Лев Князев - Лицо бездны

• Название: Лицо бездны
• Автор: Лев Князев
• Жанр: История

---

- Понял, чиф, тоже вижу, - откликнулся капитан. - Лещенко, держать луч!

- Есть держать луч! - откликнулся невидимый за столбом ослепительного света матрос.

Один фонарь уже не включался, другой еле-еле светил. Максим Ковалев, тоскливо и непрерывно скуля, выпростал руку из под мышек. Трясясь всем телом и головой, как паралитик, он открыл вахтенный журнал, поймал на груди прыгающий карандаш.

НЕ ХОЧУ! ПОГИБНУТЬ В БОЮ ЗА РОДИНУ, НО НЕ ЗДЕСЬ, НЕЛЕПО!

НЕ МОГУ БОЛЬШЕ! БЫЛ БЫ ЯД - ОТРАВИЛСЯ ПОВЕШУСЬ! НАДЕЖДЫ НЕТ!

Оттолкнул от себя журнал, фонарик. Цокнув о железо, тот сразу погас. Наступила полная тьма. Бездна нагнетала духоту и холод.

- Все, конец, - сказал он себе с тоской. Говорил, но сам еще надеялся на что-то. Нет, все. Сколько я здесь? Двое суток. Где же вы, долбанные друзья-моряки?

Никакой ад не сравню с этим. Что там страшного - жариться на сковороде, кипеть в котле? Берите меня, кидайте в котел! Лишь бы не этот холод, жажда. Он провел опухшим языком по сухому небу, попытался сглотнуть - боль перехватила горло. Боль укрепилась и росла. Ломило в груди, под лопатками, болью разрывало мышцы шеи. Он дышал часто, с сипеньем, а воздуха не хватало. Врачи скажут: крупозное воспаление легких, начнут колоть. Какие врачи? Кто там скажет, с ума я сошел? Мама, мамуська, мне плохо! - стонал он, скулил, как прикованный к цепи пес. Засунул поглубже ладони под тряпки, закрыл глаза. Под ладонью трепыхалось сердце. Бедное, ты все еще стучишь, работаешь неутомимо, прогоняешь по жилам холодеющую мою кровь. Зачем? Заснуть бы и не проснуться, как ямщик в степи. Почему я не умираю, кто приговорил меня, за что?

Он крючился на стальном сиденье, время от времени сшибая плечом и головой бахрому идея с механизмов. Холод и жар терзали изболевшееся тело, злорадно плескала под ногами наступающая тьма, и ему слышалось, как она хлюпала одно слово: "мой, мой, мой..."

- Максимка! Не давайся, сдюжим! - услышал он хрипловатый голос деда. Поднял голову - и увидел его в переплете заиндевелых шпангоутов и кабелей. Дед Пятрок склонил к плечу сивую голову, улыбался в усы, махая ладонью, как Ленин на плакате: сдюжим, Максимка.

- Не могу, дедусь, - просипел Максим.

- Держись, Максим, братья-славяне не подведут!

Максим уронил голову, поискал рукой под ногами, нащупал цилиндрик фонаря. Палец резанули осколки стекла в раструбе - Максим отшвырнул фонарь, тот булькнул в воду.

- Жри, стерва, - произнес он.

Деловито пошарив под рубашкой, стал разматывать тряпки. Вырвал одну, другую, третью. Добавил к ним шкертик с карандашом. Больше не понадобится. Зажав в зубах концы, стал плести веревку. Примерил - длины хватало.

Где-то давно слышал разговор: это совсем не больно. А хоть и больно, не хуже того, что теперь... Сколько погибло пароходов - "Тикси", "Тавричанка", "Уссурийск", чем я-то лучше. Их не спасли, а я кому нужен? Он пошарил по заиндевелому борту, нашел крючок...

- Максимка, ты что? Ты что? Я ведь жду тебя! - раздался над ним ее голос. Он с трудом поднял распухшее лицо. Виктория, раскинув руки, парила над ним вверху, под днищем. - Максик... Максик... - Никогда она так не называла, но вот же он слышит!

- Виктория! - крикнул он и упал, цепляясь неразгибающимися пальцами за ледяное железо. - Виктория... Стоя на коленях, он уперся лбом о шпангоут. В ушах бешено стучали молоточки. Боль пульсировала в многочисленных ушибах, в воспаленном горле, в груди. - Я не сдамся, Виктория! - прошептал он. - Умру, но не сдамся. - И тут молоточки застучали сильнее, четче, и лоб ощутил явственное дребезжание железа. Стучат? Неизвестная сила спружинила изможденное тело. Он лихорадочно зашарил рукой. Ключ! Где ключ! Вот он, милый. Хорошо, что я не дал его проглотить тебе, стерва, - погрозил он в глубину. - Схватив ключ, что было силы застучал по борту. И тотчас снаружи ответили: "чак! чак! чак!"

- Я жив, ребята! Я сдюжил, Виктория! - заорал он, пьянея от ясного предчувствия близкого освобождения. Нет, не напрасны были мои муки! Не взяла, не взяла меня, стервоза! - кричал он себе под ноги. Трудно, правда, было назвать криком сипение, исходившее из перехваченного болезнью горла.

