Якуб Колас - На росстанях

• Название: На росстанях
• Автор: Якуб Колас
• Жанр: Русская классическая проза

---

А на дворе с еще большей силой бушевала снежная буря. "Не придут завтра ученики", - подумал Лобанович. Он глянул в окно. На улице царил мрак. Еще плотнее стала непроницаемая завеса снега, где все кружилось, металось, ходило ходуном, словно в каком-то сумасшедшем диком танце.

"А что, если отправиться с визитом к писарю? - подумал Лобанович. Ведь все равно сходить нужно, такая уж повелась традиция. А сейчас время пропадает напрасно. Но стоит ли в такую шальную погоду беспокоить своего соседа? Он, может, заперся так, что к нему и не достучишься. И кто вылезает из дому в такую завируху?"

И все же учитель решил навестить писаря. Интересно посмотреть, что делается на улице, а заодно и свалить одну заботу с плеч.

Бабка Параска руками замахала.

- Куда это вы, паничок, надумали идти в такую непогодь? Или вам надоело жить на свете?

- Я просто хочу посмотреть на метелицу, - ответил учитель.

Не послушался бабки Параски, пошел. Только открыл дверь, как на нее налетел ветер с такой силой, что учитель вынужден был упереться ногами в доски крыльца и натужиться, чтобы не выпустить из рук щеколды и не поехать вместе с дверью. Ветер наседал так упорно, что Лобанович насилу закрыл дверь. Стоять на крыльце было трудно - вот-вот столкнет ветер в сугроб, уже выросший с подветренной стороны крыльца.

Подняв воротник и пригнувшись, Лобанович спустился с крыльца. На улице снегу было мало. Ветер гнал его как по желобу, шлифуя улицу и делая ее скользкой. Не успел учитель опомниться, как ветер подхватил его и понес вдоль улицы. Лобанович присел на корточки, подставив ветру спину, и несколько шагов проехал как на санках. Квартира писаря осталась немного позади. Ветер загнал Лобановича в сугроб, где он нашел наконец опору и остановился. Учитель упрекнул себя за легкомыслие. Он повернул обратно, навстречу ветру, который затруднял дыхание, хлестал снегом по лицу, как веником.

"А я все-таки дойду!" - сказал себе Лобанович и направился в сторону квартиры писаря.

Осыпанный снегом, как мельник мукой, борясь с ветром, порой уступая ему, порой преодолевая его, учитель наконец взобрался на крыльцо волостного правления. Он долго стучал в дверь, но никто не отзывался.

"Либо не слышат, либо думают, что в дом лезет какой-то бродяга". Лобанович постучал еще раз - никаких признаков жизни. Он уже хотел идти обратно, как вдруг стукнула задвижка.

- Кто там? - послышался голос.

- Сосед ваш, учитель.

Сторож впустил учителя в дом, указав ему квартиру писаря. Лобанович снял пальто, стряхнул снег.

Писарь Василькевич сидел в своей заветной комнатке, где он любил оставаться в одиночестве, правда не в полном, - обычно с ним бывала бутылка горелки, которую писарь время от времени подносил к своим губам.

- Рад, рад! - проговорил хозяин, хотя выражение его лица не свидетельствовало о радости.

Писарь, невысокий, умеренно полный мужчина средних лет, имел профессорский вид - строгий, серьезный и даже сердитый. Такой сугубо интеллигентный вид придавала ему, в частности, аккуратно подстриженная бородка-лопатка.

- Как же это вы в такую погоду? - спросил писарь, не проявляя никакого интереса к особе учителя.

- Для хорошего соседа разве может служить препятствием плохая погода? подчеркнуто вежливо и со скрытой насмешкой спросил Лобанович.

Но и это не тронуло писаря. Он сидел мрачный и, казалось, чем-то недовольный.

- А почему вас прислали сюда? - неожиданно спросил писарь.

- Кого-нибудь надо же прислать, чтобы в школе шла работа.

- Работа, - повторил писарь и добавил: - Смотря какая работа. Что-то наши учителя не в меру к народу льнут, сбивают его с правильной дороги, строго сказал писарь и поднял на учителя свои голубые, довольно красивые глаза.

Не успел Лобанович ответить на слова писаря, как тот вдруг поставил вопрос ребром:

- А вы не из таких?

Злые огоньки загорелись в глазах учителя, но он сдержался и с добродушной улыбкой сказал:

- Я был арестован за то, что льнул, как вы говорите, к народу. Но начальство разобралось и выпустило меня.

Писарь опустил глаза на стол, на котором еще виднелись следы разлитой горелки. Он даже не пригласил соседа на стакан чая. И только потом Лобанович узнал, что в лице каждого молодого человека писарь видел своего личного врага: писарь Василькевич не доверял своей жене.

