Лев Безыменский - Человек за спиной Гитлера

• Название: Человек за спиной Гитлера
• Автор: Лев Безыменский
• Издательство: Вече
• Жанр: Публицистика
• Год: 1999
• ISBN: 5-7838-0500-9

Книга, открывающая новую увлекательную, серию о самых интригующих тайнах военной истории XX века, воссоздает портрет Мартина Бормана — человека, который всегда скрывался за спиной Гитлера. Используя многие недоступные ранее архивные материалы, в том числедневник Бормана, автор книги, известный журналист и историк Лев Безыменский, повествует об агонии третьего рейха, тайнах жизни и смерти нацистских лидеров.

---

Теперь мы можем перейти к самому дневнику Мартина Бормана 1945 года.

ПЕРВЫЕ ШЕСТЬ ДНЕЙ: 1–6 января

Понедельник, 1 января

Ставка фюрера «Адлерхорст». Обед фюрера с Герингом, Кейтелем, М.Б., Рундштедтом, Шерфом, Деницем, Иодлем, Риббентропом, Бургдорфом, Гудерианом, Шпеером. Рудель получает бриллианты к золотому рыцарскому кресту.

Вторник, 2 января

Риббентроп у фюрера, затем у М. Б.

Среда, 3 января

13 часов совещание у М.Б. с участием Геббельса, Наумана, Шпеера, Заура и Ганценмюллера по вопросу о призыве в пользу вермахта из военной промышленности и ж.д., после обеда совещание у фюрера.

Четверг, 4 января

Шпеер и Заур у фюрера, затем Ганценмюллер.

Пятница, 5 января.

Фюрер вызывает рейхсмаршала с докладом о ситуации в воздушной войне. М.Б. докладывает фюреру.

Суббота, 6 января[3]

Очерк второй: Начало года 45-го

Читая эти пометки, сделанные рукой Бормана в самом начале 1945 года, можно составить себе представление — насколько все было тогда привычно для руководящих деятелей германского государства. Фюрер функционирует: он исполняет обязанности верховного главнокомандующего и находится в одной из полевых ставок. Причем в ставке, расположенной близ западных границ Германии, где с конца декабря 1944 года шли активные наступательные действия вермахта, руководимые генерал-фельдмаршалом Рундштедтом.

Даже если учесть, что это была последняя большая наступательная операция вермахта, она причинила Эйзенхауэру и Монтгомери значительные неприятности. Оборонительные линии американской группы армий Брэдли и фронт фельдмаршала Монтгомери были прорваны, и Рундштедт вот-вот грозил выйти к побережью. Именно это было предметом бесед на новогоднем обеде у Гитлера, на который собрались все высшие чины рейха: рейхсмаршал — главком ВВС и формальный преемник фюрера Герман Геринг, начальник штаба верховного главнокомандования (ОКВ) Вильгельм Кейтель, сам Борман, командующий группой армий «Запад» Герд фон Рундштедт, начальник исторического отдела ОКВ генерал Шерф, главнокомандующий ВМФ гросс-адмирал Карл Дениц, начальник оперативного штаба ОКВ генерал Иодль, министр иностранных дел Иоахим фон Риббентроп, начальник военной адъютантуры фюрера и начальник отдела кадров ОКВ генерал Вильгельм Бургдорф, начальник генштаба сухопутных сил генерал-полковник Гейнц Гудериан, министр вооружений Альберт Шпеер. Традиционно и вручение наград — на этот раз летчику Руделю. Традиционны и темы совещаний: усиление вермахта, проблемы транспорта, воздушная война.

О чем же говорили за праздничным столом в «Адлерхорсте»? Конечно, о той военной операции, которую на исходе 1944 года по идее самого Гитлера проводили немецкие сухопутные и военно-воздушные силы в районе Арденнских холмов против англоамериканских войск. С ней Гитлер связывал большие надежды, как с единственной в это время наступательной операцией, в которой вермахт, казалось, взял инициативу в свои руки — не на всех фронтах, а лишь на Западном. Именно здесь Гитлер усмотрел слабое звено вражеской коалиции: на стыке американской группы армий генерала Омара Брэдли и английской группы фельдмаршала Бернарда Монтгомери он решил нанести удар, дабы не только сорвать их продвижение в Германию, но и выйти через реку Маас к Антверпену, то есть к морю, а затем окружить и уничтожить противника. 16 декабря тщательно подготовленная и засекреченная операция началась мощным ударом, заставшим американцев врасплох. Вдобавок шел снег, союзническая авиация бездействовала, а специально переодетые в американскую форму диверсанты под командованием знаменитого Отто Скорцени внесли панику в действия войск Брэдли.

