Симон Вестдейк - Пастораль сорок третьего года

• Название: Пастораль сорок третьего года
• Автор: Симон Вестдейк
• Издательство: Прогресс
• Жанр: Классическая проза
• Год: 1973

В книгу известного голландского писателя Симона Вестдейка вошел роман «Пастораль сорок третьего года».

Оптимизм, вера в конечную победу человека над злом и насилием — во что бы то ни стало, при любых обстоятельствах, — несомненно, составляют наиболее ценное ядро во всем обширном и многообразном творчестве С. Вестдейка и вместе с выдающимся художественным мастерством ставят его в один ряд с лучшими представителями мирового искусства в XX веке.

---

— Ну вот, снова отсрочка, — возмутился Эскенс. — Об отсрочке…

— Я тоже считаю, что операцию надо провести на этой неделе, — сказал Схюлтс.

— Вам, наверное, хорошо известно, что можно подослать женщину, — обратился Ван Дале к Баллегоойену. — Этот способ тоже не из простых, но… Как вы считаете?

Эскенс, Хаммер и Баллегоойен, особенно Эскенс, усмехнулись.

— Теперь вы попали в самую точку, — ответил Хаммер. — Пурстампер ужасный бабник…

— Уж в них-то он знает толк, — захихикал Эскенс. — Ни одну не пропустит, не успеешь оглянуться, а он ее уже…

— Ну вот, значит, этот способ подходит, — подытожил Ван Дале, на лице которого так и не появилась улыбка. — Если у вас есть женщина, то все в порядке. Назначим свидание…

— Но где найти такую женщину? — спросил Хаммер, поигрывая своим галстуком. — Можно послать Баукье, она согласится…

— Нет-нет, — поспешно возразил Схюлтс. — Только не Баукье, мне думается, она не подойдет для этой роли. У нее такой воинственный вид, что он сразу насторожится. К тому же он, наверное, догадывается, что ты связан с подпольщиками…

— Моя жена уже стара, — признался Эскенс, подкручивая свои наклеенные усики, — жена Роозманса тоже, а его дочь хромает; я не думаю, чтобы этот мерзавец…

— Остается твоя жена, Крис, — обратился Схюлтс к Ван Дале. — Я хотел сказать — Арнольд. Другого выхода нет. Поговори с Мип.

Схюлтс с трудом сдерживался, чтобы не рассмеяться, увидев, что Ван Дале задумался над этим предложением и какой-то миг взвешивал сомнительные прелести своей супруги с точки зрения похотливого аптекаря. Потом Ван Дале отрицательно покачал головой и сказал:

— Нет, так не годится. Я уже даю машину, не хватало еще отдать и жену…

— Ладно, — произнес Хаммер с достоинством. — Среди наших подпольщиков найдутся, наверное…

— Подождите немного, — перебил его Схюлтс. — Я совсем не считаю, что мы на верном пути. Все ваши способы не кажутся мне надежнее того, который мы испробовали в субботу. Он провалился, и теперь мы ругаем себя задним числом за нашу глупость, не понимая, как она пришла нам в голову. Но я думаю, что, присутствуя на нашем первом совещании, ты ни капельки не возражал бы. Заманивать его куда-то с помощью писем или женщин — не меньшее дилетантство. Опять что-то может помешать, и мы снова окажемся у разбитого корыта с твоей машиной и первосортным бензином. Если даже Пурстампер действительно ужасный бабник, вряд ли у него так вскружится голова, что он забудет обо всем на свете. Ведь у нас даже нет таких обольстительниц и чаровниц, чтобы… К тому же он может догадаться, что его куда-то заманивают с определенной целью. Я не отрицаю, что он может клюнуть. Такой не упустит случая схватить курочку за гузку, как говорит Флип. Но на всякий случай он поднимет на ноги СД. Вместо вышеупомянутой курочки он встретит кровожадных молодцов с револьверами в руках, а мы в свою очередь, кроме Пурстампера, встретим кровожадных молодцов, вооруженных и умеющих стрелять получше нас. Всякая попытка куда-нибудь заманить его послужит для него сигналом опасности. Он неизбежно будет бояться западни. К таким попыткам он будет относиться подозрительно и тогда, когда забудет про Хундерик, правда, тогда нам будет легче просто подкараулить его, потому что он начнет выходить из дому, прогуливаться с женой и Питом и прочее. Но кто точно определит момент, когда он забудет трагедию Хундерика? Не хотите ли вы послать к нему Баукье Хаммер с вопросом: «Господин Пурстампер, вы уже забыли?»

Трое подпольщиков не оценили остроту насчет Баукье, но, как он заметил, остальные его доводы произвели впечатление на всех, и на Ван Дале тоже. Он придавал этому не слишком большое значение, но все же испытывал некоторое удовольствие, которым не стоило пренебрегать. Не всякий, ждущий похвалы за свой труд, тщеславен; возможно, он нуждается в ней для стимулирования дальнейшей деятельности.

— Что же вы предлагаете? — спросил Баллегоойен.

