Журнал Наш Современник - Журнал Наш Современник №2 (2003)

• Название: Журнал Наш Современник №2 (2003)
• Автор: Журнал Наш Современник
• Жанр: Публицистика

---

А остаются заверения властей о возрождении оборонной мощи державы, псевдопатриотическая демагогия, военные шоу по ТВ, праздничные парады, принимаемые министром обороны в гражданском костюме. Маразм...

В верноподданнической песенке одной из отечественных рок-групп есть такие слова: “А в чистом поле система “Град”. За нами — Путин и Сталин­град!”.

Не будем строить прогнозы — останется президент Путин на второй срок или нет... А вот будет ли у Российской армии на вооружении система “Град” и многое другое, необходимое для нее, — об этом стоит задуматься уже сегодня и предпринять наконец необходимые шаги к возрождению отечест­венной оборонной промышленности. Пока не поздно.

 

Василий Скоробогатов • Ни шагу назад! (Наш современник N2 2003)

 

Ни шагу назад!

 

Как-то в одной из газет я прочел предложение: “Побольше бы правды пора рассказать о тех же заградотрядах”. Действительно, вокруг заград­отрядов немало кривотолков. А ведь живы и здравствуют еще фронтовики, которые доподлинно знают, что это такое. Я в том числе. Я лично видел и читал приказ Наркома обороны СССР № 227 от 28 июля 1942 года, где впервые за войну речь шла о заградотрядах. Помню этот приказ в действии.

То были трагические дни. Часть, в которой служил, перебросили на фронт из Хабаровска. Я был адъютантом начальника штаба Отдельного учебно-стрелкового батальона 205-й стрелковой дивизии. Находились наши подразделения в то время за Доном, двигаясь к станице Клетской — там шли кровопролитные бои. Мы были свеженькие, в новом обмундировании, хорошо оснащенные оружием. В те дни войска на нашем направлении были разбиты, отступали. Мы видели солдат и командиров, которые вырвались из вражеских клещей, — грязные, оборванные, а иные и в бинтах. Группами и в одиночку брели они в тыл. Мы спрашивали у бедолаг: “Где фашисты?” Они не знали.

...Ночь на 30 июля 1942 года. Наш батальон зарылся у казачьего хуторка, в лесопосадке. Меня разбудил хриплый голос комбата, капитана Александра Симоненко: “Вставай, лейтенант! Тревога! Поступил приказ!”. Подняли по тревоге и курсантов. За какие-то минуты были на нашем КП. Курсантов усадили на грунт, еще не остывший от дневного пекла, на траву. Капитан Симоненко вытащил из планшета листочки с типографским текстом.

Стал читать.

Приказ Наркома обороны СССР. Сталинский приказ! В приказе под­робно, с исключительной прямотой и откровенностью было обрисовано положение дел в тылу и на фронтах. Названы ужасающие цифры, характери­зующие наши материальные и людские потери. Написано было:

“...Если мы не прекратим отступления, мы останемся без хлеба, без металла, без сырья, без фабрик и заводов, без железных дорог... Из этого следует, что пора кончить отступление. Ни шагу назад — таким должен быть наш главный призыв...”

Сказано было, что в начале зимы 1941 года разгромленные на подступах к Москве немцы тоже отступали. Командование вермахта, чтобы остановить панику и бегство, приняло ряд жестких мер. В частности, в немецкой армии введены были заградительные отряды, а офицеров, унтер-офицеров и рядовых, проявивших трусость в бою, стали направлять в штрафные подразделения. Им было приказано искупить кровью свою вину. Гитлеру удалось восстановить на фронте дисциплину и порядок. Нарком обороны СССР в своем приказе заключил: “Мы должны учиться у врагов, как учились наши предки”.

Это — в констатирующей части приказа. Приказная часть содержала буквально следующее: “Отныне железным законом дисциплины для каждого командира, красноармейца, политработника должно явиться требование — ни шагу назад без приказа высшего командования”. Приказом № 227 от 28 июля 1942 года на фронте у нас вводились заградительные отряды и создавались штрафные подразделения (штрафные роты — это отдельная тема).

Документ перевернул наши души. “Ни шагу назад!” — девиз древний. Его знали воины князя Дмитрия Донского. Но теперь для нас он приобрел особое психологическое значение. Он означал спасение себя — вместе со страной, родными и близкими. Позже в печати, в листовках приводились слова одного из воинов-сталинградцев Василия Зайцева: “Сталинград не сдадим. За Волгой для нас земли нет”.