Но к новогоднему столу Гитлера фельдмаршалу Рундштедту, генералам Зеппу Дитриху и Мантейфелю было нечего принести. Уже к 25 декабря их танковые армии застряли. Погода исправилась. Сам Гитлер, выйдя из своего бункера, мог наблюдать, как две тысячи американских бомбардировщиков идут на боевые задания. Американцы начали контрнаступление, немецкое продвижение практически прекратилось далеко не доходя до Мааса. Пришлось удовлетвориться малыми успехами на южном участке союзнической группировки (в Эльзасе), да и они скоро кончились.

Но это не мешало Гитлеру произносить мажорные тосты. Об их подоплеке он сам рассказал Иозефу Геббельсу, который через пару дней приехал из Берлина в «Адлерхорст». Здесь Геббельс встречался со всеми высшими лицами рейха, включая Мартина Бормана (с Борманом Геббельс смог достичь полного согласия). В разговоре с глазу на глаз 4 января Гитлер говорил (запись в дневнике Геббельса):

«Что касается военно-политической ситуации, то она, конечно, настолько отрадна, что и говорить о ней нечего. Фюрер считает, что кризис в лагере противников очень скоро достигнет новой кульминации. Он считает, что 1945 год будет решающим и безусловно приведет к развалу враждебной коалиции. Каким образом и по какому поводу — еще сказать нельзя».

И еще о том же:

«Фюрер выражает убеждение, что лето 1945 года принесет великое решение этой войны».

О Рузвельте:

«Рузвельт, по мнению фюрера, стремится подобру-поздорову выбраться из европейской войны».

О Черчилле:

«В принципе он против большевиков. Если ему представится возможность выйти из игры и снова поставить на ноги британскую мировую империю, то он эту возможность использует. Мы же не упустим случая, чтобы ее создать. Это можно достичь и военным, и политическим путем».

О Сталине:

«В этой связке Сталин — «смеющийся третий». Он ведет очень хитрую и умелую политику. Но, по мнению фюрера, Сталин когда-либо захочет лишнего и тогда-то пробьет наш час».

Настроения Гитлера были определенными: ждать, пока союзники перессорятся, и держаться всеми силами до этого желанного момента — скажем, до лета 1945 года.

Шел шестой год войны в Европе, четвертый год войны Германии с СССР. Собственно говоря, она должна была бы давно кончиться. Ведь записал в своем дневнике — не Борман, а Геббельс 9 июля 1941 года:

«Рано утром я совершаю полет в ставку. После военного совещания приходит фюрер. Он выглядит лучше, чем можно было бы ожидать, и производит впечатление, вызывающее чувство оптимизма и доверия. Он кратко описывает мне военное положение, на которое он смотрит весьма положительно. По его неопровержимым и подтвержденным фактам, две трети большевистских сил уничтожены или же сильно потрепаны. Пять шестых большевистских воздушных и танковых сил могут считаться уничтоженными…

Наши потери держатся в умеренных рамках. В танковых частях они достигают даже 10 %, считая и поврежденные танки. Для наступающей армии это не особенно много, ибо поврежденная часть может быть исправлена. Огромная тыловая система заботится о том, чтобы ремонт производился в возможно большем масштабе. Кроме того, в тылу мы собрали столько резервов, что нам весьма легко быстро пополнить убыль. Потери людьми также, к счастью, весьма невелики, будучи сравнительно выше лишь среди офицерского состава…

Если большевизм будет ликвидирован, будет достаточно оставить на Востоке 50 дивизий. Этими силами страна, поскольку она станет нами оккупирована, будет совершенно умиротворена.

…Правда, внезапное выступление против Советского Союза, не подготовленное пропагандистски и психологически, вызвало в немецком народе на несколько часов и, может быть, на пару дней некоторый шок. Но это следует отнести за счет того, что мы, как уже подчеркивалось, не могли подготовить народ к этой акции. Это было совершенно невозможно сделать, коли мы желали, чтобы наше наступление застало большевиков врасплох. В течение последующих дней мы должны были попытаться наверстать все то, чего мы не могли подготовить. Теперь немецкий народ в своих широких слоях видит, что столкновение с большевизмом было необходимым, и фюрер в нужный момент принял нужное решение. Война на Востоке может быть закончена победой, и только тогда у нас будет возможность бросить всю силу немецкого удара на Запад или же против Англии.

Фюрер еще раз подчеркивает, что на основании военного опыта видно, насколько своевременно было наступление на Востоке. Этим отличается нынешнее ведение войны Германией сейчас от ведения прошлой войны. До 1 августа 1914 года мы сидели и смирно ожидали, пока собралась вражеская коалиция, — и только тогда выступили. Теперь наше военное командование ставит себе целью сражаться с противником поодиночке и разбить противника по частям…

…У нас имеется достаточно резервов, чтобы устоять в этой гигантской борьбе. От большевизма не должно ничего остаться. Фюрер имеет намерение стереть с лица земли такие города как Москва и Петербург. Да это и необходимо! Ибо если мы хотим расчленить Россию на отдельные составные части, то это огромное государство не должно обладать ни духовным, ни политическим, ни хозяйственным центром.