Валентин Варенников - Неповторимое. Книга 6

• Название: Неповторимое. Книга 6
• Автор: Валентин Варенников
• Жанр: О войне
• Год: 2001
• ISBN: 5-265-03492-7

Шестая книга известного русского генерала В.И.Варенникова «Неповторимое» информирует читателя о его деятельности на посту Главнокомандующего Сухопутными войсками СССР. В ней подробно рассказано о трагических событиях, приведших к насильственному разлому Советского Союза, а также обо всем, что связано с деятельностью ГКЧП — арестом, следствием и судом над участниками событий.

Автор книги, генерал армии Валентин Иванович Варенников, Герой Советского Союза, выдающийся военачальник, лауреат Ленинской премии, в 1942 году получил назначение на Сталинградский фронт и воевал до победного конца. Он был участником исторического Парада Победы, а перед Парадом как начальник почетного караула принял на Центральном аэродроме Знамя Победы. Кадровый военный, отдавший армии больше шестидесяти лет, крупный общественный деятель и патриот, В.И. Варенников, безусловно, заслужил право быть услышанным.

---

Итак, Горбачев побывал на учениях. Атмосферу военного дела он почувствовал. Одновременно услышал наши позиции и оценки событий в мире и у нас в стране, особенно состояния Вооруженных Сил. Меня «подмывало» напомнить ему, что он на Главном Военном совете СССР 18 октября 1989 года обещал встречаться с военными дважды в год, но ни разу не встретился. Однако я так и не решился на это, посчитав, что все-таки неэтично делать это в присутствии министра обороны. Ведь Д. Т. Язов нам, членам коллегии Минобороны, говорил, что постоянно напоминает об этом Горбачеву, но тот обычно говорит: нет времени. То есть дела в Вооруженных Силах, как и в стране в целом, ухудшались, а у него не было времени встретиться. Тогда между собой мы оценивали это как безответственность Горбачева. Но на самом-то деле он умышленно проводил курс, определенный Западом, и это выяснилось позже.

Таким образом, в годы, предшествовавшие августовским событиям 1991 года, тучи над нашей страной сгущались все больше и больше. Деструктивные силы внутри ее раскачивали союзный корабль, который уже начал давать трещины. Неподготовленность наших людей к такому повороту событий, их неспособность даже представить, что лидер страны может быть предателем, отсутствие у компетентных органов (в первую очередь у КГБ и Генеральной прокуратуры) необходимой бдительности и способности принять меры к любому гражданину СССР, вплоть до президента, если этого требуют интересы народа и государства, и предопределили нашу дальнейшую судьбу.

Развязка приближалась.

Часть 9. Вера и надежда. Трагедия отечества 1985–2000 гг

Глава I Прелюдия трагедии

«О положении в стране». Решение народа о судьбе СССР. А Прибалтика все-таки выходит из Союза. Настойчивость Верховного Совета. Июльский (1991 г.) Пленум ЦК КПСС. Проект Договора СНГ — это приговор Союзу ССР. Топор над страной занесен.

Важнейшим документом того времени было Постановление Верховного Совета СССР за № 1796–1 «О положении в стране», принятое 23 ноября 1990 года.

Вот несколько его фрагментов. Особо важные места выделены мною.

«Обстановка в стране продолжает ухудшаться и приближается к критическому состоянию. Положение в политической, социально-экономической сферах и на потребительном рынке осложняется, нарушена товарно-денежная сбалансированность. Острота межнациональных отношений приобрела опасный характер. Происходит распад структур исполнительной власти. Усиливается негативное воздействие теневой экономики, падают дисциплина и порядок, растет преступность. В стране сложилась чрезвычайная ситуация, которая требует принятия радикальных мер… принимаемые законы и указы Президента СССР во многих случаях остаются невыполненными либо не достигают желаемых результатов»…

Уже только эта часть фабулы постановления должна бы максимально встревожить любого нормального человека — ведь идет «распад структур исполнительной власти»… Так чего же еще ждать? Ведь дальше развал государства. Или: «сложилась чрезвычайная ситуация…» Какая ситуация может быть еще хуже в сравнении с чрезвычайной? Это самая тяжелая и опасная ситуация, она, несомненно, требует только адекватных, т. е. тоже чрезвычайных мер.

В постановляющей части говорилось:

«Исходя из предложений президента СССР, руководителей республик и народных депутатов СССР, Верховный Совет СССР постановляет:

1. Признать функционирование и результаты деятельности высших исполнительных и распорядительных органов государственной власти СССР и республик, а также местных государственных органов не соответствующими изменившимся политическим и социально-экономическим условиям в стране… Рекомендовать президенту СССР в двухнедельный срок внести в Верховный Совет СССР предложения…»

И далее шел перечень вопросов, по которым президент должен сделать свои предложения: о перестройке системы исполнительных органов и их укреплении; об изменении роли и функций Совета Федерации; о мерах по регулированию начавшегося процесса приватизации; о совершенствовании органов местных Советов народных депутатов и т. д.

