Джим Хоган - Шифр Магдалины

• Название: Шифр Магдалины
• Автор: Джим Хоган
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, ВКТ
• Жанр: Триллер
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-041521-2, 978-5-9713-6610-2, 978-5-226-00028-7

Жестокое ритуальное убийство профессора Лео Шидлофа, за которым следили спецслужбы, стоило карьеры агенту ЦРУ Джеку Данфи.

Но Джек не намерен сдаваться, пока не узнает, кто стоит за этим убийством.

Он начинает собственное расследование — и шаг за шагом все глубже проникает в мир, о существовании которого прежде не подозревал, — в мир тайных обществ и мистических лож, чудом уцелевших со времен Средневековья.

Не сразу Джек понимает: гибель профессора — дело рук членов загадочной секты, поклоняющейся Черной Мадонне.

Но чем ближе подбирается он к убийцам, тем более изощренными становятся попытки его убрать…

---

— Клем. — Джек приблизился к ней и обнял.

— Здесь была такая страшная стрельба, — пробормотала она, слезы неудержимым потоком катились из глаз. — Такая страшная стрельба!

— Не дайте ему убить нас! — взмолился Уоткин.

— Не вмешивайся! — огрызнулся Данфи и повернулся к Клементине. — Они были вооружены и прикончили бы меня на месте, — объяснил он. — Все произошло само собой, я ничего не мог поделать.

— Но пожалуйста, больше не трогай их, хорошо? — попросила Клементина.

— Конечно, конечно, — согласился Джек. — Да я и не трогал их. Они сами. Я просто начал стрелять.

Он так и не понял, поверила она ему или нет, но это и не имело значения, так как в любом случае все, что он сказал, было лишено всякого смысла. Он просто сделал то, что должен был сделать.

Схватив Уоткина за ворот, Данфи швырнул его на диван.

— Сидеть!

Затем подошел к столу и выдернул телефонный провод из розетки. Вспомнив о сотовом, Данфи оглянулся по сторонам и увидел его на полу. Он поднял телефон, положил на стол и разбил ударом рукоятки «глока». Покончив с ним, собрал оружие своих противников, бросил его в портфель, щелкнул замками и повернулся к выходу.

— Мне нужна «скорая помощь», — произнес раненый.

Джек кивнул.

— Да, я вижу, — откликнулся он и направился к двери.

— Ради Бога, парень, ну посмотри на меня! Я же… я же американец, как и ты! — Он отвел руку от живота, и Данфи увидел, что кровь бьет оттуда фонтаном, словно из тела парня вынули пробку. Затем он снова закрыл рану рукой и выдохнул: — Мне кажется, я умираю.

В его голосе не было ни злобы, ни упрека, одно лишь удивление.

Данфи кивнул и вспомнил о том, что произошло в доме Роско. Вот этот, который теперь корчится перед ним в предсмертных муках, тогда стоял там с надменной и странной улыбкой на устах. За окном светились фары полицейского автомобиля. И Роско, мертвый, в чулках сеточкой, которые тот, что лежит сейчас перед Данфи, помог на него надеть.

— Да, — сказал Джек, — бывает…

28

Они нашли такси на расстоянии нескольких кварталов от дома Уоткина и поехали к Святой Клотильде. Это место первым пришло в голову Данфи, ему просто хотелось отъехать подальше от их отеля. Мельком взглянув на шпили церкви, они нашли ближайшую станцию метро и спустились в ее уютные недра. Примерно через полчаса они вышли под потоки дождя у «Мютуалите» и, перейдя через мост, направились к отелю.

Клементина проявляла несвойственное ей равнодушие ко всему. Джек открыл «Кампари» и сел на диван рядом с телефоном.

— Клем, — начал он.

Она покачала головой:

— Не надо ничего объяснять.

— Они вошли в дверь…

— Да, я знаю, ты уже говорил.

— Нет-нет, наверное, я не совсем понятно…

— Нет, я все поняла. Да это и не имеет значения. Я ведь все еще люблю тебя. Мне просто нужно привыкнуть к мысли, что я сплю с «Жестоким Убийцей».

Данфи не стал настаивать, наверное, потому, что знал, что она действительно не винит его ни в чем. По крайней мере после Тенерифе. Он открыл банку «33» и сел в кресло.

Спустя какое-то время Клементина спросила:

— И что теперь?

Данфи покачал головой:

— Не знаю. — Он глотнул пива и задумался. — Мне кажется, мы уже узнали очень много и вряд ли сможем узнать больше. Но важнее другое. Мы ни на шаг не приблизились к спасению и к свободе. Другими словами, чем больше информации мы будем получать, тем больше будем увязать в этом деле. Значит…

Наступила долгая пауза, в течение которой Клементина внимательно всматривалась в Джека и, не дождавшись продолжения, спросила:

— Значит, что?

— Мне кажется, мы должны о нем забыть. Просто повернуться и уйти. У нас ведь есть деньги, нормальные документы. И все будет в порядке.

— Но если мы так поступим… — пробормотала Клементина.