Через несколько часов после ознакомления с приказом № 227 к нам в батальон приехал начальник штаба дивизии полковник Любимов. Высокого роста, седой, спокойный офицер. Когда-то поручик царской армии. В гражданскую заслужил орден Красного Знамени. Он нам сказал, что в полках заградотрядов не будет. Но в районе хутора Ближняя Перекопка, где распо­лагался КП дивизии и занял оборону наш учебный батальон, таковой будет действовать. Нам требовалось сформировать отряд численностью до сорока бойцов, стойких, надежных, грамотных. Кого назначить командиром? Приказ № 227 требовал, чтобы во главе заградотряда стоял человек из особого отдела НКВД. В нашей дивизии такого почему-то не нашлось. Наш комбат капитан Симоненко предложил кандидатуру старшины-сверхсрочника Солобьюка: у него в послужном списке значилась работа охранником в Карлаге. Полковник Любимов согласился, тут же Солобьюка аттестовали в лейтенанты.

Инструктировал заградотрядчиков комбат. Он объяснил им, что в их обязанности входит проверка документов у всех, кто на участке дивизии отправляется в тыл. Кто окажется без документа, разрешающего оставить свое подразделение, того следует препроводить на командный пункт батальона или полка. “Оружие применять в исключительных случаях, только если задержанный окажет сопротивление” — таков был наказ полковника Любимова.

Бойцов заградотряда, группами по 3—4 человека, разместили по перекрест­кам дорог, по курганам, холмам, откуда просматривалась местность. Солобьюк докладывал комбату, что чаще всего ему приходится иметь дело с бойцами, потерявшими свои подразделения при смене позиций. Им помогали вернуться к своим. Дезертиров не попадалось: наверное, дезертиры предпочитали перебегать через линию фронта к противнику (без таких фактов войн не бывает).

Такова была картина на участке нашей дивизии Сталинградского фронта. В дальнейшем, до конца войны, я никогда и нигде не слышал ничего о заград­отрядах. А участвовал я во многих сражениях, был дважды тяжело ранен.

Готовя эти заметки, я перелистал книгу Д. Волкогонова “Сталин. Триумф и трагедия”. В части первой книги 2-й автор цитирует и комментирует приказ НКО СССР № 227. Д. Волкогонов не приводит ни одного факта, свидетель­ствующего о произволе и расправах над бойцами со стороны заградотрядов. Не приведен ни один случай самосуда, зверств. Д. Волкогонов известен как антисоветчик. Сведения о таких фактах он, вне сомнений, обнародовал бы. Но их он в архивах не нашел.

Я обратился к голливудскому фильму “Враг у ворот”. Авторы взяли за основу своей ленты факты из истории Сталинградской битвы. В районе Мамаева кургана, где находился КП генерала Чуйкова, действовали красноармейские снайперы — Василий Зайцев и несколько его боевых соратников. Всерьез встревоженный потерями генерал вермахта Ф. Паулюс запросил из Берлина подмогу. Оттуда откомандировали руководителя берлинского снайпинга майора Кенигса, довоенного чемпиона Европы по пулевой стрельбе. Кенигс не только занимался обучением снайперов, но и сам выходил на огневую позицию. Перед Василием Зайцевым стояла задача — убрать берлинского “гостя”. Дуэль длилась четверо суток. Наш снайпер перехитрил немецкого аса, заставил его высунуться из укрытия, а этого хватило, чтобы уложить берлинца.

В Голливуде создали увлекательный боевик. Василий Зайцев показан как умный, храбрый воин. Политрук-комиссар, хотя и шаржирован, но для зрителя симпатичен.

Но в бочке меда — большая ложка дегтя. А точнее, фальши, несураз­ностей. В фильме “Враг у ворот” действуют лютые советские заградотряд­чики: они с пулеметами за спиной красноармейцев, атакующих позиции врага.

Нет здесь правды! Такой “заградотряд” к месту был бы не для наших защит­ников Сталинграда, а для войск генерала Д. Эйзенхауэра в январе 1945 года. Как известно, войска наших союзников, высадившиеся на юге Бельгии, у Арденн, под ударами гитлеровцев бросили позиции и оружие и обратились в паническое бегство. У. Черчилль обратился тогда к И. В. Сталину с просьбой о помощи. Наша 248-я дивизия была в то время на 1-м Белорусском фронте в составе 5-й ударной армии генерала Н. Берзарина. Вымотанные передис­локациями, мы форсировали Вислу и бросились в бой. На территории Польши, у селения Барвины, после тяжелого боя мы натолкнулись на фашистских заградотрядчиков. Эти функции у немцев выполняла полевая жандармерия.

Мне довелось допрашивать немецкого офицера, взятого в плен. Он расска­зал, что они, полевые жандармы, своих дезертиров, солдат, покинув­ших боевые позиции, чаще всего вешали для устрашения других.