Журнал Наш Современник - Журнал Наш Современник №5 (2002)

• Название: Журнал Наш Современник №5 (2002)
• Автор: Журнал Наш Современник
• Жанр: Публицистика

---

В работе прекрасно показано, как на государственную политику по еврейскому вопросу влияли аппаратные интриги. Так, “усиление позиций группы Маленков — Щербаков — Александров почти всегда означало ужесточение антиеврейских кадровых чисток. А когда в фаворе оказывались Жданов и те, кто за ним стоял, то наблюдалось частичное свертывание этих акций”.

Большое место в книге занимает анализ кампании по борьбе с космопо­литами, активная фаза которой проходила с января по апрель 1949 года. Автор справедливо отмечает, что “обвиненными в космополитизме в принципе могли быть представители любой национальности”. Кампании предшествовал затяжной конфликт между двумя группировками в Союзе советских писателей. В конце ноября 1947 года группа театральных критиков (ее представлял, прежде всего, А. Борщаговский) перешла к открытой конфронтации с руководством ССП во главе с А. Фадеевым, ожесточенным нападкам подверглись А. Софронов (секретарь парткома ССП и секретарь правления ССП) и его единомышленники. Готовя ответный удар “театральным критикам”, группа Фадеева — Софронова сделала акцент на том, что их оппоненты “не имеют любви к советскому искусст­ву”, напомнив, в частности, что Н. Юзовский назвал творчество Л. Леонова “мужичьим”. К слову пришлось и то, что в секции критиков Всероссийского театрального общества лишь 15% членов оказались русскими. Обе соперничавшие группировки надеялись на поддержку высшего политического руководства страны — иначе А. Борщаговский не начинал бы открытой конфронтации.

Однако 28 января 1949 года в “Правде” появилась статья “Об одной антипат­рио­тической группе театральных критиков”, осуждавшая противников Фадеева и Софронова как “безродных космополитов”. В последовавшие дни газеты, одна за другой, предавали поименной анафеме “антипатриотических” театральных критиков, неизменно включая в их состав и русского Л. Малюгина. За “низко­поклонство перед Западом” “космополиты” увольнялись из редакций газет, журналов, из театров, но до ареста дело не доходило (единственный московский театральный критик, на короткое время взятый под стражу уже 6 марта 1953 г. — И. Альтман).

“Буржуазный космополитизм” был обнаружен не только у театральных критиков, но и литературоведов, философов, журналистов, историков, деятелей искусства. Однако конец кампании в советской прессе был положен довольно скоро — последняя передовица “Правды” по этой проблеме вышла 10 апреля 1949 года.

Можно сказать, что в ходе данной идеологической кампании партийное руко­водство боролось не с евреями: разоблачавшиеся театральные критики отнюдь не были носителями еврейской национальной традиции, травили их как раз за противоположную позицию (космополитизм, приверженность западным эстетическим образцам и ценностям). Г. В. Костырченко подтверждает этот тезис и таким фактом: евреи составляли 71% всех представителей интеллигенции, обвиненных в космополитизме, а 29% приходилось на представителей других национальностей.

Основной сюжет четвертой главы книги (“Национальная трагедия”) — разгром Еврейского антифашистского комитета (ЕАК) и последовавшие затем гонения на иудаизм, национальную еврейскую культуру, а в Восточной Европе — и на сионизм. Сыгравший большую роль в годы войны ЕАК продолжал свою деятельность и в послевоенный период, когда его руководство стало проявлять инициативу в вопросах, которые целиком и полностью относились к прерогативе ЦК ВКП(б). В частности, поднимался вопрос о создании Еврейской республики в Крыму. Впервые идея переселения евреев в Крым появилась в 1920-е годы, причем, как пишет в связи с этим Г. В. Костырченко: “Создавалось впечатление, что сторонники крымского проекта в СССР и за границей координировали свои действия”. Интересна аргументация, выдвигавшаяся одним из сторонников “крымского проекта” в 1920-е годы: “Восток нас не устраивает; он требует энергии украинца-пионера, а евреям нужны уже обжитые районы — Украина, Крым...”. После войны члены президиума ЕАК даже делили портфели в будущем прави­тельстве этой “республики”. Однако “Сталин не мог не понимать, что одобрение крымского проекта ЕАК чревато взрывом массового недовольства”. Кроме того, проблема еврейского Крыма при определенном стечении обстоятельств могла превратиться в международную, привести к вмешательству Запада во внутренние дела СССР, — отмечает Г. В. Костырченко.

