Личия Троиси - Ниал из Земли Ветра

• Название: Ниал из Земли Ветра
• Автор: Личия Троиси
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-9524-4496-6

Несчастье грозит всплывшему миру. Страна за страной попадают под иго Тирана и его армии монстров. Только одна девочка способна предотвратить гибель мира: Ниал, Всадница Драконов из Страны Ветра. Ниал — особенная. Наверное, нет никого более, кто мог бы уподобиться ей: большие фиолетовые глаза, острые уши и синие волосы. Ее воспитал воин, живущий в Стране Ветра в Городе Башен. Она играла со своими друзьями, те даже выбрали ее своей предводительницей за силу и ловкость. Детство Ниал прошло беззаботно, только ее странные мысли бросали тень на нее. Почему же она так отличается от других? Почему никто не говорит о ее матери, о которой она ничего не знает?

---

— Проклятые недотепы! — заорал продавец. — Ниал! На этот раз я все расскажу твоему отцу!

Но Ниал гналась за отступающими. Когда у нее в руках был меч, она чувствовала прилив жизненных сил. Передовые бойцы ее отряда уже настигли фамминов. Осталось поймать их главаря.

— С ним я сама разберусь! — крикнула Ниал и, будто у нее открылось второе дыхание, ринулась вслед за врагом. Мальчик уже слышал дыхание Ниал у себя за спиной. Он бросился к лестнице, но споткнулся и упал на два этажа ниже. Несмотря на боль, поднялся и, убедившись, что находится на нужном этаже, прыгнул в окно.

Ниал выглянула наружу — они так долго спускались, что внизу остались только конюшни. Под окном, в самом центре одного из огородов центрального сада башни, лежала ее добыча. Она спрыгнула, встала на ноги и с обнаженным мечом устремилась к врагу. Тот поднял руки.

— Я сдаюсь, — проговорил он, тяжело дыша.

— Мои поздравления, Барод, — приободрила его Ниал. — Ты стал резвым!

— Еще бы. Когда ты хочешь сделать из меня отбивную…

— Тебе больно?

Барод взглянул на свои содранные колени.

— Я не так проворно прыгаю, как ты, — проговорил он. — Думаю, в следующий раз надо сделать главарем фамминов кого-нибудь другого, мне надоело — я и так из-за тебя весь в синяках…

Ниал засмеялась, но тут совсем рядом послышался разъяренный вопль:

— Опять ты! Проклятье, мне уже так все это надоело!

— Ой-ой! Баар! — заволновалась Ниал.

Она помогла Бароду подняться, и они побежали через кусты салата.

— И не пытайтесь убегать, я все равно знаю, кто вы! — крикнули им вслед.

Когда они добежали до конца огорода, Ниал остановилась.

— Слушай, беги домой. О нем я сама позабочусь, — проговорила девочка.

Барод не заставил просить себя дважды.

Ниал улыбнулась самой милой улыбкой, на какую была способна, и стала ждать появления крестьянина — беззубого старика, у которого гнев бил из каждой глубокой морщины.

— Я уже говорил твоему отцу, что, если поймаю тебя тут еще хоть раз, ему придется заплатить мне за убытки! Сегодня вы испоганили три куста салата, вчера патиссоны… Не говорю уже о яблоках, которые вы у меня поворовали!

— Сегодня я ни при чем, Баар! — заявила Ниал с выражением явного раскаяния на лице. — Просто мой друг упал из окна, оттуда, сверху, видишь? Я всего лишь спустилась, чтобы помочь ему.

— Всю жизнь твои друзья только и делают, что падают из окна на мой огород, а ты спускаешься им на помощь! Если не можете прямо стоять на ногах — не подходите близко к окнам!

— Ты прав, прости меня, — стыдливо проговорила Ниал. — Этого больше не повторится.

Она смотрела на Баара с таким ангельским выражением лица, что тот забыл про гнев.

— Ладно, проваливай, — ворчливо проговорил он. — Но скажи Ливону, что ему придется за это еще раз заточить мои садовые инструменты.

— Почему бы и нет?

Девочка послала крестьянину воздушный поцелуй и побежала прочь.

Ливон жил на этаже торговцев, прямо над конюшнями у входа в Салазар — у тяжелых деревянных двустворчатых ворот с огромными железными накладками по бокам и внушительными петлями высотой больше десяти локтей.[1] На потертой древесине были видны следы барельефов, вырезанных много лет назад. Фигуры были достаточно странными. В прихотливых переплетениях резьбы выделялись несколько рыцарей и пара драконов, остальное различить не удавалось.

Как у других торговцев, дом Ливону служил одновременно и лавкой — это позволяло экономить время и деньги за наем помещения. Единственным неудобством, пожалуй, был беспорядок — неизбежное следствие отсутствия женской руки. К тому же Ливон был оружейных дел мастером — потому дом был полон инструментов, оружия, глыб металла и кусков угля.

Ниал распахнула дверь.

— Я вернулась! — прокричала она. — Я умираю от голода!

