Фэнни Флэгг - Добро пожаловать в мир, Малышка!

• Название: Добро пожаловать в мир, Малышка!
• Автор: Фэнни Флэгг
• Жанр: Современная проза
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-86471-500-0

Жила-была в крошечном уютном городке Элмвуд-Спрингс маленькая очаровательная девочка, которую все звали Малышка. Но однажды Малышке вместе с мамой пришлось срочно уехать из города, и причины их бегства так и остались неизвестны. Спустя почти тридцать лет красавица и умница Дена делает стремительную карьеру на телевидении, еще немного — и она станет женским лицом всего американского ТВ. Блестящая карьера, оглушительный успех, однако трагические тайны прошлого по-прежнему не дают покоя испуганной девочке по прозвищу Малышка.

«Добро пожаловать в мир, Малышка!» — самый известный и самый любимый читателями роман Фэнни Флэгг. Его успех превзошел даже успех знаменитых «Жареных зеленых помидоров». В Америке его назвали лучшей книгой года, и именно роман «Добро пожаловать в мир, Малышка!» упрочил репутацию Фэнни Флэгг как продолжательницы традиций классической американской литературы.

---

— Ха! Да едва у кого-то из мальчишек возникал ко мне интерес, ты проходила мимо, и они мчались за тобой высунув язык, а про меня забывали напрочь. Эрла Пула я заполучила только благодаря тому, что он слеп как крот.

— Не говори глупостей. Эрл тебя обожал.

— Ага, а Уэйна Комера забыла? Когда он тебя увидел, он бросил меня, как горячую картошку, и помчался за тобой. Разбил мне сердце.

— Боже правый, Сьюки, да этот Уэйн никогда тебе не нравился. Он же был отвратный идиот!

— Сейчас-то я это понимаю. Кстати, раз уж об этом зашла речь, ты с кем-то встречаешься?

— Да. Вроде бы…

У Сьюки загорелись глаза:

— Я его знаю?

— Нет, вряд ли.

— Жалко. Я надеялась, у тебя умопомрачительный роман с какой-нибудь кинозвездой. Ну ты хотя бы влюблена?

— Слава богу, нет.

Сьюки удивилась:

— Ты что, не хочешь влюбиться?

— Ну, это мы проходили… Кошмар какой-то. Нет уж, хватит. Лучше пусть меня любят, чем я. Добейся меня — вот мой девиз.

— Слушай, Дена, а помнишь, как в колледже я по уши втрескалась в Тони Кертиса, а ты в этого писателя, как его… Теннеси Уильямса? У тебя над кроватью висела его фотография.

— Точно, господи, надо же… Как ты все помнишь? Я почти забыла.

— Да как я могла забыть! Ты же потащила меня к черту на рога, до самого Сант-Луиса, в штат Миссури, в паломничество, чтобы увидеть какую-то несчастную обувную фабрику, на которой он работал. Ты рыдала там, будто прикоснулась к святыне!

— Точно. Международная обувная компания…

— А потом мы на трамвае поехали к старой уродливой многоэтажке, где он когда-то жил.

— Господи, я все забыла.

У Сьюки был довольный вид.

— Ну вот, разве не приятно повспоминать прежние деньки? Теперь ты рада, что я приехала? А то ведь пыталась отвертеться. Теперь-то рада или нет?

— Да.

— Вечно мне приходится принуждать тебя к социальному общению. Если бы не я, ты никогда не вступила бы в «Каппа». Без меня ты и знать никого не желала, кроме этих экстравагантных актеров из театра, смахивающих на гомиков. Разве не правда?

— Правда, наверное.

— Помнишь, какая ты была застенчивая? А я тебя силком вытолкнула в свет. На самом деле ты сейчас звезда исключительно благодаря мне. По крайней мере, так я всем говорю, так что не вздумай озвучивать другую версию.

— Договорились.

— Я, конечно, шучу, но, Дена, разве ты не рада, что период увлечения претенциозным искусством и театром уже позади?

— Я увлекалась претенциозным искусством? Что-то не припомню такого.

— Не помнишь? А как ходила в тот дурацкий кинотеатр, где показывали разные странные фильмы?

— В «Лирик»?

— Да. Ты заставила меня посмотреть старое идиотское кино про клоуна, которое шло даже без перевода, не по-английски.

— «Дети райка»? Это был французский.

— В общим, французский или не французский, неважно, но фильм идиотский. Ты таскала меня в самые безумные места, как куклу, и я тебе это позволяла. Мама говорила, что я слаба на голову, и, видимо, была права, но нам было весело, правда? Что ты отчебучивала — ужас, такая дурочка была. Помнишь, как нам влетело за то, что мы всю ночь ржали? Помнишь Джуди Хорн, у которой был гайморит? Она долбила нам в стену, чтобы мы заткнулись. Помнишь, на вечере выпускников «Каппа» ты притворилась шведской студенткой, прибывшей по обмену? Оделась как чучело и говорила с акцентом, это был просто улет.

— Шведской?

— Ну да! Боже мой, а греческая неделя и песня, которую ты написала для скетча «Каппы»!

Дена смотрела на нее в недоумении.

— Да ты помнишь! Ты заставила нас засунуть воздушные шары под свитер, и мы пели «Благодарность молочным железам». Мы были такие глупые и такие счастливые! И ржали с утра до ночи.

— Правда? Я помню, что мы иногда веселились, но чтобы все время были счастливые, такого не помню.

— Ты была! Ничто не могло испортить тебе настроения. Всегда ходила с крыльями за спиной.

