Андрей Ерпылев - Выход силой

• Название: Выход силой
• Автор: Андрей Ерпылев
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-068008-5

«Метро 2033» Дмитрия Глуховского — культовый фантастический роман, самая обсуждаемая российская книга последних лет. Тираж — полмиллиона, переводы на десятки языков плюс грандиозная компьютерная игра! Эта постапокалиптическая история вдохновила целую плеяду современных писателей, и теперь они вместе создают «Вселенную Метро 2033» — серию книг по мотивам знаменитого романа. Герои этих новых историй наконец-то выйдут за пределы Московского метро. Их приключения на поверхности Земли, почти уничтоженной ядерной войной, превосходят все ожидания. Теперь борьба за выживание человечества будет вестись повсюду!

«Метро 2033: Выход силой» Андрея Ерпылева — по-настоящему захватывающий приключенческий роман с хитроумно закрученным сюжетом и живым, настоящим героем. Вещи, которые Ерпылев рассказывает о Московском метро в постъядерном мире, расширяют «Вселенную», делают ее еще более выпуклой, интересной, реальной. Герой — двадцатилетний Игорь Князев — откроет для нас те станции Метро, на которых мы еще никогда не бывали, и покажет нам удивительную Москву, которой мы не знаем!

---

Безмозглые твари не могли дать подготовленным дисциплинированным Батиным бойцам достойный отпор. По продвигаться вперед через лабиринт полок и стеллажей было все равно непросто.

Северный отряд оказался отрезан от своих отчаянной контратакой разномастных тварей, прорвавшихся через узкий проход между стеллажами. Теперь он отчаянно сражался в сплошном кольце разъяренных мутантов. Уроды яростно теснили атакующих со всех сторон, норовили проползти по сплошной мешанине изувеченных тел под ногами дерущихся, сыпались сверху, с полок вместе с какими-то древними товарами, покрытыми пылью и плесенью. Упал один боец, пошатнулся другой… На миг показалось, что еще чуть-чуть — и отряд будет поглощен живой массой, поглощен и тут же сожран.

И тут сразу с двух противоположных сторон огромного помещения прогремели взрывы, и в образовавшиеся широкие проломы хлынули новые силы: подошло подкрепление!

Оказавшихся меж двух огней тварей охватила паника. Забыв о сопротивлении, мутанты беспорядочно метались по торговому залу, а тиски облавы сжимались, сдавливали их все теснее, не оставляя им места, не оставляя им времени… Теперь твари просто пытались выжить.

Странные это были создания. Вроде бы звери — может быть, даже млекопитающие, хотя дьявол их разберет, как они там своих детенышей выкармливают, даже и думать об этом мерзко, — а живут вместе подобием пчелиного улья. Слиплись в каком-то жутковатом симбиозе, хотя принадлежат к разным видам. Вот, заполонили этот торгово-развлекательный центр, набились в другие окрестные здания, обживают, что-то тут свое наворотили тошнотворное… А все равно — тупые, как жуки. Для настоящей эволюции пары десятилетии маловато. Атом перемешал им гены, перетряхнул, непонятно уже, из кого они такие получились…

Причудливые существа делились на воинов и охотников, добывающих для всех остальных пищу, рабочих, создающих комфорт в жилище, и маток, плодивших многочисленное потомство. Но не было в них муравьиной жестокости и муравьиного самоотречения. Ведь если надо подохнуть на пороге своего жилища, чтобы враг не прошел, муравей-солдат не станет сомневаться, и трусить он не умеет. Одному голову враги откусят — тут же другой его место займет. Муравьи — они как Александр Матросов, им не страшно. А этим тварям было страшно. Не разучились они бояться за свою шкуру…

Дрогнули. Побежали, поползли во все стороны, разлетелись. Стали протискиваться в свои норы, схроны, лишь бы уберечься, лишь бы выжить.

А люди все равно настигали их и рубили, кололи, били чем попало, сбивали на лету заточками и топтали ногами.

— Огнеметчики, вперед! — загудел бас Бати, усиленный мегафоном.

Полетело эхо. Просевшая крыша и замшелые стены старинного торгового центра — сколько уже времени стоят! — повторили Батин приказ.

Огненные щупальца огнеметов протянулись в самые темные углы, в потайные ходы здания. Истошный крик и визг существ, сгорающих заживо, заглушил все остальные звуки, а волна тошнотворного запаха горящей плоти в одно мгновение перебила зловоние звериного логова…

Вскоре все было кончено. Бойцы и ополченцы, разбившись на группы и прикрывая друг друга, разошлись по закуткам огромного помещения. Черновая работа закончилась, но теперь нужно было убедиться, что враг повергнут окончательно, добить наиболее живучих и выкурить из логова самых осторожных. Никакого примирения между человеком и переродившейся кошмарной природой быть не могло. Господи, да такие чудища не снились даже Босху с Дали! Пойди с ними примирись… Нет, тут или мы, или они. Без вариантов.

На этот раз — мы.

Бой был окончен, логово врага захвачено, и теперь его можно было разграбить. Тут ополченцы и пригодились, точно как предсказывал Балагур. За добычей сюда и шли, ради нее шеей и рисковали. Ничего нового, еще Александр Македонский отдавал поверженный город своим солдатам на разграбление. Все в порядке вещей. Такая экономика.

