Михаил Клименко - Иной цвет

• Название: Иной цвет
• Автор: Михаил Клименко
• Жанр: Научная Фантастика

---

- Скажите же о Ниготкове самое главное! попросил я.- Говорите!

- Не могу...-с трудом разжал он губы.- Язык не поворачивается. Я с ними порвал - и довольно этого... Они тогда мне...

Он действительно боялся меня. И только значительно позже стало известно, какое именно заблуждение руководило всем его не совсем понятным поведением.

В нем появился настороживший меня сливяносизый оттенок.

- Ну хорошо, Константин,..-внутренне с чем-то согласившись, прошептал он и тут же тоном, заключающим в себе все значения жизни и смерти, тихо, с сожалением воскликнул:-Какой там Константин!.. О, я знаю, кто вы!.. Почему вы видите в темноте? Никто не видит. А вы видите. Почему?

- Я потом вам все расскажу, Игорь Тимофеевич!

- Нет, слушать нечего... Ты - антихрист. Вот ты кто! Я знаю. Мы знаем... Вот как ты появился...

- Ахинея это, товарищ Словесный! Элементарная чепуха. Лучше сразу говорите о Ниготкове. Ну же!

- Только ради собственного спасения...-не открывая глаз, в странном волнении проговорил он и замолчал.

- Не хотите говорить-ну и-не говорите! Вам же хуже будет,- грубовато встряхнул я его за плечо.

- Да, да!.. Они сегодня...- медленным и основательным движением ладони стерев со лба липкий пот, забормотал Игорь Тимофеевич.-Они сегодня совершат... Они поедут за медом. На пасеку... И он с ними... Любит он сладкий мед!.. Нет, нет! -вдруг прошептал он и в знак отрицания замотал головой и вскинул над собой руки.-Нет! Что это я говорю?.. Нечего мне сказать... Ну что вам всем от меня надо?! Что? Уберите меня от него! Пусть уйдет и не мучает!

- Вы посмотрите-вот прилип!-с возмущением сказала надо мной какая-то женщина.-Человека сбили, а он привязался с разговорами!..

Осуждающе заговорили и другие.

Неожиданно голова Словесного повернулась набок. Казалось, он потерял сознание. Лежал с открытыми глазами и молчал.

Да, он хотел сказать еще что-то, но так и не решился. Будучи по натуре двойственным, Игорь Словесный, очевидно, часто так поступал в критических ситуациях. Получалось, что он как бы что-то и сказал мне, тем самым вроде бы сняв с себя половину вины, и в то же время как бы ничего определенного мне не сообщил и тем самым снимал с себя ответственность за мои выводы.

После короткого молчания я просил Словесного:

- Скажите, где эта пасека, Игорь Тимофеевич!..

Он лежал с закрытыми глазами и молчал. В его пепельно-сизом цвете появились песочные тона. Помоему, Словесный слышал меня.

Надо мной раздался отчетливый голос:

- Извините!

Я поднял голову. К нам склонялся высокий молодой милиционер.

- Вы медик, брат?-спросил он меня.

- Нет...

- А, тоже пострадавший... Прошу встать, если можете. Граждане, прошу всех отойти!..

- Скорая помощь! -громко сказал кто-то.

Я отошел в сторону.

Вдоль улицы, в который раз уж, порывом, сметая бумажки, подул ветер. В небе клубились предгрозовые тучи. Дождь мог пойти с минуты на минуту. Я отправился домой.

Еще недавно я мучился в догадках: какое преступление эти фиолетовые совершили-какое-нибудь бандитское нападение, поддельные деньги, грабеж, мошенничество?..

Теперь же, после слов Словесного, все как будто прояснялось: с какой-то пасеки могло быть совершено крупное хищение меда. Мед, мед... Все-таки была в этом "меде" какая-то фальшь!..

Мне бы надо было обо всем просто-напросто сообщить в милицию. Но я не очень-то торопился. По правде сказать, мне хотелось самому схватить Ниготкова за руку.

Короче говоря, с этого часа из-за ложных представлений и своей самонадеянности я начал совершать ошибки.

Из автомата позвонил Ларисе. Она была дома.

Мы договорились с ней встретиться в четыре часа у кинотеатра "Аленка".

Позвонил на фабрику Вадиму Мильчину, чтоб и он принял участие в поимке Ниготкова. Но ведь была суббота! Я помчался к Вадиму домой. Дома его не было. Оставил записку и с одного края города помчался на другой, к кинотеатру "Аленка".

Я ждал Ларису на скамейке. Она что-то не приходила. Напротив меня останавливались и катили дальше трамваи. Вдруг на остановке среди ровной и спокойной цветовой гаммы пассажиров появилось яркое пятно. С передней площадки прицепного вагона среди прочих пассажиров сошел мужчина в широченных, наверное, чесучовых одеждах, в соломенной шляпе. Он был фиолетового цвета!

Я быстро подошел к нему и резко спросил:

- Извините, ваша совесть чиста?

- Нет,- ничуть не удивившись вопросу, коротко. сказал он, придерживая от порывов ветра свою шляпу.- Не чиста. Это точно.

