Сергей Самаров - Цифровой шквал

• Название: Цифровой шквал
• Автор: Сергей Самаров
• Жанр: Боевик
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-43110-6

Активность американских спецслужб на территории Грузии продолжает нарастать. Теперь они задумали высокотехнологические эксперименты над людьми. Новейшая электронная «пушка» воздействует и на сознание людей, и на цифровые системы компьютеров, выводя их из строя. Экспериментальным полем определена Южная Осетия. Но американцам невдомек, что разработками в этой же области давно и небезуспешно занимается Россия – и тоже в Южной Осетии. А значит, столкновение интересов неизбежно. Американцы хитры и отлично подготовлены, они вот-вот нанесут неожиданный удар. Но российских специалистов прикрывает группа офицеров спецназа ГРУ…

---

– Делай.

Автобус медленно продвигался и временами сигналил, требуя, чтобы пешеходы уступили ему дорогу. Но они делали это лениво и неохотно, и потому у испытателей была возможность работать неторопливо.

– Перевожу на третье стекло.

– Делай.

Прицел на мониторе выглядел слегка зловеще и мог напугать постороннего наблюдателя, поскольку даже ребенку известно, что прицелы ставятся на оружие. Но в «Хаммере» не было посторонних наблюдателей, а сами испытатели знали, какого результата поможет им добиться этот прицел. Впрочем, они не смутились бы и иным результатом. Лишь бы он был...

Всего в автобусе с каждой стороны было по шесть боковых стекол. Прицел, управляемый двумя джойстиками Смита, поочередно переползал с одного на другое.

* * *

«Покинув автобус, непонятно чему улыбающиеся сунниты рассеялись в толпе шиитов и стали наблюдать за митингом. Выделить их по каким-то действиям было невозможно. Никаких попыток провокаций отмечено не было. В отсутствие провокаций другие суннитские боевики оставались в своих автобусах и в ситуацию не вмешивались. Однако убедительных доказательств действия бинауральных излучений не получено, поскольку у нас нет данных о реакции руководителей суннитской общины Басры на бездействие своих боевиков. Никаких официальных заявлений сделано не было, хотя традиционно сильные в Басре сунниты обычно всегда стараются тем или иным способом напомнить о себе. Исходя из этого, можно предположить отсутствие какой-то общей команды к действию или что-то другое, что заставило суннитов изменить свои намерения, хотя это тоже необязательно. Одновременно нельзя утверждать, что бинауральные волны не оказали своего действия, поскольку проследить полностью первоначальные настроения пассажиров автобуса с суннитами возможности не представлялось».

Так завершалась вводная часть отчета, которую руководитель проекта прочитал дважды, чувствуя, как упрямо, по крутой нарастающей линии, усиливается его раздражительность. Дальше в отчете шли таблицы и графики, которые предстояло сравнить.

Профессор Сибелиус откинулся на спинку кресла и вздохнул.

Это уже третьи полевые испытания нового генератора, и в третий раз данные, хотя и являются, может быть, положительными, не становятся доказательными. Подобное положение вещей, честно говоря, уже начинало раздражать. В принципе, профессор – вроде бы не без оснований – после изучения результатов лабораторных опытов надеялся на скорейший прорыв в теме. Но прорыва пока не получалось. До него считалось, что такое общеизвестное дело, как «цифровые наркотики», возможно вводить в мозг только посредством наушников. Сибелиус, умея мыслить альтернативно, посчитал, что мощные мембраны, каковыми могут являться, например, противоположные стекла салона автобуса, вполне в состоянии не только передать, но и усилить влияние. Но выкладки профессора после лабораторного успеха требовалось еще доказать опытным полевым путем, когда нет идеальных условий, нет специально подобранных помещений и испытанных мембран. И опытный путь после трехмесячного периода пока выглядел бездоказательным.

Подумалось, что не зря с утра испортилось настроение. Подобное притягивается подобным, как писал в своих знаменитых «Изумрудных скрижалях» Гермес Трисмегист. Профессор предчувствовал, что нынешний месячный отчет не будет отличаться от предыдущего и докладывать об успешном полевом испытании рано, хотя руководство такого доклада требует. Сибелиус даже кресло отодвинул от стола. После такой вводной части и таблицы сравнивать не хотелось. Но сделать это необходимо в любом случае. Хотя бы для того, чтобы проверить, не совершили ли где испытатели ошибки. Потому что именно ошибка могла бы стать причиной, по которой не удалось получить конкретные данные. От ошибок никто не застрахован, и видеть их – дело руководителя и генерального автора проекта.

И Сибелиус, повернувшись ко второму монитору, усилием воли включился в работу.

