Петр Сицилийский - Полезная история

• Название: Полезная история
• Автор: Петр Сицилийский
• Жанр: Европейская старинная литература

Текст воспроизведен по изданию: Бартикян Рач Микаелович, Петр Сицилийский и его «История павликиан» / Византийский временник т. 18 М. 1961  [Пер., публикация и примеч.].  C. 323–358

История Петра Сицилийского дошла до нас только в одной рукописи X в.

Полезная история Петра Сицилийского — осуждение и опровержение ереси манихеев, называемых также павликианами, начертанная для архиепископа Болгарии.

---

В начале своего «Повествования» (источником этой части его является краткая версия Петра Игумена) Фотий упоминает город Самосата и локализует его в Сирии (πόλις έστι της Συρίας). Во второй части «Повествования», источником которой является «Полезная история», город этот локализуется, как у Петра Сицилийского, в Армении. Это противоречие повторяется в «Повествовании» и в рассказе о пленном диаконе, возвращающемся из Сирии на свою родину. Первый павликианский ересиарх Константин-Сильван жил в городе Σαμόσατον της Αρμενίαςln[10]. Пленный диакон, возвращаясь из Сирии, останавливается у Константина-Сильвана. По Фотию, получается, что диакон, оставив Сирию, приходит в сирийский же город Σαμόσατον.

Петр Сицилийский пишет, что персидский царь повелел содрать кожу с Мани и повесить ее, как мешок, перед воротами (έκδαρηναι τόν Μάνην. . . προστάξας. . . τό δέρμα θυλάκου δίκην προ των πυλών άνηρτήθη). В источнике Петра Сицилийского, в книге Епифания Кипрского, · говорится, что кожа Мани была набита соломой (άχυρων), это слово Петром Сицилийским было пропущено. Фотий, желая дать подробности, из одного слова Петра θύλαξ делает неправильный вывод и пишет, что кожа Мани была якобы наполнена воздухом (πνεύματος). Это убедительно показывает, что у Фотия под рукой не было труда Епифания.

Изменение Фотием формы предложений и слов Петра Сицилийского также приводит иногда к искажению текста.

После убийства кинохоритами и астатами Неокесарийского епископа Фомы и экзарха Паракондакеса, астаты во главе с Сергием бегут в Мелитену, эмиром которой тогда был Монохерарес (ούτως -προσέφαγον οί «Αστατοι έν Μελιτηνη, άμηρας δέ vote των έκεΐσε δντων 2αραχ.ηνίδν υπήρχες Μονοχεράρης). Так у Петра Сицилийского. У Фотия же пересказ этого предложения выглядит так: παραγίνονται δέ έν Μελιτινη πόλει της δευτέρας Αρμενίας, πολιτείαν οδσαν νότε των μισοχρίστων Σαρακηνών, ής και άμηρας ήρχεν δν έπεκάλουν Μονοχεράριν. Перестановка Фотием слова τότε совершенно искажает смысл предложения. У Петра Сицилийского оно относится к эмиру: тогда (во время этого побега) эмиром Мелитены был Монохерарес, а у Фотия слово τότε относится к городу (тогда Мелитена находилась под арабами).

На основании этого А. Грегуар сделал вывод, что „Полезная история“ Петра Сицилийского была перефразирована, когда город Мелитена находился не под арабским, а под византийским владычеством, и так как известно, что этот город перешел в руки византийцев в 932 г., то следовательно, „Повествование“ написано после указанного времени и, естественно, не Фотием[11].

У Петра Сицилийского черным по белому написано, что Сергий βονεστήσατο τήν νυν περιονσαν άποστασίάν, т. е., что Сергий подготовил или был причиной ныне существующего восстания. О том же самом Петр пишет и в начале своей „Истории“, он обещает рассказать о том, как и через кого ересь павликиан превратилась в это восстание (έπί ναύίην ήλασε μανιωδώς τήν άποστασίάν). Слова έπ'ι ταότην равноценны с τήν vüv περιοϋσαν, в обоих предложениях имеется в виду вооруженное восстание павликиан во главе с Хрисохиром, современное автору „Полезной истории“.

