Нэнси Коллинз - Окрась это в черное

• Название: Окрась это в черное
• Автор: Нэнси Коллинз
• Издательство: АСТ, Ермак
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2004
• ISBN: ISBN 5-17-015040-7, 5-9577-0420-2

Признанная «королева готической прозы» американского Севера, успешно соперничающая с Лорел Гамильтон. Женщина, привнесшая в жанр «вампирских хроник» вкус истинной контркультурной лихости – и создавшая СОВЕРШЕННО ОРИГИНАЛЬНЫЙ вариант «вампирского декаданса» – жестокий, злой, непримиримый... Перед вами – сага о Соне Блю. О вампирше, посвятившей свою бессмертную жизнь охоте на «братьев по крови». Ночные хищники убивают НАС... Но Соня Блю убивает ночных хищников! Ее закон – МЕСТЬ, и пощады она не знает...

---

В драку вступил вампир в черных кожаных штанах. Подкованным сапогом он ударил Соню в висок. Когда он отводил ногу для второго удара, Соня дернула его за шнурки и повалила, а локтем той же руки двинула вампиршу в живот. Схватившись за рукоять, она вырвала нож из разлагающегося трупа первого вампира. Лезвие вышло с сосущим звуком. Вампирша оказалась у Сони на спине и вцепилась ей в лицо трехдюймовыми ногтями. Выругавшись про себя, Соня перехватила нож и всадила его в левый глаз вампирши. Та взвыла и отпустила руки, упав к ногам противницы, как выброшенная на берег рыба.

Морган тем временем держался с куда меньшей затратой сил. На глазах у Сони он поймал одного из нападающих на лету и привычным движением почти оторвал ему голову, так что вампир вытаращился на Соню из середины собственных плеч, моргнул скорее от удивления, чем от боли, и глаза его посерели. Морган отбросил его небрежно, как сломанную игрушку.

Соня не успела решить, то ли помочь ему, то ли нападающим, как вампир в кожаных штанах снова поднялся и стукнул Соню головой по голове, как бодливый козел. Сила удара вогнала Соню в стену, и штукатурка отвалилась. Соня ткнула серебряным лезвием в шею вампира, между третьим и четвертым позвонком. Вампир рухнул, задергался, когда яд серебра разошелся по телу, и затих.

* * *

Соня подняла глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как Морган открутил голову последней вампирше из команды самоубийц Луксора и небрежно бросил ее в сторону забитого танцевального круга. Как бы там ни было, а не восхищаться его стилем было невозможно.

Убей его.

Соня выдохлась. Битва отняла много сил, все труднее и труднее было оставаться на форсаже. Оценивая свое состояние, она обнаружила перелом черепа, четыре сломанных ребра и, быть может, разрыв селезенки. Ничего такого, с чем нельзя справиться, но в таком виде ей никак не свалить вампира силы Моргана. Почему-то она испытала облегчение, что не вынуждена делать то, что минуту назад казалось единственно разумным.

Убей его.

Соня стояла, зажимая рукой треснувшие ребра, и вдруг до нее дошло, что, когда дело заходило о ее одержимости Морганом, горячее всех звучал не ее голос и не голос исчезнувшей Дениз, а голос Другой. Сначала все три голоса были едины и равно сильны в ненависти и жажде мести. Но с годами голос Дениз увял, сейчас и ее собственная страсть стала угасать, и остался только лишенный тела голос Другой.

Убей его, или сама сдохнешь, -рычала Другая. – Убей его, или нам всем конец.

–Заткнись, – шепнула она про себя. – Когда буду готова, тогда и убью.

Когда Соня подняла глаза, Моргана уже не было, но футляр валялся на земле у ее ног, и блеснуло колючее распятие.

Серебро. Настоящее серебро. Учитывая ужас почти всех вампиров перед этим металлом, очень большое самообладание потребовалось от Моргана, чтобы хоть прикоснуться к этому футляру, тем более принести его с собой. И это проявление храбрости как-то непонятно тронуло Соню. Она нагнулась и подняла распятие. Пусть он убийца и бесчеловечный монстр, но во вкусе ему не откажешь.

Что-то в глубине стало кровоточить – селезенка? Надо выбираться из клуба и переходить в человеческий режим, если она не хочет попасть в морг. Очень противно было бы проснуться и увидеть, что тебя прозекторы взрезали, как рождественского гуся.

Соня добралась до пожарного выхода и тогда сняла форсаж. Вокруг завизжал и зазвенел хор воплей – это голова вампира упала среди танцоров. Да, владельцам «Зала херувимов» придется попотеть, объясняя полиции, что делают у них в клубе шесть страшно изувеченных трупов – не говоря уже о том, что они необъяснимо разложились. Ладно, так им и надо – нечего пускать кого попало.

17

Почему я его не убила?

Он ведь стоял рядом. Я могла его убить. Это было бы нелегко и даже не было бы чисто, но я могла это сделать. Могла хоть попытаться.

Но я не стала. И самое смешное – мне даже не хотелось.