— Я понимаю, что ты хочешь сказать. Это будет означать, что они победили. У тебя есть другие идеи?

Некоторое время она молчала, закрыв глаза и потягивая «Кампари». Наконец пристально взглянула на Джека и сказала:

— То, что ты предлагаешь, неправильно. И мы поступим иначе.

Клементина нашла адрес в парижском телефонном справочнике в разделе «Музеи». Уоткин говорил, что Гомелес жил в особняке на бульваре Капуцинов, и что после войны в его доме разместили археологический музей.

В Париже был только один подобный музей, он располагался на рю де Могадор, и полное его название звучало: «Museé de l'Archaelogy du Roi Childeric 1er».[95]

Они взяли такси, назвали адрес. Оказалось, что музей находится практически за углом от площади Оперы. Он размещался в четырехэтажном особняке, построенном в стиле «белль эпок». Массивные железные двери постоянно держали открытыми с помощью больших медных колец, прикрепленных к гранитным стенам с обеих сторон. По всей длине здания шли высокие окна, занимавшие все пространство от пола до потолка. Струйки дождя покрывали сегодня их рифленые стекла. Горгульи скалились на прохожих. В стоках клокотала вода.

Табличка при входе напоминала посетителям часы работы музея. Данфи сверился с часами. В их распоряжении было около часа.

У самой двери за резным деревянным столом сидел седовласый усатый пенсионер в выцветшей синей униформе. Он проводил время за чтением рассыпающегося у него в руках издания Сименона в бумажной обложке. Данфи вручил ему двадцать франков и дождался, пока старик оторвет пару билетов, которые он с церемонным поклоном и улыбкой протянул Клементине.

Они были не единственными посетителями. Небольшая группка школьниц шла по залам, болтая, хихикая и не обращая ни малейшего внимания на рассказ учительницы.

На самом же деле музей оказался весьма и весьма любопытным. Он обладал уникальным собранием артефактов, становившихся все старше и старше по мере того, как вы поднимались с нижнего на верхние этажи. На первом этаже размещалась коллекция произведений живописи пятнадцатого, шестнадцатого и семнадцатого столетий, а также различные геральдические предметы, гербы, эмблемы из полудюжины различных стран. Большая часть полотен представляла собой изображения пасторальных сцен или мечтательных пастухов, собравшихся у гробницы Христа,[96] и рыцарей, молящихся посреди цветочного луга.

Второй этаж почти полностью был посвящен разного рода религиозным постройкам и в особенности тем, в которых находились статуи Черной Мадонны. Рядом с архитектурным чертежом величественного храма в Гластонбери к стене была прикреплена прозрачная пластиковая коробка. В ней лежало несколько плохо отпечатанных листков, на которых на шести языках объяснялось, что статуи Черных Мадонн можно найти во всех странах Европы и Латинской Америки. В одной только Франции их более трехсот.

— «Цыганам она известна как Сара-ла-Кали, — прочла Клементина, — другим — как Кибела, Диана, Изида и Магдалина».

Данфи внимательно всматривался в рисунки и фотографии. Кроме Гластонбери, здесь были также изображения Яснагурского монастыря в Польше; Шартрского собора; монастырской церкви в Айнзидельне; других храмов и святилищ в Клермон-Ферране, Лиможе и Марселе. На этом этаже размещались также многочисленные культовые предметы: каменные реликварии, мраморные рельефы, гобелены и священнические облачения.

— Пошли дальше, — предложила Клементина. — У нас осталось всего двадцать минут.

Третий этаж был полностью посвящен крестовым походам и рыцарям-тамплиерам. Здесь находились гравюры четырнадцатого века с изображением Иерусалима, шкатулка с регалиями тамплиеров, копья, мечи, гностическая погребальная стела, триптих и диорама. На первой створке триптиха был изображен Готфрид Бульонский, отправляющийся в первый крестовый поход в 1098 году. На второй створке — рыцари-крестоносцы, взявшие Иерусалим год спустя. На последней створке — те же рыцари, занимающиеся раскопками на месте Соломонова храма.

Диорама была значительно менее сложна. На ней был запечатлен Жак де Моле, Великий магистр ордена тамплиеров, сжигаемый на медленном огне на острове Сите в 1314 году.

— Это как раз там, где находится наш отель! — воскликнула Клементина.

Клементине очень хотелось прочитать побольше о Моле и рыцарях храма, но времени у них не осталось. Музей вот-вот должен был закрыться.

Поэтому они поспешили на четвертый этаж, где на лестнице их поразила словно парившая в воздухе голова медведя, сделанная из золота. Работа была просто неподражаема. Можно волоски сосчитать у него на шее, подумал Джек.

— Как им удалось сделать подобное? — спросила потрясенная Клементина.

— Это голограмма, — предположил Данфи, — а может быть, эффект получен с помощью зеркал. Не знаю.

Дойдя до конца лестницы, он просунул руку сквозь изображение и помахал ею. Голова медведя сморщилась, и мгновенно слева от них распахнулась дверь.