Сюзанна Бэк - Трилогия Айс и Ангел

• Название: Трилогия Айс и Ангел
• Автор: Сюзанна Бэк
• Издательство: Justice House Publishing
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 9780967768755, 1930928653, 1930928246

Что может связывать двух Женщин?

Первая – в детстве воспитывающаяся в примерной и строгой семье, в качестве самозащиты от притязаний пьяного мужа убила его.

Вторая – с детства скитавшийся "трудный подросток", вырасшая в наёмную убийцу местной мафии.

Первая – чистая, но оступившаяся душа.

Вторая – понимает, что душа ее выгорела до тла и что до конца своих дней она останется "монстром"- убийцей.

Разные, в общем-то судьбы соединяются в "Дыре" – за тюремной решеткой, где царят свои законы. Ангел и Айс – вот их имена в этой среде, доподлинно передающие характеры обоих. Их любовь не может быть долгой: Ангел освободится, отсидев положенный срок за убийство, Айс – заключена пожизненно.

И выгоревшая душа Айс как птица Феникс возраждается из пепла только ради одного – Любви. Только ради одной женщины, ради Веры этой Женщины в нее – убийцу. Пронзительный крик сплетенных душ двух этих Женщин слышится в каждой странице. Судьбы каждой из героинь становятся настолько близкими и родными, что становится непростительно грустно, когда дочитываешь последнюю страницу последней книги.

---

И, разумеется, оставила меня наедине уже с двумя вопросами, вместо одного.

Но, несмотря на столь неуместное название, “Серебряная сосна” было тем местом, что я вспоминала с огромной любовью. И не только потому, что ее хозяйка Мисс Кармоди тайком от родителей давала мне вкуснейшие пирожные. Но и из-за своих огромных старых комнат, на изучение которых уходила большая часть дождливого летнего дня.

Сейчас же он выглядел отелем из "Сияющиего" (The Shining).

Ну, или "Психо" (Psycho).

В моей голове зазвенело по-девичьи тонкое злобное хихиканье Кассандры, усиливая ужас от восприятия этого места. “Заткнись”, – пробормотала я, стараясь унять приступ дрожи. “Просто заткнись”.

“Извини?” – Айс вопросительно посмотрела в мою сторону.

“Прости. Разговариваю сама с собой”. Как обычно. Ну, давай, Ангел. Сбрось с себя эти наваждения. Или она подумает, что ты сломалась. “Здесь не совсем так, как мне запомнилось”, – поделилась я гениальными наблюдениями со своей ухмыляющейся половинкой.

“Нисколько не сомневаюсь в этом”, – она с кажущейся беззаботностью пожала плечами. “Все сильно зависит от времени года”.

“Да. Думаю, что ты права”. Я принялась оглядываться по сторонам. В поле зрения попал магазинчик автозаправочной станции. Он, также, казалось, был заброшен. Единственным признаком жизни была неоновая вывеска “Пейте Кока Колу”, мерцающая как глаз разъяренного циклопа.

Через перекресток от станции располагалось одноэтажное здание школы. Следом за школой – строгого вида церковь. Всем, кто ее видел, она казалась очень внушительной благодаря своему огромному витражному окну, испачканному красками невиданных цветов. Церкви вроде этой никогда не вызывают благоговения. Они его убивают.

И только длинное приземистое здание кафе, по совместительству являющейся единственной в городе бакалейной лавкой, вызывало хоть какие-то теплые чувства. Окна запотели изнутри и наружу к темнеющему дню пробивался призрачный свет. “Мне кажется, что я попала в самую середину одного из рассказов Стивена Кинга”.

Айс посмотрела на кафе с необычайной мягкостью: “Мне кажется, что местные жители испытывают беспокойство. Давай пойдем удовлетворим их любопытство”.

“Мне нравится эта идея”, – ответила я, мысленно моля о доброжелательном приеме. “Надеюсь, здесь по-прежнему варят кофе”.

Тихо напевая себе под нос тему из Сумеречной зоны, Айс снова взяла меня за руку и повела к кафе.

Волна горячего воздуха, ударившая нам навстречу в открытую дверь, чуть не заставила меня сбежать обратно на улицу, спасаясь от внезапного удушья. Но дразнящий запах кофе, как раз такой, как я помнила, и крепкая хватка Айс взяли меня на буксир.

Даже с учетом своих небольших размеров, кафе было практически пустым. Мы дошли до стойки под прицелом недоверчивых глаз, смотрящих с каменных лиц. Я чувствовала себя абсолютно некомфортно. Изобразив на своем лице самую доброжелательную улыбку, я скользнула на табурет и подозвала официантку, крашенную блондинку с пышными формами и медленно тлеющим окурком в ярко накрашенных губах.

Я мысленно улыбнулась. Будь Пони сейчас с нами, ее бы сразило наповал. Она всегда была слаба на таких “дешево и просто”.

“Два кофе, пожалуйста”, – попросила я как можно дружелюбнее.

“Деньги есть? Милостыню не подаем”.

“Да, конечно”, ответила я, засовывая руку в карман джинсов и извлекая на свет несколько помятых купюр и монет. “Хотя, это американские. Вы принимаете такие?” – я была уверена в успехе. Придет лето, и эти люди будут с охотой брать все Линкольны, Вашингтоны и Джексоны, попадающиеся на пути.

После длительного раздумья женщина наконец кивнула и повернулась к плите, стоящей у кухонной двери, сняла с нее кипящий чайник и плеснула нам две чашки кофе. Затем она повернулась обратно и, поставив их на стойку, с безучастным видом отправила в нашем направлении. От толчка жидкость пролилась на оборванную, прожженную клеенку, закрывавшую барную стойку.