Ее слова утонули в грохоте: в углу Ливон колотил огромным молотом по куску раскаленного железа, от которого разлетались миллионы искр и каскадом падали на пол. Ливон, крепкий мужчина, почти всегда был перемазан сажей, с космами черных волос на голове, только глаза у него светились, словно два уголька.

— Старик! — что есть сил заорала Ниал.

— А, ты здесь… — проговорил Ливон, стирая со лба пот. — Я уже было подумал, что ты не придешь, и решил взяться за завтрашнюю работу.

— Хочешь сказать, ты ничего не приготовил поесть?

— А разве мы не договорились, что раз в неделю готовишь ты, Ниал?

— Да, но… я так устала!

— Подожди, подожди. Не говори мне ничего, дай-ка я угадаю. Ты, как всегда, играла с этими ненормальными сорванцами.

Ниал промолчала.

— И, как всегда, вы играли на этаже заброшенных домов.

Ниал не ответила ни слова.

— И скорее всего, игра в очередной раз закончилась на огороде Баара…

Тишина становилась напряженной. Ниал открыла кладовку и взяла яблоко.

— Как бы то ни было, тебе не стоит беспокоиться. Я съем это, — сказала девочка и отошла подальше от Ливона.

— Черт возьми, Ниал! Сколько раз я тебе говорил не играть на огородах! Ко мне то и дело приходят люди, жалуются и просят бесплатно починить им инструменты!

— Просто когда мы сражаемся… — начала было притихшая Ниал.

Ливон фыркнул, теряя терпение, и достал из кладовки овощи.

— Не рассказывай мне эту чушь! Если хочешь играть — играй. Но так, чтобы это никому не мешало.

Ниал подняла глаза к небу: всегда одно и то же…

— Отстань со своим занудством, Старик…

— Может, все-таки будешь время от времени называть меня папой? — Ливон бросил на нее недовольный взгляд.

— Ну же, папа! — Ниал лукаво улыбнулась. — Я же все равно знаю, что тебе нравится, что я так хорошо управляюсь с мечом…

Ливон поставил на стол тарелку с сырыми овощами.

— Это обед? — поинтересовалась Ниал.

— Это то, что едят девочки, которые упрямо не хотят перестать озорничать. Если бы ты соблюдала договор и приготовила сегодня обед, мы бы поели чего-нибудь горячего.

Он сел за стол и начал есть.

— Не то чтобы я был совсем уж недоволен! — проговорил он, немного подумав.

Ниал улыбнулась. Ливон продержался еще несколько секунд и рассмеялся:

— Ну ладно! Ты права. Я люблю тебя такой, какая ты есть, но другие… Тебе уже тринадцать… Знаешь, все девушки рано или поздно выходят замуж!

— Кто это сказал? У меня и в мыслях нет запереть себя дома и заняться вязанием. Я хочу быть воином!

— Женщин-воинов не бывает, — покачал головой Ливон, но в глазах его светилась гордость.

— Тогда я буду первой.

Ливон улыбнулся и погладил дочку по голове.

— Ты и правда невыносима! Я иногда задумываюсь, чего бы хотела твоя мать…

— Ты не виноват в том, что мама умерла, — прервала его Ниал.

— Нет, — проговорил Ливон, покраснев. — Нет…

Жизнь жены Ливона была окутана тайной. Ниал с ранних лет заметила, что у всех в Салазаре есть папа и мама, а у нее — только папа. Совсем маленькой она стала задавать вопросы, на которые Ливон отвечал растерянно и неясно. Мама умерла, и не было известно когда и как. «Какая она была?» — «Красивая». — «Да, но какая?» — «Как ты, лиловые глаза и ярко-синие волосы». Как только разговор о маме заходил дальше, Ливон замолкал и начинал вздыхать, и со временем Ниал перестала беседовать с ним на эту тему.

— Ты всегда говорил, что хочешь, чтобы я стала сильным человеком и сама принимала решения… Я стараюсь быть именно такой.

Ливон трепетно относился к своей дочке, и эти слова заставили его прослезиться.

— Иди сюда, — прошептал он и обнял Ниал сильно-сильно.

— Старик, ты сейчас меня задушишь…

Ниал попыталась освободиться. Девочке не хотелось показывать, насколько ей приятно это объятие.

Вечером Ливон, как всегда, принялся ковать оружие. Он был не просто лучшим оружейником во всем мире — он был настоящим художником. Его мечи получались необычайно красивыми, от их блеска дух захватывало, это оружие как влитое лежало в руке хозяина и вдохновляло на подвиги.

Оружейник делал заостренные, словно острие иглы, пики. А лезвия его были остры, как бритвы, и украшены затейливыми узорами, которые совсем не утяжеляли оружие, а только придавали ему неповторимый вид. Ливону удавалось совместить в своем оружии пользу и красоту. Он возился со своими творениями, как с детьми. Ливон обожал свою работу за то, что она позволяла ему выражать творческие порывы, а те, казалось, были неисчерпаемы. К тому же ему нравилось бросать вызов своему мастерству.

Каждое его творение было вызовом ремеслу, и поэтому от раза к разу он предпринимал смелые эксперименты, использовал новые материалы, отливал сложнейшие формы и находил оригинальные технические решения.