность.

Чуть успокоившись, Рене выскочил из комнаты, бросив на бегу:

— Оставайтесь рядом с телом; если у этого тела есть душа, я заберу ее с собой.

И в самом деле, по крайней мере одному из них двоих стал доступен в эти часы секрет той великой загадки, о которой они столь часто заводили беседу под звездным небом.

Рене любил Жанну любовью нежнейшего друга и преданного брата, но не как любовник. Этот человек, отлитый из бронзы, который мог в любую минуту пустить пулю в человека, словно в собаку, и наблюдать за тем, как корчился этот человек у его ног, с таким же безразличием, как за пристреленной собакой, сейчас нуждался в одиночестве, чтобы выплакаться.

Смерть, которой была сражена Жанна, и жаркий климат не оставляли надежд на долгие проводы. Священник один оставался в комнате с покойницей. Элен вернулась к себе и всю брачную ночь на руках у мужа оплакивала сестру. Наконец, старый Реми с сыновьями взяли на себя все хлопоты, связанные с похоронами: в то время как Жюстин украшал цветами часовню, Адда омыла тело и уложила его, в окружении гвоздик, на тюфяк и подушку из нитей алоэ. Гроб был сколочен Жюлем и Бернаром из тикового дерева.

В этот же день в пять часов забил гонг, возвещавший о том, что начинается обряд похорон. Все собрались перед большим домом у крыльца, на котором и был выставлен гроб. Здесь были произнесены новые молитвы, и гроб, который несли четверо молодых людей, был внесен в часовню.

Рене выпустил слонов из загона; те, словно могли понять случившуюся у людей беду, оглядели присутствующих и, заметив ли отсутствие девушки или просто догадываясь, какая скорбь всеми овладела, в согласии присоединились к общему горю. Подобно двум каменным гигантам беззвучно и неподвижно замерли они часовыми перед входом в часовню.

Жанну похоронили в той же могиле, в которой уже были похоронены Ева и виконт Сент-Эрмин; затем, как у первобытных народов, религиозная церемония закончилась большим поминальным застольем, в котором участвовали даже самые низшие из рабов колонии.