Уже тянулись к лазам и проходам, пробитым в стенах, вереницы тяжело нагруженных всем, что попалось под руку, людей, а впереди был еще непочатый край работы. Ночью в руины торгово-развлекательного центра полезут новые захватчики — природа не терпит пустоты. А с ночными обитателями сражаться — так себе развлечение. Времени оставалось немного, надо было поторапливаться.

— Первым делом продукты и инструменты! — деловито инструктировал Балагур, сплошь залитый чужой кровью, как славно поработавший мясник. — Куда телевизор прешь, деревня? На кой он тебе сдался? Брось и возьми что-нибудь полезное.

— Оставь их, Серый. — Батя присел на какой-то полусгнивший ящик, предварительно убедившись в его прочности, устало стащил с головы шлем-сферу, вытер замызганным платком квадратное багровое лицо и обширную лысину.

Седой ежик, окаймляющий ее, был мокрым от пота, а крупные капли стекали по изборожденным морщинами и старыми шрамами щекам, падая на забрызганный кровью бронежилет и грязный пол.

— Пусть волокут, коли охота, — махнул он рукой. — Работать не будут, так наши умельцы чего-нибудь сварганят из этого хлама. Помнишь, как микроволновки приспособили?

— Да помню я… Только по-любому сперва надо полезное эвакуировать, а уж потом, если обстановка позволит, — все остальное. Ты как хочешь, а я своих ребят, чтобы ночью оборонять все это, — он широко обвел рукой ряды заросших колючим черным вьюном стеллажей, — не дам. И не проси.

— Ну, положим, — командир растянул в улыбке обезображенный шрамом рот, — просить я не буду. Прикажу, и дашь, как миленький. Не спорь, Серега, — осадил он вскинувшегося было подчиненного. — Дашь. И не просто дашь, а сам с ними пойдешь. Пойдешь ведь?

— Пойду, — мрачно буркнул боец и плюхнулся рядом с Батей прямо на заваленный обломками аппаратуры пол, подогнув по-турецки ноги. — Куда я нахрен денусь… Хлебнешь? — Он вытащил из-под бронежилета темную плоскую бутылку, покрытую коростой многолетней грязи, и с треском свернул окислившийся от времени алюминиевый колпачок.

— Растворитель какой, небось? Кони не двинем?

Предводитель подозрительно покосился на емкость с давным-давно выцветшей до белизны этикеткой, но обоняние уже уловило тонкий полузабытый аромат.

— Обижаешь, начальник! — Балагур первым отхлебнул добрый глоток. — Чтобы я, да перепутал? Шутишь? Коньячище знатный. Такого мы в былые времена не пивали. — Он повертел бутылку в руках, отколупнул ветхую, как прошлогодний палый лист, бумажку с неожиданно яркой акцизной маркой и протянул коньяк соседу. — Жаль, этикетка сгнила. Французский, поди?

— Да и хрен с ней, с этикеткой. — Командир надолго приложился к сосуду и вернул обратно. — Двадцать лет выдержки! Любая бормотуха нектаром райским станет.

— Да уж не двадцать. Почитай, все двадцать пять будет…

— Эх, Серый, время-то как летит.

— И не говори, Коля…

Хлебнули еще. Коньяк шел хорошо: разливался сладким огнем по глотке, грел утробу. В мире потеплело, и на душе стало вроде полегче. Хороший тут был торговый центр раньше. Удобный, недорогой. С женой и ребятишками приедешь, она — шмотки смотреть, а ты — детей в игрушки, а по дороге баночку пива прихватишь, и…

— Берегись! — истошно заорал кто-то.

Сверху, со сгнивших потолочных перекрытий на Балагура рухнула стокилограммовая туша. Невиданный хищник отсиделся в укрытии, дождался, пока остальные бойцы разбредутся по углам, выбрал себе цель и атаковал.

Балагур, смятый, отлетел за ящики, как сбитая кегля. Но чудовищу был нужен не он.

Оглушив его, хищник метнулся к Бате, опрокинул того наземь одним броском, прижал к горелому ламинату и ощерился. Командир не успел даже понять, что произошло. Морда, состоящая сплошь из клыков, возникла прямо перед ним. Стекла противогаза запотели снаружи от жаркого дыхания твари. Батя не мог даже пошевелиться… Чего ждешь, приканчивай!

— Держись, Коля! — тяжело ворочался под рухнувшим на него со стеллажа барахлом Балагур, судорожно пытаясь передернуть заклинивший не ко времени затвор автомата. — Сейчас я эту с-с-с…

Не успеет. Не успеет! Пить ему этот проклятый коньяк двадцатилетней выдержки у командира на поминках…

И вдруг тварь резко дернулась. Глаза, пылавшие яростью, разом потухли, будто лампочку в них вывернули. И хлынуло сверху темное и горячее — прямо Бате на лицо, на окуляры противогаза, на голую шею.

Хищник напрягся — конвульсия, — потом потяжелел, обмяк и прижался к Николаю всей своей огромной тушей. Умер.

Командир закрыл глаза. Ангел-хранитель уберег. Взял под крыло. Еще не время, значит. Еще не время.

Батя выдохнул и ужом вывернулся из-под трупа. Первым делом нахлобучил свой опрометчиво снятый шлем. Пусть в следующий раз кевлар погрызут, суки.

Ангел-хранитель все еще стоял рядом, чертыхаясь и стараясь выдернуть из размозженной башки мертвой твари погнутую арматурину. Хорошая реакция. Балагур не успел, а этот оказался тут как тут.