Кристос Циолкас - Пощечина

• Название: Пощечина
• Автор: Кристос Циолкас
• Издательство: РИПОЛ классик
• Жанр: Современная проза
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-386-02624-0

Это был обычный пикник возле обычного дома в пригороде Мельбурна, на котором собрались совсем обычные люди. И ничто не предвещало, что совсем скоро случится то, что случилось.

Один из гостей, взбешенный поведением чужого трехлетнего ребенка, отвешивает ему полновесную пощечину. И отзвук этой пощечины читатель обнаружит в каждой строчке романа признанной звезды современной австралийской литературы Кристоса Циолкаса.

«Пощечина» — яркий, захватывающий роман о любви, о браке, о родителях и детях, о чувствах и страстях, о том, из чего складывается современная семья. А также какие дороги мы выбираем, какую ответственность несем, какой жизнью живем, какое общество строим и какое будущее готовим себе и своим детям.

«Пощечина» — это портрет современного среднего класса со всеми его особенностями, устремлениями и страхами. Это — острое провокационное произведение о природе таких понятий, как верность, счастье, истина, компромисс, ответственность, выбор, откровение, прозрение, убеждение, вина.

---

Гэри к их разговору присоединился неохотно, но потом оживился, рассказывая про Хьюго. Ему жутко интересно наблюдать за тем, как тот взрослеет. Сын ставит его в тупик своими удивительными вопросами.

— Знаете, о чем он спросил меня на днях, когда я водил его в парк на качели? Откуда его ноги знают, как делать шаги? Я обалдел. Долго думал, прежде чем сообразил, что ответить.

Ну-ну. Какой ребенок не задавал этот дурацкий вопрос? Гектор подошел к Ари. Тот курил сигарету, глядя на огород, рассматривая поздние баклажаны — крупные черные плоды, свисавшие с толстых светлых стеблей; казалось, они вот-вот оборвутся и упадут.

— Выпьешь чего-нибудь?

— У меня еще есть пиво.

— Эти баклажаны последние, их надо съесть в ближайшие недели.

— Придется готовить мусаку[16].

— Возможно. Айша много чего из них готовит. Индусы любят баклажаны.

Они на время замолчали. Гектор пытался придумать, как продолжить разговор. Лицо Ари оставалось каменным, взгляд — непроницаемым.

— Чем занимаешься?

— Курьер.

Хм… неразговорчивый парень. Отделался одним словом. Даже не намекнул, сам по себе работает, в компании или является совладельцем фирмы. Ну же, приятель, хотел сказать Гектор, помоги мне немного.

— Ты тоже на государственной службе? — Ари жестом показал на Деджа, который все еще болтал с Гарри.

— Пожалуй.

Смешно. Почему он всегда смущается, когда упоминают его род занятий, словно его работа не вполне законна, не совсем работа? Или ему просто не нравится, что «государственная служба» звучит слишком скучно?

Ари вдруг решил сменить манеру общения.

— Тебе повезло, — насмешливо улыбнулся он. — Хорошая работа, — добавил с утрированным акцентом представителей местных низов.

Гектору пришлось рассмеяться.

— Хорошая работа, — повторил он с таким же выговором. То же самое говорили и его родители. Да, он — государственный служащий. И что тут такого? С какой стати он должен стыдиться своей работы? А кем бы он хотел быть? Звездой рок-н-ролла? Звездой джаза? Это все были юношеские мечты.

Он глянул в ту сторону, где Дедж и Линна смешили его двоюродного брата. Университет он окончил в двадцать три года. Тогда он был идеалистом. Нанялся бухгалтером в уважаемое агентство, занимавшееся оказанием помощи беднейшим странам. Не проработал там и года — уж больно ненавистны ему были хаос, царивший в офисе, напыщенность и недоброжелательность его коллег: «Главное — это бухучет, придурки, иначе голодным ничего не достанется». Да и зарплата была паршивая. После он устроился стажером в международную страховую компанию. Ему нравилось работать с цифрами, он ценил их порядок и точность, но люди, что окружали его там, были скучными традиционалистами. Физически крепкий, уверенный в себе, он никогда не испытывал потребности в том, чтобы доказывать свое «я» пошлыми шуточками или участвуя в глупых состязаниях вроде «чья струя дальше добьет». За период между рождением Адама и Мелиссы он сменил четыре места работы. Потом как-то ему случилось три месяца работать по договору с правительством штата. Его куратором от правительства был Дедж, и они вдвоем поладили с самого начала. Дедж любил выпить, обожал вечеринки и был помешан на музыке. Но на работе он был дисциплинирован и добродушен. Гектору предложили контракт на год, и, хотя Айша сомневалась, что у него есть перспективы на государственной службе, она неохотно поддержала его решение принять предложенную должность. И Гектор обнаружил, что ему нравится атмосфера товарищества в государственном учреждении. После двадцати лет оптимизации система госслужбы стала более рациональной. Это, конечно, вам не рок-н-ролл и не секс, но тоже вполне достойное занятие: он пользовался уважением, добросовестно выполнял свои обязанности и постоянно поднимался по служебной лестнице. Теперь он благополучно восседал на чиновничьем заборе, способствуя выработке компромиссов между старорежимными филантропами и молодыми напористыми капиталистами. Он теперь был штатным сотрудником — что называется, кто бьется, тот добьется, — и в ближайшем будущем ему уже полагался дополнительный отпуск за выслугу лет. На работе он крепко сдружился с Деджем, Линной и еще тремя-четырьмя коллегами. Они были как одна семья, и это особенно грело душу.

