Олег Казаринов - Неизвестные лики войны

• Название: Неизвестные лики войны
• Автор: Олег Казаринов
• Издательство: Вече
• Жанр: История
• Год: 2005
• ISBN: 5-9533-0576-1, 5-9533-0576-Я

Война… С этим словом связано множество самых противоположных, порой отталкивающих образов. Это не только гром сражений, молниеносные атаки, бравурные марши и победные парады, но и ряды печных труб сгоревших деревень, «рвы смерти», братские могилы, грохот рушащихся зданий, стоны искалеченных умирающих людей, страх в глазах детей. Война — это гарь пожаров и спёртый воздух блиндажей и землянок, запах йода и хлорки. Книга О.И. Казаринова рассказывает о малоизвестных, не героических, шокирующих сторонах войны, являющихся её каждодневной реальностью.

---

Можно только догадываться, что пережили наши бойцы в тот момент, когда во мраке глубины мимо них бесшумно скользнули гибкие тела. Наверное, на них не обратили внимания. Ведь дельфины любопытные и дружелюбные создания. А потом сближение. На голове животного видна странная уздечка. Тусклый блеск острого металла. В последнюю секунду — догадка! Глухой крик в дыхательный загубник. И за стеклом маски застывает предсмертная гримаса боли и удивления…

В конце 1960-х — начале 1970-х годов военно-диверсионные эксперименты начались и в СССР — в секретных дельфинариях Клайпеды, Батуми, Мурманска и Севастополя (в Казачьей бухте). Именно тогда на кафедру высшей нервной деятельности МГУ поступил заказ Министерства обороны на изучение мозга афалин и белобочек.

Пожалуй, самое жестокое заключается в том, что для дельфинов во время тренировок создаются игровые ситуации, последствия которых они не представляют. Этих весёлых и доверчивых животных под видом игр натаскивали подрывать цели и убивать боевых пловцов.

И вот радостно стрекочущий, «улыбающийся» дельфин мчится к человеку. Он хочет играть! И тем самым невольно несёт ему гибель. А потом растерянно кружит вокруг бездыханного тела с расходящимся по волнам кровавым пятном. По-моему, отвратительная наука.

К началу 1980-х годов ластоногие питомцы советских дрессировщиков во многом превзошли своих американских «коллег». Уже тогда они умели не только находить под водой торпеды и бомбы, но и поднимать их на поверхность с помощью специальных захватов. И даже обнаруживать повреждения подводных трубопроводов. А морские львы оказались способны бороться с боевыми пловцами «голыми зубами», обходясь без демаскирующих их намордников.

Увы, с распадом СССР и недостаточностью финансирования эти проекты в нашей стране пришлось свернуть. А уникальное животные стали развлекать отдыхающих в аквапарках игрой в мячик и прыжками в кольцо. Или были выпущены «на свободу». Их, привыкших к условиям дельфинариев, в открытом море ожидала верная смерть.

Кто считает эти жертвы войны (или подготовки к войне), выраженные не в финансовых потерях, а в загубленных жизнях? Ведь «мы в ответе за тех, кого приручили»…

Зато «звёздным часом» американских военных дельфинов стала операция «Буря в пустыне», когда они очистили от мин дно Персидского залива. Разумеется, не они сами. Теперь дельфинов приучают не прикасаться к найденным минам. После их обнаружения дрессированные животные должны оставлять возле мин специальные маркеры-поплавки.

И дело не в том, что Пентагону жалко случайно подорвавшегося дельфина. Просто его обучение слишком дорого обходится для военного бюджета…

Кошки. Даже этих грациозных и свободолюбивых зверьков люди старались использовать в военных целях. Дело в том, что кошки только на открытках и календарях выглядят ласковыми и пушистыми, а на самом деле в звериной иерархии они являются одними из самых специализированных хищников. Не для людей, конечно, а для мышей и мелких птиц. Всем известно, что хорошая кошка, даже будучи сытой, всё равно продолжает охоту. Это их качество и было востребовано во время Великой Отечественной войны.

В 1941 году из блокадного Ленинграда не ушли крысы. Может, потому, что идти им было некуда: вокруг война, линия фронта, окопы, непрекращающаяся стрельба. И крысы активизировались в самом городе. Блокадница Кира Логинова вспоминала: «Тьма крыс длинными шеренгами во главе со своими вожаками двигалась по Шлиссельбургскому тракту (проспекту Обуховской обороны) прямо к мельнице, где мололи муку для всего города. В крыс стреляли, их пытались давить танками, но ничего не получалось, они забирались на танки и благополучно ехали на танках дальше. Это был враг организованный, умный и жестокий…» Все виды оружия, бомбёжки и огонь пожаров оказались бессильными уничтожить эту «пятую колонну», объедавшую умирающих от голода блокадников.