* * *

Внимательно и с чувством ответственности, всегда ему присущим, профессор проверил все параметры, но ошибки в работе испытателей не нашел. Диаграмма работы приборов ни разу не вышла за пределы допустимого диапазона, уровень звука полностью вписывался в определяемые величины. И даже количество децибел, исходивших от толпы на площади, было в пределах допустимой нормы. Настроение еще более ухудшилось. При подобном раскладе кто-то может сказать, что в своих расчетах сам Сибелиус был изначально неправ. Грамотные оппоненты у него были с самого начала работы над проектом, и они по-прежнему имеют право голоса, хотя решают все, конечно же, не ученые головы, а специалисты спецслужб, которым такая аппаратура крайне необходима. Обсуждение будет нелегким. И, разумеется, обязательно найдется человек, который именно так и скажет, что Сибелиус ошибался изначально, и никакая внешняя мембрана не в состоянии заменить наушники, следовательно, не стоит бросать деньги на ветер. Но на оппонентов Максимилиан привык не обращать внимания. Вообще, честно говоря, положение сложное, поскольку нет ни положительного, ни отрицательного результата. Для самого автора проекта – сложное. По крайней мере, если бы был отрицательный результат, уже все закончилось бы, а сейчас придется добиваться очередного лонгирования в финансировании проекта.

Возможность все разрешить единым, как говорится, ударом есть. Но использовать такой вариант профессору категорически запретили. Можно было бы подобрать иной диапазон инфразвуковой волны и вызвать у пассажиров того же, скажем, автобуса вместо благодушия приступ ярости. И пусть эти шииты с суннитами дерутся там, у себя на площади, пусть взрывают и расстреливают друг друга. Максимилиана Гая Сибелиуса это волновало бы меньше всего. Но у спецслужб была необходимость иметь приборы, вызывающие именно благодушие и эйфорию. Профессор был проницательным человеком и понимал, для чего нужен такой странный заказ. Естественно, это заказ не армейский. Благодушие противника желали бы видеть представители правительственного антитеррористического комитета и Федерального бюро расследований. В самом деле, с таким прибором будет гораздо проще добиться положительного результата в любом случае с захватом заложников. И потому эта тема считалась важной.

Но деятельность лаборатории Сибелиуса исключительно одним направлением не ограничивалась. Во второй теме, испытания по которой проходили на территории Афганистана, профессор Максимилиан Гай Сибелиус был только соавтором, хотя и осуществлял общее руководство, поскольку тема разрабатывалась в лаборатории, которую он возглавлял. Но главную работу здесь проводила группа программистов, сумевшая забраться в такие дебри своей науки, которые практически были неизвестны. Однако показывать собственную некомпетентность руководитель лаборатории не мог, чтобы не потерять право оставаться руководителем, и потому по мере сил старался вникнуть в работу, и никто не видел, какое количество литературы ему пришлось проштудировать дома вечерами и в кабинете с задвинутыми шторками. В результате Сибелиус многое стал понимать. Не хватало только таланта программиста, а это талант, видимо, особый, требующий алогичного мышления. Но с алогичным мышлением трудно было работать в других, классических областях науки, и потому профессор остановился на достигнутом малом собственном результате, предоставив программистам решать соответствующие задачи самостоятельно и только делая вид, что все понимает.

* * *

Все манипуляции с открытием разных окон на разных мониторах повторились. И опять прочтение началось с вводной части. Но здесь она была гораздо интереснее той, которую он читал ранее, хотя сами испытания были, несомненно и несравненно, более опасными по возможным последствиям. Но в иной обстановке проводить реальные испытания возможности пока не представлялось. Правда, сейчас капитан Уэйн готовит еще один полигон, и полигон интересный, и делает он это со свойственной бывшему офицеру ЦРУ хитростью. Профессор даже предполагал, что он не сам все это разрабатывает и просчитывает, а на него работает целый штат специальных сотрудников ЦРУ. Но это уже было вне компетенции руководителя проекта. Работают – и пусть работают... Главное, чтобы это шло на пользу делу.

В Афганистане же в испытательную группу входили не только гражданские, но и военные технические специалисты. Там без них обойтись было просто невозможно. Там даже без конвоя обойтись было невозможно, и конвой, если что-то случится, не всегда был в состоянии спасти. Но пока группам испытателей везло – на них никто не нападал.

Вот только с получением результатов были сложности. Но и здесь при последнем испытании помог капитан Уэйн, организовавший через своих знакомых по старому месту службы передачу информации через агента ЦРУ в штабе ВВС Великобритании в Афганистане. Правда, ЦРУ взамен своих услуг поставило в испытательную группу своего офицера – капитана Липарски, скромно назвав его координатором, отвечающим за связь с агентами, передать которых для непосредственного контакта не имеющей к разведке отношения лаборатории было невозможно. Но агентура помогла, как сразу убедился Сибелиус, получать довольно подробную отчетность. И вот, согласно именно этой информации, среди офицеров технических авиационных служб ВВС Ее величества настроение было близко к паническому. Никто не мог понять, что происходит, но все видели, что нечто происходило. Об этом офицеры английских радиолокационных служб переговаривались шепотом и считали, что они стали марионетками в инопланетных экспериментах. Марионетками они стали, но, конечно же, в инопланетных экспериментах, а не в проекте «Цифра», которым руководил профессор Максимилиан Гай Сибелиус.