Андрей Фролов - Кредит на милосердие

• Название: Кредит на милосердие
• Автор: Андрей Фролов
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-47777-7

Долгожданное продолжение легендарного цикла Вадима Панова «Анклавы»!

Грандиозный эксперимент на станции «Наукома» вызвал на Земле разрушительную Катастрофу. Столб чистой энергии устремился в Космос и прошил планету насквозь. Рухнули горные хребты, реки повернули вспять, изменились очертания материков, погибли миллионы людей – такой оказалась цена человечества за доступ к Новым Мирам. Уцелевшие и вновь созданные государства сошлись в ожесточенной схватке за наследство погибшей цивилизации. И за доступ к Станции. А людям остается только выживать кто как может. По отдаленным сибирским деревням разъезжают бандиты на вездеходах и заготавливают мясо, не разбирая – где чье… Юной Варваре пришлось стать невольной свидетельницей страшной гибели своей бабушки, от которой девушке достался необыкновенный дар… Наемник Илья Вебер по заданию неведомых заказчиков стремится пробиться далеко на север, чтобы раскрыть зловещий секрет станции «Куэн Као». А президент Республики Сибирь Ростислав Гиляров пытается найти компромисс между потребностями страны и неослабным давлением китайских соседей…

---

Да, мир сдвинулся. Чуть не треснул по шву, заставив гулять древние плиты, на которых покоились континенты и океаны. А это, как сразу рассудили умные люди, может привести к тому, что старые источники снова наполнятся. К тому, что появятся новые источники.

Темирбаеву было откровенно наплевать, что найденные ресурсы приведут к очередным Нефтяным Войнам. Вон, в Среднеазиатском море принялись бурить, так пусть себе стреляют. Он же хотел найти, продать тайну и уехать из суровых лесов, забыв о годах поисков, как о страшном сне. Он хотел стать верхолазом, почистить генокод, купить дом в Цюрихе или Ланданабаде, прыгнуть на самый верх. Туда, куда ему еще три года назад была заказана дорога…

Айбар заставил себя прекратить. Дорога размышлений снова вела его к злости, а срываться на верного Фэна совсем не хотелось. Он придвинулся к столу, взглянув телохранителю в глаза.

– Что-то еще, Вэйань? Ты ведь хотел сообщить мне что-то еще?

– Да, хозяин, – поднебесник кивнул, допивая настойку. – В деревнях снова говорят о детях…

Злость решила стать его верным другом, намекая, что до вечера он от нее не избавится. Султан тяжело вздохнул, наливая себе и помощнику еще.

Всё происходящее за пределами его территории мало касалось Темирбаева. Пусть там казаки ловят бандитов, пусть поезда сходят с рельсов, пусть взрываются и ремонтируются фабрики, его это не трогает. Но когда в окрестностях Тайги снова и снова пропадают дети, крестьяне из лояльных деревень начинают роптать. А там, где роптания, власть расшатывается, трещит по местам сборки, а этого Айбару было совсем не нужно.

Отсалютовали друг другу, затем Фэн пригубил, и только после этого начал рассказывать:

– На этот раз всё чуть иначе, – как обычно, Вэйань говорил на родном языке, – на этот раз люди говорят сразу о сотне…

Айбар чуть не поперхнулся.

Поставил стакан, вытер усы. Мозг его лихорадочно заработал, пытаясь проанализировать сказанное. Кажется, Вэйань принес очень дурные вести. Одно дело, когда в регионе пропадали один-два крохотных человечка. Как, например, в прошлом месяце, когда в районе Ратты исчезли две девочки. Деревенские говорили, что взяли своих детей в лес на работы, но в поселок вернулись не все. Девочки пропали. Растворились в таежной глуши. Навсегда.

Пьянчуги в кабаках боязливо судачили о мутантах, старики со знанием дела вспоминали злых иччей, крадущих свежие души. Но Султан охотнее поверил бы в обычных работорговцев или даже отряды Ассоциации, рискнувшие попробовать силы на новом месторождении по добыче своего товара.

Как бы то ни было, дети и подростки в окрестных поселениях регулярно пропадали. Каждый месяц, по два-три, иногда пять человек. Но чтобы сразу так много?

– Что значит «сотня»? – Темирбаев прищурился, ухватив себя за кончик уса.

– Говорят, теперь пропал целый лагерь. Кропоткин, ты знаешь про него, хозяин…

Да, он знал. Точнее, что-то слышал о детях, после Катастрофы ушедших в леса и основавших свое крохотное государство. Свой маленький и свободолюбивый Анклав, живущий по законам звериной стаи. Маленькие ублюдки сумели, молодцы, да еще и ловко отбивались от любых бандитских нападок… Но торговля людьми и их органами не входила в сферу интересов Султана, а потому он не трогал щенков, предпочитая не замечать.

– Говорят, на лагерь напало… нечто. Часть детей убило, а часть утащило в чащу, – совершенно серьезно произнес Фэн, глядя в стакан. – Говорят, там была настоящая бойня. Теперь люди боятся идти в Кропоткин, даже чтобы похоронить убитых и поживиться их добром…

– Демоны, духи леса, северные иччи, – Султан скривился, впрочем, ненадолго, чтобы не обидеть слугу. – Никогда не пойму, Вэйань, как можно в наше время быть таким суеверным…

Китаец всё же заметил гримасу, хоть вида и не подал. Вежливо поклонился, лицо его стало непроницаемым, и он отставил недопитый стакан с настойкой.

