Dabkey - Играя свою собственную роль

• Название: Играя свою собственную роль
• Автор: Dabkey
• Жанр: Современные любовные романы

Играя свою собственную роль…

Предупреждение: эта история – вымышленная. Все совпадения с реальными людьми случайны. История происходит в городах, в которых мне не приходилось бывать. Интернет – удивительный инструмент для исследования, и я пыталась сделать описания настолько реалистичными, насколько это было возможно, но я – писатель, и готова признать что, когда действительность меня не устрагивала, я меняла кое-что. Приношу свои извинения жителям Лос-Анджелеса, Нью-Йорка и побережья Флориды за их 'проклятье, а это где?' удивление.

Сабтекст: это история содержит любовные/сексуальные отношения между двумя взрослыми женщинами. Если это беспокоит вас – идите, почитайте что-нибудь другое.

Благодарности: огромное спасибо всем, кто помог мне с этой историей, особенно Renee и Linda за бета-вычитку, Meghan за вдохновение, поддержку и веру в меня, и Deb за бесконечное терпение, поддержку и любовь.

Обратная связь: dabkey at hotmail

Переводчик - Akrill

---

Я услышала, как кто-то вошел в гримерку, и через пару секунд Лиз тяжело опустилась на стул возле меня.

Дрю и Юлия с надеждой смотрели на нее, пока Лиз не махнула рукой.

– Нет, нет, я здесь только чтобы поговорить с Кэйд.

– Почему ты еще здесь? – Поинтересовалась я, когда гримеры вернулись к работе над моими волосами и лицом. – Я думала ты уже давно уехала.

Лиз решительно фыркнула в стиле южной красотки.

– Черт. Этот человек не может оставить меня одну.

Мне не нужно было спрашивать, что за 'этот человек'. Каждый раз, когда я покидала площадку на той неделе, Крэйзик витал вокруг нее, подобно плохому запаху.

– Если бы ты была Стервой-Лиз вместо Очаровашки-Лиз, у тебя бы не было этой проблемы, – резонно заметила я.

В ответ на недостаток сочувствия она нахмурилась.

– Некоторые люди лучше откликаются на очарование, и Адам – определенно один из них. – Лиз фыркнула. – Тебе тоже стоит поработать над очарованием. Удивительно, какой эффект это иногда дает.

Я вспомнила беседу с Робин и улыбнулась.

Лиз поправляла волосы и замерла, заметив мою улыбку.

– Что? – Потребовала она, сузив глаза.

– Что 'что'? – Я была сама невинность… я же актриса, черт побери, я могу изобразить невинность.

– К чему эта маленькая довольная улыбка? – Она наклонилась вперед, пристально глядя на меня. – Кэйденс Харрис, что ты мне не рассказываешь?

Я тихо рассмеялась.

– Есть много вещей, о которых я тебе не рассказываю, Лиз, потому что ты не сумеешь сохранить тайну, даже если от этого будет зависеть твоя жизнь. Это – просто одна из тех тайн.

– О-о-о, так это – тайна?

Черт. Вот это вляпалась.

– Это – ничто.

– Это – кое-что.

– Нет, просто ничто.

– Да, тут что-то есть, и я собираюсь выяснить это.

Я закатила глаза и пожала плечами.

– Валяй. Нечего тут выяснять.

Лиз мило улыбнулась и обратилась к парикмахеру.

– Дрю?

Та только пожала плечами, не отрываясь от моих волос. Лиз нахмурилась и посмотрела на визажиста.

– Юлия?

Она сделал паузу в работе, чтобы пожать плечами.

– Я не знаю… Мне она кажется прежней.

Лиз надулась, а я самодовольно улыбнулась.

– Хотя, она насвистывала, когда вошла, – закончил Юлия.

Предательница.

Улыбка тут же сползла с губ, а глаза Лиз зажглись ликованием.

– Кэйд насвистывала? – Проворковала она, взяв меня за руку. – Наш личный маленький Grumpy Gusnote 2?

– Ой. – Я отдернула руку. – Я не насвистывала. Я не насвистываю.

Юлия только подняла бровь в недоверии. Я нахмурилась.

– Давай, Кэйд, колись. Кто это? – Лиз повернулась на стуле и оперлась локтями о колени, готовясь выслушать историю. – Это, правда, тот сексуальный статист, который играл судебного исполнителя? Та-дам! У него была классная задница. Хороший выбор, Кэйд. Видит Бог, тебе нужно с кем-то спать.

"Черт". Я почти застонала вслух.

Если на съемочной площадке и были большие сплетники, чем Лиз – то это Юлия и Дрю.

К завтрашнему утру вся съемочная группа будет знать – меня застали, когда я хватала за задницу статиста в задней комнате. А также что-нибудь включающее обезьяну и горячую чашку капуччино. Половина кофе, двойной размер.

"Дважды черт".

– Лиз, – резко произнесла я и, рискуя вызвать ярость Юлии, повернула голову, встречая пристальный взгляд голубых глаз. – Я сказала тебе, что это – ничто, ладно? И, ты ведь не просто так сюда пришла?

Она красиво надулась, но позволила мне сменить тему, зная по собственному опыту, что я могла быть гораздо менее приветливой, когда злилась.

– Вообще-то, да. Ты слышала о Q&Anote 3 конференции, и что я должна делать завтра в 'Четыре Сезонаnote 4'?

Я кивнула.

– Ну, предполагалось, что я поеду с Джозэфом… Полагаю, ты слышала, что он уехал?

Я снова кивнула.

– Все уже в курсе, как его отец?