— То, о чем уже говорилось. Идти к нему домой и прикончить. Аргументом против этого в прошлый раз служило соображение, что у него, возможно, есть револьвер. Но это, наверное, не так страшно…

— Он такое дерьмо, что побоится пустить его в ход, — сказал Эскенс. — Если еще он умеет с ним обращаться.

— Вполне вероятно, — согласился Схюлтс не потому, что допускал такую возможность, а ради поддержания тонуса. — Впрочем, мы можем так обставить дело, что ему и в голову не придет хвататься за револьвер. Арнольд предлагал достать нам форму Организации Тодта. В прошлый раз мы отказались, она нам была не нужна, но теперь может пригодиться. Не всем, разумеется, а тем, кто будет стрелять, и тому, кто останется дежурить на крыльце, чтобы никого не впускать в дом. Двое могут остаться в машине или недалеко от нее. Форма дает и другие преимущества. Мы легко сможем выпроводить покупателей из лавки, а в случае необходимости и выгнать их оттуда; у нас найдется предлог переговорить с Пурстампером наедине, без жены, в квартире или в аптеке, думается, лучше в аптеке. Кроме того, нам не понадобится так сильно гримироваться, как в прошлый раз: настоящая форма со свастикой — неплохая маскировка. Ваше мнение?

— Разумно, — сказал Ван Дале, который, не будучи тщеславным, сразу же отказался от своих идей. — Но что ты собираешься сказать ему?

— Во-первых, что мы зашли в его аптеку, увидев на окнах энседовские фотографии. Хороший предлог. Потом объясняем, что хотим спросить дорогу, ну, например…

— Куда?

— К реке. Организации Тодта требуется там что-то проверить, намекнуть ему на укрепления…

— Не очень правдоподобно. Дорогу к реке можно узнать у первого встречного. Лучше назвать какой-нибудь объект в лесу, тот размалеванный бункер не подойдет? Вы видели его там, у переезда, замаскирован под виллу. Вполне понятно, что о таком секретном объекте не спросишь первого встречного на улице. Итак, решено. Да, вот еще что: для кого доставать форму? Баудевейн и я знаем немецкий, к тому же Баудевейн должен стрелять. Кто еще стреляет?

— Я, — ответил Эскенс.

— Не знаю, найдется ли у них такая маленькая форма.

— Маленькая форма? Что вы хотите этим сказать?

— Ничего плохого, — поспешил пояснить Схюлтс. — Только…

— Да, Флип, ты действительно ростом малость не вышел, — сказал Баллегоойен. — Стыдиться тут нечего, мой сын рассказывал, что у них в отряде был парень ниже тебя на целую голову, а на его счету было больше убитых энседовцев, чем у моего сына. И его до сих пор не схватили, как я слышал. Друзья моего сына иногда навещают меня, — пояснил он Схюлтсу и Ван Дале.

Ван Дале счел благоразумным больше не касаться этой деликатной темы и обещал достать для Эскенса подходящую форму.

— Моя жена подгонит ее, — пообещал Баллегоойен. — Она мастерица шить.

— А когда проведем операцию? — спросил Хаммер.

— Чем скорее, тем лучше, — ответил Схюлтс. — Чем дольше будем тянуть, тем больше будем нервничать…

— Нервничать? — удивился Баллегоойен. Эскенс презрительно засопел.

— Я неточно выразился: не нервничать, а волноваться. Как вы смотрите на пятницу утром, часов в десять? У меня не будет занятий в школе; с точки зрения алиби лучше не пропускать уроков. Форму к этому времени достанешь? — спросил он Ван Дале.

— Постараюсь. В крайнем случае в субботу или в понедельник утром.

— Нам нельзя ждать и по другой причине, — сказал Хаммер. — Долгая проволочка доказывает, что нам это затруднительно, а значит, наша организация не на высоте.

— Сказать все можно, — возразил Ван Дале, доставая пачку сигарет. — Я постараюсь побыстрее раздобыть форму…

Ван Дале не торопился реагировать на выразительные взгляды сидящих на раскладушке, но Схюлтс так посмотрел на него, что он почти механически повиновался и предложил каждому из подпольщиков по сигарете. По довольным улыбкам и жестам Схюлтс сразу понял, что лед сломан.

— Итак, принимаем следующий план действий, — сказал Схюлтс, окидывая немногочисленный отряд взглядом полководца. — Тоон и Роозманс остаются в машине и следят за прохожими. Вы — служащие и уполномоченные организации по строительству бункеров, как и в первый раз. Арнольд, в форме, стоит у входа в роли швейцара и вышибалы. Мы с Флипом входим в дом; я веду разговор, Флип стреляет, как только я исчерпаю все свои ресурсы; за ним моя очередь. Флип целится в грудь или живот, я — в висок. Потом быстро прячем револьверы и уходим из магазина. Да, не забыть бы достать для Флипа удостоверение Организации Тодта, с новой фотокарточкой, с усиками. Желательно, Флип, чтобы ты молчал в магазине, тогда все внимание Пурстампера будет сконцентрировано на мне и ты незаметно сможешь вытащить револьвер. Кроме того, хотя голландцы и могут быть членами этой организации, Пурстамперу ни к чему слышать голландскую речь…