- Почему? Можете сказать?

-- Вот как!..-попытался он сдвинуть на затылок свою соломенную шляпу.Первый раз в жизни-и попался. Извините, товарищ контролер! Вот первый раз надел новый костюм-и оказался без копейки. Забыл взять деньги и пока по карманам искал, "зайцем" две остановки проехал. Вот и решил до третьей, хоть и тяжеловато, пешком дойти. А как вы догадались?

- По выражению...

- Извините, а где это вас так... побили? И как можно: по лицу?..-с болью в голосе проговорил он.

- На службе... В бункер упал,- промямлил я.

- Надо бы поосторожней,-сморщился он.- Так нельзя!

- Извините...-сказал я.

- Да что уж вы! Всего доброго.

Я вернулся к скамейке и сел, склонившись к коленям. Мне было стыдно как-то, очень неприятно.

Ветер все усиливался. Дул порывами. Серые тучи разлетались. Солнце то пряталось, то выходило из-за туч, все освещая.

Сияя золотисто-лимонным пламенем, пришла подгоняемая ветром Лариса.

- Здравствуй, опечаленный адмирал!-с веселыми искорками в голосе, насмешливо проговорила она.- Скажи, будет ли буря?

- Привет,-склоняясь еще ниже, ответил я.- Буря будет обязательно.

Она села рядом со мной.

- Ну, что загоревал? Корабли разметало по морю? А?..

Наверно, только что читала книгу. Она постоянно играла какую-нибудь роль-или тех героинь, о которых только что вычитала в книжке, или копировала знакомых женщин.

- Ну, наплакался?

Я выпрямился, откинулся к спинке скамейки.

- Ой, ужас! Побит?.. Синяки... И какие это дети отколошматили тебя?

- Дети?..-вдруг вспылил я и, не задумываясь, сказал:-Лариса, твой дядя Ниготков, очевидно, вор!

- Очевидно?..-сердито спросила она.-А для нас это не очевидно! И с чего ты это взял? Я запрещаю тебе так говорить о нем!

- Ниготков ворует мед! Лариса, а вашей семье Демид Велимирович мед приносил?

- Да, приносил! И я его ела. Ворованное такое сладкое! - съязвила она.

- Когда приносил?

- В прошлом году! Все?

- Мед был ворованный...

- Какой ужас... Значит, мы опозорены? Ах, Костя, что мы должны сделать? Я сейчас же пойду и все расскажу маме.

- Сколько он вам меду привозил?

- Две банки. Но ведь мы же не знали, что он его украл!

- Банки большие были?

- Да,-кивнула она.-Трехлитровые.

- Ну, это ерунда!..

- Правда, Костя?-улыбнулась она.

- Конечно. Вот сегодня они хотят похитить с пасеки побольше... Может, несколько тонн.

- Какой кошмар! И это Демид Велимирович!.. А нам сказал, что мед от бабки Анисьи, от его матери.

- А где она живет?

- В деревне Подлунной. Это километрах в трехчетырех от станции Остинки...

- Остинка?!. А, знакомая станция!-почти что злорадно воскликнул я.-Все складывается как нельзя лучше. Вот оно что, оказывается!.. Вот оно что!

- Там и пасека есть,-продолжала Лариса. - Подлунная на этом берегу, а пасека на другом...

Я достал сигареты, закурил.

- Ты бы лучше не курил!-после молчания сказала Лариса.

- Почему?

- Ну, потому что не умеешь.

- Ты знаешь,-сказал я,-хочу я Ниготкова сам за руки схватить. А то все думают, я к нему придираюсь... Это ведь его друзья так меня разукрасили.

- Ах, вот оно что! - она кулачком стукнула себя по колену.-Ну, Ниготков!..

- Лариса, поедем в эту самую Подлунную. Сейчас же,- решительно сказал я, поднимаясь со скамьи.

- Зачем это?.. Да и поздно ведь, Костя.

- Ерунда! До Остинки на электричке-полчаса. Поезжай сейчас же домой. Возьми какую-нибудь пустую банку с авоськой. Поедем в гости к бабушке Анисье. Вроде бы за медом. Может быть, вначале ты одна к ней зайдешь. Там увидим... Посмотрим, что там делается.

- Еще и вор! - возмущалась Лариса.- Посмотрю, какие у них будут лица!.. Костя, а может быть, завтра утром нам поехать?

- Все произойдет сегодня...

Мы договорились с Ларисой встретиться в скверике у кинотеатра.

Я посадил ее на трамвай, а сам пошел в гастроном. Купил сыру и конфет. Из магазина направился к кинотеатру.

Лариса меня уже дожидалась. Рядом с ней на скамейке, завязанная в авоське, стояла стеклянная трехлитровая банка.

-Дома никого нет,-вздохнула она.-Дядю Демида мне просто противно видеть, но я поеду с тобой. Оставила записку, что поехала с тобой, Костя... Что до заката вернусь.

- Лариса! Кто тебя просил с этой запиской!.. Только сорвешь мне операцию...

Минут через пятнадцать мы на такси домчались до вокзала. Четко, ритмично под нами застучали колеса электрички.