Александра Маринина - Иллюзия греха

• Название: Иллюзия греха
• Автор: Александра Маринина
• Жанр: Детектив
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-10011-8

Кто-то скрытно и пристально интересуется жизнью четверых детей, искалеченных своей матерью. Одно убийство, второе, третье... И все они, так или иначе, связаны с этой несчастной семьей. Какая тайна скрыта в прошлом этих людей? В прошлом ли? — сомневается Настя Каменская, анализируя обстоятельства преступлений. Времени на раздумья, как всегда, нет — прямо из больницы похищена девочка, угроза нависла над остальными детьми. Где источник этой угрозы? Озарение, словно вспышка молнии, внезапно освещает всю ситуацию, которая оказывается гораздо страшнее, чем думала Настя...

---

Быстренько умывшись, Ира выпила чай с куском черного хлеба, намазанного дешевым бутербродным маргарином, натянула старые тренировочные штаны и майку с длинными рукавами и отправилась убирать улицу. Открыв дверь дворницкой кладовки, где хранились метлы, лопаты и скребки, она увидела, что ее метлы нет. Именно ее метлы, которую она любовно подбирала себе по росту и долго шлифовала черенок, придавая ему форму, удобную для ее маленьких рук.

— Вот суки, — злобно прошипела Ира. — Суки паршивые. Даже метлу сперли. Узнаю, кто это сделал, глаза выколю. Конечно, это были происки Таньки-паразитки. В этом Ира нисколько не сомневалась. Ну ничего, она с ней еще разберется. Горючими слезами Танька умоется. И хахаль ее вместе с ней. Хотят дармовую квартиру получить, нанялись дворниками, а сами не убирают ни черта. Приходят раз в три дня, полтора раза метлой махнут — и бегом домой. А участок так и стоит неубранный. Ира попросила, чтобы участок закрепили за ней и дали ей вторую ставку, она может и в четыре утра на работу выходить и успеет убраться на обоих участках. Все лучше, чем насильно посылать других дворников доделывать Танькину работу. Но если бы сделали так, как предлагала Ира, то Таньку — паразитку пришлось бы увольнять и с квартиры гнать. Все были с таким решением согласны, кроме, разумеется, самой Таньки. Ее хахаль подослал своих дружков — бугаев с наглыми мордами и резиновыми дубинками, и они быстро объяснили дворницкому начальству, что к чему и почему Таньку нельзя с квартиры гнать. Начальники Таньку оставили в покое, закрыв на все глаза, а Ире до ихних политесов дела нет, она каждый раз как встретит эту оторву, так обязательно ей в глаза говорит все, что думает о ней. Танька, тридцатилетняя деваха с испитой рожей, вся золотыми цепями обвешанная, тоже в долгу не остается. Воюют они, короче говоря. Вот метлу теперь сперла, сука... Убрав улицу и вымыв лестницу в шестнадцатиэтажке, Ира прибежала домой принять душ и переодеться. Заодно и позвонить решила.

— Дядя Владик, это Ира, здравствуйте, — выпалила она на одном дыхании, словно взятый на рассвете темп работы распространялся и на разговоры.

— Привет, — отозвался Владислав Николаевич. — Как дела?

— Хорошо. Дядя Владик, мне нового жильца сватают.

— Русский?

— Нет. Дружок Шамиля.

— Понял. Сможешь сегодня подъехать? Я договорюсь с ребятами, они посмотрят.

— Ага, после пяти. Годится?

— Годится. Позвони между пятью и половиной шестого.

— Позвоню. Спасибо, дядя Владик.

— Пока не на чем, — усмехнулся в трубку Владислав Николаевич.

Ира Терехина когда-то была соседкой Стасова. В те еще времена, когда Стасов был женат на Маргарите и жил с ней и дочкой Лилей в Сокольниках. После развода он вернулся в свою однокомнатную квартиру в Черемушки. Несчастье в семье Терехиных произошло, когда они жили в одном доме, поэтому когда год назад ему вдруг позвонила Ира, Стасову не нужны были долгие объяснения. Он и без того все понимал. В первый раз Ира позвонила, просто чтобы посоветоваться. Дескать, решила пускать жильцов, деньги очень нужны, но боязно. Стасов, милиционер, оперативник с двадцатилетним стажем, не советовал, отговаривал, пугал возможными неприятностями. Молоденькая девочка, девятнадцать лет, никого из родных рядом нет и защитить некому, если что не так. Но Ирка уперлась. Ей не нужен был совет «сдавать комнаты или не сдавать». Ей нужен был совет, как уберечься от этих самых неприятностей.