А ленинградцы за самую страшную зиму 1941/1942 года съели всех кошек. Очевидцы вспоминали, как весной 1942 года милиционеры охраняли едва ли не единственную оставшуюся в городе кошку. И как только в апреле 1943-го удалось частично прорвать блокаду и проложить от Шлиссельбурга до Морозовки железную дорогу, связывающую Ленинград с Большой землёй, одним из первых стратегически важных грузов по этой ветке были… дымчатые кошки, считавшиеся тогда лучшими крысоловами. В постановлении за подписью председателя Ленсовета говорилось: «Выписать из Ярославской области и привезти в Ленинград 4 вагона дымчатых кошек». Четыре вагона кошек прибыли в полуразрушенный город, и ценой больших потерь со своей стороны кошки сумели отогнать крыс от продовольственных складов, но уничтожить совсем серое воинство им было не под силу.

Но, пожалуй, на этом применение кошек в военных целях и ограничилось.

Правда, во время Второй мировой американские учёные предлагали бомбить японские корабли бомбами на парашютах, управляемых котами. Считалось, что инстинкт падающих в воду котов заставит их нервно перебирать лапами, стремясь к суше. А единственной сушей под ними должны были оказаться палубы вражеских кораблей.

Оставалось лишь подогнать под кошачьи лапы панели управления бомбовыми стабилизаторами и парашютными стропами. Были даже проведены соответствующие опыты. Но на практике выяснилось, что сброшенные с самолёта коты теряли сознание.

Эти эксперименты можно было бы отнести к разряду курьёзных, если бы они по сути своей не были столь живодёрскими.

Летучие мыши, крысы и насекомые. Тягу к родным гнёздам испытывают не только птицы, но и летучие мыши.

В 1943 году в ВВС США рассматривалась возможность использования летучих мышей для диверсий. С их помощью планировалось поджигать деревянные постройки в занятых японцами странах Азии. Для этого мыши оснащались небольшими бомбочками с термитом. В случае успеха ожидалось возникновение огромных пожаров в поселениях, где основным строительным материалом для домов были тростник и бамбук.

Но первый же опыт на полигоне завершился тем, что мыши вернулись с полдороги назад и вместо специально построенных по азиатскому образцу развалюх сожгли новое здание научного центра. Зверьки погибли, но таким образом хоть как-то сумели отомстить своим мучителям.

Во время войны во Вьетнаме, отчаявшись обнаружить в джунглях неуловимых вьетконговцев, американцы пытались вживлять микроскопический прибор в лесных клопов, очень чувствительных к присутствию человека. Прибор должен был усиливать биологический импульс насекомого и служить своего рода сигнализацией, обнаруживающей приближение партизан. Но затея оказалась малоэффективной и от неё пришлось отказаться. Американцы предпочли вообще избавиться от джунглей, распыляя над ними тонны ядов. Количество погибших при этом животных вообще не поддаётся исчислению.

Но идея не умерла.

В настоящее время, с развитием «нанотехнологий», группа учёных из Токийского университета занимается экспериментами по имплантации в спину таракана микрочипа и электродов, присоединённых к мозгу насекомого. В результате этого удаётся заставлять таракана поворачивать направо и налево, пробираться вперёд или убегать назад.

Руководитель группы доктор Исао Шимояма сообщил, что «тараканы были выбраны в первую очередь из-за своей неуязвимости и резистентности к радиации и разным видам ядов. Насекомые могут то, что не могут люди, и я уверен, что потенциальные сферы применения контролируемых тараканов просто бесконечны».

И конечно же, прежде всего в военной области. Например, тараканы, оборудованные микрофонами, могут использоваться в качестве разведчиков.

Невольными убийцами и одновременно ещё одними жертвами войны должны были стать полчища крыс и блох. В печально известном «отряде 731», который являлся секретным исследовательским центром Квантунской армии, разрабатывалось бактериологическое оружие массового уничтожения. Командир отряда, генерал-лейтенант Сиро Исии летом 1945 года заявил, что «у Квантунской армии нет другого оружия, кроме бактериологического, чтобы победить Советский Союз». Было дано распоряжение «в короткий срок увеличить производство бактерий, блох и крыс». В Японии уже выпускался штамм чумы, в 60 раз превосходивший по вирулентности обычную. Планировалось заразить и выпустить на территорию Советского Союза до трёх миллионов крыс и занести в Красную Армию до миллиарда заражённых блох.

Один из бывших сотрудников «отряда 731» позднее признавал: «Если бы заразить всех этих блох чумой и разом применить против советских войск, а также обрушить на города, последствия были бы весьма значительными. Это мы все понимали».

На протяжении веков война несла страдания и смерть не только людям, но и животным. И учётом этих потерь никто никогда не занимался, если речь шла не о «поголовье скота», а о невинных существах, населяющих нашу планету.