Не так, как в нашу первую встречу после моей трансформации. Тогда-то я хотела его замочить на месте, но что-то во мне щелкнуло. Переключатель «доминант – подчиненный», который срабатывает при попытке члена рода уничтожить своего родоначальника. Нельзя сказать, что этот переключатель непобедим. Чтобы его преодолеть, нужна сила воли и решимость, но это возможно.

А сегодня было совсем не так. Я не то чтобы не могла поднять на него руку – я смотрела на него, и того, что грызло меня все эти годы, попросту не было.

Может быть, дело в том, что он не выглядит как тот Морган, Морган моих кошмаров, Морган, который убил моих друзей. Он... он переменился. Я считала, что для вампиров это невозможно, но теперь, когда я видела последние минуты Панглосса, я уже не так уверена. Я по-прежнему столько еще не знаю о своей породе, о мире, в котором мы существуем...

Но есть часть моей личности, у которой относительно Моргана нет сомнений. Это Другая. Она хочет видеть его в гробу в белых тапочках, но я не понимаю почему. Морган – вампир. Другая – его порождение. Так почему же она хочет его убить? Другая – это та моя сторона, которая рвется топтать тех, кто слабее ее. Получать удовольствие от мучений других. Так зачем же ей уничтожать Моргана, с которым у нее родство душ? Я всю свою послежизнь сражаюсь с Другой, стараясь игнорировать ее нужды и желания. И что мне теперь делать?

Наверное, Морган прав. Пришло мне время бросить свою вендетту. На самом деле она меня больше не волнует. Разве я хочу превратиться в жалкого мстительного дебила вроде Луксора? Для бессмертных Нобли – исключительно мелочная шобла. Они все время грызутся друг с другом из-за ничтожных пустяков.

И столько всякого случилось за последнее время – Джад, Палмер, Лит, Панглосс... наверное, стоит мне остановиться и подумать, что же происходит. Мне...

Заткнись. Заткнись.

Я не слабею. Не размякаю. Я просто устала. Чертовски устала.

Надо подумать. Надо разобраться в своих чувствах. Понять, что для меня важно...

Чушь!

Я не влюбляюсь внего! Это чушь, и ты отлично знаешь... то есть что значит – «это она влюбляется»?

Дениз мертва!

Из дневников Сони Блу.

~~

Так или иначе, а все вышло отлично. Я бы обошелся без команды камикадзе Луксора, но эти ребята тоже оказались мне на пользу. Кажется, ослабла ее решимость против меня. Отлично. Легче будет соблазнять.

За сотни лет я соблазнил тысячи и тысячи женщин. Казанова по сравнению со мной любитель. Мало надо ума, чтобы уболтать женщину пожертвовать своей добродетелью. Я же отнимал у них гораздо больше, чем девственность. О да, я проливал кровь, но в гораздо более величественном стиле. Да, я заманил навстречу судьбе легион порядочных женщин, но не было среди них такой смертоносной и опасной, как моя драгоценная Соня.

Я должен быть осторожен, чтобы она за моими мотивами не унюхала правды. Она должна верить, что я искренне к ней привязался. Тем более что это правда – я ее действительно люблю.

Должен сознаться, что сегодня я ею горжусь. Как она раскидывала собак Луксора – это же была поэзия в движении! Поистине, она вундеркинд. Только подумать, что ей всего двадцать пять лет! Мало кто из вампиров мог достичь такого умения и самообладания в первую сотню лет своего существования. Она крепка – как самурайский меч, вышедший из горна мастера. Можно понять Луксора, который боится, что она объединится со мной против него.

Если мы будем вместе, ни один Нобль не решится против нас выступить. Ей никогда не приходилось прятаться под камнями или на помойках от лучей солнца. Но никогда она не поддалась воле другого – и вот почему она должна умереть.

Ах, если бы только существовал иной способ! Мне больно думать, что ее придется уничтожить, но так же больно думать, что я ее люблю. Остается лишь надеяться, что репетиции в костюмах помогли мне приготовиться к тому, что я должен сделать.

Мне будет нелегко. Быть может, это окажется самым трудным за все время, что я вырвался из зависимости от Панглосса, то есть за пятьсот лет. И удовольствия я от этой работы тоже не получу. Хотя она изуродовала мне лицо, пустив по земле осклабленным уродом на весь остаток моих дней, я не буду радоваться, что ее больше нет. Она – единственное, что я когда-либо любил, и я должен убить ее. Другого исхода нет. Я – Морган, Лорд Утренней Звезды. Не буду я рабом ничего живого или мертвого.

Даже рабом любви.

Из журналов сэра Моргана.

Лорда Утренней Звезды.

Еще одна роза со стеблем из колючей проволоки и пергаментная записка. Они были пришпилены к холодильнику, когда Соня проснулась. Явно работа Дзена. Хотя, судя по пятнам крови на ковре и алым следам пальцев на стене, на этот раз он обошел не все ловушки.

Соня достала записку и прочла, расшифровывая извилистый почерк, напоминавший одновременно каллиграфию и рисунки спирографа – секретный язык Притворщиков.