Уберечься от этих неприятностей, по мнению Стасова, было в принципе невозможно, но все же он дал ей несколько практических рекомендаций, выполнение которых могло бы снизить риск. Тогда же он предложил ей предварительно навести справки о будущих жильцах. На это Ира с готовностью согласилась и, как выяснилось, совершенно правильно сделала. Первый же из кандидатов в съемщики оказался преступником, находящимся в розыске. Стасов привез Иру на Петровку, показал ей кучу альбомов, фотографий и ориентировок, а через два дня разыскиваемого задержали, разумеется, постаравшись, чтобы этот факт ни в чьем сознании не соединялся с молоденькой дворничихой. На следующего кандидата Стасов после всех проверок дал «добро», на всякий случай еще раз предупредив, что вообще-то затея эта опасная, и взяв с Иры твердое обещание не пускать к себе жильцов, не поставив в известность Стасова.

Теперь Владислав в милиции уже не работал, получил лицензию частного детектива и возглавлял службу безопасности киноконцерна «Сириус», но друзья на Петровке и в Министерстве внутренних дел у него остались, и друзья эти охотно помогали проверять жильцов Иры Терехиной. Лучше подстраховаться заранее, чем потом получить труп квартирной хозяйки.

* * *

Знакомых и приятельниц у Екатерины Бенедиктовны Анисковец было немало, но, что хуже всего, у всех них были дети и внуки, которые вполне могли услышать о ценностях, хранящихся в квартире одинокой пожилой дамы без особых предосторожностей. Юрий Коротков вместе со следователем Ольшанским взял на себя организацию экспертизы картин и ювелирных изделий на предмет выявления подделок, а Насте Каменской, как самой малоподвижной, достались опросы людей, знавших потерпевшую.

Из этих опросов вырисовывался портрет семидесятичетырехлетней женщины, прожившей яркую жизнь. Нельзя сказать, чтобы жизнь эта была уж очень веселой. Жених девятнадцатилетней Кати ушел на войну в сорок первом и в сорок третьем погиб. Первый ее муж, врач-ортопед по фамилии Швайштейн, был арестован по делу врачей-вредителей и умер в камере, не выдержав зверского обращения вертухаев. Второй муж погиб в автокатастрофе. С третьим, как известно, ей пришлось развестись по причине страстной любви оного к юной прелестнице. Детей у Екатерины Бенедиктовны действительно не было, тут соседка-беженка не ошиблась. Что-то там заковыристое было со здоровьем по женской линии.

Иная женщина, трагически потерявшая жениха и двух мужей и неизвестно за какие грехи наказанная бездетностью, могла бы считать свою судьбу несчастной, а жизнь — неудавшейся. Но только не Екатерина Бенедиктовна. Более жизнерадостного, веселого и дружелюбного человека трудно было себе даже представить. В кругу ее общения постоянно на протяжении всей жизни находились писатели и поэты, художники и артисты, она бывала на всех театральных премьерах, вернисажах и поэтических вечерах, а в последние годы не пропускала ни одного мероприятия, которое устраивал Клуб ветеранов сцены. Хотя она никогда не была сценическим работником, многие старые актеры, режиссеры и театральные художники считали ее «своей», потому что именно ее когда-то приглашали на генеральные репетиции и именно она всегда сидела на премьерах в первом ряду, ободряюще улыбаясь и сжимая в руках огромные букеты цветов, которые щедро дарила им, когда опускался занавес. В промежутках между законными браками у Екатерины Бенедиктовны случилось несколько громких романов с людьми, чье имя было в то время на слуху. Заканчивались эти романы по-разному, в одних случаях бросали ее, в других — она сама уходила первой, в третьих — любовники расставались по обоюдному согласию под давлением обстоятельств, но ничто не могло стереть улыбку с ее лица и приглушить ее заливистый смех. И даже когда у нее на улице вырвали сумочку с только что полученными в сберкассе деньгами, снятыми с книжки на покупку нового телевизора, она, прибежав домой, кинулась звонить своей подруге и от хохота долго не могла вымолвить ни слова.

— Ты представляешь, — наконец выговорила она, давясь смехом, — меня ограбили. Ну анекдот!

Подруга решила, что Екатерина плачет и у нее форменная истерика. Никак иначе раздававшиеся в трубке звуки она расценить не могла и тут же кинулась утешать несчастную. И только через несколько минут сообразила, что та не плачет, а смеется.

— Неужели тебе весело? — изумилась подруга.

— А что мне теперь, рыдать, что ли? — ответила ей Екатерина Бенедиктовна. — Ты же знаешь мой принцип: если можно что-то сделать — надо делать, если сделать ничего нельзя — надо принять все как есть. Но уж, во всяком случае, не плакать. И потом, я тебе много раз говорила, меня ангел хранит. Если у меня украли деньги на новый телевизор, значит, мне вообще нельзя его покупать. Наверное, мне суждено было купить такой телевизор, который взорвался бы и загорелся. Так лучше пусть у меня не будет этих денег, чем сгорит вся квартира и я вместе с ней.

И точно так же она веселилась, когда третий муж, Петр Васильевич Анисковец, заявил ей о своем желании развестись. И точно так же хохотала, когда спустя несколько месяцев после развода он снова возник на пороге ее квартиры.

— Ну что, котяра престарелый, нагулялся? — ласково спрашивала она, потчуя его своим фирменным супом с грибами и изумительным пловом с изюмом и курагой. — Стоила игра свеч?