Вера Колочкова - Мышиная любовь

• Название: Мышиная любовь
• Автор: Вера Колочкова
• Жанр: Современные любовные романы
• ISBN: 5-9578-4011-4, 978-5-9578-4011-4, 5-9713-1948-5, 978-5-9713-1948-1, 5-17-034844-4, 978-5-17-034844-2

Маша. Некогда - скромная студентка, которую снисходительно опекали подруги-однокурсницы, особенно Инна, капризная, избалованная дочь высокопоставленных родителей. Теперь - преуспевающий юрист, жена, мать и глубоко несчастная женщина. Потому что вот уже многие годы Маша тайно, мучительно любит мужа своей лучшей подруги и буквально разрывается между своей любовью и чувством долга

---

– И хорошо, что замужем. И прекрасно. Я ведь вам не руку и сердце предлагаю, а романтическое временное отступление от семейных хлопот. В длящемся годами браке это просто необходимо, спросите у любого психолога. Доверьтесь мне, Маша, вы не пожалеете... А насчет Лены можете не волноваться. Она поймет. Мы вообще с полуслова понимаем друг друга, тем и ценны наши отношения...

– Нет, Филипп, спасибо за предложение, – стараясь изо всех сил не рассердиться, сказала Маша. – Мне не в тягость мои семейные хлопоты, и я не хочу никакого отступления от них. И даже романтического.

– И все-таки я вам позвоню!

– Нет, не стоит.

– Машенька, если б я верил в это самое женское «нет», я б давно уже был трижды женат...

– О чем это вы так интимно шепчетесь? – услышала Маша над головой веселый Ленкин голос. – Уж не соблазняешь ли ты, Мышонок, моего жениха?

– О да, я еще та соблазнительница! – принимая ее игривый тон, ответила Маша, покачивая головой и закатив глаза. – Роковая женщина, ясный перец!

– А что? – продолжила тему Ленка, садясь перед ней на траву. – Может, так в роль вошла, что и выйти уже не можешь? Знаешь, как у актеров бывает? Уже и костюм снимут, и грим смоют, а они все еще в образе...

– Откуда ты знаешь, какой у меня образ? Может, я вот такая, как сегодня, и есть настоящая, а до этого играла роль Серого Мышонка?

– Ишь, разрезвилась, Инки на тебя нет... – уже без улыбки ответила Ленка. – Ты лучше за Семеном присмотри, а то они сейчас с Арсюшей порядочно наклюкаются!

– Это да, это ты права, подруга! У нас же во вторник Варькин выпускной, на завтра еще куча дел запланирована! – вставая с шезлонга и ища взглядом мужа, сказала Маша.

Семен сидел за разоренным столом, грустно подперев голову рукой. Пьяные глаза его в обрамлении рыжих стрелочек ресниц казались совсем детскими, доверчивыми. Он виновато и озорно улыбнулся подошедшей Маше, выставил вперед палец и, смешно им покачивая у самого своего носа, гордо произнес:

– Машенька, ты не права! Я совсем не пьяный! Я почти что трезвый! А вот Сенька сегодня напился... Ты ему завтра на работе выговор объяви! Смотри, как он вдоль забора блыкается... Приклеился ухом к телефону и бегает. Туда-сюда, туда-сюда... Слушай, Маш, а что, у Сеньки баба завелась? – вдруг, помолчав, ошарашил ее вопросом Семен.

– С чего ты взял?

– Да он целый день сегодня с телефоном не расстается... И не рыбалка у нас сегодня была, а переговорный пункт какой-то. Всю рыбу распугал... Звонит ему какая-то баба через каждые пятнадцать минут, а он того... Нет чтоб послать ее куда подальше, а вроде, наоборот, как бы извиняется перед ней... Прости, говорит, малыш, не могу гостей бросить... Дай мне, говорит, еще три дня... Вот чует мое сердце, Маш, не к добру это. Ой, не к добру!

– Сема, ты не пей больше. Надо засветло уехать, мне ж придется машину вести. А ты знаешь, какой из меня водитель... – рассеянно говорила Маша, наблюдая за Арсением, который действительно, как образно выразился Семен, «блыкал» вдоль забора, прижимая одной рукой трубку к уху, а другой яростно жестикулируя. Остановившись на мгновение, он опять принимался ходить туда-сюда, туда-сюда...

– Видишь, что с мужиком делается? – задумчиво тянул свою песню Семен. – А ты люби, как я, всю жизнь одну женщину, и никакие малыши-карандаши тебя не совьют в веревку. Любовь – она мужика крепким делает! Стойким оловянным солдатиком!

– Я что-то пока стойкого и оловянного солдатика тут не наблюдаю, – попыталась пошутить Маша. – А вот пьяного и рыжего вижу... До машины-то сможешь дойти?

– Обижаешь, мать...

– Пап, она что, опять тебя пилит? – спросила подлетевшая разгоряченная Варька. – Если что, ты мне жалуйся, краснокожие бледнолицых всегда сделают!

– Нет, Огненная Коса, бледнолицая женщина меня ничем не обидела!

– Хорошо, Рыжий Глаз, будь начеку!

Маша засмеялась. Как все странно! Все шиворот-навыворот! Из серой мыши она вдруг превратилась в принцессу, вместо приятного знакомства с женихом подруги получила приглашение на свидание, всю душу насквозь, до самого дна уже проскребли кошки, а она сидит и смеется вместе с мужем и дочерью! Слава Богу, хоть они остались неизменными в этом необычном, перевернутом наоборот дне – своими, близкими...

