Журнал «Если» - «Если», 2011 № 03

• Название: «Если», 2011 № 03
• Автор: Журнал «Если»
• Издательство: Издательский дом «Любимая книга»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2011
• ISBN: ISSN 1680-645X

Стивен БАКСТЕР. ЗЕМЛЯ-3

Еще один мир, обитатели которого пытаются понять, кто они, откуда и куда идут.

Андреас ЭШБАХ. КВАНТОВЫЙ МУСОР

Что-то физики в загоне… А в почете кто? Мусорщики!

Карл ФРЕДЕРИК. ЧЕТВЕРОНОГИЙ СЕЙСМОЛОГ

Обидеть сейсмолога может каждый, а вот угостить сахарной косточкой…

Пэт МАКЬЮЭН. МИЛЫЙ ДОМ

Дома бывают умные, но попадаются крайне впечатлительные и болезненные.

Алексей МОЛОКИН. ЛЫСЫЙ РОБОТ

О драматических последствиях разделения двух цивилизаций — роботов и людей.

Владимир ИЛЬИН. СЛАБОСТЬ ПРИТЯЖЕНИЯ

Простой шофер из российской глубинки углубляется в тонкости теории антигравитации.

Кристофер БЕННЕТ. ТОЧКА ВЫХОДА

Смелая разведчица Нашира Винг вновь совершает подвиг, рискуя сломать крылья о стену «государственных интересов».

Джастин СТЭНЧФИЛД. ПРИЗРАКИ ВОЗВРАЩАЮТСЯ

Одни браки заключаются на небесах, другие — в генной лаборатории.

Аллен СТИЛ. ИМПЕРАТОР МАРСА

Классика НФ как средство против депрессии.

Сергей ЦВЕТКОВ. ВЫКЛЮЧЕНИЕ ЭЛЕКТРОНИКИ

В зрительском сообществе сложилось крайне неоднозначное отношение к этому блокбастеру студии Диснея.

Аркадий ШУШПАНОВ. ЧЕЛЮСТИ ПОД ЁЛКОЙ

Что это: очередная экранизация классики или постмодернистский бульон?

ВИДЕОРЕЦЕНЗИИ

Как выглядит крупнобюджетная НФ в индийском исполнении? Да как и все остальное индийское кино!

Николай КАЛИНИЧЕНКО. ВАВИЛОНСКИЙ ПОДРЯД

Ну, что тут скажешь, гастарбайтеры были всегда. Это их мозолистыми руками выстроена человеческая цивилизация.

Мария ГАЛИНА. ПРАВДИВАЯ ЛОЖЬ

Дело уже привычное: новая книга московского писателя и журналиста обязательно становится объектом критических споров.

РЕЦЕНЗИИ

Как по заказу: в основном долгожданные продолжения. Радует, что рецензентов это не смущает и они дают взвешенную оценку.

КУРСОР

Ушел из жизни и второй представитель известного творческого дуэта фантастов…

Вл. ГАКОВ. АФЕРА ВЕКА

Один из самых знаменитых писателей мира, чей 100-летний юбилей пришелся на этот месяц, свою славу приобрел отнюдь не литературным трудом. Причем «приобрел» почти буквально.

ПЕРСОНАЛИИ

По большей части имена хорошо знакомы нашим читателям, но информация имеет обыкновение обновляться.

---

— Видишь знаки? — спросила я у него и зашлась в кашле.

— Э-э… Знаки?

Я закатила глаза, которые неистово чесались.

— ПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН. Я расставила их повсюду.

— А… Хм, нет, я их не заметил. На мотоцикле я вроде как… Ну… — Он снова по-дурацки пожал плечами. — Извилистая горная дорога, и я вроде как слился с ней.

Замечательно. Просто замечательно.

— Ладно, а как насчет вызова? Тебе ничего не сказали?

— О чем?

Великий Боже! Кашель уже просто сотрясал мое тело. Парень уставился на меня и сделал попытку приблизиться на шаг.

Я чуть не пристрелила его на месте.

— О гипоаллергенном синдроме! — со свистом выдохнула я, стоило приступу ослабнуть. Махнув арбалетом в сторону трех знаков, я прочла ему: НЕ ПРИБЛИЖАЙТЕСЬ, ЕСЛИ ВЫ ИСТОЧАЕТЕ КАКОЙ-ЛИБО ЗАПАХ! СИНТЕТИКА ЗАПРЕЩЕНА! НЕЙЛОН ЗАПРЕЩЕН!