V

Метель бушевала всю ночь и весь день. Казалось, не будет конца ее лютой силе, ее злобному завыванию. На улице, как и прежде, вихрился снег. Его белая завеса закрывала строения и деревья. Вокруг все гудело, дрожало, выло, визжало. В квартире учителя было холодно. Ветер проникал сквозь окна и стены и разгуливал По комнатам свободно, как хозяин. Под вечер метель стихла. Низкие облака, щедро осыпав землю снегом, поднялись выше. На улице стало светлей, хотя уже приближался вечер. И только теперь глазам открылась картина того, что натворила вьюга. На улице, во дворах возле строений и вдоль заборов лежали горы снега, украшенные самыми причудливыми башенками, карнизами, навесами, какие не смог бы вылепить самый искусный скульптор.

Сторож Пилип не скупясь натопил печки - школа давно не отапливалась, и в ней было холодно, особенно после такого ураганного ветра. Как только рассвело, начали понемногу собираться ученики, но далеко не все пришли в этот день. Никто не явился из соседних деревень и хуторов - дорогу после метели еще не успели проложить. Все же учитель почувствовал некоторое моральное облегчение: он любил свое школьное дело, и его тяготил вынужденный отрыв от школы. Хотя Лобанович обладал уже довольно значительным педагогическим опытом, первая встреча с учениками в новой школе и глубоко интересовала его и немного волновала.

Ученики сидели тихо, не бегали, не дурачились. Видимо, их также занимала и волновала встреча с новым учителем. Интересно, какой у него характер и как он будет к ним относиться?

Лобанович вошел в класс с некоторым опозданием, считая, что могут еще подойти ученики. При появлении учителя дети испуганно встали, не сводя с него глаз. Учитель поздоровался с ними как можно приветливее.

- Садитесь!

Обычно школьный день начинался молитвой. На этот раз учитель отступил от заведенного порядка.

- Ну что ж, прежде всего хочу познакомиться с вами, - сказал он, садясь за стол.

Во время первого знакомства с учениками незаменимую помощь оказывал учителю классный журнал с ученическими списками на каждый месяц. По этим спискам учителя ежедневно проверяли наличие учеников и степень аккуратности посещения школы.

Лобанович по списку читал фамилии учеников третьей группы. Если ученик отсутствовал, учитель ставил пометку "нб", что означало "не был". В этот день таких оказалось большинство. Если же ученик оказывался на месте, то, услыхав свою фамилию, он вставал и говорил: "Я!" Учитель всматривался в него, чтобы лучше запомнить, затем коротко расспрашивал, сколько ему лет, которую зиму ходит в школу, сколько времени учился в той или иной группе, чем занимается дома, какой предмет он больше любит. Все эти вопросы имели одну цель - лучше познакомиться с учениками и немного расшевелить их, рассеять их робость. Среди учеников, с которыми занимался Лобанович, внимание учителя обратил на себя Гриша Минич. Услыхав свою фамилию, он нерешительно и смущенно встал, пригнулся, держась за парту. Это был белобрысый, худой, высокий и тонкий мальчуган четырнадцати лет. На его лицо блуждала растерянная улыбка. Минич учился во второй группе, но ростом он был самый высокий в школе, и это, видимо, смущало его. К тому же еще Минич страдал недостатком речи - он шепелявил. После короткой беседы - ответов на вопросы учителя, ответов толковых и серьезных, - Минич немного помялся и несмело попросил перевести его в третью группу.

- Почему же не перевел тебя прежний учитель? - спросил Лобанович.

- Я неаккуратно посещал школу и много пропустил занятий.

- А почему пропустил? Почему неаккуратно ходил в школу?

Минич объяснил, что он единственный работник в доме. Отца у него нет, мать долгое время болела, и ему приходилось заниматься разными домашними делами. Теперь у него есть свободное время и можно целиком отдаться учению.

Лобановичу стало жалко этого нескладного, застенчивого и, видимо, способного хлопца. В тоне его просьбы звучала боль человеческой души.

- Ну хорошо, Минич, переведу тебя в третий класс. Будешь стараться, я помогу тебе. А дальше увидим.

Счастливый Минич сел и с видом победителя взглянул на своих товарищей.

Учитель вычеркнул фамилию Минича из списка второй группы и записал его в третью.

Знакомство с учениками и разговоры с ними заняли добрый час времени, после чего был объявлен перерыв.

В первый день Лобанович окончил занятия значительно раньше, чем полагалось. Этот день показал, что учителя ждет большая, напряженная работа, - ведь его ученики много учебных дней потеряли зря и школьную программу усвоили слабо. Но это не путало учителя, настроение его оставалось хорошим, бодрым. То обстоятельство, что он будет иметь дело только с двумя группами, а не с четырьмя, как прежде, поддерживало веру в успех и укрепляло стремление целиком отдаться работе.