Кирилл Шатилов - Под флагом серо-золотым

• Название: Под флагом серо-золотым
• Автор: Кирилл Шатилов
• Издательство: Издательство АЛЬФА-КНИГА
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9922-0542-8

История, начавшаяся с таинственных злоключений Уилфрида Гревила, торговца тканями из средневекового графства Уэссекс, постепенно разрастается в эпическую сагу…

Замок Вайла’тун с прилегающими к нему поселениями отделен от остального мира непреодолимой стремниной реки Бехемы с юга и Пограничьем, обширнейшим лесом, населенным дикими племенами рыжеволосых дикарей, с севера. В надежно оберегаемых придворными писарями летописях говорится о том, что где-то за Бехемой и Пограничьем обитают и другие народы, но простым людям знать об этом ни к чему. Да у них и без того повседневных забот хватает…

В этом мире нет места колдовству, феям и драконам, но жизнь персонажей наполнена удивительными событиями. Если приглядеться к ней повнимательнее…

---

Вместо ответа Хейзит потянул его за собой обратно в амбар. Молча осмотрев заготовки, Дит почесал затылок и сделал неутешительный вывод, что вместо строителя юноша превращается в заурядного гончара.

— Не думаю, что Хокан был бы тобой доволен, — заключил он.

Хейзит не стал с ним спорить, но спросил, нет ли у них в хозяйстве какого-нибудь небольшого ящика или хотя бы нескольких досок. Ворча себе под нос, Дит порылся в углу амбара и к радости Хейзита извлек из-под груды мусора именно что ему было нужно: крепко сбитый сундучок с давным-давно отломанной крышкой и дырявым дном.

— Когда-то здесь хранились рыболовные снасти твоего деда, — сказал Дит. — Никак не соберусь разобраться здесь и все повыбрасывать. Пользуйся, коли делать больше нечего.

И он ушел, сокрушенно вздыхая.

Хейзиту только это и было надо. Он никогда не страдал оттого, что кто-то считает его пустомелей и выдумщиком. Он вовсе не собирался нравиться и угождать всем, пусть даже близким людям. Близкие в конце концов сами поймут, что к чему, а до чужих ему дела не было. Особенно сейчас, когда слишком многое зависело от его расторопности и умения держать язык за зубами.

Он со скрежетом отодрал дно сундучка, мысленно извинившись перед памятью деда, которого не знал, и поставил получившийся каркас на стол. Попробовал наполнить его глиной и прикинул, что из привезенного узла полноценных камней такого размера получится не менее десятка штук. Оставалось только правильно всем этим распорядиться.

Пока Хейзит вытрясал из каркаса первый лиг’бурн, ему пришло на ум, что получившаяся у него вначале игрушечная стенка гроша ломаного не стоит: если сейчас глина все-таки схватится и для соединения камней не понадобится раствор, обычный при строительстве, то где в реальной жизни найти такое место, чтобы делать подобные камни прямо при постройке здания? Пока их изготовишь, продашь и доставишь по назначению, они окончательно высохнут. Кроме того, большие сомнения у него вызывала долговечность камней, не прошедших обжига. Разве не могут они, оказавшись под сильным дождем, снова превратиться в клеклую глину? Вот будет история, если построенный из его камней дом на глазах у всего Вайла’туна осядет и погребет под собой всех незадачливых жильцов. Его еще, чего доброго, в тюрьму за такое упекут. И будут правы.

Тем не менее ломать первую заготовку Хейзит не стал из любопытства. Уж больно хотелось ему позже сравнить результаты разных опытов. Нового замка, разумеется, таким способом не построишь, но если камень все же будет отталкивать воду и без обжига, то впоследствии не самые обеспеченные жители на отсутствии раствора смогут неплохо сэкономить.

Трудясь не покладая рук, Хейзит далеко за полночь вышел из амбара с железным противнем, на котором лежало полдюжины маленьких кубиков и три больших. Их предстояло обжечь в кухонной печи, совершенно для этого не предназначенной. На столе в амбаре остались лежать пять больших кубов, слипшаяся игрушечная стенка и шарик с блином, исход высыхания которых уже ничего не мог бы изменить: Хейзит рисковал, полагаясь на везение. И Дит был не прав: с таким подходом гончара бы из него точно не получилось. Поглядим, получится ли строитель.

Малую толику привезенной глины он не стал трогать вообще, вовремя рассудив, что нужно оставить себе хоть какой-то путь к отступлению на случай, если ни одна из заготовок не окажется удовлетворительной.

В доме уже все спали, и только мать по привычке не спешила ложиться. При виде сына с противнем она вышла из-за стойки бара, где лишний раз перемывала посуду, и придержала перед ним дверь на кухню.

— Получается? — спросила она.

— Пока не знаю. — Хейзит вошел в жаркое помещение, где ему, похоже, предстояло провести остаток ночи, и осторожно положил противень на пол. — А Дит уже спит?

— Сегодня я отпустила их с Марой за ненадобностью домой. А что ты хотел?

— Да мне утром может понадобиться раствор, которым обычно скрепляют камни.

— Дело нехитрое. Когда Дит появится, попрошу его этим заняться.