Однако ни одного предложения ни в двухнедельный срок, ни позже президент так и не внес.

Но продолжим цитирование постановления:

«2. Принять к сведению, что в двухнедельный срок под руководством президента СССР будет разработана программа неотложных мер по улучшению продовольственного положения в стране, по безусловному выполнению всеми республиками и регионами обязательств по поставкам продовольствия в общесоюзный и межреспубликанский фонды…

Возложить на органы КГБ СССР осуществление эффективной борьбы с экономическим саботажем, имея в виду прежде всего контроль за целевым использованием импортируемой продукции».

Но никакой программы неотложных мер (хотя это и было согласовано с Горбачевым) и улучшения продовольственного снабжения нашего народа не последовало. И так было у Горбачева не только в отношении этого постановления Верховного Совета СССР, а всегда и во всем. Он обещал, заверял, клялся, но никогда дальше этих заверений и клятв дело не шло. У него даже интерес к проблемам угасал чуть ли не на второй день. Обозначил, озвучил — и все. Некоторые объясняют это особенностями характера Горбачева. Например, Николай Иванович Рыжков говорит, что в силу своих популистских устремлений Горбачев никогда ни одно дело не доводил до конца. Верно, и с этим можно согласиться. Но верно и другое — Горбачев, конечно, не круглый… Он отдавал себе отчет в том, что делает, а его подельники по разрушению Советского Союза, несомненно, просчитывали, чем закончится его бездействие, и, возможно, докладывали ему: что же выпадает в сухой остаток. А что могло выпадать, если маховик центробежных сил не только не останавливали, но даже создавали условия для его раскручивания с еще большей силой. К примеру, возникла очередная проблема, общественность возмущается, Горбачев выступает и заверяет, что будут приняты самые решительные меры, но мер никаких не следует, а грозное обещание президента только стимулирует к еще более активным действия все те силы, которые породили эту проблему. Таким образом, положение становилось еще хуже.

Надо сказать, что и органы КГБ не справились с экономическим саботажем. Было плохо, а стало еще хуже. И не только потому, что у нас не было современного Ф. Дзержинского или хотя бы Ю. Андропова. А главным образом потому, что у нас были Горбачев и Яковлев, которые не позволяли предпринимать какие-либо шаги в этой области. Верховный Совет проблему озвучил? Да, и очень эффективно. Ну и достаточно, «не будем торопиться», как любил говорить Горбачев.

В упомянутом Постановлении был особо важный пункт:

«3. Предложить президенту СССР в случае нарушения определенных Конституцией СССР прав граждан и возникновения угрозы их жизни, здоровью и имуществу, принимать все предусмотренные законодательством СССР меры, вплоть до чрезвычайных».

А были ли основания к введению чрезвычайного положения? Несомненно. Особенно в ряде случаев на Кавказе, в Прибалтике и Средней Азии, а также в некоторых отраслях народного хозяйства, например, на железной дороге. В Литве уже весной и в начале лета 1990 года Советская власть существовала только номинально, Конституция СССР нарушалась на каждом шагу, угроза жизни горожан была реальной. К примеру, так называемый Народный фронт «Саюдис» посылал своих молодчиков в те семьи, чьи сыновья проходили срочную службу в Вооруженных Силах, и требовал, чтобы они своими письмами вынудили сыновей дезертировать. Они даже назначали сроки и предупреждали, что если они не выполнят требование родителей, то их ждет тяжелая кара.

Обстановка в стране была обострена — опасность для жизни наших соотечественников возрастала не только в перечисленных регионах. Такая же ситуация сложилась в западных районах Украины, где политическое движение «Рух», называвшее себя народным, фактически угнетало народ. Провозгласив националистические, сепаратистские идеи, оно стало прославлять Степана Бандеру, который вместе со своими бандами в годы Великой Отечественной войны выступал на стороне немецко-фашистских оккупантов. Я считал, что здесь надо было бы ввести режим чрезвычайного положения. Надо было в зародыше пресекать проявления антисоветизма, а не тогда, когда он расцвел и приобрел столь махровый, необратимый вид, что впору было только применять силу.

Разговоры Горбачева о том, что общественность якобы не приемлет чрезвычайного положения, — это блеф. Верховный Совет СССР летом 1990 года для того и принял закон «О правовом режиме чрезвычайного положения», чтобы пресекать анархию и беспредел, порожденный горбачевской перестройкой. А наш «гуманист» навесил ярлык на этот режим, обозвав его «чрезвычайщиной». Ибо не в интересах Горбачева было вводить чрезвычайное положение или президентское правление там, где требовала обстановка. Это указывало на начало решительной борьбы против развала государства, что было явно не в интересах «лучшего немца».