Кристос Циолкас - Пощечина

• Название: Пощечина
• Автор: Кристос Циолкас
• Издательство: РИПОЛ классик
• Жанр: Современная проза
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-386-02624-0

Это был обычный пикник возле обычного дома в пригороде Мельбурна, на котором собрались совсем обычные люди. И ничто не предвещало, что совсем скоро случится то, что случилось.

Один из гостей, взбешенный поведением чужого трехлетнего ребенка, отвешивает ему полновесную пощечину. И отзвук этой пощечины читатель обнаружит в каждой строчке романа признанной звезды современной австралийской литературы Кристоса Циолкаса.

«Пощечина» — яркий, захватывающий роман о любви, о браке, о родителях и детях, о чувствах и страстях, о том, из чего складывается современная семья. А также какие дороги мы выбираем, какую ответственность несем, какой жизнью живем, какое общество строим и какое будущее готовим себе и своим детям.

«Пощечина» — это портрет современного среднего класса со всеми его особенностями, устремлениями и страхами. Это — острое провокационное произведение о природе таких понятий, как верность, счастье, истина, компромисс, ответственность, выбор, откровение, прозрение, убеждение, вина.

---

Ричи промолчал. Вытащил свой мобильник и стал набирать сообщение Конни: «Зомби наступают, зомби наступают». Он поднял голову.

Отец тяжело вздохнул:

— Послушай, Рик… — Только он и бабушка Хиллис так его звали. Именем дедушки. — Я знаю, что у нас с тобой не самые лучшие отношения. По моей вине, признаю. Но ты уже взрослый, должен понимать что к чему. — Его отец умолк, почесал голову, дружелюбно улыбнулся.

Ричи убрал телефон.

— Когда твоя мама забеременела, мне только что исполнилось девятнадцать. Я был тогда всего на год старше, чем ты сейчас. Я не был готов к тому, чтобы создать семью. Испугался и сбежал. Чего ты от меня теперь хочешь?

Снова зажужжал его телефон. Он хотел ответить, но, впервые за многие годы, решил не провоцировать отца. Сидел, пил пиво.

Крейг достал пачку сигарет «Уинфилд» и стал вертеть ее на столе:

— Постоишь со мной, пока я покурю?

Ричи кивнул:

— Меня сигареткой угостишь?

Крейг колебался:

— Мама знает, что ты куришь?

— Я не курю. Просто балуюсь иногда.

— И она разрешает?

— Да.

— Разрешает?

— Да!

Крейг выбил ему одну сигарету из пачки:

— Тогда пошли.

На автостоянке толпились курильщики. Вечер был жаркий, и, как только они вышли на улицу, Ричи почувствовал, что потеет, что подмышки у него увлажнились. Он смотрел, как курит его отец. Они одинаково держали сигареты — за фильтр, двумя пальцами. Все так курят или только он и Крейг?

— Ты хотел, чтобы мама сделала аборт? — Ричи и сам вздрогнул, вслух задав этот вопрос.

Отец нахмурился:

— Это мама тебе сказала?

— Нет.

Впервые в жизни Ричи представил отца молодым, девятнадцатилетнем парнем, с беременной подружкой. Как в такой ситуации поступали девчонки в школе? Рожали либо делали аборт. Что бы он сам хотел, оказавшись на месте отца? Как можно скорее избавиться от зародыша. Разве могут быть другие варианты? Крейг, должно быть, разозлился на Трейси за то, что она отказалась от аборта. С катушек слетел, наверно.

Его отец делал глубокие затяжки одну за другой. Ричи сообразил, что отцу, должно быть, тридцать семь лет. Достаточно молод, чтобы быть отцом такого взрослого сына, как он.

— В принципе, это нормально. Будь у меня беременная девушка, я бы тоже потребовал, чтобы она сделала аборт.

Крейг рассмеялся:

— Я рад, что твоя мама не стала делать аборт.

Они стояли бок о бок, курили, почти соприкасаясь друг с другом. Оба чувствовали себя неловко. Вроде как им следовало бы обняться или еще как-то выразить друг другу свое доброе отношение, но они не знали, как это сделать.

К концу вечера отец уже был настолько пьян, что отвезти сына домой, конечно, не мог. И Крейг, поражаясь собственным словам, предложил сыну переночевать у него дома. Ричи, к своему удивлению, принял приглашение. Конни прислала еще одно сообщение: они с Али были в городе. Ричи глянул на дисплей, все еще светящийся синевато-стальным цветом, и быстро набрал ответное сообщение: До завтра. Оставив фургон на просторной стоянке у паба, они пешком отправились к дому Крейга, до которого идти было примерно с километр.

По дороге они почти не разговаривали. Интересно, думал Ричи, его отец тоже взволнован, тоже испытывает тошнотворное смятение от того, что они так внезапно сблизились? Ричи никогда не бывал в гостях у отца, а теперь собирался провести целую ночь в доме этого почти чужого ему человека.

Квартира. Это был не дом, а крохотная квартирка на первом этаже дома из красного кирпича. Крейг включил свет и почти втолкнул сына в дверь. В маленьком помещении пахло плесенью и табаком. Ричи быстрым взглядом обвел комнату. Стены голые, только над продавленным диваном цвета зеленых соплей висит плакат, на котором изображена банда Тони из сериала «Клан Сопрано». Одна из подушек валяется на темно-коричневом ковре с жестким ворсом. Сквозь выцветшую грязную обивку мягкой мебели проглядывают пружины. Крейг вернул подушку на место и показал на стоявшее напротив кресло. Ричи сел на стул, Крейг бухнулся на продавленный диван, чуть не ударившись задницей об пол. Ричи едва не рассмеялся. На столе, кроме кальяна для курения марихуаны и пепельницы с окурками, больше ничего не было. Крейг с усилием выпрямился, переместился на краешек дивана и схватил кальян:

— Покурим?