Спасатель пришел не первым к месту кораблекрушения. В прошедший день и вечер по распоряжению из пароходства свернули с проложенных курсов и побежали к указанным в радиограммах координатам еще двенадцать теплоходов разных пароходств и портов приписки. Как близкие родственники, в печали и недоумении толкущиеся вокруг гроба с телом покойного, нестройной группой собрались на небольшом пространстве моря железные мастодонты, вновь убеждаясь в своей уязвимости перед лицом всемогущей, враждебной Бездны.

В пароходство, где уже был создан штаб спасательной операции, летели радиограммы с докладами, что продолжавшиеся весь день поиски людей с потерпевшего катастрофу буксира не дали результатов. Обнаружен лишь перевернутый спасательный бот японского изготовления. Его подняли на палубу теплохода и после тщательного, обследования установили, что он принадлежал "Большекаменску", однако никаких признаков пребывания на нем людей не зафиксировано. Из штаба поступило распоряжение всем судам оставаться на месте катастрофы и оказывать необходимую помощь прибывающему спасателю, капитан которого Серегин назначается старшим при проведении операции.

На рассвете Серегин, не уходивший с мостика всю ночь, приказал спустить бот и обследовать перевернутые суда. Затарахтел запущенный мотористом движок, ныряя и раскачиваясь на острой зыби, бот обошел спасатель и направился к дрейфующей среди моря мертвой Системе. Четверо моряков в блестящих касках и оранжевых спасательных жилетах поверх непромокаемых костюмов смотрели на две увеличивавшиеся по мере приближения возвышенности, странно неподвижные среди толчеи воли.

- Гляди, ребята, там еще одна шлюпка, - обратил к остальным мокрое лицо моторист Васютин.

- На шлюпталях держится, - сказал сидевший за румпелем старпом. - Лещенко, придержи бот! - Он плавно повел румпелем, подводя бот к грязно-алому днищу буксира. Матрос зацепился отпорным крюком за бортовой киль, оглянулся на старпома.

- Может, выберусь?

- Давай, осторожно.

Бот привязали пеньковым концом. Следом за матросом на днище вскарабкался третий электромеханик. Сорокапятометровая туша буксира, выставившая в небо насадки винта, походила на перевернувшуюся лапками вверх утку. Корма едва заметно покачивалась на шарнире артикапла, удерживающем нос буксира.

- Ну что, чиф, здесь все в порядке, - сказал электромеханик, обойдя днище. - Думаю, вполне можно буксировать, не оторвется, если воздух не выйдет.

- Надо наладить поддув, - сказал старпом. - Просверлить в борту отверстие, вставить шланг и работать компрессорам по мере надобности.

- Здесь толстая обшивка, не просто и сверлить, - сказал Васютин. Наклонившись, он достал из ящика молоток и постукал по борту в одном, другом месте. Миллиметров двадцать, не меньше, - определил он по звуку и постучал еще раз. И вдруг лица у всех четверых вытянулись. Изнутри судна раздался ответный стук.

- Живые! - крикнул старпом. - А ну стучи, Володя!

Моторист постучал - в ответ затрещали частые, настойчивые удары. Так стучат в железную дверь тюремной камеры доведенные до отчаяния узники.

- Братцы, там люди! - крикнул Лещенко. Он упал на колени и, наклонившись к заросшему ракушками днищу, крикнул:

- Эй! Кто там есть?

Все замолкли, прислушиваясь. Ответа не последовало. Старпом, выхватив у моториста молоток, стукнул раз и после паузы - три раза подряд. В ответ повторили: "тук"... "тук-тук-тук..."

Известие о сигналах изнутри буксира разом перечеркнуло подготовленный на совещании и утвержденный Штабом план операции. Ни о какой буксировке не могло быть и речи, пока не будут вызволены из беды люди. Сколько их там живых? В каком состоянии? Но самое главное - как высвободить их из ловушки? На коротком командирском совещании решили просверлить несколько отверстий в борту судна, чтобы во-первых, услышать голоса тех, кто там, в машинном отделении, во-вторых, приспособить шланг для поддува уходящего воздуха.

- Только надо сразу же заготовить чопы, - заметил боцман.

- Понятно, вот ты этим и займись, - сказал капитан. - Передай чопы тому, кто будет сверлить. Вы, Александр Иванович? - спросил он электромеханика.

- Естественно, - сказал тот как о деле окончательно решенном.

- Воды бы им подать, товарищ капитан, - с состраданием в голосе предложила буфетчица. - Наверное, ни воды, ни что кушать у них нет...

- Будут им и еда и чай, Ася, - бросил капитан, сейчас надо спасать, тогда все будет.

Экипаж собрался у фальшборта на главной палубе, провожая отходивший к Системе бот. Спустя некоторое время, работая переменными ходами, спасатель приблизился к перевернутой барже, с носа подали электрический кабель и дрель высадившимся на днище парням. Третий электромеханик, не мешкая, включил дрель. Победитовое сверло вгрызлось в металл. Широкая спина Александра Ивановича напряженно качнулась. Он на мгновение отключил инструмент, обернулся к наблюдавшим морякам, кивнул, дескать, сейчас, идет дело! - и снова нагнулся, давя рукоятку. Дрель завизжала - и сверло провалилось. Тотчас изнутри ударила синеватая струя воздуха. Электромеханик спешно заткнул отверстие деревянным чопом.