Фотий, перефразируя эту часть истории Петра Сицилийского, пишет, что со времени Сергия и до настоящего времени ή νδν έπιχωριάζουσα ασέβεια της εκείνου (т. е. Сергия.—Р. Б.) ήρτηται διδασκαλίας. Здесь мы встречаемся с очень интересным и важным фактом. Слово αποστασία („восстание“) Петра Сицилийского Фотий заменяет словом ασέβεια („нечестие“). Из этого можно сделать весьма важный вывод, а именно что Петр Сицилийский писал в то время, когда восстание Хрисохира еще не было подавлено, а Фотий — после подавления его. Но, если Фотий писал после Петра Сицилийского, то почему он умалчивает о гибели Тефрики, об окончательном подавлении павликианского восстания? Почему Фотий не хотел завершить свой труд? А. Грегуар это объясняет „ленью“ компилятора X в.[12] Однако Фотию, писавшему столь обширную историю павликиан, не трудно было добавить еще одно предложение о поражении ненавистных ему еретиков. Молчание автора „Повествования“ можно объяснить лишь тем, что оно действительно принадлежит перу патриарха Фотия. Во всем „Повествовании“ мы нигде ни разу не встречаемся с упоминанием имени императора Василия I, которое так часто с бесчисленными льстивыми похвалами упоминается в источнике Фотия, в „Полезной истории“ Петра Сицилийского. Это свидетельствует о враждебном отношении автора „Повествования“ к Василию. Рассказ о гибели Тефрики, о подавлении восстания еретиков потребовал бы упоминания,  а тем самым и прославления подавившего восстание Василия I. Фотий никогда не сделал бы этого, так как Василий был его личным врагом, -удалившим его с патриаршего престола и выславшим его в Армению.

Итак, анализ „Повествования ο вторичном произрастании манихеев“ Фотия и „Полезной истории“ Петра Сицилийского, сопоставление этих двух источников привели нас к убеждению, что первоисточником является „История“ Петра Сицилийского и что „Повествование“ Фотия для своих XI—XXVIII глав другого источника, кроме этой „Историй“, не имеет.

„Полезная история“ Петра Сицилийского разделена издателями на 43 главы, из которых не все представляют одинаковый интерес для изучения истории павликиан. С самого начала (гл. I) Петр Сицилийский стремится убедить читателя, что между ересью манихеев и павликиан не существует какого-либо различия, что ересь павликиан в действительности — та же манихейская ересь. Петр Сицилийский указывает на причину, побудившую его изложить историю павликиан, предназначенную для болгарского архиепископа (гл. II). Это, по его словам, опасность отправки миссионеров из Тефрики в Болгарию для распространения павли-кианской доктрины. В специальном предисловии к своей книге,- написанном для болгарского патриарха (гл. III—IV), автор „Полезной истории“ знакомит адресата с методами,-к которым прибегают павликиане для распространения своих догматов, и учит болгарское духовенство, как бороться против подобной опасности. С пятой главы начинается основная часть труда Петра Сицилийского, которая озаглавлена им „История“. Однако ле все содержание этой „Истории“ касается павликиан. Главы V—VIII, по содержанию сугубо богословские, посвящены защите православных догматов. В девятой главе говорится о тем, что павликиане исповедуют свои догматы тайно. Еретики считают, что следуют изречениям евангелия и апостола Павла. Десятая глава в сжатой форме излагает шесть „заблуждений“ павликиан; автор осуждает в ней богословский дуализм павликиан, защищает богоматерь, таинств» причастия, образ креста, книги ветхого завета и ветхозаветных пророков, а также священнослужителей церкви. Эта глава представляет интерес для изучения религиозной идеологии павликиан. В главах XI—XX Петр Сицилийский, стремясь показать, что ересь павликиан тождествена манихейской ереси, рассказывает о Мани и о манихеях на основании сочинений писателей IV и V веков. Так, он дословно переписывает VI катехизис Кирилла Иерусалимского, пользуется формулами отречения от манихейcтва, упоминает Церковную историю Сократа Схоластика и частично цитирует книгу о ересях Епифания Кипрского. Настоящая же история павликиан начинается с XXI главы. Главы XXI—XLIII содержат наиболее ценный материал для изучения истории павликианского движения, которая излагается более или менее подробно от времени возникновения движения (середина VII в.) вплоть до конца 60-х годов IX в. Здесь же -говорится, правда, кратко, о взаимоотношениях павликиан с империей и с халифатом в указанный период.

Ценность «Полезной истории» состоит, во-первых, в том, что в ней нашли отражение собственные наблюдения ее автора — Петра Сицилийского. Он не только имел личные контакты с еретиками, но и сам жил в центре еретиков — в Тефрике в течение целых девяти месяцев. Более того, он имел связи с «православными» жителями Тефрики, которые, будучи хорошо знакомы с еретиками, подробно и основательно рассказывали ему о павликианах. Во-вторых, ценность труда Петра Сицилийского— в том, что он, помимо личных наблюдений, пользовался письменными трудами различного характера, Происходящими из среды еретиков. Следует подчеркнуть, что до нас не дошло ни одно произведение, написанное еретиками-павликианами. Все, что мы Имеем, это произведения противников павликиан, исполненных лютой ненависти к последним. И только лишь в «Полезной истории» мы встречаемся с теми отрывками еретической литературы, которые, попав в труд православного писателя, были спасены таким образом от костра. Петр Сицилийский знакомит нас с образцами эпистолярной литературы павликиан. Он приводит некоторые выдержки из посланий ересиарха Сергия павлйкйанам Колонии, некоему Льву Монтанисту, а также, по всей вероятности, византийским властям. Послания эти были написаны по образцу посланий апостола Павла.