Дороти Сэйерс - Смертельный яд

• Название: Смертельный яд
• Автор: Дороти Сэйерс
• Издательство: Пеликан
• Жанр: Классический детектив
• Год: 1999

Известный писатель Филипп Бойс скончался от отравления мышьяком. Полиция не сомневается, что это убийство совершила бывшая подруга мужчины Харриет Вэйн, тоже писательница. Все указывает на ее вину, даже то, что в тот момент она писала книгу об отравлении мышьяком. Никто не сомневается, что суд признает Харриет виновной, даже она сама. Несмотря на то, что все выглядит очень убедительно и неопровержимо, Питер Уимси знает, что девушка невиновна. Но кто же, если не она?..

---

— Полагаю, это можно будет устроить, — сказал сэр Импи. — А тем временем мне хотелось бы выслушать ваши соображения.

— Боюсь, что еще рановато. Но я что-нибудь выужу, не сомневайтесь. Я уже начал подрывать уверенность полиции. Старший инспектор Паркер отправился домой плести траурные венки для собственного надгробия.

— Прошу вас действовать осторожно, — предостерег его сэр Импи. — Все, что нам удастся обнаружить, будет более действенным, если об этом не будет заранее известно обвинению.

— Я буду осторожен, как карманник. Но если я найду убийцу (если таковой вообще был), то вы позволите мне лично его или ее арестовать, не так ли?

— С моей стороны — никаких проблем. А вот полиция может возражать. Ну, джентльмены, если на данный момент это все, то нам следует закончить нашу встречу. Мистер Крофтс, вы поможете лорду Питеру?

Мистер Крофтс действовал очень энергично, и уже на следующее утро лорд Питер с необходимыми бумагами оказался у входа в тюрьму Холлоуэй.

— О, да, милорд. У вас те же права, что и у адвоката заключенной. Мы получили особое разрешение от полиции, так что все в порядке, милорд. Надзиратель проводит вас и расскажет вам о наших правилах.

Вимси провели по нескольким узким коридорам, пока он не оказался в небольшой комнатке со стеклянной дверью. В ней стоял длинный стол из некрашеной сосны и пара грубосколоченных стульев.

— Ну вот, милорд. Вы сядете за один конец стола, а заключенная — за другой. Вам запрещается вставать с места и передавать что-либо через стол. Я буду наблюдать за вами через стеклянную дверь, милорд, но мне ничего оттуда не слышно. Садитесь, пожалуйста, милорд: заключенную сейчас приведут.

Вимси уселся и стал ждать в странном смятении чувств. Вскоре послышались шаги, и надзирательница ввела заключенную. Она села напротив Вимси, надзирательница ушла, дверь закрыли. Вимси, который при их появлении встал, откашлялся.

— Добрый день, мисс Вэйн, — произнес он ничего не выражающим голосом.

Заключенная посмотрела на него.

— Садитесь, пожалуйста, — сказала она тем удивительным грудным голосом, который так понравился ему во время судебных слушаний. — Насколько я поняла, вы — лорд Питер Вимси и пришли от мистера Крофтса.

— Да, — подтвердил Вимси. Ее внимательный взгляд заставил его смутиться. — Да. Я… э-э… присутствовал на заседаниях и все такое прочее и… э-э… решил, что мог бы что-нибудь сделать для вас, понимаете ли.

— Это очень мило с вашей стороны, — сказала заключенная.

— Нисколько, нисколько, бросьте! То есть — мне просто нравится расследовать всякие дела, знаете ли.

— Да, знаю. Будучи автором детективных романов, я, естественно, с интересом следила за вашей карьерой.

Она неожиданно улыбнулась, и он почувствовал, что сердце у него растаяло.

— Ну, это в некотором смысле даже удачно, потому что вы не будете считать меня таким ослом, каким я сейчас должен вам казаться.

Это заставило ее рассмеяться.

— Вы вовсе не кажетесь ослом — по крайней мере, не больше, чем любой другой, кто оказался бы сейчас на вашем месте. Вы, конечно, не очень вписываетесь в здешнюю обстановку, но ваше присутствие очень ободряет. И я на самом деле глубоко вам благодарна, хотя, боюсь, дело мое довольно безнадежное.

— Не надо так говорить! Оно не может быть безнадежным — если, конечно, вы на самом деле его не убивали, а я уверен, что вы этого не делали.

— Да, я и правда его не убивала. Но мне кажется, что все получилось как в одной моей книге: я изобрела такое удачное преступление, что не смогла придумать, как мой детектив его распутает. Пришлось прибегнуть к признанию преступника.

— Если понадобится, мы сделаем то же самое. Вы случайно не знаете, кто был убийца?

— Не думаю, чтобы он вообще был. Я и правда считаю, что Филипп сам принял яд. Он был склонен видеть все в черном свете, знаете ли.

— Он, наверное, очень тяжело воспринял ваш разрыв?

— Ну, возможно, отчасти дело в этом. Но, по-моему, основная причина в том, что он считал себя непонятым и непризнанным. Ему казалось все объединились против него, чтобы испортить ему жизнь

— Так и было?