— А там что? — вывел Гектора из раздумий тихий рокочущий голос Ари. Тот показывал в сторону забора, на самодельное распятие с дождевыми подтеками, которое они водрузили над могилой Молли.

— Там похоронена наша собака. Чертовски глупый красный сеттер. Она моя была, много лет со мной жила. Дети ее тоже любили, а Айша ненавидела, все пилила меня за то, что я никогда ее не обучал. Но, entaxi[17], ты же знаешь греков. Будто мои родители согласились бы раскошелиться на натаску какого-нибудь пса, будь он проклят.

— И дорогие они, красные сеттеры?

— Мне моя сука досталась от приятеля друга одного друга. Я назвал ее в честь Молли Рингуолд[18]. Помнишь такую?

— «Милашка в розовом»[19].

— Угу, чертовы восьмидесятые. Дерьмо.

Ари повернулся к нему. В его угольно-черных глазах застыло столь жгучее напряжение, что Гектор невольно вздрогнул.

— У меня «спид»[20] есть. Дедж сказал, что ты, возможно, не откажешься.

Гектор колебался. Давненько он не пробовал наркотиков. Последний раз ширнулся, кажется, вместе с Деджаном, на корпоративной вечеринке по случаю Рождества. Он уже хотел отказаться, но потом вспомнил, что с завтрашнего дня бросает курить. После уж он долго не сможет прикоснуться к наркотикам.

— Да, конечно. Не откажусь.

— Стольник за капсулу.

— За одну капсулу?! Прежде грамм стоил шестьдесят.

— Так то ж было в чертовых восьмидесятых, малака[21].

Они оба рассмеялись.

— Клевая штука. Классная.

— Ну-ну.

— Нет, правда. — Тон у Ари был настойчивый и серьезный. — Клянусь. Не пожалеешь.

Гектор (продолжение)

Гектор высыпал половину капсулы на крышку сиденья унитаза, разделил ее на две толстые длинные полоски. Неожиданно доза показалась ему огромной. Он свернул в трубочку двадцатидолларовую купюру и быстро втянул носом обе «дорожки». И забалдел почти мгновенно — то ли амфетамин подействовал, то ли это было ни с чем несравнимое возбуждение, которое обычно охватывало его, когда он предавался запретным удовольствиям. Его бросило в жар, сердце бешено заколотилось. Компакт-диск Риса все еще играл, и эта музыка вдруг показалась ему заунывной и раздражающей. Выходя на улицу, он остановил диск на середине песни и заменил его диском с записью группы «Sly and the Family Stone»[22]. Прибавил громкость. Анук, находившаяся на заднем дворе, обернулась и покачала головой, насмехаясь над ним. Стоявший подле нее Рис дергал головой в такт музыке.

— Детишкам нравится, — крикнул ей Гектор.

Мягкое вечернее солнце низко висело в небе, окрашивая горизонт в огненно-красный цвет. Гектор стоял на веранде и курил.

Внезапно у него за спиной, в доме, раздались сердитые крики, потом плач ребенка. Рози пронеслась мимо него в дом.

На кухне безутешно рыдал Хьюго. Рози подхватила его на руки, прижала к себе. Хьюго не мог вымолвить ни слова, не мог перевести дух.

Гектор прошел в гостиную. Четверо мальчиков, притихшие и испуганные, сидели на диване. Мелисса была заревана, но слез не вытирала. Первой заговорила Ангелика:

— Он не хотел смотреть DVD.

И детей словно прорвало.

— Мы хотели смотреть «Человека-паука»…

— Он ударил меня…

— Мы ничего не сделали…

— Он ущипнул меня…

— Мы ничего не сделали…

В гостиной появилась Айша. Дети мгновенно замолчали.

— Детям просмотр «Человека-паука» разрешен только в присутствии родителей. Я не хочу, чтобы сегодня вы смотрели этот фильм.

— Мам! — Адам был в ярости.

— Я выразилась неясно?

Мальчик скрестил на груди руки, но от дальнейших протестов воздержался: не рискнул перечить матери.

— Вы дадите смотреть Хьюго то, что он хочет. Это приказ.

— Он хочет смотреть «Пиноккио». — Сава не скрывал своего отвращения.

— Значит, вы все будете смотреть «Пиноккио».

Гектор последовал за Айшей на кухню. Хьюго уже успокоился и теперь с довольным видом сосал грудь Рози.

— Почему ты куришь в доме? — спросила Айша.

Гектор глянул на свою сигарету:

— Пришел узнать, что за шум, черт побери!

Его мать решительно подошла к нему, выдернула у него изо рта сигарету и утопила ее под струей воды из-под крана.

— Все, хватит об этом, — заявила она презрительным тоном, бросив мокрый окурок в мусорное ведро. — Дети вечно дерутся по пустякам. Повздорили и успокоились, все в порядке. — Его мать не могла отвести глаз от приникшего к груди ребенка. Гектор знал, ей претило, что Рози до сих пор кормит грудью Хьюго, в его-то возрасте. И был согласен с ней.