Хэммонд Иннес - Белый юг

• Название: Белый юг
• Автор: Хэммонд Иннес
• Издательство: Журнал "Вокруг света"
• Жанр: Морские приключения
• Год: 1977

Китобойная плавучая база «Южный Крест» погибает в сжимающихся тисках льдов Антарктики, и 500 человек вынуждены смотреть в лицо смерти. Казалось бы, потеряны все надежды на спасение, когда спасательные суда, вынуждены вернуться на базу. Но, перед тем как китобойные станции на Южной Георгии будут закрыты на зиму, две спасательные шлюпки войдут в порт…

Рисунки Б. Доля

---

— Бланд? — спросила Герда.

Я кивнул. Так, значит, я и впрямь слышал голоса той ночью, когда поднялась метель. Это было невероятно. Мы в течение трех дней стояли лагерем в каких-то ста ярдах от Бланда и не знали об этом.

— До них, наверное, час ходу, не больше, — сказал я.

— Что будет, когда мы их догоним?

— Не знаю, думаю, это не так уж важно,

— Может, нам лучше сойти с их следа? — предложила Герда.

Я покачал головой.

— Они держат путь примерно в том направлении, которое нам нужно. А по их следу легче идти.

Итак, мы продолжали двигаться. Кальстад и я тянули сани, а Герда с трудом поспевала за нами на лыжах. За два-три часа мы значительно продвинулись вперед. Но примерно в полдень появилось солнце. Снег начал таять, и идти стало труднее: ботинки проваливались сквозь наст.

Я объявил привал.

Опустилась темнота. В ясной морозной ночи зажглись звезды. Было ужасно холодно, и никому из нас не спалось. Герда страдала от приступов боли в животе, а Кальстад жаловался, что от мороза немеют ноги, так как его порванные льдом ботинки пропускали воду.

Наступило холодное и безрадостное утро следующего дня: низко висели облака, а с юга дул резкий ветер. Мы снялись с лагеря позже, чем всегда. У Герды не было ни сил, ни желания двигаться. Кроме того, она забыла положить свои ботинки в спальный мешок, и они насквозь промерзли. Пришлось размягчать кожу над примусом. Когда мы наконец тронулись, то пошли довольно быстро по ледяной корке. Впереди упрямой змейкой бежал след саней Бланда, петляя в заснеженных холмах взбитого айсбергами пака.

— Скоро, кажется, мы подойдем к их лагерю, да?

Кальстад был прав. Холмы постепенно сглаживались, и перед нами легла почти плоская мертвая равнина. На ней мы увидели прямые, словно вычерченные, по линейке, следы полозьев.

— Вон их лагерь! — крикнул Кальстад. — Вижу людей.

Я прищурился, напрягая зрение, но мешала боль в глазах.

— Твои глаза, Кальстад, получше моих. Что там делается? Они разбивают лагерь?

— Не знаю, — отвечал он чуть озадаченно. — Но их там только двое.

— Только двое? — удивился я.

Издали донесся оклик по-норвежски, а вскоре уже я различал две машущие фигуры.

— Это Ваксдаль и Келлер, — тяжело дыша, сказал Кальстад.

Они приветливо размахивали руками, но ярдах в ста вдруг остановились. Измученные, запыхавшиеся, мы подтащили к ним сани. Они и не шелохнулись, чтобы помочь, а только стояли, молча тараща глаза.

— Где Бланд? — еле дыша, проговорил я.

— Бланд? — Глаза Ваксдаля в запавших глазницах внезапно сверкнули огнем. — Он ушел вперед. Мы думали, что вы спасательная партия и напали на наши следы. Как у вас с едой?

— Пусто. Несколько кусков сахару да один-два сухаря.

Обессиленный, я присел на сани.

— Что вы там говорили насчет Бланда?

— Он ушел. — В голосе Ваксдаля слышался гнев. — Вы правы, херр каптейн. Вы совершенно правы, а мы с Келлером два дурака. Он нас оставил и ушел. Мы было пустились за ним вслед, но он взял наши ботинки. Моя винтовка исчезла, но у Келлера она была под одеялом. Он пытался стрелять, но Бланд уже ушел слишком далеко. У нас не осталось продуктов, без ботинок мы не можем идти. Этот мерзавец оставил нас умирать.

Этого следовало ожидать. Он их использовал как вьючных мулов, а когда появился шанс выйти к чистой воде и спастись, бросил.

— Сколько у него еды? — спросил я у Ваксдаля.

— На одного человека дня на три-четыре.

— Ладно, — сказал я. — Кальстад, разбивай лагерь.

Лыжи — вот на что была надежда. Я повернулся, чтобы поговорить с Гердой. Но рядом ее не оказалось. Она лежала в снегу в нескольких сотнях ярдов от нас. Мы с Кальстадом освободили сани от поклажи и двинулись за ней. Я даже не представлял, насколько мы были измождены, пока не пошел за Гердой. Идти-то было всего ничего, да еще с пустыми санями, но нам эти ярды казались милями. Съежившаяся Герда лежала, уткнувшись лицом в снег.

Она была жива. Я это понял, заметив, что у ее ноздрей подтаял снег.

Мы взвалили ее на сани. Мне казалось, что нам никогда не добраться до того места, где была сгружена поклажа. Возможно, мы бы так и не довезли Герду, если бы Ваксдаль и Келлер не пришли на помощь.