– Так, ладно… – чувствуя, что невольно продолжает закипать от досадной злости, Темирбаев снова отвернулся к окну. – Кем бы ни были похитители, я хочу знать больше… Если наши люди действительно поверят в… если они поверят во что-то запредельное, это ударит по Тайге. Заставит крестьян уходить на юг к столице, чего допустить нельзя. Выясни всё, что можешь, Фэн. Пошли людей поговорить с очевидцами, собери все слухи, пусть Пружинка проанализирует записи с «балалаек». Когда данных будет больше, мы вернемся к разговору…

– Да, хозяин.

CREDITUM XV

Под ногами гулко ухало железо. Отвечало на каждый шаг, и этот перестук наполнял сердце каким-то необъяснимым теплом. Во многих местах краска на стенах облупилась, из-под потолка пробовали наступать тонкие ржавые потеки, но он всё равно чувствовал себя как дома. Здесь было надежно и уютно, и впечатления не мог испортить даже вечный сквозняк, блуждающий по уровням «Куэн Као».

Прислушиваясь к звукам станции, таким разным и загадочным, Август миновал технический коридор, выбираясь наружу. Неторопливой, чуть шаркающей походкой он шел вдоль ограждения, из-под тяжелой маски оглядывая окружавшие их гнездо просторы. В прогалинах и под елками всё еще лежали плотные пятна снега, сопротивлявшегося наступавшей весне. На пригорках, насмехаясь над их потугами сохранить жизнь, уже пробивалась первая трава, жесткая и колючая, как весь окружающий ландшафт.

Поднялся по железным ступеням внешних коммуникаций, прошел еще несколько шагов по балкону, продолжил подъем по новому сектору лестницы. Кивнул наемнику, несшему промозглое внешнее дежурство, тот козырнул в ответ. Живая стража – еще одна обязательная прихоть старшего «брата», хотя иногда человек на самом деле способен учуять угрозу еще до того, как машина начнет обрабатывать данные.

Оказавшись на нужном уровне и приложив ладонь к замку, Август терпеливо ждал, когда устройство прочитает вшитый под кожу ключ. Где-то за толстой дверью зашипело, глухо лязгнуло, после чего створка медленно приотворилась. Да, станция была не нова, многое приходилось делать самому, в том числе и помогать стареющей гидравлике.

Налегая на дверь, он отодвинул створку настолько, чтобы не мешала пройти, нырнул внутрь. Потянул за холодное даже сквозь перчатки железо, заставил обтянутый резиной овал встать на место. Услышал, как снова сработали запоры.

Здесь, в отличие от технических отсеков, было гораздо светлее, да и обшивка коридоров выглядела посвежее. Спертый воздух, как могли, разгоняли системы кондиционирования, на полу лежали прорезиненные ковровые дорожки. Эхо шагов почти потерялось в них, когда Август двинулся к рубке управления станции.

Внутри по-прежнему обнаружились Февраль и Сентябрь, причем даже не поменяли поз с того часа, когда их брат отправился вниз проверять приборы. Кивнув обоим длинным клювом птичьей маски, которую дозволялось не носить только в личных комнатах, Август послушно протянул вперед правую ладонь, выставив перед собой.

Так требовали традиции и четкие законы братства, сколько бы времени ни отнимала процедура идентификации. В основу существования организации «Братьев-Месяцев» была положена безопасность, успешно сожительствующая с полнейшей конфиденциальностью.

Вообще-то, Август полагал, что часть соратников носит маски не просто для того, чтобы скрыть настоящую личность или следовать правилам. Он точно знал, что из тринадцати членов братства как минимум половина страдала столь сильными физическими отклонениями, что с ними не справятся даже самые искусные пластики. То, что пряталось под половиной птичьих масок, справедливо полагал Август, не показывают даже самым близким людям.

Химики, физики и специалисты по генной инженерии, несколько лет назад составившие костяк новой организации, подбирались Циклом не только по уровню таланта или набору престижных наград. Выискивая их по всему миру, будто крупицы золотого песка в мутном ручье, Цикл вербовал только тех, кто переступил грань. Тех, кто легко мог поставить опасный эксперимент на себе, ввести в свою вену новую вакцину или подвергнуться губительному излучению. Тех, кто отдавался его делу преданно, с долей очевидного безумия, схожего с фанатизмом и самопожертвованием адептов Мутабор. И только собрав целую дюжину таких безумцев, Цикл спаял их в нечто монолитное, гениальное, всесильное.

Иногда Август задумывался, могут ли двенадцать человек, отобранные Циклом, являться частью чего-то большего? По тому, как часто их лидер отсутствовал на местах проведения разработок, можно было предположить, что «Плод» – не единственный проект братства. Часто его покидал и кто-то из рядовых «братьев», например Май, которого сам Август видел лишь один раз в жизни. Быть может, в мире существует отнюдь не двенадцать «месяцев», а, скажем, пятьдесят?..

Встав навстречу из-за рабочих мест, двое существ в длинных кожаных балахонах и гротескных птичьих масках, целиком скрывавших головы, шагнули навстречу. Поочередно приложили ладони к протянутой, поочередно кивнули. Специальная система распознавания, имплантированная прямо в тела «месяцев» и слитая с «балалайками», являлась единственной гарантией того, что перед тобой не замаскированный чужак, а именно соратник. Именно поэтому протоколы Цикла требовали, чтобы члены организации, теряющие друг друга из виду больше чем на двенадцать секунд, обязательно проходили процедуру распознавания.