Я взглянула на свою подругу, безучастно рассматривающую зеркало позади официантки. Казалось, ее совсем не задело нанесенное нам оскорбление.

Нам надо поговорить, Айс. В конце концов, в чем прелесть иметь по соседству "Чудовище из Болота", если она не может призвать к ответу ужасную грубую официантку?

С тихим рычанием барменша погасила окурок в стоящей неподалеку пепельнице, заграбастала мои купюры и отправилась к кассе. Спустя мгновение она вернулась и бросила на стойку несколько мелких канадских монет.

Справа от себя я услышала холодный, спокойный и, о, такой опасный, тихий голос: "Отдай ей остальное".

Губы барменши искривились, как будто она проглотила кусок стекла. Она безмолвно застыла, а ее лицо сменило свою окраску от бледной к еще более бледной, пока не остановилось на абсолютно белом цвете. "Полагаю, я достаточно тупа". Мне даже не пришло в голову скрыть свою удовлетворенную улыбку. Более чем удовлетворенную.

"Сейчас же".

"Я…и не понимаю о чем вы говорите", ответила она полным панического ужаса голосом.

В отражении зеркала я видела взгляд Айс, переходящий с меню на две чашки кофе, покоящиеся на стойке, и обратно на барменшу. Ее лицо по-прежнему оставалось каменным.

Своим враждебно настроенным взглядом Айс просто приковала к себе женщину, взявшую лишнего, побуждая ее к действию. Наконец несчастная вскочила, будто все демоны ада вселились в ее каблуки, ударом кулака открыла кассу и в рекордные сроки отдала недостающую сдачу.

"Спасибо", ответила я сладким голосом, наконец-то отхлебывая с трудом добытый кофе.

На вкус он оказался даже лучше, чем тот, что мне запомнился в детстве.

***

Уже через час я была сыта по горло холодностью окружающих. Даже горячий кофе не растопил холод, сидящий внутри меня, порожденный глазами, следящими за всеми моими перемещениями, как будто мой напиток мог материализоваться в смертельное оружие, способное погубить окружающих.

Я уже сильно нуждалась в поддержке, когда Айс перехватила мой взгляд и быстро кивнула. Оставив совсем не заслуженные чаевые, я соскользнула со стула и схватила мой тяжелый рюкзак, закинула его за плечи, устраивая поудобнее.

Айс сделала тоже самое. Напоследок окинув взглядом всех наблюдавших за нами, давая понять, что у нее очень и очень хорошая память, она направилась к двери и нашему выходу из идиотского положения, сложившегося в кафе.

Несмотря на продолжающийся мороз, холод снаружи казался теплее только что оказанного приема. Я засунула руки внутрь карманов моего одолженного жакета и повернулась посмотреть на Айс: "Да уж, это не похоже на отдых на берегу моря”.

Айс пожала плечами, забрасывая свой рюкзак за спину: "Полагаю, им просто не было уплачено за любезность к посетителям вне сезона".

"Да уж", – вздохнула я, вновь поворачиваясь к "Серебряной сосне". Она, как и раньше, выглядела закрытой и отстраненной. В мой план входило снять здесь комнату, по крайней мере, до тех пор, пока не снимем дом. Но вспоминая сейчас эти мысли, даже если в них была толика здравого смысла, я понимала, что ничто более не сможет затащить меня внутрь, даже упряжка диких лошадей.

Было слегка за полдень, но небо уже начинало темнеть. С запада надвигались огромные тучи, обещая еще больше снега. Я опять задрожала и обернулась посмотреть на свою подругу, спокойно стоящую посреди пустынной улицы и разглядывающую меня. Мои плечи опять ощутили тяжелый груз ответственности. Это ощущение разительно отличалось от того пьянящего ощущения свободы, которое я чувствовала, будучи здесь ребенком. Может быть, они говорили правду. Может быть, тебе никогда не вернуться домой.

Нежно улыбнувшись, Айс подошла ко мне и, не обращая внимания на пристальные взгляды, которые я ощущала вокруг, заключила в теплое объятие. Отстранившись, она посмотрела на меня, без усилия завладев моим вниманием: “Пойдем. Давай посмотрим, что нам еще надо сделать”.

Несмотря на свою немногословность, Айс хорошо знала, как лучшим образом управиться со своим словарным запасом. Каким-то образом ей удалось, вообщем, как удавалось и все остальное, изгнать мое чувство вины.

Наше будущее.

Я крепко обняла ее в знак благодарности, затем отодвинулась, обращая решительный взгляд к нашей цели. Препятствия, стоящие на нашем пути, представились в истинном свете. Это были не огромные непроходимые пропасти, а всего лишь брошенные нам вызовы, которые мы примем и победим.

Кивнув самой себе, я потопала вниз по дороге. Айс, разумеется, последовала за мной. Когда последнее здание растаяло в тумане, я неожиданно свернула вправо, сойдя с дороги в глубокий сугроб. “Срежем”, – объяснила я не оборачиваясь на без сомнения удивленную реакцию моей подруги.

Идя через дружественный и любимый лес, я чувствовала, как мое сердце наполняется светом. Чем дальше я продвигалась по тропинке, инстинктивно находя направление всем своим существом, не прибегая к разуму, тем, казалось, моложе я становилась. Деревья становились выше. Свежий снег ложился на сосновые иглы. В воздухе стоял смолистый запах. Все вокруг бурлило жизненной силой. Птичий хор радостно встречал каждый луч медленно садящегося солнца, пробившийся сквозь деревья, согревающий мою кожу и вызывающий улыбку на лице.