Его темные глаза забегали.

— С какой стати я живу здесь, в горах? — вопросила я. — Зачем, по-твоему, я купила Би-ом? Идиот! У меня аллергия! Практически на все.

— Но я…

— На тебе синтетика, — объявила я. — Если я пущу тебя в свой дом, если прикоснусь к тебе, мне гарантирован анафилактический шок. — Одышка. Хрип. — Я могу умереть.

Челюсть у него отпала. Нижняя губа задрожала, при этом тихонечко зазвенев шестью хромированными кольцами, пронзавшими ее посередине.

— Вся эта вонючая дрянь на тебе… Боже мой, да я вот-вот задохнусь от одной только твоей рубашки! Даже с такого расстояния.

Он покачал головой, нижняя губа все так же дрожала.

— Мне сказали, здесь экстренный случай.

— Вот именно, идиот! Да ты посмотри на мой дом!

Лишь тогда я опустила арбалет и махнула в сторону розовой кожи-стены за спиной — румяное пространство, которое в это время года обычно становится золотисто-зеленым, потому что солнечные лучи ранней весны стимулируют загар, равно как и отнюдь не маленькую выработку энергии посредством фотосинтеза. Но сейчас вся восточная сторона розовела прыщиками. Я с трудом удержалась, чтобы не потянуться к ним и не потрогать их, потереть… почесать.

А он снова сделал шаг вперед. Я вернула арбалет в боевое положение. Он поднял руку, словно индейский вождь, однако при этом не сказал «хау», а спокойно произнес:

— Мадам, мне нужно внимательно все осмотреть.

«Мадам». Помимо всего прочего, я ощутила себя старым дерьмом. Но ведь это я вопию о помощи, в конце-то концов. Раздраженно, налившись кровью и вновь начав хрипеть, я отступила и закрыла дверь. Через роговичный глазок в ней я наблюдала, как Ренар-лис разглядывает и тычет пальцем в стену. Как достает из седельного кофра мотоцикла маленькую аптечку и берет мазки с пораженных поверхностей. Как вонзает огромный шприц в дом. Я буквально ощутила укол и предпочла отвернуться, чтоб не смотреть, как он берет образцы на биопсию. Покончив с этим, он постучался и на этот раз заботливо отошел от двери на десять шагов.

— Сколько потребуется времени? — набросилась я, приоткрыв дверь, все еще будучи начеку, хотя и оставила арбалет на кухонном столе.

— Я еще не закончил. Мне нужно посмотреть, что творится внутри.

— Черта с два!

Однако он вернулся к мотоциклу и облачился в защитный костюм: белый чистый хлопок и шелк, дыхательный аппарат, закрытый щитком шлем, перчатки и бахилы — короче, все то, что он и должен был надеть, прежде чем приближаться ко мне.

Осторожно, стараясь не вдыхать преследовавший Фокса запах, я впустила его.

К тому времени сыпь красовалась по всей гостиной — на потолке, стенах и ворсистом участке пола. Последний заинтриговал медтехника более всего. Рукой в перчатке он погладил жесткие черные волоски и просиял, когда в ответ почти половина комнаты покрылась мурашками.

— Живой ковер, — произнес он. — Круто. Но это ведь волосы не с головы? Слишком темные, — и он окинул взглядом мою русую шевелюру.

А я сама из-за внезапно атаковавших и меня мурашек словно примерзла к полу. Но его вопрос привел меня в чувство, и я залилась краской, которая посрамила бы даже положительный результат теста на стрептококки группы А[13].

К моему удивлению, он не стал углубляться в эту тему.

— А это тоже чешется? — указал он на безволосую, немного раздувшуюся полоску голого пола, кромку между внутренней и внешней поверхностями дома.

От одной только мысли об этом соответствующую область моей анатомии пронзили иглы.

— Да! — резанула я, запрещая своим рукам приближаться к той самой части тела. — Что это? И почему я чешусь? У меня же нет чертовой сыпи!

— Симпатическая реакция. Ваша нервная система реагирует на болезнь, поразившую вашу дражайшую половину.

— Мою… что?

— Дом.

— Думаю, вам лучше объясниться, мистер! Я не замужем за этим домом.