— Нет, по-моему. Но мне кажется, что он действительно отталкивал от себя многих. У него была привычка предъявлять к окружающим бесконечные требования, словно он имел на это все права, а люди этого не любят, как вы понимаете.

— Да, понятно. А со своим кузеном он ладил?

— О, да. Хотя, конечно, не упускал случая заметить, что мистер Эркерт обязан блюсти его интересы. Мистер Эркерт — человек довольно состоятельный и обладает немалыми деловыми связями, но на самом деле у него не было каких-либо обязательств перед Филиппом: состояние его не было получено в наследство. Филипп просто был убежден, что творческие личности должны жить и питаться за счет простых смертных.

Вимси был довольно хорошо знаком с такого рода творческими личностями. Но тон ответа его поразил, ему показалось, что в нем прозвучали горечь и даже презрение. Свой следующий вопрос он задал довольно нерешительно.

— Извините за вопрос… но — вы были очень привязаны к Филиппу Бойсу?

— Надо полагать, что должна была бы, учитывая обстоятельства, не так ли?

— Совсем необязательно, — смело возразил Вимси. — Вам могло быть его жалко, вы могли быть им околдованы — или даже он мог просто смертельно замучить вас своими домогательствами.

— Всего понемножку.

Вимси на секунду задумался над услышанным.

— Вы были друзьями?

— Нет! — это «нет» прозвучало так жестко, что Вимси изумился. — Филипп был не из тех мужчин, которые делают женщину своим другом. Ему нужна была преданность. От меня он ее получал. Это — правда, знаете ли. Но я не выношу, чтобы из меня делали дуру. Мне претит, когда меня заставляют проходить испытательный срок, словно мальчишку-посыльного, проверяя, достойна ли я того, чтобы до меня снизошли. Я считала, что он искренне не верит в институт брака, понимаете — а потом оказалось, что это просто была проверка того, была ли моя преданность достаточно безусловной. Ну, и выяснилось, что не была. Мне не понравилось, что мне предлагают брак, словно награду за плохое поведение.

— И я вас в этом не виню, — отозвался Вимси.

— Вот как?

— Да. Сдается мне, что этот тип оказался двурушником — и к тому же порядочным подлецом. Как тот отвратительный тип, который считал себя живописцем, а потом смутил несчастную молодую женщину, предложив ей честь, которая не подобала ей по рождению. Не сомневаюсь, что он тоже вел себя совершенно невыносимо со всеми своими древними парками и фамильным серебром, кланяющимися работниками и всем прочим.

Харриет Вэйн снова рассмеялась.

— Да. Глупая история — и к тому же унизительная. Увы, это так. Филипп поставил в смешное положение и себя, и меня, и как только я это поняла. Ну, все просто закончилось — окончательно и бесповоротно.

Она решительно взмахнула рукой.

— Я это вполне понимаю, — согласился Вимси. — И к тому же такие старомодные взгляды — для столь передового мужчины! «Он — словно царь вселенной, а она — лишь тень его» и все такое прочее. Ну, я рад, что вы относитесь к этому именно так.

— Правда? В моем положении это не слишком полезно.

— Нет, я думал о будущем. Дело в том… словом, когда все это закончится, я хочу на вас жениться — если, конечно, я вам не противен…

— О, так вы тоже из этих? Получается сорок семь.

— Сорок семь чего? — осведомился ошарашенный Вимси.

— Предложений. Они каждый день приходят по почте. Похоже, немало болванов готовы жениться на знаменитости, даже если она — мужеубийца.

— Ох! — сказал Вимси. — Боже, как неловко. Но на самом деле, знаете ли, меня меньше всего волнует известность. Я и без посторонней помощи могу попасть в газеты. Для меня это ровным счетом ничего не значит. Наверное, мне больше не следует об этом говорить.

У него был такой огорченный вид, что во взгляде Харриет мелькнуло сочувствие.

— Извините… Но в моем положении чувствуешь себя довольно скверно. Было столько гадостей.

— Понимаю, — ответил лорд Питер. — Я сглупил.

— Нет. Наверное, это я сглупила. Но почему?

— Почему? Ну… Да потому, что вы мне нравитесь. Вот и все. Мне действительно хочется, чтобы вы стали моей женой. Не могу сказать, почему. Тут нет никаких правил, знаете ли.

— Да, конечно. Тогда это очень мило с вашей стороны.

— Надеюсь, вы надо мной не смеетесь, знаю, что выгляжу глупо, но тут я ничего поделать не могу. Мне правда очень хочется, чтобы рядом был кто-то, с кем можно обо всем поговорить, с кем жизнь стала бы интересней. И я мог бы помогать вам с сюжетами для романов, если это вас может заинтересовать.

— Но вы ведь не захотели бы, чтобы ваша жена писала книги!

— Захотел бы: это было бы очень занятно. Гораздо интереснее, чем обычная жена, которую интересуют только наряды и знакомые. Хотя, конечно, наряды и знакомые тоже не мешают — в умеренных количествах. Не хочу, чтобы у вас создалось впечатление, будто я против нарядов.