Сергей Чичин - Отстойник

• Название: Отстойник
• Автор: Сергей Чичин
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9922-0797-2

Человечество издревле терзают опасные вопросы. Чем объяснить тучи, неуклонно сгущающиеся над миром? Какой ливень в конце концов из них прольется? Что может простой человек, не обладающий ни сверхъестественными силами, ни особыми талантами, если его затянет глобальная мясорубка? Изощренные умы придумывают красивые и сложные ответы, выстраивают гладкие схемы — а лезть в гущу событий и принимать сложные решения придется усталому и циничному парню, единственное достоинство которого в том, что он не склонен пасовать перед неведомым.

---

— О, это совсем нетрудно. Надо только сосредоточиться и погасить все свои мысли.

Пускай фона научит. У того мысли сами собой гаснут при виде стакана пива. Показать канистру — произойдет внеплановое переформатирование харда. Грандиозные предпосылки к телепатии.

— Ну прочитай. Все мне не нужны! Хотя не думаю, что их там много.

— Мне нужно тихое темное место, где я могу сосредоточиться.

В холодильник он, пожалуй, не поместится. В единственном откровенно тихом темном месте обосновался Мик. Куда бы деть этого трюкача?

— Подвал есть, — подумал я вслух. — Прямо под нами. Сырой и вонючий, я так думаю.

— Подойдет!

Я сдвинул стол и откинул старомодно вделанную прямо посреди кухни крышку подвала. Вон стоят штабеля тушенки. А я все жду, когда она кончится. Запасец лет на полста. Увы, мне. А на чердаке еще полтонны сушеных килек — тоже не фонтан. А лестница в подвал шаткая.

Эл легко взвалил Рамона на плечо, отстранил меня и отважно полез в темноту.

— Осторожнее, — посоветовал я.

— А что?

Хрусть.

Бубух!

— Лестница хрупкая, — пояснил я вдогонку и прикрыл крышку подвала. Не будем мешать экстрасенсу. Вот будет штука, если все мысли Рамона только о бабах.

И остался я, таким образом, на кухне один. И делать мне было нечего. И есть мне тоже было нечего. Все, что было съедобного, потребил Эл. Чайник давно остыл. А сейчас, того и гляди, примчится орда маньяков с автоматами. И полиция, конечно, как всегда в кино, поспеет. Вот будет достойное развитие богатого на события дня. Что ли выклянчить у Билли еще одну сосиску? Да ну его, вон один нажрался, теперь мысли читает. Для полного счастья мне не хватает только чтения мыслей фон Хендмана.

Я заглянул в холодильник. Там была картошка а-ля мистер Микки, кое-как очищенная и непоправимо холодная. Ее было много. Еще там было пиво. Меньше, но тоже было. Я взял баночку, сел на всякий случай на пол под окном и постарался расслабиться. Помнится, с утра я собирался частым бреднем собирать жизненные блага. Пусть девица досталась странная, пусть фон набирает обороты, пусть в подвале завелся шизик-телепат — а я смирно посижу, хлебну «Гиннесса» и вкушу малость блаженного спокойствия.

Дзин-н-н-н-нь!

Да пошли вы, в натуре.

Дз-з-з-зи-и-ин-н-нь!!!! Бах, бах, бах!

Головой, что ли? Еще один Рамон?

— Мейсон, открой по-хорошему, а? Так ведь тебя звать?

Можно и так. Но лучше нежным голоском девушки в исчезающе малом бикини, чем хриплым и сиплым басом незнакомого курителя гашиша. Сейчас выйду и убью всех, кто не спрятался. Выдам Билли пушку и двадцать баксов, на которых он уже поставил крест, и пускай считает себя моим секретарем. Будет говорить приятным голосом: «Муж-жик, твою мать, Мейсон типа занят, и все такое!» А Мик в сортире. Нашел время, сволочь.

Я встал. Я поставил банку на стол. Я подобрал со стола револьвер Рамона и пошарил в кармане. Двадцатью долларами и не пахло. Было четыре трофейных полтинника, но не такой уж я и филантроп.

За дверью какие-то ненормальные ругались с Билли. Уфф… Я уж думал, убивать будут. Приоткрыл дверь, высунулся из нее правой стороной. Левую, с револьвером и всаженным в кобуру «вилсоном», оставил пока под ее прикрытием.

Пятеро гнусных молодцов обижали Билли. Словесно. Хотя один нахально осмелился качнуть тележку. Тот, что стоял на крыльце и был на два золотых зуба гнуснее прочих (он, видимо, и наяривал в дверь), что-то держал в руке. Маленькое что-то. При моем появлении он сделал жест пальцами, и нечто преобразовалось в абсолютно однозначный выкидной нож с трехдюймовым лезвием. Ого. Нападение безвременно покрутевших покемонов, не иначе.

— Это в каком смысле? — уточнил я, взирая на ножик. Свой «смэтчетт», что ли, из-за спины вытащить, померяться? Эх, жалко, Эл меч уволок!.. И сам ушел в подполье. Ему бы не мешало немножко просветиться насчет тутошних нравов.

— Ты будешь Мейсон? — вопросил золотозубый с мажорной интонацией.

— Если ничего не изменится. — Не люблю, знаете, зарекаться.

— Ты, что ли, этого поца покрываешь? — Зубастик ткнул в Билли. — Ни хрена отстегивать не хочет. Грит, к бухгалтеру идите. К Мейсону, грит.