Г. В. Костырченко приводит документы в подтверждение версии, что 12 января 1948 года возглавлявший ЕАК С. Михоэлс был убит работниками МГБ. В сентябре того же года впервые арестован член президиума ЕАК — Д. Гофштейн, оговоривший ряд руководителей ЕАК; в ноябре было решено ЕАК закрыть. Затем начались аресты, полученные в МГБ “признания” позволяли расширить круг подследственных. Историк показывает масштабы репрессий: в мае 1952 года перед судом предстали 15 обвиняемых по “делу ЕАК”, 18 июля 13 из них, включая С. Лозовского, были приговорены к высшей мере. Разумеется, “суровый приговор... ни в коей мере не соответствовал сформулированным в нем “преступлениям”.

Прилив националистических чувств у советских евреев вызвало создание Государства Израиль, в еврейской среде упорно циркулировали слухи, что всем евреям будет предоставляться право туда эмигрировать. Произраильские симпатии проявляли даже люди, казалось бы, полностью интегрированные в советский истэблишмент. Так, жена маршала К. Е. Ворошилова (Голда Горбман) заявила: “Вот теперь и у нас есть Родина”. С конца лета 1948 года Израиль начал сбли­жение с США, которое резко усилилось после избрания Г. Трумэна прези­дентом; напротив, советско-израильские отношения становились все более холодными. В этих условиях советское руководство не могло мириться с симпатиями к Израилю со стороны советских евреев.

На национальную еврейскую культуру начались гонения: был закрыт ряд еврейских театров, арестован ряд литературоведов, журналистов и писателей, которым инкриминировался “еврейский буржуазный национализм”. Г. В. Кос­тырченко удалось установить общие масштабы репрессий по “дочерним” делам ЕАК: всего было репрессировано 110 человек, из них 10 были расстреляны.

В пятой главе (“Антисемитская агония диктатора”) исследуется положение евреев в различных сферах общественной деятельности в последние годы правления И. Сталина, а также знаменитое “дело врачей”. Автор отмечает, что “еврейская суперэлита” пострадала незначительно: на самом верху партийно-государственной власти оставался Л. Каганович, работали министрами Б. Ван­ников, Л. Мехлис, С. Гинзбург, Б. Двинский, Д. Райзер и другие.

Но в масс-медиа доля евреев сокращалась; так, в редакции газеты “Труд” она упала с 50% в апреле 1950 года до 23% в августе 1951 года. Г. В. Кос­тыр­ченко показывает, что аналогичные процессы шли в других областях культурно-идеоло­гической сферы, в науке и образовании. Например, доля евреев, принятых в аспирантуру Института права АН СССР, снизилась с 50% в 1949 году до 8% в 1950 году. Считать это проявлением государственного антисемитизма я бы не стал.

Говоря о вытеснении евреев из руководства промышленностью, автор, без какой-либо критической оценки и ссылки на источник, приводит приписывавшееся Сталину “указание”: “Надо организовать здоровых рабочих, пусть они возьмут дубинки и, когда кончится рабочий день, побьют этих евреев”. “Директива” относилась якобы к евреям завода № 30 (ныне MAПО “МиГ”). На мой взгляд, это тот редкий для Г. В. Костырченко случай, когда приведенный “факт” доверия не заслуживает.

О “деле врачей” уже существует обширная литература, тем не менее автору монографии удалось обнаружить много новых интересных фактов и обосновать гипотезу, что это “дело” нужно было Сталину не столько для обоснования репрессий против евреев, сколько для планировавшихся им перестановок в ближайшем окружении.

В литературе существует миф о будто бы готовившейся массовой депортации евреев в Сибирь в 1953 году. Этот миф расцвечивается такими “подробностями”, как планы публичных казней на Красной площади в Москве, проекты крушения железнодорожных составов с переселенцами и прочее. Верит в эти жуткие фантазии больного ума и вышедшая в 1996 году “Краткая еврейская энциклопедия” (том 8). Кстати, в азербайджанской литературе сегодня можно встретить утверж­дение, что при Сталине в Среднюю Азию должны были переселить азербайд­жанцев; разумеется, никакими документами такие планы не подтверждаются.

Заслугой Г. В. Костырченко является убедительное доказательство: планов депортации евреев не было и быть не могло. Как показывает история, единст­венным “документальным” подтверждением этих измышлений служит сфальси­фицированный Я. Я. Этингером материал — фрагмент письма “еврейской общественности” советскому руководству с просьбой “защитить евреев от справедливого гнева советского народа, направив их на освоение ...просторов Восточной Сибири, Дальнего Востока и Крайнего Севера” (с. 672). Никаких иных документов о якобы готовившейся депортации обнаружено не было. До конца дней Сталин не преодолел “амбивалентность” по отношению к евреям, в конце 1952 года он заявил (что засвидетельствовано Т. Хренниковым): “У нас в ЦК антисемиты завелись. Это безобразие!” (с. 678).