— Конечно.

После третьей затяжки Крейг заснул на диване. Ричи встал, выключил стереопроигрыватель, на котором играл диск с записью «Лед Зеппелин», прошел в спальню Крейга и включил свет.

На полу лежал матрас. Простыни с него были сдернуты, подушка согнута вдвое. Ричи распахнул окно и глянул на черепичную крышу соседнего дома. С шоссе Марунда доносился отдаленный шум дорожного движения, но вокруг стояла звенящая тишина, от которой становилось немного не по себе. «Ночь живых мертвецов», подумал Ричи, страна зомби. Он повернулся, стал рассматривать комнату. Вся одежда отца была запихнута в подвешенный парусиновый чехол. Трусы, майки, футболки, носки — все лежало вперемешку. Рядом с матрасом громоздилась стопка журналов. Ричи присел на корточки, просмотрел стопку. Футбольный календарь Австралийской футбольной лиги, несколько номеров журналов «Драйв» и «Ральф», один номер «Пентхауса», куча порно. Ричи нервно оглянулся. Из соседней комнаты доносился размеренный храп отца. Он схватил один из порножурналов, начал его листать. Несуразно сложенная женщина извивается на кухонном полу, выставляя свои обритые прелести прямо в объектив; вокруг стоят баночки с дезинфицирующими и чистящими средствами. Ричи подавил смешок. Бросил журнал, взял другой. Волосатый мужчина с оливковой кожей и с кельтской татуировкой на предплечье ласкает грудь блондинки. Парень похож на мельбурнца с европейскими корнями, а может, итальянец или грек, на вид громила, еще более лохматый, чем Гектор. Пожалуй, зря он вспомнил про Гектора, это предательство по отношению к Конни. Гектор — сволочь, урод, извращенец. Ричи положил журнал в стопку.

Его член набух. Он глянул на себя. Блин, какой же он белый, весь в веснушках, плечи прыщавые. В ярком свете свисающей с потолка голой лампочки волосы в паху кажутся возмутительно густыми. Член большой, прямо-таки огромный для его тощего тела. Он вскочил на ноги, погасил свет. Тяжело дыша, вернулся в постель. Глаза постепенно привыкали к темноте. Слышался храп Крейга. Ричи знал, что ему нужно подрочить, иначе он не уснет. Но он был слишком пьян, чтобы удержать в воображении какую-то эротическую картину или фантазию. Он попытался думать о Нике. Они с Ником в бассейне, обливаются. Отец в соседней комнате громко всхрапнул. Ричи крепко сжал веки и стал яростно массировать свой член. Специально он ни о чем думать не будет. Пусть думается, о чем думается. Гектор сидит в машине, вытянув ноги. Ричи сидит рядом. Гектор расстегивает молнию на штанах, пригибает голову Ричи к своему члену. Ричи, почти причиняя себе боль, свирепо массировал свой член в сухом кулаке, словно наказывал сам себя. Теплая, липкая сперма стала извергаться на его ладонь, сочась сквозь сжатые пальцы. Фу, какая мерзость, он сам извращенец. Гектор — подонок. Он обидел Конни, учинил над ней насилие. Сволочной, гнусный, тошнотворный тип. А ей хоть немного понравилось? Наверно, она его целовала, прикасалась к нему. Наверно, ей все же понравилось. Член Ричи дернулся. Дерьмо, гадость, блевотина. Сперма, уже холодная, клейкая, сползала по его бедру. Он застонал, сбросил с себя простыню. Негоже оставлять свои сопли на постели Крейга. Это было бы по меньшей мере неправильно и странно. Он стянул с себя трусы, вытерся. Через несколько минут он уже спал.

Проснулся он часов в девять утра. Натянул джинсы, футболку и вышел в гостиную. Отца нигде не было, сигареты с журнального столика тоже исчезли. Ричи поставил на плиту чайник и съел полплитки шоколада, которую нашел в холодильнике. Хлеба не было. Он сел на диван, проверил свой мобильник. Сообщений не поступало — наверно, все еще спали. Ну что, выпить чаю и уйти? Просто захлопнуть за собой дверь? На столе лежала упаковка таблеток. Ричи быстро вытащил четыре-пять штук, завернул их в папиросную бумагу и убрал в карман. Чайник засвистел. Ричи заварил чай, сел, скрестив ноги, на пол, включил телевизор; показывали клип группы «Рейдж». Пока он пил чай и смотрел клип, пришел отец с булкой хлеба и пакетом молока:

— Я ходил за машиной.

Ричи не ответил. Смотрел, как Нелли Фуртадо исполняет песню «Пожирательница мужчин». Клип был дохлый. Он приглушил звук.

— Тост хочешь?

Ричи кивнул. Тупо пялясь на беззвучный экран, они жевали хлеб, намазанный пастой «Веджимайт»[138].

Нужно было еще вчера слинять домой, нужно было попросить у Крейга денег на такси. Он понимал, что ему следовало бы нарушить молчание, поговорить с отцом о чем-нибудь, но не мог придумать подходящую тему для беседы — не глупую, не подозрительную, не опасную, не дурацкую. Ничего нормального в голову не приходило.