Джозефина Тэй - Мистификация

• Название: Мистификация
• Автор: Джозефина Тэй
• Издательство: АСТ, Астрель
• Жанр: Классический детектив
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-17-071236-6, 978-5-271-33283-8

Восемь лет назад юный Патрик Эшби, наследник огромного состояния, бесследно исчез. Все эти годы его считали погибшим.

Неожиданно в родовом поместье Эшби появляется некий Брет Фаррар, который выдает себя за Патрика.

Его сходство с пропавшим наследником не вызывает ни малейших сомнений, ему известны мельчайшие подробности прошлого семьи. Никому и в голову не приходит, что это циничный авантюрист, за деньги согласившийся принять участие в жестокой мистификации.

Но когда в поместье происходит загадочное преступление, этот лжец и мошенник вдруг затевает собственное расследование - расследование, которое может стоить ему жизни...

---

— Я не представляю себе жизни без лошадей.

Беатриса забыла про купе.

— Правда? — радостно спросила она. — А там, в Америке, хорошие лошади?

— Большинство, конечно, обычные ковбойские лошади. Но для своего дела незаменимы. А какое у лошади дело? Наверно, быть хорошей лошадью. Но иногда попадаются породистые. Некоторые — просто красавицы. И у каждой своя индивидуальность. Мне кажется, что про английских лошадей этого не скажешь.

— Наверно, мы их тут подстригаем под общую гребенку. Я как-то об этом не задумывалась. А у вас была своя лошадь?

— Да. Дымок.

Беатриса заметила, как у него дрогнул голос.

— Серый?

— Темно-серый с черным крапом. Не жесткий цвет железа, как бывает, а такой мягкий, дымчатый. Когда на него находило, он был похож на вихрящиеся клубы дыма.

Вихрящиеся клубы дыма. Очень яркий образ. Надо любить лошадей, чтобы так о них рассказывать. А Дымка он, видимо, очень любил.

— И что с ним стало?

— Я его продал.

Его тон не допускал дальнейших расспросов. Хорошо, она не будет спрашивать. Наверно, он продал коня, когда сломал ногу.

Господи, как хочется, чтобы это был Патрик!

Эта мысль вернула Беатрису к цели визита, о которой она почти совсем забыла. Она вопросительно посмотрела на мистера Сэндела.

Уловив в ее взгляде просьбу о помощи, мистер Сэндел сказал:

— Судя по всему, мисс Эшби готова подтвердить вашу личность. Но вы, конечно, понимаете, что нам нужны и другие доказательства. Если бы речь шла просто о возвращении блудного сына, было бы вполне достаточно опознания вашей тетки. Но в данном случае речь идет о праве на наследство. О том, кому достанется довольно большое состояние. И закон в таком случае требует неопровержимых доказательств. Только после окончательного установления вашей личности вы сможете вступить во владение собственностью, завещанной Патрику Эшби. Вам понятно?

— Мне это совершенно понятно. Я буду жить здесь, пока вы не проведете расследование и не удостоверитесь в моей личности.

— Но зачем же здесь? — воскликнула Беатриса, с отвращением глядя на жалкую комнатушку и частокол каминных труб за окном.

— Я живал в местах и похуже.

— Очень может быть. Но это вовсе не причина, чтобы сейчас жить в этой дыре. Если у вас мало денег, я могу вам дать.

— Спасибо, но я лучше останусь здесь.

— Почему? Чтобы ни от кого не зависеть?

— Не только. Здесь тихо. Близко к центру. Никто не лезет в твои дела. После того, как поживешь в общежитии, это начинаешь ценить.

— Ну ладно, оставайтесь здесь. Но, может быть, вам нужны деньги на что-нибудь другое?

— Хотелось бы сшить еще один костюм.

— Прекрасно. Мистер Сэндел выдаст вам требуемую сумму.

Беатриса вдруг сообразила, что если он отправится к портному, у которого шьют Эшби, слух о его появлении немедленно разнесется по всему свету. И добавила:

— Он вам даст адрес портного.

— А разве нельзя пойти к Уолтерсу? — спросил юноша. На секунду у него перехватило дыхание. — Он что, ушел от дел?

— Нет-нет, не ушел. Но если вы туда обратитесь, потребуются бесконечные объяснения.

Беатриса постаралась взять себя в руки. В конце концов, всякий может узнать имя портного, который обшивает Эшби.

— Да-да, верно.

Беатриса произнесла еще несколько малозначащих фраз и встала со стула.

— Мы о вас никому пока не говорили. Решили, что подождем, пока все окончательно не прояснится.

В глазах юноши мелькнула смешинка. Секунду они с Беатрисой как бы вместе смеялись над известной им одним шуткой.

— Понятно.

Беатриса подошла к двери, затем обернулась. Юноша стоял посреди комнаты, глядя ей вслед. Он не пошел ее провожать, предоставив это мистеру Сэнделу. Вид у него был отрешенный и одинокий.

«Если это Патрик, — подумала Беатриса, — Патрик, который наконец вернулся домой, как же так можно — повернуться и уйти, словно от случайного знакомого?»

У нее сжалось сердце при мысли о том, как он одинок. Беатриса вернулась к нему, легонько погладила его по щеке и поцеловала.

— Я так рада, что ты вернулся домой, мой мальчик, — сказала она.