— О, нет, — ухмыльнулся он. — Ваши отношения много ближе. — Затем, увидев мою горестную реакцию, как будто образумился. — Слушайте, вы ведь знаете, что этот дом вырастили из ваших стволовых клеток?

Я кивнула.

— Нам пришлось изрядно повозиться, чтобы наладить рост и развитие генов. Подоплека же всего этого… Дом — ваш близнец. ДНК — такая же. Нервная система — тоже. И, знаете ли, бывали такие случаи, когда Би-омы и их… э-э-э… источники оказывались чересчур уж симпатическими.

— Когда я покупала свой, меня об этом не предупреждали, — заявила я.

— Ну, из-за этого вопроса до сих пор рвут волосы… — Осознав свою оплошность, он осекся и покраснел, всячески избегая смотреть на ковер. — Ой, простите пожалуйста, мадам, я ничего такого не имел в виду…

— Давай, продолжай! — Меня, подобно приливной волне, захлестнуло нетерпение. Я почти сорвалась на крик: — Что за вопрос?!

— Э-э, ну, о том… реальные это побочные эффекты или же… м-м-м… психосоматические.

Я уставилась на него, а затем, совсем уж впадая в безумие, выдавила шепотом:

— Психосоматические?

Он кивнул, словно статуэтка гавайской танцовщицы.

— А ты в курсе, что гипоаллергенный синдром сам по себе считается психосоматическим?

— Да, конечно. Я хочу сказать, у таких, как вы, все-таки столько… неврозов.

Я словно наблюдала крушение поезда в замедленной съемке: парень понимает, что вот-вот скажет, но остановиться уже не в силах.

— «У таких, как вы…» — повторила я, начиная ощущать приближающуюся опасность.

— Я вовсе не это имел в виду, — запротестовал медтехник.

— Вот как? Послушай, тебе лучше убраться подобру-поздорову.

Он не стал спорить, собрал свое барахло и вышел за порог. Я хлопнула дверью, заперлась на замок и отправилась проверять запасы овсянки. Может, успокаивающая ванна даст облегчение моей коже, и я смогу наконец поразмыслить.

Я нежилась в ванной, наслаждаясь блаженным облегчением, и посредством дыхательных упражнений пыталась восстановить контроль над легкими. Я уже была готова отключиться, когда раздался стук во входную дверь. Ради всего святого! С его ухода минуло не более получаса. Что еще ему надо?

Набросив халатик, я прокралась в переднюю и открыла Фоксу.

— Ну? — выразила нетерпение я.

А он стоял да таращился из-за запотевающего щитка шлема.

— Что это значит?

— Э-э-э…

Я даже не озаботилась вытереть овсянку. Халатик прилипал там и сям. Я закуталась в него потуже, что было явной ошибкой: глаза парня и вовсе вылезли из орбит.

— Эй, Фокс! — Я щелкнула пальцами перед щитком. — Чего! Тебе! Надо?!

— Мадам, если я вам скажу это… Боюсь, вы пристрелите меня.

Да уж, по сравнению с остальным, что я выслушивала за последние семь лет здесь, на горе, это был почти комплимент. Да, я взглянула на арбалет, признаю, но только на секундочку. Я вздохнула:

— Обещаю, что не пристрелю. Говори!

Этот придурок кивнул, но ему понадобилось еще полминуты, чтобы раскрыть рот.

— Э-э-э… извините, что побеспокоил вас.

— Ты сделал это, потому что…

— А… Я, хм, поставил предварительный диагноз. Дому.

— И?

Ему пришлось предпринять определенное усилие, чтобы посмотреть мне в глаза, но в конце концов это ему удалось.

— Это… не аллергия.

— Так. Что же это тогда?

— Э… м-м… Послушайте, я просмотрел характеристики вашего дома. Вы, наверное, помните, что компании пришлось изменить его иммунную систему?

— Да, — кивнула я, — чтобы он не реагировал чересчур сильно на то, что вызывает у меня аллергию.

— Именно. Они, то есть мы, были вынуждены избирательно нарушить антигенраспознавательную систему, чтобы она не давала реакцию на… ну, на все подряд. Особенно на искусственное — пластик, краски, духи, инсектициды…

— Естественно, — согласилась я, теряя терпение. Как-никак стоял-то он там в шелково-хлопковом скафандре — как раз для того, чтобы не вызывать у меня реакцию.

— А это подразумевало снижение иммунитета, который вы уже приобрели по отношению к определенным естественным… биологическим угрозам.