– Собирайтесь, краснокожие, поехали! Нас ждут великие дела, – сказала Маша, увидев краем глаза, как Арсений, засунув обе руки в карманы брюк и низко опустив голову, медленно идет по газону в их сторону.

Увидев бегущую навстречу ему Варьку, он наклонился, раскинул широко руки, подхватил ее, закружил, как обычно, как делал всегда все эти счастливые годы... Варька весело визжала, обняв его за шею и болтая ногами, рыжие волосы ее упали на лицо, одна босоножка сорвалась с ноги и улетела за изгородь, в высокие лопухи, дружной стеной охраняющие подступы к даче.

Наконец Арсений опустил ее на землю, придерживая за плечи, тихо спросил:

– Лисичка, тебе чего подарить на окончание школы?

– Ой, дядя Арсюша, я не знаю... Чего-нибудь взрослое уже, настоящее, а не ролики с велосипедом, как в прошлый раз!

– Варя! Тебе не стыдно? – сердито сказала Маша, прислушиваясь к их разговору. – Иди в машину, попрошайка несчастная!

– Мышонок, а ты в наши дела не вмешивайся! – заступился за Варьку Арсений. – У вас своя свадьба, у нас – своя...

– Слушай, у меня к тебе просьба... – посерьезнев, обратилась к нему Маша. – Ты отпусти меня на три дня в отгулы, у Варьки выпускной, а я в родительском комитете, сам понимаешь!

– Да без вопросов, Мышь! Для нашей рыжей лисицы я и сам готов поработать в родительском комитете, пусть только позовут! Счастливые вы, ребята...

– Машенька, что ж вы так рано уезжаете? Мы с вами не завершили наш давешний спор, помните? О причинах устойчивости семейных уз...

– Простите, я не помню... – холодно взглянув на подошедшего Филиппа, сказала Маша. – Совсем все забывать стала. Это возрастное, наверное.

– Про возрастное – это мы так кокетничаем, – засмеялась подошедшая вслед за Филиппом Ленка. – Что ж ты меня, Мышонок, бросаешь? Инка напилась, ты уезжаешь... Тоже мне, подруги!

– У тебя замечательные подруги, Леночка! Просто прелесть что за подруги! – стараясь поймать Машин взгляд, томно произнес Филипп.

– Да, это правда, – обнимая Машу, сказала Ленка. – Плохого не держим, сразу выбрасываем!

Маша с трудом оттащила от Арсения Семена, который пытался ему что-то объяснить напоследок, дождалась искавшую в лопухах свою босоножку Варьку, выехала наконец за ворота.

– Мам, мне так тетю Лену жалко... – вдруг повернулась к ней сидящая на переднем сиденье Варька.

– Почему, дочь? – насторожилась Маша.

– Ну этот жених ее... Он такой старый и противный! И взгляд у него козлиный какой-то, вонючий! Как она, бедненькая, жить-то с ним будет?!

– Какое, право, наказанье – быть взрослой дочери отцом! – смеясь, комментировала Маша ворчание Семена по поводу суеты, которая свалилась на них в эти дни перед Варькиным выпускным.

Все три дня бедный Семен не успевал даже перекусить – то Маша гнала его закупать подарки для учителей, то в последний момент выяснялось, что никто не заказал цветы, то Варьку надо было срочно везти в парикмахерскую...

– Легче тебя, наверное, замуж выдать, Огненная Коса, чем из школы выпустить! – ворчал он весело, не без удовольствия любуясь представшей перед ним во всем параде Варькой. – А намазалась-то, намазалась! В твоем классе ты и без косметики красивше всех будешь!

– Ой, пап, тебя послушать, так мы с мамой самые красивые королевны на всем белом свете!

– А что, так оно и есть. Разве нет? – удивленно моргал рыжими ресницами Семен.

Выпускной Варькин прошел весело, с цветами, слезами и песнями, смехом и шампанским, с ночными гуляниями выпускников по городу и бессонной ночью родителей, поджидающих под утро своих повзрослевших в одночасье детей к домашнему очагу.

В четверг Маша, невыспавшаяся, но довольная от сознания выполненного материнского долга, переступила порог своего рабочего кабинета.

– Привет, Аркаша! Как ты тут без меня? Не гонял тебя Арсений Львович?

– Доброе утро, Мария Владимировна... Как выпускной провели?

– Замечательно, Аркаша!

– А гонять меня некому было... Директора уже три дня на работе нет.

– Как нет? А где он? – оторопела Маша. – А что Алена говорит?

– Да ничего не говорит! Сидит, в компьютер уставилась и собачится со всеми по телефону. Если близко подойти – и укусить может! Вы там поосторожнее... – уже в спину выходящей из кабинета Маше проговорил Аркаша.

– Где Арсений Львович, Алена? Что с ним? – заходя в приемную, с порога набросилась на девушку Маша.

– Не знаю. Дома, наверное... – холодно ответила Алена, не отрывая взгляда от экрана компьютера.

– Почему дома? Он заболел? Что он говорит? – летели в Аленину спину тревожные Машины вопросы.

– Не знаю. Я его личную жизнь не отслеживаю. Это не входит в мои обязанности!