Лиз недоуменно моргнула и нахмурилась, как будто этот вопрос не приходил ей в голову, хотя и должен был бы.

Одним из остаточных эффектов нахождения в центре внимания с семи лет для Лиз стало то, что если она не заставляла себя сознательно, то редко думала о других. Это не был эгоизм, а лишь недостаток необходимости слышать или иметь дело с проблемами других людей. Лиз была действительно хорошим человеком, просто не умела этого показывать.

– Джордж говорил, что Джозэф звонил с самолет, но больше ничего неизвестно, – вмешался в беседу Дрю, спасая Лиз от затруднения.

Блондинка улыбнулась парикмахеру и снова повернулась ко мне.

– Да, как бы то ни было, они просили, чтобы со мной поехал Денни, но у него такой тяжелый график на завтра, как и у Генри, и ты знаешь, как Мика…

Я слегка улыбнулась, представив как Мика – который ненавидит прессу и не стесняется нелицеприятно высказываться о них – сидит на этой конференции и толпа репортеров засыпает его вопросами.

– Так что остаюсь только я, – Лиз кивнула. – Но у меня завтра в 8:30…

– Об этом уже позаботились. Они перестроят графики так, чтобы нам не пришлось возвращаться до полудня.

Что означало – меня ждет длинный-длинный рабочий вечер после утренней нервотрепки с прессой. Чудесно.

– То есть, – сказала я, когда Юлия нетерпеливо повернула мою голову обратно лицом к себе, – ты не должна спрашивать меня, а лишь сообщить о том, что мне придется делать.

– Ну, по сути, так. Они подумали, что лучше получится, если я тебе скажу… ну, знаешь Очаровашка-Лиз и все такое.

Я вздохнула, смирившись с судьбой.

– Во сколько?

Лиз улыбнулась – блестящая улыбка, которая украшала обложки бессчетного количества глянцевых журналов и сделала ее известной.

– Встретимся здесь в восемь; автомобиль будет ждать нас.

После еще пары минут беседы, Лиз оставила меня наряжаться. Парой взмахов расческой и кисточкой для макияжа, и критическим взглядом позже меня сочли достаточно презентабельной, и я отправилась на седьмую площадку, чтобы отыскать тихое местечко и почитать сценарий.

Ни на одной из площадок не было съемки, хотя на некоторых проводились подготовительные работы. Я нашла освещенный угол, осмотрелась в поисках места, куда бы присесть, и улыбнулась, заметив неоново-зеленый пластиковый стул у стены. Вытащив его под свет, я удобно устроилась и начала читать.

Я просмотрела листы раз, затем другой. Даже не знала, ликовать или быть испуганной. Сцена была между моим персонажем – Ритой, и персонажем Робин – Джудит Торрингтон, немного скользкой, но достаточно-горячей-чтобы-избежать-неприятностей-с-этим адвокатом от престижной юридической фирмы. В этом эпизоде Джудит защищала педофила – сына государственного сенатора – обвиняемого в изнасиловании и убийстве маленького мальчика. Мой персонаж хотя и была довольно грубой и циничной, но очень трепетно относилась к детям, и в этой сцене она потеряла голову и физически прижала Робин/Джудит к стене.

От мысли о том, чтобы прижать Робин к стене, у меня дрожь по спине прошла.

Очень-очень хороший вид дрожи.

Я закрыла глаза, пытаясь успокоить рваное дыхание.

Стоп. Это что-то новенькое. Видимо, за последние несколько часов я прошла путь от подростка, мучимого желаниями, до видео с рангом NC-17note 5.

– Даже не знаю, жалеть ли того, о ком ты сейчас думала, или безумно ревновать к нему.

Я в панике распахнула глаза, низкий хриплый голос застал меня врасплох. Робин стояла рядом со стулом, задумчиво глядя на меня сверху вниз.

Видео снова начало прокручиваться в моей голове, и я отвела глаза.

– О чем ты говоришь? – Шедевр невнятного бормотания.

– Ты выглядела… – Робин надолго замолчала, и я рискнула поднять глаза. Она все так же смотрела на меня. – …голодной.

Я кашлянула.

– Должно быть это потому, что я пропустила завтрак. – Я болезненно улыбнулась, поднимаясь на ноги, прежде чем мой мозг решит добавить к видеоряду картину Робин, возвышающуюся надо мной.

Она смотрела на меня еще одну долгую секунду, после чего перевела взгляд на стул.

– Милый стул.

– Вообще-то довольно удобный. – Я махнула рукой в сторону площадок. – Хотела скрыться от шума.

– Я слышала кое-что об этом стуле. Вообще-то я слышала, что Чэд и Лиз…

– О, Боже, – застонала я, начав отряхивать штаны. – Фу-фу-фу-гадость-гадость…

Громкий довольный смех Робин прервал мои движения, как и любые движения в пределах слышимости.

У нее фантастический смех.

– Попалась, – подмигнула она, направляясь к площадке своей шикарной походкой.

"О, милая. Ты и не представляешь насколько".

Улыбнувшись сама себе, я последовала за ней.

* * *

– Стоп! – Снова завопил Крэйзик, и я заскрежетала зубам, отстраняясь от Робин и поворачиваясь к режиссеру.

Я не знала, сколько еще смогу выдерживать это. Уже шестой дубль сцены между мной и Робин. Шесть раз я прижимала ее к стене, чувствуя ее плечи под своими руками, изучала ее глаза с расстояния менее тридцати сантиметров… я готова была взорваться. Взорваться или поцеловать ее – и то, и другое, вероятно, станет концом моей карьеры.