Билли победно ухмылялся. Где умоляющий вид? Где положенные жертве кровавые сопли? Вот устроился. Знает, что я парень с совестью и свои хот-доги отработаю. Верно рек зубастый — поц и есть.

— А. Так он ошибся. Я и бухгалтер — два разных человека.

Билли малость побледнел — видели бледного негра? То-то, а то все «Большой Рогач, Большой Рогач»…

— Ну и где он?

— Потерпите немного. Он какает.

Золотозубый в некотором замешательстве потер загривок, и я, как намедни Мик с Районом, просто не удержался. Вывернулся из-за двери и влепил фронт-киком прямо под грудину собеседнику. Хорошо пошло. Пострадавший отбыл с крыльца, пересек дворик, сложился гармошкой и улегся под почтовый ящик.

Остальные ребята, хотя и воняли поголовно тухлыми помидорами и дихлофосом, никак не могли пожаловаться на плохую реакцию. Как один ломанулись, минуя Билли, прямиком ко мне. И так же слитно — от меня, завидев в каждой руке по хендгану. Я не Мик, которому за счастье кулаками поработать. Эти ж и обидят — недорого возьмут, а нервные клетки ни разу не восстанавливаются.

— Ста-аять, — повелел я скорбно. — Этого вашего забрать. Зачем мне тут такой мусор? Вон еще один лежит — тоже забрать, за компанию. Кто еще тронет моего личного поца — сожрет весь его запас приправ. И будет занят тем же, чем наш главбух, три дня беспрерывно, покуда щеки не ввалятся. Вы, между прочим, кто?

— Засранцы они, Джерри, — пояснил Билли.

— Новая банда? Колоритно.

— Мы, твою мать, вайперы! — рявкнул один из засранцев обиженно.

— А куда делись эти, как их — Огненные Твари? — Вроде бы так звали оголтелых ребят, которые бегали тут совсем недавно, нагоняя страх на старушек. Мик даже как-то ходил к ним на слет, что-то объяснял. Вернулся в новом жилете и со связкой цепей… Вот кому может быть ведома судьба тех отроков. Почему-то вызнавать ее расхотелось. От знания — один шаг до пособничества.

— Они — история, мужик!

Вроде белый, а гонит по-черному. Парадокс.

— Короче, вайперы. Минуточку внимания. Вы тут меняетесь по три раза в неделю, а я питаюсь у Билли каждый день. А питаться я люблю в тишине и спокойствии. Потому советую вам присмотреть себе другую кормушку. Усекли?

— Никто не заступает дорогу вайперам!

И ничто так не затыкает глотку разговорчивому юнцу, как простреленная коленка.

Хотя нет. Простреленный череп затыкает даже лучше.

Но тут вступил в беседу собственно Билли, чья светозарная харизма, отточенная на пузырях с горчицей, упорно норовила выплеснуться в какое-нибудь блистательное публичное выступление.

— Эй, амиго! Я, знаешь, почему Мейсона позвал? Потому что он справедливый. Тот, кто бухгалтер, он бы вам уже все поотрывал. А что не отрывается — сломал бы. Вы на них лучше не катите! Верно, Мейсон?

— Угу, — подтвердил я немного прибалдело.

— Так что утаскивайте свои вайперские задницы! — бушевал Билли. — А то пожалеете, что родились! Видите этого малого? Два часа здесь валяется. А все почему? Сосиски мои ему, видите ли, не понравились! Верно, Мейсон?

— Угу.

— Так что топайте! Билл и на сторону не платит — зарубите это себе! Двигайте, парни, а то Мейсон разозлится — мало вам не покажется!

— Угу, — согласился я без особой надобности. — И никому не покажется.

Билли поймал намек на лету и принялся стесненно лепить хот-дог. Да так решительно, что вайперы скисли, подобрали своего предводителя, после краткого колебания и латина (вот кому не завидую), и отчалили. Я смотрел им вслед, убирая «вилсон» в кобуру. Билли сварганил чудный образчик западной еды, способный повергнуть в ужас голодающего африканца, подумал и вручил мне. Надо думать, вместо спасибо.

— Не за что, — ответил я. — На вот тебе. Вдруг я тоже отойду по нужде.

Билли с опаской принял револьвер.

— Ух ты! Настоящий?

— Проверь.

— А мама чего скажет? Она у меня даже биту отобрала, а то, мол, поранишься… А пушка, это вообще! А копы? У меня ж разрешения нет!

— Серьезные проблемы, — согласился я и в очередной раз хлопнул дверью.

Ну все. Ну наконец-то. Хоть хот-дог и жутковат на вид, а голод не тетка. Сожру, запью пивом, посижу и отдохну. Пока опять не дернули. Всадил зубы, ошпарился кипятком из сосисочных недр, в придачу опалил нёбо выдающейся горчицей, в которую Билли, кажется, добавляет щелочь, и чуть не подавился обильной порцией чили. А ничего, жить можно. И пиво холодное, приятное. Класс. И никого, с кем можно разделить восторги. Ой. Увлекся. Компанию подавай. С этого все и начинается. Потом побежишь искать телешоу по вкусу, потом непременно натуральную блондинку, потом редкую марку для коллекции… и не успеешь опомниться, как уже голосуешь за республиканцев и становишься завсегдатаем родительских собраний, где привычно извиняешься за выходки своего недоросля. Нет, спасибо. Проще потерпеть и обойтись без компании, если только…