— Правда?

— Да.

— Хм. Ты уверена?

— Конечно, я же твоя соседка по комнате. Небось должна знать.

— Странно. Я помню, что в юности была несчастлива, вроде бы.

— Да нет же! Была немного мрачноватая, и только. Я считала, что это от всех этих жутких драм, в которых ты играла главные роли. Ты торчала в этом театре ночи напролет, и мне приходилось спускаться и открывать тебе дверь черного хода. Ты столько времени там проводила, что все решили, будто у тебя тайная любовь, а кто он, ты не говоришь. И однажды ночью — неужели не помнишь? — мы с Мици Макгрюдер — кстати, она наконец вышла замуж — прокрались в театр и увидели, как ты в два часа ночи репетируешь на сцене в полном одиночестве. Ты пела, смеялась, танцевала. Это было безумие, выходило за все рамки. Что ты там вытворяла?

Дена пожала плечами:

— Бог его знает. Наверное, репетировала что-то. Что я, помню, что ли.

— В общем, как бы там ни было, а результат налицо. Видишь, ты у нас звезда. А теперь расскажи, с кем ты встречалась.

— В смысле?

— С кем из звезд? Знакома с Тони Кертисом?

— Нет.

Сьюки была явно разочарована.

— А чего же ты у него интервью не возьмешь? Наверняка все с удовольствием смотрели бы. Ты меня слушай, Дена, я ведь — глас народа.

Тут подошла грузная официантка, встала у стола, долго разглядывала Дену, потом спросила, как ее зовут.

— Простите, что? — Дена подняла на нее глаза.

— Как вас зовут? Говорят, вы типа знаменитость.

Сьюки с радостью пояснила:

— Это Дена Нордстром, вы видели ее по телевизору.

Официантка, не имевшая представления, кто такая Дена, тут же сказала:

— А можно тогда у вас автограф?

Сьюки, ставшая к этому моменту бывалым профи, ответила:

— Конечно, можно. У вас есть карандаш и листок бумаги?

Официантка протянула Дене чековый блокнот:

— Вот, взади тут напишите. Для Билли.

Потом Билли обернулась и заорала:

— Тельма, поди сюда, возьми у ней автограф! И Дуэйна с кухни зови! — И спросила у Сьюки: — Можно для Дуэйна еще один?

Сьюки спросила:

— Дена, для Дуэйна еще подпишешь? — Потом обратилась к официантке: — А кто у нас Дуэйн?

— Повар.

— Это повар, Дена, ты ведь не возражаешь, нет?

Дена подписала блокнот другой официантки.

— Хорошо, но скажите ему, пусть поторопится.

Билли сунула ей клочок бумаги:

— А вот, черкните тута. Он щас занят. Я ему передам.

Дена подписала бумажку.

— Спасибо.

Сьюки сияла.

— Дена, я всегда знала, что ты прославишься, а теперь чувствую себя гордой, как мамаша. Я же тебе постоянно об этом талдычила, правда?

— Неужели?

— Ну да, ты что ж, совсем ничего не помнишь? — Сьюки поглядела на нее с сожалением. — Дена, ты не скучаешь по юности? Мне так не нравится быть взрослой. Конечно, я ни на что не променяла бы Эрла и моих девочек, но разве тебе не хотелось бы вернуться в прежние времена, ни о чем не беспокоиться, делать глупости и бегать на свидания?

Дена глянула на часы и удивилась, что уже так поздно.

— Черт, Сьюки, мне надо бежать.

Сьюки взвыла:

— О нет! Мы еще даже не начали. Только к интересному подобрались.

— Мы скоро опять увидимся. Обещаю.

Вдруг Сьюки запаниковала:

— Стой! Чуть не забыла! Я же должна сфотографировать нас для газеты «Каппа кей». — Она нырнула в сумку и выудила фотоаппарат. — Это секунды не займет. Сейчас позову официантку Билли, она щелкнет.

Проводив Дену до лимузина, Сьюки обняла ее на прощанье.

— Пообещай… Пообещай, что если когда-нибудь снова окажешься к югу от линии Мейсона — Диксона,[18] то позвонишь. А иначе сама узнаю, припрусь и устрою тебе скандал.

Дена засмеялась:

— Обещаю.

— Да, и еще, если когда-нибудь встретишь Тони Кертиса, скажи ему, что у него есть преданная фанатка в Сельме, штат Алабама.

— Скажу.

Когда она уже отъезжала, Сьюки помахала рукой и крикнула:

— Люблю тебя!

В самолете Дена заказала «Кровавую Мэри» и задумалась о той девочке, которую описала Сьюки. Неужели это она и есть? Неужели Сьюки так в ней ошибалась? Девочка, которую она, как ей казалось, помнила, была грустная, заторможенная, много плакала, часами сидела, глядя на сверкание солнца в листве, и чего-то сильно, до боли, хотела. Но чего она хотела и куда это желание делось, Дена не знала. Дело в том, что она едва помнила ту девочку.

Она заказала еще одну «Кровавую Мэри» и проспала до самого Нью-Йорка.

Огни города

Нью-Йорк

Декабрь 1951

Когда Дене было семь лет, ее мама получила работу в «Бергдорфе»[19] в Нью-Йорке и отослала дочь в школу-пансион в Коннектикут. Дена ненавидела слоняться по длинным, темным, пустым коридорам и ждать, когда приедет мама. Через пару месяцев настоятельница написала маме, что Дена плохо сходится с другими детьми.