— Только не говори для чего. Похоже, он не верит, что у меня что-нибудь получится. До поры до времени пусть так и будет.

— Ты зря переживаешь. Что-что, а секреты Дит хранить умеет. Сам-то справишься? — Гверна кивнула на печь. — Я специально не стала тушить ее для тебя.

— Справлюсь, ма. Ты иди, ложись. Я тут еще долго буду возиться.

Уже когда противень лег на крюки внутри весело потрескивающей жаровни, Хейзит передумал и поставил его таким образом, чтобы кубики поменьше оказались ближе к дверце. Мать давно ушла к себе, а он все сидел на полу и то и дело трогал длинной палочкой твердеющие заготовки. Хорошо, что он догадался еще в амбаре обмазать все дно противня бычьим жиром, а то глина наверняка бы умудрилась прилипнуть к железу, да так, что ее потом не оторвешь, не поломав.

Мелочь «поджарилась» довольно быстро. Обжигая пальцы, Хейзит при помощи широкого ножа и палочки один за другим извлек все шесть заметно покрасневших кубиков из печи и положил прямо на пол остывать. Остыли они на удивление быстро, и Хейзит, прикрыв дверцу, с трепетом поднял один и вышел из кухни в пустой зал. После жары и духоты ему стало холодно, однако сейчас это не имело никакого значения. Под барной стойкой стояло ведро с водой. С замирающим сердцем Хейзит опустил в него кончик лиг’бурна. Камень в этом месте заметно потемнел. Но не размягчился! Совершенно! А это значит, что дождь ему тоже больше не страшен.

Возбужденный от предчувствия победы, Хейзит вернулся на кухню и собрал с пола все оставшиеся кубики. Какие же они легкие и удобные! Правда, в некоторых местах пошли трещинки, но ведь это, в конце концов, не посуда, носить воду и пить из них никто не будет, да и настоящие камни нет-нет, да и ломались под ударами каменотесов.

Чтобы случайно не заснуть, он вышел не только из кухни, но и из таверны на улицу, сделал несколько глубоких вздохов и отчетливо услышал в ночи уханье филина.

О каких же все-таки пророчествах говорил старый Харлин? О том, что шеважа когда-нибудь нападут на Вайла’тун? Так этого со страхом ждали все вабоны, надеясь, правда, что ничего подобного с ними никогда не случится. Иначе не стали бы строить замок и возводить Стреляные стены. Обычная мера предосторожности. При чем здесь пророчества?

Хейзит продолжал прислушиваться, однако филин затих.

А может быть, Харлин вспомнил какие-то одному ему ведомые истории, в которых тот или иной легендарный герой, уже тогда сражавшийся с дикими предками сегодняшних — не менее диких — шеважа предупреждал вабонов не просто о нападении на замок, но и об условиях, при которых замок падет? Только откуда Харлину знать эти истории? Он ведь давно, еще при отце Ракли, был выслан из замка и больше не имел доступа к собранным в тамошнем хранилище свиткам, в которых рассказывалось о жизни вабонов с незапамятных времен. Ну и что? Хейзит, ты что, так устал, что разучился рассуждать? Разве не мог он прочитать их тогда, в бытность писарем самого Меген’тора, и запомнить? Или даже втихаря переписать. Мог, конечно. Вот бы разузнать, о чем в этих свитках говорится!

Пора было идти проверять три больших камня. А потом спать. Веки тяжелели и поднимались с трудом. Даже свежий воздух улицы не помог.

Хейзит бросил прощальный взгляд на освещенный всполохами рассвета замок.

Вон она, неприступная твердыня на краю отвесного утеса. Сколько тайн хранят твои коридоры и залы? Сколько поколений вабонов повидала ты на своем веку? А правда, сколько? И почему он снова ловит себя на том, что думает о замке как о чем-то древнем, хотя эти розовые стены закладывал не кто-нибудь, а его родной отец? Коротка память людская. Пусть даже что-то происходит на твоих глазах — скоро ты воспринимаешь это новое так, будто оно существовало всегда, и не задумываешься о том, что было здесь прежде. Вот бы сейчас поговорить с отцом! Показать ему, что можно сделать из глины. Интересно, что бы он сказал? Наверное, будь он жив, сам бы первым додумался до такого простого способа получить столь необходимый камень. Почему же он этого не сделал? Потому ли, что камня было в достатке? Или потому, что только такой неопытный строитель, как Хейзит, мог поверить в прочность «обжаренной» глины?

— Ну что, закрылась лавочка? — услышал он сзади незнакомый мужской голос и, оглянувшись, увидел сгорбленную фигуру в длинном буром плаще и с наброшенным на голову капюшоном. — Разбежались, говорю, завсегдатаи?

Хейзит невольно попятился, по фигура осталась стоять на месте, и он взял себя в руки:

— А вам-то что?

— И это ты называешь гостеприимством?

Не успел Хейзит и глазом моргнуть, как фигура выпрямилась, отбросила с лица капюшон, и арбалетчик Фейли собственной персоной зашелся тихим, но оттого не менее наглым смехом.

— Не узнал старого знакомого, строитель? А я-то держал тебя за востроглазого!