Марина Сербул - Дела давно минувших дней... Историко-бытовой комментарий к произведениям русской классики XVIII—XIX веков

• Название: Дела давно минувших дней... Историко-бытовой комментарий к произведениям русской классики XVIII—XIX веков
• Автор: Марина Сербул
• Жанр: Культурология

Книга из серии «За страницами школьного учебника» поможет учащимся на основе описаний предметов быта, орудий труда, обычаев и нравов погрузиться в эпоху создания литературного произведения. Авторы пособия построили его в виде глав, посвященных отдельным шедеврам русской классики XVIII–XIX веков, входящим в школьную программу. Каждая глава снабжена комментариями, разъясняющими значение малоизвестных или исчезнувших из обихода предметов, терминов, имен и т. п. В конце книги учащимся предложен перечень литературы для более углубленного изучения произведений русской классики.

---

Как же реально бороться со «злонравными невеждами», употребляющими во зло свою «полную власть» над людьми?

Фонвизин вводит в комедию чиновника наместничества Правдина, имеющего «повеление объехать округ» и выявить «злонравных невежд, которые, имея над людьми своими полную власть, употребляют ее во зло бесчеловечно». Правдин, собираясь унять бесчинствующих крепостников, рассчитывает на поддержку своего наместника, которому он дает самую лестную характеристику: «Мы в нашем краю сами испытали, что где наместник таков, каковым изображен наместник в Учреждении, там благосостояние обитателей верно и надежно».

Уже и в XIX веке многим читателям и зрителям было непонятно, с каким изображением в Учреждении Правдин сравнивает своего наместника.

В 1775 году Екатерина II издала «Учреждение для управления губерниями». Согласно этому документу, во главе каждой губернии были поставлены губернатор и его помощник – вице-губернатор. На две-три губернии назначался наместник, который на местах представлял особу государя и осуществлял верховную власть. Екатерина повелевала наместнику быть «оберегателем изданного узаконения, ходатаем за пользу общую и государеву, заступником утесненных». Наместник имел право «пресекать всякого рода злоупотребления, а наипаче роскошь безмерную и разорительную, обуздывать излишества, беспутство, тиранство и жестокость».

У Фонвизина наместник применяет по отношению к Простаковым петровский закон об опеке. Екатерина в «Наказе» напоминала: «Петр Первый узаконил в 1722 году, чтобы безумные и подданных своих мучащие были под смотрением опекунов. По первой статье сего указа чинится исполнение, а последняя для чего без действа осталася, неизвестно». Но и при правлении Екатерины закон этот почти не применялся, а если и применялся, то приговоры о злодеях-помещиках отличались случайностью и непоследовательностью.

На этом фоне выделяется, пожалуй, только вопиющее «дело Салтычихи», начавшееся в 1762-м и завершившееся в 1768 году вынесением помещице Салтыковой смертного приговора. По приказу Екатерины этот приговор был заменен лишением дворянства и фамилии и пожизненным заключением в монастырской тюрьме, где «Дарья Николаева дочь» провела тридцать три года. Но для такого наказания нужно было «душегубице и мучительнице» убить собственноручно 139 своих крепостных. В том же 1768 году помещица Марья Ефремова за убийство своей крепостной девушки отделалась только церковным покаянием, а в 1770 году вдова генерал-майора Эттингера, засекшая крепостного, была всего лишь на месяц заключена в тюрьму.

Свое право «тиранствовать» над крепостными невежественная Простакова оправдывает ссылкой на Манифест о вольности дворянства. «Мастерица толковать указы» здесь не одинока. Многими Манифест о вольности дворянства был понят как увольнение сословия от любых обязанностей с сохранением всех сословных прав. Между тем Манифест 1762 года отменял, причем с ограничениями, только обязательную 25-летнюю срочную службу дворян. Ни о каких новых правах над крепостными, ни о каком сечении слуг в законе не было ни слова. Более того, в законе настойчиво подтверждались некоторые господские обязанности, например установленное Петром I обязательное обучение дворянских детей.

Манифест торжественно возвещал, что к настоящему времени принудительной службой дворянства «истреблена грубость в нерадивых о пользе общей, переменилось невежество в здравый рассудок, благородные мысли вкоренили в сердцах всех истинных России патриотов беспредельную к нам верность и любовь, великое усердие и отменную к службе нашей ревность».

Принудительную срочность 25-летней службы закон заменил нравственной обязанностью, стремясь из повинности превратить ее в требование гражданского долга под угрозой изгнания из порядочного общества. Помимо обязательной службы дворянство призывалось к попечительной и человеколюбивой деятельности в крепостной деревне, а также на поприще местного управления и суда (В. Ключевский). Но, как чаще всего бывает, реальное положение дел расходилось с теоретическими постулатами.

