Сергей Васильев - Цвет

• Название: Цвет
• Автор: Сергей Васильев
• Жанр: Научная Фантастика

---

Я свободно прошел на станцию — охранный комплекс лишь пискнул, узнавая и пропуская меня. Но куда идти внутри? Спрашивать работников, иногда проходящих мимо, как-то не хотелось. Хотелось осмотреться, почувствовать себя здесь своим. Пусть не винтиком их био-машины, но и не песчинкой, попавшей между точно пригнанных шестеренок.

В холле мое внимание привлек небольшой зимний сад. Растения, высаженные за прозрачной загородкой, выглядели чахлыми и замученными. Неровные толстые стволы, покрытые разнообразными колючками, белые и красные цветки отталкивающего вида, каменистая почва. Что за опыты они проводят над несчастной флорой, видоизменяя ее до полной неузнаваемости?

Я поспешил отвернуться. И тут же мой блуждающий взгляд сфокусировался на человеке в униформе сотрудника биостанции — Евгении Кивинове, лаборанте, как значилось на нагрудной голографической карточке. Он целенаправленно шел ко мне.

— Вы хотите устроиться на работу? Отдел кадров в соседнем здании.

— Не хочу. С чего вы так решили?

Лаборант смутился.

— Ну, вид у вас какой-то ищущий.

— Да, я ищу знакомых.

— Кого, например?

— Меня интересуют люди лет на двадцать-тридцать старше меня.

— Разве у вас могут быть такие знакомые?! — тут он смутился еще больше.

— Ладно, я сам поищу, не беспокойтесь.

— Это невозможно! — с жаром возразил Евгений. — Во-первых, вас всюду и не пустят. Во-вторых, многие сейчас отсутствуют: часть — на полевых, часть — дома, отдыхают. А в-третьих… в-третьих, проще спросить в справочном.

— По внутренней сети? У меня нет допуска.

— Ну, могу я посмотреть, — юноша решил загладить неловкость.

Он подошел к служебному терминалу, присел на круглый табурет, ввел пароль и набрал запрос.

— Критерий поиска?

Я посмотрел Евгению через плечо.

— Пожалуй, лиц не моложе десятого года рождения. Локального летоисчисления, разумеется.

«Лица, соответствующие приведенным критериям, в штате биологической станции отсутствуют», — тут же выдала ответ справочная.

— Я же говорил! — радостно сообщил лаборант, повернувшись ко мне.

Плохо. Сразу расхотелось прикидываться вежливым и приветливым. Но ведь не могу же я уйти просто так!

— А нельзя ли узнать о бывших работниках биостанции? — чуть заискивающе попросил я.

— Почему нельзя? Можно! — юноша перестал чиниться и уже воспринимал меня, как своего приятеля, которому делает небольшое одолжение.

Тем лучше.

— Современное место жительство нужно? — уточнил он, не отрываясь от вирт-экрана.

— Конечно.

— Что-то на удивление мало, — несколько растерянно сказал Евгений. — Правда, я искал тех, кто живет на Тсаворите…

— Именно они и нужны, — перебил я и принужденно улыбнулся.

— Ага. Двое их. Лю Вэй, он в Бэе живет, и Виктор Степанович Постников — в Хвойном.

— Здорово! — я действительно обрадовался.

— Не знаю, как с Лю Вэем, а с Постниковым невозможно контактировать, — скептически сообщил юноша.

— Да?

— Мы как-то с ребятами пошли его навестить. Ну, там как раз сорокалетие основания колонии отмечали. Постников же с первой партией колонистов высадился. Так он даже калитку не открыл, не то, что дверь. Написал на экране, что просит не беспокоить, и разряд пустил над забором. Мы всё сразу поняли.

Я помолчал. Ну, не был учитель таким раньше! С Лю, конечно, можно увидеться, вспомнить прежние деньки. А надо ли? Вон, с Пашкой встретился и что? Сказали пару слов и разбежались. Виктор Степанович — другое дело. К тому же, Хвойный практически рядом с городом. А Бэй — на другом континенте.

— Рад, что помог, — разулыбался Евгений. — Вы еще заходите, поговорим о разном. А то с нашими только о работе и можно. Кстати, как вас зовут? Я на вас пропуск выпишу.

— Илья Манжос.

Было довольно занимательно видеть отвисшую челюсть у лаборанта.

3. Тсаворит

Я чуть тронул рукой калитку, и она медленно распахнулась. После разговора с Евгением иначе, чем приглашение, не расценишь.

И дверь в дом Виктора Степановича оказалась незапертой. Я уже и отвык от такого. Да и стоит ли привыкать? Наедут туристы, а вслед за ними — всякая шушера. Спокойной жизни — конец. Хотя, возможно, всё это мимо меня пройдет — от разговора с Постниковым зависит.

