Артур Конан-Дойль - Жрица тугов

• Название: Жрица тугов
• Автор: Артур Конан-Дойль
• Жанр: История

---

В этот момент между нами легла какая-то тень. Обернувшись назад, я увидел Копперторна. Он с натянутой улыбкой подал мне свою худую белую руку.

- Вы как будто уже научились сами находить дорогу в наших местах, произнес он, переводя глаза с моего лица на лицо мисс Воррендер и обратно. Позвольте предложить Вам эти цветы, мисс.

- Нет, благодарствуйте, - холодно отклонила она. - Я набрала их уже достаточно и пойду в комнаты.

Она быстро прошла мимо него к дому.

Копперторн смотрел ей вслед, сдвинув брови.

- Вы студент-медик, мистер Лоренс, - сказал он, оборачиваясь ко мне и нервно притопывая ногой.

- Совершенно верно.

- О, мы кое-что слышали про вас, студентов-медиков, - повышая голос, с усмешкой продолжал он. - Ваш брат - страшнейший ловелас, не правда ли? Мы слышали, что про вас говорят. С вами положительно трудно тягаться.

- Сэр, - возразил я, - студент-медик обыкновенно бывает и джентльменом.

- Совершенно верно, - сказал он, сразу меняя тон. - Я хотел только пошутить.

Несмотря на это заверение, я не мог не приметить, что за завтраком он не спускал с меня глаз в то время, как говорила мисс Воррендер, тотчас же переводя их на последнюю, как только я произносил слово.

Можно было подумать, что он старается прочесть на наших лицах, что именно мы думаем друг о друге. Он, видимо, был безумно увлечён красавицей-гувернанткой, но, очевидно, без малейшей надежды на взаимность.

Это утро дало нам самое что ни на есть очевидное доказательство беспримерной наивности добрых йоркширцев. Дело в том, что горничная и кухарка, спавшие вместе в одной комнате, были встревожены ночью чем-то, что было принято их суеверными головами за привидение.

После завтрака я сидел в обществе дяди Джереми, так и сыпавшего с помощью своего суфлёра цитатами из разных поэм; в дверь вдруг постучали, и в комнату вошла горничная. За нею следовала кухарка, особа дородная, но трусливая. Входя к нам, они взаимно ободряли друг друга.

Свой рассказ они вели, точно греческий хор, - то есть каждая говорила, покуда хватало дыхания, предоставляя затем слово товарке. Добрая доля их истории осталась мне непонятной в силу дьявольского местного наречия; но самую суть я всё-таки разобрал.

На рассвете кухарка, по её словам, почувствовала, будто кто-то трогает её за лицо. Проснувшись, она увидала около своей кровати какую-то тень, бесшумно выскользнувшую из комнаты. Горничная проснулась от крика кухарки и тоже видела привидение.

Как мы ни бились, как ни уговаривали их, они стояли на своём и требовали расчёта - так они были перепуганы ночным происшествием. Наш скептицизм очень оскорбил их, и в конце концов они вышли из комнаты с большим шумом, сильно обозлившим дядю Джереми, очень развеселившим меня и вызвавшим презрительную улыбку на губах Копперторна.

Большую часть второго дня я провёл у себя в комнате за усердными занятиями.

Вечером этого дня мы охотились с Джоном на зайцев. На пути домой я рассказал ему утреннюю сцену с прислугой, но он посмотрел на неё отнюдь не так легко, как я.

- Это факт, - заметил он, - что в старинных зданиях вроде нашего можно иногда наблюдать явления, располагающие к суеверию. За то время, что я живу здесь, я слышал ночью раз или два нечто такое, что способно испугать нервного человека, а тем более невежественную прислугу. Само собой, все эти истории о привидениях - сущая чепуха, но раз разыгралась фантазия, с ней уж трудно совладать.

- А что Вы такое слышали? - сильно заинтересовавшись, спросил я.

- О, пустое! Но вон сидят ребятишки и мисс Воррендер. Ей не следует слушать такие вещи. Не то она тоже потребует себе расчёта, а это будет большой потерей для дома.

Мисс сидела на скамейке у опушки леса; дети сидели по обе стороны, держа её за руки и с жадным вниманием глядя ей в лицо.

Картина была очень красивая. Мы остановились на минутку, чтобы полюбоваться ею. Но мисс уж услыхала наши шаги и пошла нам навстречу, дети шли за ней,

- Я нуждаюсь в Вашем авторитете, - сказала она Джону. - Эти шалунишки любят вечернюю прохладу и ни за что не хотят идти в комнаты.

- Не хочу в комнаты, - решительным тоном заявил мальчуган. - Хочу дослушать сказку.

- Да, сказку, - подхватила девочка.