ГЛАВА 8

Итак, «Коссет, Тринг и Ноубл» разослали запросы во все места, названные Бретом, а Беатриса уехала в Лачет. Перед ней стояла сложная задача — придумать, под каким предлогом отложить празднование совершеннолетия Саймона.

Рассказать детям о воскресении Патрика, не дожидаясь результатов расследования? А если нет, то какой еще можно придумать предлог?

Мистер Сэндел считал, что детям пока говорить ничего не следует. Судя по всему, приговор, вынесенный Кевином Макдермоттом, сильно его беспокоил. Он почти не сомневался, что им удастся обнаружить какой-нибудь изъян в подозрительно безупречном досье, представленном молодым Фарраром. Зачем волновать детей прежде, чем притязания вновь объявившегося наследника не будут просеяны через самое мелкое сито?

Беатриса была с ним согласна. Если окажется, что юноша, с которым она встретилась в Пимлико, вовсе не Патрик, детям вообще об этом лучше ничего не знать. Может быть, придется сказать Саймону, чтобы он остерегался новых попыток обманным путем завладеть наследством, но к тому времени вопрос сохранит лишь чисто академический интерес и не будет задевать ничьих чувств. А пока необходимо найти способ отложить празднование, ничего не говоря детям.

…И тут Беатрисе неожиданно пришел на помощь двоюродный дед детей, которого они звали дядя Чарльз. Он вдруг прислал телеграмму с Дальнего Востока, в которой сообщал, что наконец-то (с большим запозданием) вышел в отставку и надеется присутствовать на праздновании совершеннолетия своего внучатого племянника Саймона. Он уже выехал домой, но, поскольку старик категорически отказывался летать на самолетах, ему предстоял довольно долгий путь морем. Он выразил надежду, что Саймон подождет откупоривать бутылки с шампанским.

Обычно двоюродные деды не имеют в семьях особенного веса, но для юных Эшби дядя Чарльз был не просто двоюродным дедом, а сказочным волшебником. Ожидание его подарков окрашивало в радужные тона каждый день рождения и каждое Рождество. Если от родителей можно было ожидать более или менее рядовых подарков, а от Деда Мороза на Рождество — выполнения осуществимых просьб и надежд, то дары дяди Чарльза далеко выходили за пределы благоразумной повседневности. Однажды он прислал набор китайских палочек для еды. Завтраки, обеды и ужины в детской в течение недели проходили под непрерывный хохот, и взрослые были совершенно бессильны поддерживать порядок за столом. В другой раз он прислал змеиную кожу. У Саймона, ставшего обладателем такой уникальной вещи, целый месяц кружилась голова от счастья. А Элеонора до сих пор бегала в ванную в издававших странный запах кожаных тапочках, которые дядя Чарльз прислал ей к двенадцатилетию. По крайней мере четыре раза в году на дяде Чарльзе сосредоточивались все помыслы и надежды юных Эшби. А с человеком, который в течение двадцати лет четыре раза в году оказывался на первом месте в жизни семьи, нельзя было не считаться. Саймон, может, и поворчит, другие дети сначала будут возражать, но все они в конце концов согласятся подождать дядю Чарльза.

Кроме того, Беатриса не без основания полагала, что Саймон не захочет ссориться с последним Эшби старшего поколения. Чарльз не скопил состояния — для этого он слишком любил делать подарки, но деньги у него были. А Саймон, несмотря на кажущуюся беспечность, был весьма практичным молодым человеком.

В конечном счете семейство смирилось с неизбежностью отсрочки. Приглашенные тоже не особенно огорчились. Все считали, что старика следует подождать. Беатриса занялась исправлением даты на приглашениях, мысленно благодаря Всевышнего за то, что он решил за нее эту трудную дилемму.

Все эти дни ее разрывали противоположные чувства. Она хотела, чтобы юноша оказался Патриком, но понимала, что для всех будет лучше, если его разоблачат как самозванца. Семь восьмых ее души страстно жаждали возвращения Патрика, живого, теплого, родного; но одна восьмая содрогалась при мысли о том, какие осложнения вызовет его возвращение в их налаженной жизни. Когда Беатриса ловила себя на предательстве, ей становилось стыдно, но полностью изгнать эти мысли из головы она не могла. В результате она стала такой нервной и раздражительной, что Сандра как-то спросила Джейн:

— Как ты думаешь, может быть, ее гложет тайная печаль?

— Да, наверняка не может свести дебет с кредитом, — отозвалась Джейн. — Она вообще хромает в арифметике.

Мистер Сэндел время от времени звонил и извещал Беатрису о ходе проверки. Пока все, что сообщил о себе молодой человек, полностью подтверждалось.

— Самое главное, — говорил мистер Сэндел, — что по возвращении в Англию он вообще почти ни с кем не виделся. Это радует в том смысле, что дает основания ему верить. Он живет в этой комнате со дня прихода «Филадельфии»; ему не приходило писем, и никто его там не навещал. Из окон комнаты, в которой живет хозяйка дома, видна входная дверь, и ей совершенно нечего делать, кроме как следить за своими жильцами. Она знает о них всю подноготную. Кроме того, она имеет привычку подстерегать почтальона, чтобы узнать, кому пришли письма. Она не очень лестно, но весьма точно описала меня нашему агенту. Так что, если бы у него бывали посетители, уж она бы их не пропустила. Правда, его целыми днями не было дома, — но какой молодой человек сидит дома с утра до вечера? У него вообще нет друзей. Нельзя даже заподозрить существование какого-нибудь сообщника.