Мы поставили палатку, вскипятили воды. К Герде медленно возвращалось сознание. Желудок ее не принял подслащенной горячей воды, но мне удалось влить ей в горло несколько капель драгоценного бренди. Когда к ней вернулась речь, она все повторяла:

— Вы теперь должны оставить меня. Вы должны идти дальше.

Она повторяла это с такой настойчивостью, что довела себя до изнеможения. Чтобы заставить ее замолчать, я принялся рассказывать, как Бланд бросил своих спутников и удрал, прихватив все их припасы.

— Кто-то один из вас должен идти вперед, — слабо прошептала она. — Взять лыжи и идти. Нельзя, чтобы Бланд выбрался в одиночку. Там, на айсберге, ждут люди.

— Не беспокойся, один из нас пойдет, — ответил я.

Она умолкла и заснула. Кальстад потянул меня за руку.

— Я так думаю, что душа ее уже не жилица в теле, — прошептал он,

Я почувствовал, как на глаза наворачиваются слезы. Уж мне-то было известно, какие страшные усилия прилагала Герда, чтобы поспевать за нами, но все же у нее находились еще силы думать о нас и об оставленных на айсберге. Кто-то из четверых мужчин должен догнать Бланда. Я сразу же подумал о Ваксдале: он был крепче всех. И теперь, когда он знал, кто такой Бланд, ему можно доверять. За Бландом нужно гнаться на лыжах, но у Ваксдаля и Келлера не было обуви. Ботинки Кальстада и мои были им малы. Выбор падал на меня или на Кальстада, но последний был обморожен. Ничего не поделаешь, приходилось идти самому. Я упаковал рюкзак и перед уходом зашел в палатку. Не знаю, спала ли Герда или была без сознания, но она лежала совсем тихо, с закрытыми глазами. Я наклонился и поцеловал ее. Она чуть пошевелилась.

Я вышел из палатки, Кальстад помог мне закрепить лыжи.

— Желаю удачи, херр каптейн, — сказал он.

Я сжал ему руку. Ваксдаль с Келлером мрачно молчали.

— Теперь ты за старшего, Кальстад, — сказал я. — Присмотри за Гердой Петерсен.

Удивительно, насколько было легче и быстрее передвигаться на лыжах. Они скользили с хрустящим свистом, утомляла только постоянная работа палками.

Бланд, по моим подсчетам, опережал меня на три часа. Я покинул лагерь вскоре после полудня. Если предположить, что смогу двигаться вдвое быстрее человека, тянущего сани, тогда я поравняюсь с ним часа в три дня. Но если до наступления темноты не овладею палаткой Бланда, мне не дожить до следующего дня.

Небо впереди было темным, словно надвигалась ночь. По контрасту с ним низкое облако позади меня казалось ослепительно белым. На пути стали попадаться трещины. Бесчисленные проломы заполнял забившийся в них снег, и мне было слышно, как он сыпался под лыжами. Затем я оказался в местности, полной открытых широких трещин. Санный след стал петлять, избегая их, а в одном месте, где снег осыпался в расщелину, Бланд, видимо, перетаскивал сани.

В два часа дня впервые за несколько недель я увидел чистую воду. Впрочем, чистой ее можно было считать лишь условно, скорее она походила на густую ледяную кашу. Однако все это говорило о том, что мы приблизились к кромке пакового льда. Появился крохотный лучик надежды.

Я не слишком ошибся в расчетах, ибо чуть позже трех заметил впереди себя маленькую черную точку у небольшого айсберга. Многочисленные трещины под ногами не давали возможности постоянно следить за Бландом, и, когда я снова поднял взгляд, айсберг был уже гораздо ближе, но Бланда не было. Возможно он скрылся за айсбергом. Или, может, увидел меня и теперь таится в засаде? Я сошел со следа и сделал крюк к северу от айсберга. И тут увидел его, в полумиле, не больше. Бланд двигался вдоль боковой стены айсберга. Нас разделял ровный, как белое полотно, снег.

Бланд почти уже дошел до конца айсберга, когда наконец заметил меня. Он остановился, и через мгновение ветер донес до меня его голос. Бланд кричал и размахивал палками: он, как и его спутники, принял меня за одного из спасателей.

Я перебросил из-за плеча винтовку, взвел курок и заскользил дальше, захлестнув петли обеих палок на одном запястье. Бланда это насторожило, он перестал кричать и стоял совершенно неподвижно, пристально следя за мной.

— Кто вы? — окликнул он меня.

— Крейг! — прокричал я в ответ.

Он юркнул под защиту, саней к винтовке, и тут же раздался выстрел. Бланд стрелял, лежа за санями. Я свернул и побежал, огибая его с запада и стремясь укрыться за айсбергом. Бланд успел сделать несколько выстрелов, но пули исчезали в пространстве, благо я был движущейся мишенью.

Вокруг айсберга громоздились фантастическими грудами льдины, но я упорно продвигался к последнему выступу. Добравшись до утеса, в котором зияли зеленые впадины, полные белых сосулек, точно гигантских зубов, я снова увидел сани Бланда. Сам он скрывался где-то под защитой нагромождений льда. Я медленно пополз вперед. Треснул выстрел, мне в лицо брызнули осколки льда. Я почувствовал, как из порезов течет кровь, и поднял винтовку. Теперь Бланд был виден: он выглядывал из-за колонны льда. Я уже приготовился выстрелить, как вдруг заметил, что сзади Бланда по снегу быстро движется крупное животное красно-бурого цвета с коричневыми пятнами. И хотя прежде я видел его только на картинках, но сразу узнал морского леопарда, самого опасного после касатки обитателя Антарктики.