- Вы дослушаете её завтра, если будете послушны. Мистер Лоренс - доктор. Он скажет вам, что маленьким девочкам и мальчикам вредно оставаться на воздухе после вечерней росы.

- Значит, вам рассказывали сказку? - спросил Джон, когда мы все тронулись к дому.

- Да, и очень-очень хорошую сказку, - восторженно вскричал мальчуган. Дядя Джереми тоже рассказывал нам сказки; но то была поэзия, и его сказки сравнить нельзя со сказками мисс Воррендер. У ней есть одна, в которой являются слоны.

- И тигры, и золото, - перебила девочка.

- Да, и там ведут войну и дерутся, и король сигар...

- Сипаев, друг мой, - поправила гувернантка.

- А ещё есть там рассеянные племена, узнающие друг друга посредством сигналов; и человек, убитый в лесу. О, она знает великолепные сказки. Попросите - она и Вам расскажет сказку, кузен Джон.

- А в самом деле, мисс Воррендер, - сказал мой товарищ. - Вы возбудили наше любопытство. Что если бы Вы и нам рассказали про эти чудеса?

- О, мои сказки покажутся Вам глупостью, - смеясь, возразила она. - Это только воспоминания из моего прошлого.

В это время нам навстречу показался Копперторн.

- А я искал Вас всех, - деланно весёлым тоном вскричал он. - Время обедать.

- Это мы и без Вас могли узнать по часам, - возразил Джон немного резким, как мне показалось, тоном.

- А, Вы охотились вместе, я вижу, - продолжал секретарь.

- Не вместе, - возразил я. - Мы повстречали мисс Воррендер с детьми на обратном пути.

- О! Мисс Воррендер пошла Вам навстречу, когда Вы уходили.

Ехидство тона, каким были произнесены эти слова, возмутило меня, и я воздержался от резкого отпора лишь ввиду присутствия дамы.

Посмотрев случайно на гувернантку, я заметил злобный огонёк в её глазах, обращённых на секретаря, и заключил из того, что она разделяет моё негодование. Отсюда нетрудно понять моё изумление, когда около десяти часов вечера того же дня я увидал их обоих прогуливающимися по саду при лунном свете и поглощёнными оживлённой беседой.

Право, не знаю почему, только это зрелище так взволновало меня, что после нескольких тщетных попыток взяться за занятия я отложил книги в сторону.

Около одиннадцати часов я снова выглянул в окно, но их уж не было. Через несколько минут я услышал шарканье дяди Джереми и твёрдую тяжёлую походку его секретаря, поднимавшихся по лестнице в свои комнаты, расположенные в верхнем этаже дома.

Глава IV

Джон Терстон никогда не отличался особой наблюдательностью, и я уверен, что за три дня пребывания под кровлей его дяди я узнал о жизни дома больше, чем он за три недели.

Мой приятель был всецело поглощён химией и целые дни проводил за опытами и реакциями, радуясь сочувственному собеседнику, с которым можно потолковать о своих открытиях. Что касается меня, я всегда питал слабость к изучению и анализу человеческой натуры, и потому находил много интересного в этом маленьком мирке, жить в котором закинула меня судьба.

Говоря короче, я с таким рвением отдался наблюдениям, что начал серьёзно опасаться за успешность моих научных занятий.

Первым моим открытием было то, что истинным хозяином Данкельтуэйта был не дядя Джереми, а его секретарь мистер Копперторн.

Профессиональное чутьё говорило мне, что страсть старика к поэзии, бывшая вполне безвредной в дни его молодости, превратилась теперь в манию, овладевшую его мозгом и не оставлявшую в нём места никакой посторонней идее.

Копперторн, потакая этой мании и направляя её согласно своим выгодам, добился того, что во всех других отношениях приобрёл над стариком неограниченную власть. Он совершенно бесконтрольно распоряжался всеми финансовыми и хозяйственными делами своего принципала.

Надо отдать ему справедливость - у него хватило такта проявлять свою власть мягко и деликатно, не оскорбляя своего раба-хозяина: поэтому он не встречал со стороны последнего никакого сопротивления.

Мой друг, вечно занятый анализами и реакциями, не отдавал себе отчёта в том, что давным-давно стал в доме совершенным нулём.

Выше я уже выражал убеждение в том, что если Копперторн и испытывал нежные чувства к гувернантке, то эта последняя и не думала отвечать ему взаимностью. Но через несколько дней я пришёл к заключению, что между этими двумя личностями, кроме нежных и не находящих взаимности чувств Копперторна, должна была существовать ещё какая-то иная связь.

Я не раз видел, как Копперторн обращался с гувернанткой манером, который нельзя назвать иначе, как повелительным. Раза два-три я снова видел их гуляющими по саду поздно вечером и поглощёнными оживлённой беседой.

Я никак не мог угадать, что именно могло их связывать. Эта тайна дразнила моё любопытство.