Комедия Фонвизина и литература XVIII века

Помимо зарисовок с натуры Фонвизин в «Недоросле» широко использовал и мотивы, наблюдения, выражения, заимствованные из произведений русских и западноевропейских писателей. Говорящая фамилия Скотинина явно восходит к строчке из сатиры А. Сумарокова «О благородстве» (1772): «Ах! должно ли людьми скотине обладать?»

Изображение быта и нравов семейства Простаковых напоминают «Письма к Фалалею», напечатанные в сатирическом журнале Н. Новикова «Живописец» (1772). Это и отношение к собственным крестьянам (Отец Фалалея, Трифон Панкратье-вич, пишет своему сыну: «С мужиков ты хоть кожу сдери, так не много прибыли. Я, кажется-таки и не плошаю, да што ты изволишь сделать: пять дней ходят на мою работу, да много ли в пять дней сделают; секу их нещадно, а все прибыли нет…» Простакова Скотинину: «Хоть бы ты нас поучил, братец-батюшка; а мы никак не умеем. С тех пор как все, что у крестьян ни было, мы отобрали, ничего уже содрать не можем»). Это и «звериная» любовь матери к сыну – Акулины Сидоровны к Фалалею, Простаковой к Митрофанушке; и бешеный нрав помещиц («То-то проказница, – нежно замечает о своей жене Трифон Панкратьевич, – я за то ее и люблю, что уж коли примется сечь, так отделает, перемен двенадцать подадут» (т. е. поменяют двенадцать розог. – М. С.). «Все сама управляюсь, батюшка, – жалуется Простакова Правдину. – С утра до вечера, как за язык повешена, рук не покладываю: то бранюсь, то дерусь; тем дом и держится…»). Очевидно, не случайно, что дядюшку Скотинина и Простаковой зовут Вавилой Фалалеичем.

Известный диалог о пользе науки «еоргафии» в «Недоросле» (д. 4, явл. VIII) восходит к аналогичной сцене в повести Вольтера «Жанно и Колен» (1764), а разговор об истории в том же явлении имеет большое сходство с остротой в комедии Детуша «Ложная невинность, или Деревенский поэт» (1759). Много заимствований в речах Стародума из «Характеров» Ж. Лабрюйера (1688), трактатов французских просветителей «Серьезные и смешные забавы» Дюфрени (1719), «Рассуждение о нравах сего века» Ш. Дюкло.

Характерна для Фонвизина-драматурга связь и с собственной публицистикой. В год постановки «Недоросля» Фонвизин (возможно, совместно с Н. Паниным) пишет трактат «Рассуждение о непременных государственных законах», также известный под названием «Завещание Панина». В «Рассуждениях» он отмечает, что «одно благонравие государя образует благонравие народа» и что «в его руках пружина, куда повернуть людей: к добродетели или пороку». Говорится в трактате и о том, что «государь, став узнан своею нациею, становится тотчас образцом ее» и что «государь, добрый муж, добрый отец, добрый хозяин, не говоря ни слова, устрояет во всех домах внутреннее спокойство, возбуждает чадолюбие». Все эти идеи в очень близких формулировках содержатся в речах Стародума.

В обоих произведениях высказываются одинаковые взгляды на роль дворянства, на задачи воспитания, на фаворитизм, одинакова в них и оценка двора. Так, для Стародума «двор болен неисцельно». В «Рассуждениях» говорится, что «государство требует немедленного врачевания от всех зол, приключаемых ему злоупотреблением самовластия». Политический идеал гражданина для Фонвизина – «честный человек», ясно сознающий свою «должность» (долг). Стародум, говоря о «добродетельных» дворянах, называет их «честными людьми». Сам он – «друг честных людей». Та же формула есть и в «Рассуждениях»: по мнению Фонвизина, просвещенный монарх обязан быть прежде всего «честным человеком».

КОММЕНТАРИИ

Список действующих лиц

Еремеевна, мама Митрофанова. – Мама – здесь: мамка, няня.

Действие I …летят себе в чины. – Во времена Екатерины II многие дворяне получали чины не служа, числясь в многолетнем отпуску и т. п.

…обновка к дядину сговору. – Сговор – помолвка, соглашение между родителями жениха и невесты об их браке.

… я ни на кого не бил челом. – Т. е. не жаловался.

…его и в памятцах за упокой поминали. – Памятца – синодик, тетрадь, содержащая имена умерших родственников, поминаемых на церковных службах; поминальная книга.

Действие II …хотя по-русски прочти зады. – Задъь – здесь: старый, заученный урок; что уже пройдено учеником.

…из собственного подвига сердца моего. – Т. е. из собственного побуждения сердца моего.

Эка притча! – Экое ошеломляющее сообщение!

Цыфиркин с аспидной доскою… – Аспидная доска – доска из аспида (разновидность сланца), на которой пишут грифелем.

А ныне я пошел в чистую. – Т. е. в отставку.

Семинарии здешния епархии. – Семинария – среднее церковное учебное заведение для подготовки духовенства. Епархия – церковно-административный округ, управляемый архиереем.