Никто мне не встретился — ни в прихожей, ни в гостиной, ни в спальне. Виктор Степанович сидел на кухне, куда я заглянул в самом конце моих странствий по его дому.

— Илья? Ну, здравствуй! — сказал он почти приветливо. — Присаживайся.

— Здравствуйте, Виктор Степанович, — во рту пересохло, я облизал губы и сглотнул.

— Что веселого скажешь?

— Веселого? Ничего.

— А я думал — решил проведать старика, развлечь его, — Постников сощурил левый глаз и постучал ногтем по висящей на магнитных подвесках столешнице.

Я смутился. Некрасиво поступаю. Действительно, со своими проблемами пришел, а о самом Викторе Степановиче и не подумал. Мало ли ему помочь надо. Или просто недосуг ему в чужие дела вникать.

— Извините, Виктор Степанович. Может, вам помочь чем-нибудь?

— Да всё у меня есть, — грустно и с некоторым отвращением сказал Постников. — Ничего не надо. Рассказывай, с чем пришел.

— Хочу о родителях узнать.

— А что — в информатории нет данных? — удивился учитель.

— Общие — есть, — я пожал плечами. — Но мне этого мало. Вы же помните их, да? Почему они улетели? Что-то произошло? И где их можно найти?

Постников задумался. Отвернулся от меня и посмотрел в окно. Ничего особенного там не было: деревья, трава; насекомые какие-то. Но он смотрел очень внимательно, как будто пытаясь отыскать ответ на мой вопрос.

Не нашел.

— Я ничего не помню. И не хочу помнить. И тебе не советую.

— Мне надо, — только и смог сказать я.

— Надо, надо… всем всё надо. Одному мне уже ничего, — он вытащил из пачки папиросу, чиркнул ею по столу и закурил. Глубоко вдохнул, привычно кашлянул, посмотрел на меня и выпустил дым в сторону.

— Тогда ответьте мне, и я уйду.

— Куда ты пойдешь, куда? Ты хоть понимаешь, во что ввязываешься? Эх, Илья! — Постников сильно затянулся и сипло закашлялся, морщась.

— Вы болеете? — поинтересовался я.

— Ага. Старостью. И ленью. Вот только склероз никак не наступит, — Виктор Степанович усмехнулся своей шутке. — А ты — молодой. Ходи куда хочешь, узнавай, что вздумается. Кстати, насчет родителей. Могла остаться информация в отделе кадров. Сходи на биостанцию.

— Я там уже был. Разговаривал.

— Был? И с кем? Там из нашего поколения никого и не осталось. Не разговаривать надо. Искать. Вглядываться.

— Значит, этим и займусь. Вот прям сейчас.

Постников сильно затянулся, сдержал кашель и сказал, не глядя на меня:

— Дурак. Молодые все такие… Убьют тебя.

— А вам-то что? Это мое дело.

— Твое-твое, не сомневайся. Да только память у меня и вправду в порядке. И даже совесть имеется. Вы же мне почти родные. Ответственность, так сказать.

Я кивнул учителю, поднялся и пошел к выходу. И услышал в спину:

— Подожди меня в саду — соберусь.

Как все любят всякую таинственность напускать. Неужели сложно без обиняков ответить на элементарный вопрос? Ну, забыл, допустим, что-нибудь — понятно, с кем не бывает. Я вот тоже не всё помню, что двадцать лет назад было.

В вышедшем из дома подтянутом, переодевшемся в униформу мужчине с трудом узнавался бывший учитель. Он запер дверь, резко мотнул головой, приглашая идти за ним, и, не оборачиваясь, направился в сторону биостанции. Наверно, Постников всё же знал, что делал и куда меня вел.

К биостанции мы подошли не то, чтобы тайно, но с противоположной от главного входа стороны. На мой недоуменный взгляд Виктор Степанович ответил:

— Тут следят меньше. Служебный вход, всё-таки. Да и пройти легче, куда нам надо.

— Вам виднее, — обреченно выговорил я. Нежелание что-либо делать и беспричинная апатия навалились на меня. Только целеустремленность Постникова еще взбадривала. Но чувствовалось, что это ненадолго. Голос Виктора Степановича глухо бубнил, словно сквозь одеяло, все предметы выглядели слегка размытыми, а некоторые даже раздваивались. Веки разлеплялись с трудом. Вот остановлюсь, прислонюсь к стеночке, глаза закрою и спать…

Жесткий удар локтем в бок на секунду привел меня в чувство.

— Фильтры вставь, — учитель подал мне два мягких пористых шарика. — Ой, как мне это не нравится. Подожди здесь — я переговорю кое с кем.

Я остался один в длинном коридоре, в который непонятно как и когда попал, с фильтрами в носу и с полным непониманием происходящего. Заболела голова, и захотелось присесть. Я поискал на что, но коридор был пуст, даже стандартных мусоропоглотителей не стояло.